***
Спустя еще неделю бессмысленных и бесполезных попыток отстраниться от Брюса Уэйна, Кларк сидит в Бэт-пещере и наблюдает за работой Бэтмена, не до конца уверенный, зачем его вообще туда позвали. Брюс копается в какой-то электрической коробке, изредка поглядывая на монитор и что-то записывая в лежавшую рядом тетрадь. Кларк старается не пялиться слишком открыто, но за неимением других дел выходит у него неважно. – Ты отвлекаешь. – Что, прости? Брюс слегка поворачивает голову, не отрываясь от работы, и вздергивает бровь. – Ты не сводишь с меня взгляда уже целый час, а учитывая твои способности, это слегка напрягает. – Серьезно? – Кларк чувствует себя так, словно его грудь снова проткнули копьем, и по изменившемуся взгляду Уэйна он понимает, что скрыть это чувство ему не удалось. Брюс выпрямляется, откладывая инструменты, которые держал в руках, и почти полностью разворачивается к Кларку. – Это всего лишь шутка. Кларк выдавливает из себя слабую улыбку и разводит руками: – Я не знаю, зачем ты меня позвал. Я ничего не понимаю в этих штуках, которыми ты занимаешься. – Ты – Супермен, и мы на дежурстве, – голос Уэйна звучит так, будто он совсем сбит с толку. – Но это не Сторожевая Башня, – то ли спрашивает, то ли утверждает Кент. – А есть разница? Кларк пожимает плечами. – Мне нужно закончить кое-какие дела в пещере, поэтому я позвал тебя сюда. А теперь направь все свое внимание на людей, находящихся в опасности, пожалуйста, – Брюс усмехается и возвращается к работе. Кларк чувствует себя дураком, но просьбу выполняет, прислушиваясь к тому, что происходит в мире. Ему немного стыдно за то, что он сам не подумал о таких «очевидных вещах», как спасение людей, будучи настолько удивленным приглашением в Бэт-пещеру. Но теперь он знает, что ему делать, и в отместку за то, что Брюс заставил его пережить за последние пять минут, он не сводит с него взгляда до тех пор, пока не слышит о нападении на женщину двух пьяных мужчин. За нападением следует еще несколько преступлений, но ни одно не требует появления кого-либо еще из Лиги, занимающихся сейчас своими личными делами, в том числе и Супермена. Бэтмен успешно разбирается с преступностью в своем городе сам. Брюс предлагает Кларку остаться, пока он не вернется, но Кенту не кажется это хорошей идеей. Находясь в одиночестве в озерном доме, Кларк чувствует себя неуютно, и потому улетает в свою квартиру, даже не попрощавшись, сразу же, как Бэтмен оказывается достаточно далеко. Посреди ночи пиликает телефон. Кларк услышал бы его, даже если бы спал, но он не спит, а в очередной раз пытается занять свой навязчивый мозг работой, и потому сразу же берет его. На экране светится сообщение от Брюса, повторяющее его собственное, посланное как будто целую вечность назад: «Все в порядке?». Кларк, если честно, совершенно не знает, как на это реагировать, ведь это он здесь «маньяк», который скоро сведет всех с ума своей слежкой. Даже если он ничего никому не говорит, все обо всем все равно в курсе – в их команде сплошь прозорливые люди. Но, несмотря на это, на его лицо вновь наползает глупая улыбка, как у какого-то влюбленного школьника, добившегося внимания понравившейся одноклассницы. И эта простая мысль вдруг стопорит его так сильно, что еще несколько бесконечных минут он пытается ее осознать, а когда у него получается, написать ответ становится в миллион раз сложнее. «Я в норме» – пишет короткое и безликое, потому что Брюс Уэйн не следит за ним, как поехавшая фанатка, и не может знать, что с Кларком в данный момент все в порядке, поэтому нужно это написать. Только проблема в том, что его сердце стучит так неожиданно быстро и неровно, что если бы Брюс мог его слышать, уже мчался бы на помощь. Как хорошо, что этой силой обладает только он. Спустя пару минут, когда Кларк уже погрузился в обдумывание того, что, возможно, зарождается между ними вовсе не дружба, а что-то более глубокое, от Брюса приходит ответ: «Я бы поверил тебе, если бы за свою жизнь не произносил эту фразу столько раз, сколько я этот делал, в самых нелицеприятных и немыслимых ситуациях, какие только можно придумать». Кларк, не сдержавшись, начинает тихо смеяться, и ему правда становится намного лучше. Он пишет: «Все в порядке». И ему даже не нужно писать уточняющую «правду», потому что Брюс все знает и так, почти сразу отвечая: «Уже лучше».***
