Полынь-трава

Как только мы оказались в спальне, Эмиль усадил меня на большую кровать, прислонив спиной к мягкому изголовью. Несмотря на то, что тень падала на лицо мужа, почти полностью скрывая его выражение, я видел, а может мне казалось, что я видел, его жесткие и резкие черты и застывший холодный взгляд. — Пей, — безапелляционно произнес Эмиль. И около моих губ оказался стакан, наполненный водой. Я послушно сделал несколько глотков, после чего слабым движением отодвинул от себя руку альфы. — А теперь я жду от тебя объяснений, подробности пока можешь опустить. — Нет, — устало пробормотал я и сполз со спинки кровати, укладываясь головой на подушку. — Не сегодня. Сейчас я желал только одного, чтобы Эмиль ушел. Меня слегка знобило, мучительное ощущение тошноты и слабости кружило голову, мысли путались, переплетались между собой, создавая в моем сознании липкие, неприятные образы. Но Кастелло не волновало мое состояние, он твердо решил немедленно получить ответы на свои вопросы. — Оли, от тебя воняет Дениэлем, — в голосе мужа слышалось раздражение. — Если ты лишен обоняния, то это не означает, что другие не чувствуют запахов. Я все равно выясню, что произошло. И мне хотелось бы, узнать все от тебя. И узнать именно сейчас. Или тебе напомнить наш разговор про доверие? Последние слова Эмиля, вернули мое уплывающее сознание в реальность. Перед глазами возникли усмехающийся Лючий и чересчур сдержанный Герман. Их приторные, фальшивые улыбки и насмешливые взгляды. Внутри все вспыхнуло от обиды и негодования. — Доверие? — усмехнулся я. — Как ты можешь говорить об этом, если даже не предупредил меня, что твои родственники будут в курсе о моих… проблемах. — О каких проблемах? — растерялся Эмиль. — Психических! — воскликнул я, приподнимаясь с подушки и снова облокачиваясь на спинку кровати. — Я ничего не понимаю, — Кастелло озадаченно посмотрел на меня, пытаясь сообразить, что я себе надумал. — Если речь идет о твоем пребывании в больнице, — задумчиво произнес он, — то официальная версия — это несовместимость новых препаратов с твоим организмом. В подробности я никого не посвящал, так что твои обвинения беспочвенны и оскорбительны. — Извини, — тихо пробормотал я. Вспышка гнева угасла, не разгоревшись, и на смену ей пришло чувство неловкости. — Видимо, это я сам себя накрутил. Прокручивая недавний разговор, я понял, что, на самом деле, никакой конкретики не было, лишь намеки и ухмылки, а все остальное плод моего воспаленного воображения. Я прикрыл веки, пытаясь отгородиться от всего и спрятаться от пытливого взгляда Эмиля. — Мы вернемся еще к этой теме, — холодно произнес альфа. — Оли, посмотри на меня, я хочу видеть твои глаза, когда разговариваю с тобой. И не надо притворятся, что тебе настолько плохо. Только, что ты нашел силы упрекать меня в неискренности. Подавив в себе желание, послать Эмиля к черту, я подчинился и нехотя открыл глаза — Итак, я жду от тебя объяснений. — Хорошо, — обреченно вздохнул я, понимая, что муж от меня не отстанет Несколько минут я собирался с мыслями, испытывая терпение Кастелло, чьи глаза потемневшие, как штормовое море, выдавали раздражение. — У Оли… — нервно усмехнулся я. — У брата был роман с Дениэлем… Эмиль пораженно уставился на меня. — Ты ничего не путаешь? — с сомнением в голосе спросил он. — Может ты опять неправильно что-то понял? — На сей раз я все правильно понял, — с горечью ответил я. — Сначала Лючий мне об этом прямо сказал, а потом сам Дениэль подтвердил его слова, действиями… — Что он сделал? — моментально вспыхнул Эмиль. — Он… — я чувствовал себя неуютно под холодным тяжелым взглядом мужа, — поцеловал меня… — Сука! — зарычал Кастелло и резко вскочил с кровати. Я не на шутку испугался, увидев мужа в таком бешенстве. Он в ярости ходил по комнате, похожий на свирепое хищное животное, и бросал на меня злые взгляды — Эмиль, клянусь, я не виноват, — пролепетал я. — Я раздавлю эту мразь! — Кастелло сжал кулаки. Он был страшен в эту минуту с горящими глазами и легкой полубезумной улыбкой. И я с ужасом осознал, что скандала со мной в главной роли не избежать. Лихорадочно соображая, как мне остановить Эмиля, я, превозмогая слабость, поднялся с кровати и пошатываясь подошел к мужу. — Прошу тебя, — я ухватился за рукав его пиджака, — успокойся… пожалуйста… — Этого гаденыша даже метка не отпугнула, — усмехнулся Эмиль, а затем резко остановился и неожиданно спросил. — Ну и как? Тебе понравилось? — С ума сошел! Нет, конечно! Черты лица Эмиля немного смягчились, некоторое время он задумчиво смотрел на меня, о чем-то размышляя. А затем на его губах блеснула улыбка. — Сладкий мой котенок, — тихим вкрадчивым голосом, от которого у меня по спине пробежал неприятный холодок, проговорил он, — скажи мне, неужели ты не знал о шашнях своего горячо любимого брата? Неужели он не поделился с тобой подробностями романа с Дениэлем, который крутил за спиной своего жениха? И неужели вы не потешались над обманутым Эмилем Кастелло, которому достался бы подпорченный омега? — Нет, — глухо ответил, отчаянно мотая головой. — Я, клянусь, что ничего не знал. Эмиль отстранился от меня, на его лице отразился целый калейдоскоп эмоций — неверие, разочарование и злость. — Твой брат был другой, — с едкой горечью в голосе, переполнявшей его сердце, произнес Эмиль. — Дикий, безудержный и необузданный. Его выходки порой меня шокировали, но при этом еще больше распаляли желание обладать им, единолично и безраздельно, с того самого дня, как я встретил его. Я хотел его, как ни одного другого омегу, а их поверь у меня было много. И что же в итоге я получил — сломанного мальчика с мертвыми глазами, у которого нет места в сердце ни для кого кроме брата. Я смотрел в потемневшие глаза Эмиля, слушая его признание, и передо мной разноцветными картинками проносились события, случившиеся более пяти лет назад. В то время нам с Оли было по двенадцать лет. В одну из летних ночей, я проснулся задолго до рассвета. Не понимая, что меня разбудило, я прислушался к своим ощущениям и, не заметив ничего необычного, собирался снова погрузиться в объятия Морфея, но не тут-то было, как бы я не старался заснуть, ничего не получалось. Густой маслянистый свет луны лился сквозь плохо задернутые шторы и освещал фарфоровое лицо Оли, чья голова покоилась на моем плече. Аккуратно выбравшись из объятий брата, я опустил босые ступни на теплый гладкий паркет и, подчиняясь неведомой силе, которая влекла меня прочь из комнаты, бесшумно выскользнул из спальни в темный коридор. Меня тут же поглотила непроглядная чернота, и я уже был готов вернуться назад в теплую постель, где, свернувшись клубочком спал Оли, но что–то остановило меня. Осторожно ступая, я по памяти пошел вперед, туда, где тьма немного расступалась, а значит там была лестница на первый этаж. Спустившись в просторный холл, я растерялся, до сих пор не понимая, что меня сюда привело. Серебристый лунный свет таинственно проходил сквозь стекла больших панорамных окон, мягко очерчивания контуры мебели. Тишина глубоко спящего дома обволакивала со всех сторон и мне в какой-то момент мне показалось, что время остановилось. Чуть слышный скрип вывел меня из оцепенения, и я увидел, что дверь в кабинет отца призывно приоткрылась и через узкую щель в холл проник приглушенный свет, оставляя на полу размытое грязно-желтое пятно. Я, как мотылек, летящий на свою погибель, сделал неуверенный