В один из неудачных дней, когда на Метрополис обрушивается очередная волна преступности, у Супермена, спасающего людей по всему городу, нет времени на то, чтобы подслушивать происходящее в чужой жизни. Но вот Кларк Кент, который сам уже был близок к тому, чтобы превратиться в параноика, считает, что это не проблема. Предотвратив ограбление банка и сдав преступников полиции, Супермен перестает ограничивать себя и концентрироваться только на своем городе. Суперслух распространяется дальше, миновав залив и сосредоточившись на жителях Готэма, выискивая одного конкретного. Кларк улыбается, услышав мерный стук, прежде чем его перекрывает мешанина из тихого, чуть сбившегося дыхания Бэтмена, звуков борьбы и заводимого где-то недалеко мотора. Несколько секунд Супермен колеблется, должен ли он присоединиться и помочь, если об этой помощи его никто не просил. Он действительно думает об этом несколько долгих секунд, но быстро приходит к выводу, что все равно не сможет успокоиться, пока не убедится, что все в порядке. Он летит в Готэм. Добравшись до нужного проулка в считанные мгновения, Супермен приземляется на капот едущей прямо на Бэтмена машины, смяв его и частично вдавив в асфальт. Водитель отключился от резкого удара о приборную панель, и Кларк тут же забывает о нем, разворачиваясь к Брюсу. – Какого черта? – рычит тот, подходя к опустившемуся на землю Супермену и тыкая его пальцем в грудь. – Тебя никто не звал. – Я услышал, что тебе нужна помощь, – отзывается Супермен с невозмутимостью в голосе, которой совершенно не чувствует. – Мне не нужна твоя помощь! Брюс отходит от него на несколько шагов и едва стоит на ногах. Свет мигающих фар от раздробленного капота частично освещает его тело. Правая нога то и дело подгибается. Брюс держится за ребра, и даже без рентгеновского зрения Кларк полагает, что, как минимум, одно ребро у него сломано. Костюм блестит от крови, тонкая красная струйка стекает по подбородку. Чужое тело так не вовремя начинает подводить своего хозяина, и Брюс покачивается на месте, чуть не заваливаясь в сторону. Кларк делает к нему шаг – просто порыв, который он не может сдержать и который становится последней каплей в их не случившемся разговоре. Брюс гонит его прочь, как бездомного пса, которых, на самом деле, он никогда бы не прогнал. Кларк не двигается с места, и Брюс окончательно выходит из себя. – Убирайся, черт тебя побери! – хрипит он, и начинает кашлять. Кларк не может на это смотреть и не может оставить Брюса в таком состоянии одного, зная, что где-то за углом его еще могут подстерегать обезумевшие преступники, но. Он делает над собой усилие и поднимается в воздух. Не глядя, он разворачивается в сторону своего города, и, не дав себе даже секунды раздумий, срывается на суперскорость. Тем же вечером он не может найти покоя от мыслей, что с Брюсом все же могло что-то случиться, и, наплевав на все, летит к дому у озера. Он не залетает в комнату сквозь прозрачные двери и не ждет, что его впустят в пещеру просто так. Он, как самый обычный человек, стучится во входную дверь. Ему открывает Альфред, с усталой улыбкой на лице он сторонится, пропуская Кларка внутрь, и, кивнув в сторону кухни, поднимается наверх, ничего не говоря. Брюс сидит за столом, спиной к Кларку, и пьет кофе. На нем только домашние штаны, и Кларк молча рассматривает его раскрашенную гематомами спину. Обводит взглядом порозовевшие в паре мест бинты, туго обтянутые вокруг грудной клетки. Брюс не мог не понять, кто именно оказался на его пороге, а затем и на кухне, но не