шаг к свету. Но тут мне на плечо опустилась чья-то рука, крик уже практически вырвался из груди, но его остановила маленькая ладошка, накрывшая мои губы. — Тише, — голос Оли были чуть хриплым ото сна. — Это я. Я почувствовал его аромат, еще не ярко выраженный силу возраста, но уже вполне ощутимый и сразу успокоился. — Ты что творишь? — зашипел я, убирая руку брата, закрывающую мне рот. — Это ты что творишь? — недовольно прошептал Оли. — Я проснулся в полной темноте и без тебя. Какого черта, тебя приспичило ночью гулять по дому? — Не знаю, — честно признался я. — А ты зачем пошел за мной? — Иво, — даже при тусклом свете я увидел, как он закатил глаза, — ты куда-то слинял и думал, что я буду терпеливо тебя ждать. В душе я радовался, что теперь не придется идти одному в спальню в полной темноте, но в то же время испытывал легкое разочарование, что сказочная атмосфера разрушилась. — Ладно, пойдем спать, — пробормотал я. Но у брата уже загорелись глаза. — Ну уж нет, раз мы спустились вниз, то предлагаю пойти на кухню. Тут Оли заметил узкую полоску света. — Ого, отец все еще работает. Пойдем посмотрим, что он делает. Для вида, на правах старшего брата, я попытался отговорить близнеца, пугая его гневом родителя. Но если Оли, что-то пришло в голову, то переубеждать его было бесполезно. Тем более, меня самого разжигало любопытство заглянуть в кабинет. Бесшумно подобравшись к двери, мы, чуть приоткрыв ее, проскользнули в узкую щель и спрятались за массивным книжным шкафом. Оказывается, отец был не один. Сам он, чуть сгорбившись, сидел за столом спиной к нам, а справа от него в расслабленной позе, непринужденно закинув ногу на ногу, расположился молодой незнакомый альфа. Свет лампы освещал его тонкий профиль, с правильным носом и открытым благородным лбом. Он был похож на одного из королей, которые изображали на старинных монетах, такой же красивый и величественный, с застывшем на лице ледяным спокойствием, которое будто бы говорило: «Оставь надежду». Мы с братом, тесно прижавшись другу к другу, стараясь, чтобы нас не заметили, с замиранием сердца стали вслушиваться в разговор мужчин. Они говорили настолько тихо, что до нас долетали лишь обрывки фраз, напичканные незнакомыми словами и терминами, но все же мы уловили суть разговора. И он оказался довольно мрачным, оказывается наша семья стояла на пороге краха, мы были практически разорены. И теперь этот красивый незнакомый альфа втягивал отца в опасную авантюру, взамен предлагая финансовую помощь. — Я не могу так рисковать, — несмотря на то, что голос родителя звучал уверенно, в нем отчетливо слышались нотки отчаяния. — Это ваше право, господин Сандерс, — пожал плечами молодой альфа. — Но в этом случае на мою помощь не рассчитывайте. — Ты немногим старше моего первенца — Кристофера, но тебе хватает наглости ставить мне условия! — зло процедил отец. — Не боишься, что общественность случайно узнает о твоих планах? — Нет, — холодно произнес альфа. — Вы не в том положении, чтобы мне угрожать, а потом ваша репутация пострадает не меньше моей. И после этого вы вряд ли уже сможете удержаться на плаву. Молодой мужчина встал, и легкое движение воздуха принесло с собой дивный аромат хвои, мягкий, успокаивающий и в то же время будоражащий все мое существо. Я невольно дернулся навстречу ему, желая оказаться, как можно ближе к источнику запаха, чем привлек внимание незнакомца. — Нас кто-то подслушивает, — равнодушно бросил альфа. Отец моментально обернулся и, шумно вдохнув воздух, угрожающе произнес: — Выходи. У меня внутри все опустилось, но я, собрав всю волю в кулак, уже собирался сделать шаг, как Оли, разжал объятия, резко развернул меня и толкнул к приоткрытой двери, а сам бесстрашно вышел на свет. — Так, — с удивлением произнес молодой альфа, не ожидавший увидеть столь очаровательную омегу. — И кто это у нас? — Оли, — прорычал отец, — что ты тут делаешь? Эмиль, — обратился он к мужчине, — это мой младший сын. — Оли… — задумчиво произнес альфа, как бы пробуя имя брата на вкус. — А ты знаешь, Оли, что подслушивать нехорошо? Мой брат кивнул головой. — Но ты все равно это делал. Брат снова кивнул головой. Альфа подошел поближе к Оли и интересом посмотрел на него. Видимо его вся эта ситуация стала забавлять: — И как много ты услышал? — Достаточно, чтобы понять — наша семья банкрот. Отец ругнулся и бросил яростный взгляд на брата. Я не волновался за него, зная, что из-за хрупкого здоровья близнеца не накажут. Вот если бы я вышел и сейчас стоял на месте Оли, то позже получил бы сполна. — Я могу надеяться, что ты сохранишь в тайне все, что здесь услышал? — голос Эмиля был тихий, с мягкими бархатистыми нотками. — Не уверен, — нагло заявил Оли, — все будет зависеть, что я за это получу? — Да, как ты смеешь! — зарычал отец. Видимо, мой брат достиг предела. Я уже хотел бежать к нему на помощь, но боялся своим появлением только усугубить ситуацию. — А мальчик не промах, — рассмеялся Эмиль. — Еще и красивый, а как пахнет… Оли, — он с довольной улыбкой посмотрел на моего брата, — за твое молчание, ты получишь мужа. От этих слов мой брат растерялся, а Эмиль, пользуясь замешательством, ловко развернул его и подтолкнул к двери. — А теперь иди спать, нам с твоим отцом нужно о многом поговорить. Я никогда не придавал значение этому событию, но сейчас у меня неожиданно возник вопрос, чтобы было, если бы я вышел в ту ночь из темноты к Эмилю? Возжелал бы он меня так же, как моего дерзкого бесстрашного брата? Ведь я бы вел себя совершенно по-другому — оправдывался, мямлил, просил бы прощение. Мне бы в голову не пришло заявить «что я за это получу?» Недавно Эмиль бросил обвинение Кристоферу, что моя семья прятала его истинного, подсунув ему другого брата. Он был не прав, он сам выбрал другого, он сам выбрал Оли. В моем горле образовался комок, а из глаз полились горячие слезы, которые я не мог сдержать, как бы ни старался. Кого я оплакивал в тот момент, я и сам не знал, но Эмиль, видимо, расценил мое поведение по-своему. С непроницаемым выражением лица он вышел из комнаты, оставив меня наедине со своими мыслями и переживаниями. Вернулся Кастелло через несколько часов, к тому времени я почти успокоился, но заснуть так и не смог. Эмиль был пьян, я понял это почти сразу, пусть я не чувствовал запахов, но был готов поклясться, что от мужа разило бренди и табаком. — Завтра утром мы уезжаем, — бросил Кастелло, забираясь кровать. — В будущем я прослежу, чтобы Дениэль более тебя не беспокоил, можешь об этом не волноваться. Он будет тебя за милю обходить. — Эмиль, послушай, — осторожно произнес я, в душе опасаясь вызвать вспышку гнева у мужа, — я хочу разобраться во всем этом. Выяснить, что связывало Дениэля и моего брата. — Даже не думай об этом, — недовольно ответил альфа. — Почему? — я сел на кровати и заглянул в лицо мужа. — Прошу тебя пойми, это важно для меня. Я должен узнать правду. — Зачем? — резко спросил Эмиль. Его вопрос поставил меня в тупик, и я некоторое время обдумывал ответ. — Чтобы знать… — неуверенно произнес я, — чтобы знать, что происходило у меня за спиной. — Не нужно ворошить прошлое, — тон Эмиля неожиданно смягчился, а его руки нежно обхватили меня за талию. — Твой брат мертв, что он делал, как поступал уже не важно. Ты сделаешь только хуже себе, мне и все окружающим, если будешь копаться в этом. Тебе нужно отпустить прошлое, и отпустить его. Пальцы Эмиля забрались под мою пижаму и стали мягко скользить по обнаженной коже на пояснице, вырисовывая на ней замысловатые узоры. Мое тело сразу откликнулось на эту легкую ласку, но я пытался сопротивляться, стараясь не обращать внимание на нежные прикосновения. Рука Эмиля скользнула вверх и теперь стала поглаживать, скрытую под тканью пижамы, метку. –У нас не было времени познакомиться поближе… — выдохнул альфа. — А я хочу узнать какой-то ты. Твои мысли, твои желания, твои страхи… Рука Кастелло добралась до затылка и его пальцы погрузились в мои отросшие волосы, чуть оттягивая их и причиняя легкую боль. Слабые покалываниями тонкими иглами вонзились в кожу, и я учащенно задышал, чувствуя, как сладкая истома, словно яд, разливается по телу. — Ты же откроешься мне, покажешь — какой ты на самом деле? — рука мужа скользнула в мои штаны и бесстыдно обхватила, заинтересованный происходящим, член. — Да, — простонал я. Сопротивляться желанию было бесполезно. Моя разгорячённая кровь бежала по венам, подгоняемая пустившимся в галоп сердцем. Эмиль расстегнул мою пижамную рубашку и стал медленно и неторопливо выцеловывать узоры на моем голом торсе. Его горячее дыхание обжигало кожу, а запах бренди, долетавший до меня, пьянил. — Только пусти меня сюда… — губы Эмиля коснулись того места, где мое сердце глухо ударялось о ребра. — Пустишь? — Да, — выдохнул я, дрожа всем телом от острых ощущений, доставляемых смелыми ласками мужа. Пальцы Кастелло скользнули к моему увлажнившемуся проходу и легко погрузились во внутрь, раздвигая мягкие стеночки и задевая, заветную точку. Я окончательно поплыл, то тихонько поскуливая, то резко вскрикивая, стараясь насадиться на изящные пальцы Эмиля, как можно глубже, но этого не хватало для удовлетворения и только еще больше распаляло меня. Отбросив всякую стыдливость, я, уже не скрывая своего желания, обхватил ногами бедра мужа и прижался к его гладкому торсу. В слабом свете бледной луны, то и дело прячущейся за торопливо бегущими облаками, Эмиль казался мне статуей, отлитой из бронзы. Темное идеальное тело, с серебристым металлическим блеском, выглядело твердым и холодным. Но стоило мне дотронуться до него, как иллюзия рассеялась. Кожа Эмиля мягкая, бархатистая и обжигающе горячая. Кастелло опрокинул меня навзничь, а сам навис надо мной, гипнотизируя взглядом своих потемневших от желания глаз. Я же перестал контролировать свое тело, которое жаждало больше прикосновения, не легких, трепетных, как крылья бабочки, а жестких, сжимающих его до синяков и хруста костей. Мое тело изнывало, извиваясь, и мечтало почувствовать в себе Эмиля и всецело принадлежать ему. Настроение Кастелло резко поменялось, он будто прочитал мои мысли и с дикой первобытной страстью набросился на меня. Он рычал, вгоняя в меня свой немаленький член, не сдерживаясь сжимал мою плоть, кусал мне шею, ключицы, плечи, впивался в губы с требовательным жестким поцелуем и не отпускал до тех пор, пока у меня не начинала кружиться голова от нехватки кислорода. Только тогда он отстранялся на несколько секунд, давал мне сделать глубокий вдох и снова припадал к моим губам, смакуя мои хриплые стоны. Мы кончили практически одновременно, и я несколько секунд, потерял связь с реальность от оглушительного оргазма, а когда пришел в себя, то увидел, что и сам Эмиль находиться в состоянии оцепенения. Он лежал на спине, прикрыв глаза и крепко прижимал меня к себе, не обращая внимания, что мы оба перепачкались в моей сперме. — Я был груб, — наконец произнес он, — просто не мог сдержаться. Ты пах умопомрачительно. — Боже… — застонал Эмиль и выпустил меня из объятий, — что же будет, когда ты придешь в норму? Альфа встал и, бросив на меня обеспокоенный взгляд, спросил: — До ванны дойдешь? Я кивнул, но стоило мне пошевелиться и попытаться встать, как жалобный стон, который я не смог сдержать, сорвался с губ. — Блядь, — выругался Эмиль и, подскочив ко мне, аккуратно поднял на руки. — Все нормально, я мог бы сам… Но Эмиль не обращал внимание на мои слабые попытки сопротивления. В ванной стало понятно, что со мной не совсем уж «все нормально». Яркий свет обнажил на моей коже следы укусов, с запекшейся кровью и, расцветающие темно-лиловые, синяки. Мельком взглянув на свое отражение, я обратил внимание на распухшие от жестких поцелуев губы, алым пятном, выделявшиеся на моем бледном лице. Я поспешно отвел взгляд от зеркала, но тут же увидел себя в тонированном стекле душевой. Хрупкий мальчик, смотрел на меня испуганно и настороженно. Я зажмурился, не желая рассматривать свое отражение. На меня сверху полились горячие струи воды, смывая с моего тела следы страсти. — Я виноват, — сокрушенно прошептал Эмиль, аккуратно намыливая мне спину. — В следующий раз я буду себя сдерживать. — Не нужно, — покачал головой я. — Мне понравилось, именно этого я хотел. А если ты волнуешься насчет синяков, то не переживай, бывало и хуже. — Неужели? И когда? — в голосе альфы слышалась угроза. Мне хотелось ответить ему: «Когда ты меня изнасиловал». В тот раз на моем теле было гораздо больше синяков и кровоподтеков. Но я сдержался. — В детстве. Я был непоседливым ребенком Эмиль облегченно рассмеялся и смыл с меня мыльную пену. — Дойти до комнаты сможешь? — спросил он. — Конечно, я в порядке. Завернувшись в полотенце, я не собирался более не задерживаться в ванной, но мой взгляд упал на блестящую поверхность хромированного душа, небрежно свисающего с крючка. Искаженное, немного размытое лицо, похожее на мое, как две капли воды, смотрело светящимися глазами. Я не мог оторвать взгляд от них, жадно вглядываясь в золотую глубину. Я так долго запрещал себе смотреть на свое отражение, прятался, закрывал глаз, убегал, но сейчас я не в силах был отвести взгляд. И если и всего четверть часа назад, нырнув в омут страсти с головой, я на самом деле, собирался отпустить прошлое, то сейчас я понял, что пока не узнаю правду, не смогу успокоиться и начать жить нормальной жизнью. Я, как завороженный, смотрел в блестящую поверхность, в которой я видел брата, а он улыбался, полностью поддерживая меня и мое решение. Я очнулся от наваждения в спальне, куда Эмиль перенес меня на руках. — Что с тобой? — альфа слегка похлопал меня по щекам, стараясь привести в чувство. — Эй, ты слышишь меня? — Да, — пробормотал я, приходя в себя. — Что случилось? — обеспокоенно спросил Эмиль. — У меня… закружилась голова. Но сейчас все в порядке, — не моргнув глазом солгал я. Эмиль недовольно хмыкнул. Было видно, что он раздумывает, продолжить ли меня мучить своими вопросами или оставить в покое. Чаша весов перевесила в пользу последнего, когда я прикрыл веки и жалобно проскулил: — Спать очень хочется. — Ложись, — бросил Эмиль, — завтра рано вставать. В ту ночь я не мог сомкнуть глаз, хотя был выжат словно лимон, как физически, так и эмоционально. Мое тело болело от грубых ласк мужа, но эта боль никак не могла затмить страдания моей души. Я знал своего брата почти семнадцать, мы практически не расставались, спали в одной кровати, делились самыми сокровенными переживаниями, у меня и мысли не было, что-то скрывать от него, но почему же тогда у Оли были от меня секреты? Почему он не поделился со мной и скрыл отношения с Дениэлем? Неужели он мне не доверял? Перед глазами снова возник альфа и его слова, глубоко запавшие мне в душу: «Твой брат в могиле, все сложилось, как ты хотел». Разве Оли хотел моей смерти? Бред! Это просто бред. Зачем тогда он закрыл меня своим телом и оставил одного в этом мире? Если бы Оли нужна была моя жизнь, то он мог просто попросить меня об этом, я бы отдал ее не задумываясь. Когда за окном забрезжил рассвет и серые лучи зимнего солнца, разбавили чернильную темноту комнаты, я осторожно выбрался из теплой постели. Завернувшись в теплый махровый халат, который скрыл следы ночной страсти на моем теле, я выскользнул из комнаты. Пол в коридоре был покрыт ковровой дорожкой, мягкий ворс, который щекотал мои голые ступни и заглушал звуки шагов. Словно тень, я бесшумно спустился на первый этаж и в нерешительности остановился в просторной гостиной. Честно говоря, я не очень понимал для чего сюда пришел. Несколько часов назад, я был уверен, что внизу меня будет ждать Дениэль, и сейчас испытал разочарование не увидев его. Часы показывали почти начало восьмого, совсем скоро Эмиль проснется и, не обнаружив меня рядом, станет искать. Чтобы избежать неудобных вопросов со стороны мужа, мне стоило вернуться назад, но я все же решил рискнуть и остаться здесь хотя бы на полчаса. Если Дениэль не появится, то я брошу затею во всем разобраться и, честно, постараюсь отпустить прошлое. Усевшись на огромный, тонущий во мраке, диван, я приготовился ждать. Не прошло и десяти минут, как легкий шорох за спиной заставил меня обернуться. Это был Дениэль, он все же пришел. На нем был вчерашний костюм, немного помятый, альфа даже не потрудился сменить наряд. И у меня закрылись сомнения, что Дениэль спал одетым. Растрепанные волосы небрежно падали ему на лоб и на виски. Сумерки сгладили черты его лица, и сейчас он казался моложе и красивее. Его можно было бы принять за неискушенного подростка, собравшегося на первое свидание, если бы не ухмылка, растянувшая тонкие губы. Сердце мое ухнуло, где-то в глубине души я не хотел, чтобы этот альфа приходил. Это было настолько маловероятно, ведь мы не о чем не договаривались, тем более вчера я явно дал понять, что не хочу иметь с ним никаких дел. Но все же он был тут, стоял напротив и прожигал меня взглядом. — Меня ждешь? — тихо спросил Дениэль. — Да, — я не стал ничего выдумывать и растягивать этот разговор, тем более времени у меня было не так много. Альфа удовлетворенно хмыкнул. — Зачем же я тебе понадобился в столь ранний час? — Мне нужно поговорить с тобой, — от волнения у меня немного вспотели ладони, и я незаметно вытер их об халат. Этот альфа пугал меня, в его вкрадчивом тоне, слышалась угроза, а от его взгляда становилось не по себе. — Я весь во внимании, — Дениэль уселся рядом со мной на диван и принял расслабленную позу, показывая всем видом, что готов слушать. — Не здесь и не сейчас, — покачал головой я. В глазах альфы вспыхнул интерес, а жесткая усмешка, словно приклеенная к его губам, чудесным образом превратилась в мягкую улыбку. — Ты меня обнадеживаешь. Так где и когда? — Я позвоню. Только… мне нужен твой номер телефона, — я невольно отвел глаза и снова вытер взмокшие ладони об халат. Дениэль удивленно приподнял брови, но спрашивать ничего стал, просто молча протянул визитку. Я же не торопился ее забирать, перечитывая раз за разом указанные на ней десять цифр. — Неужели запомнил? — с сомнением спросил Дениэль. — Может для верности дашь свой номер? Твой старый контакт недоступен. Я уже встал с дивана и собирался вернуться в спальню, но слова альфы остановили меня. — Я не могу, — пробормотал я, — у меня нет сейчас сотового. — Эмиль? — неожиданно зло выплюнул Дениэль. — Я позвоню, как только будет возможность, — уклончиво ответил я и, не оглядываясь, пошел к лестнице на второй этаж. — Оли, –услышал я за спиной голос альфы, — неужели, эта жизнь о который ты мечтал?