торопится начинать разговор. Да Кларку этого и не требуется. Он пришел всего лишь убедиться, что Брюс благополучно добрался до дома и что о нем позаботились. Он говорит едва слышное: – Я рад, что с тобой все в порядке, – и, немного подумав, добавляет: – насколько это возможно, конечно. Он слышит такой же тихий, едва различимый для обычного слуха смешок, и, наконец, расслабляется. Брюс действительно в порядке, и он даже не злится на Кларка за его самодеятельность. Кларк разворачивается, чтобы так же тихо уйти, и в спину ему доносится спокойное – и честное – он уверен в этом на сто процентов: – Больше так не делай. Я позову, если мне действительно понадобится помощь. Обещаю. Кларк улыбается, делая шаг с кухни, и напоследок кидает шутливое, но чуть менее честное: – Есть, Капитан. Уже направляясь в сторону своей квартиры, Кларк слушает, как заливисто смеется Брюс, и чувствует себя настолько легко, как, кажется, еще никогда прежде не чувствовал. Когда он уже находится в своей квартире, ему на ум приходит отчего-то кажущаяся обидной мысль, что у Брюса Уэйна самое настоящее раздвоение личности, и Бэтмен – далеко не единственная его Альтер-версия. Но Кларк готов принять их все, сколько бы их не было.***
С инцидента в Готэме проходит уже неделя, а Кларк больше не может добиться встречи с Брюсом Уэйном. Тот с завидным упорством игнорирует его приглашения на чашку кофе, звонки и смс и, как назло, не присутствует ни на одном мероприятии, на которые посылают Кента как журналиста. И последнее становится чем-то настолько не в духе Брюса Уэйна, что об этом начинают говорить все кому не лень. Единственное, что удерживает Кларка от того, чтобы просто ворваться к Брюсу домой, это боязнь сделать ситуацию хуже, чем она уже есть, несмотря на то, что ему казалось, что она исчерпала себя тем же вечером. Всю неделю он тщательно вслушивается в чужое ровное сердцебиение, которое не меняет своего ритма, даже когда Кент навязчиво пытается дозвониться. Кларку бы обидеться, но он вообще не должен об этом знать, и он оправдывает себя тем, что с Брюсом – или Бэтменом – могло что-то случиться, но тот из вредности не стал бы звать Супермена на помощь. Благополучно умалчивая, даже в собственных мыслях, о том, что Брюс обещал позвать, если случится что-то действительно стоящее помощи Супермена. Еще через неделю Кларк, сжав челюсти, наконец, признается себе, что его попросту избегают. Хотя он не считает такое поведение Уэйна разумным, но все равно чувствует облегчение от знания, что с ним все в порядке, а одна из его выдуманных самим Кентом личностей всего-навсего настоящий засранец.***
Спустя еще десять дней безмолвного игнорирования – с перерывом на разборки Лиги с очередной угрозой человечеству, когда Бэтмен общался с Суперменом только рычанием и отданными командами – они, наконец, встречаются на открытии выставки, куда их пригласила Диана. Кларк видит Брюса в толпе людей, заходя в просторный банкетный зал, но подойти к нему даже не пытается. Брюс снова прячет свое настоящее лицо под маской беспечного миллиардера плейбоя, но Кларк здесь не как журналист, а как друг, и у него нет ни малейшего желания общаться с маской. И уж тем более пытаться ее снять. Он разговаривает с Дианой, вполуха слушая ее рассказ об одном из художников, чьи картины были представлены на выставке. Вертя в руках бокал с шампанским, который он взял скорее для вида, чем чтобы действительно пить, Кларк периодически что-то отвечает невпопад, невольно сосредоточившись на голосе Брюса, стоявшего в нескольких метрах за его спиной. «Ты такой забавный, Брюси» – отвечает женский голос на какую-то глупую шутку Уэйна. – «Может, уйдем в место поинтереснее?». Кларк резко оборачивается, чтобы узнать, как выглядит обладательница голоса, в котором слышится жирный недвусмысленный намек, хотя и сам не мог бы сказать, зачем это делает, и натыкается на смеющийся взгляд Уэйна. «Хватит подслушивать, Кент, это неприлично» – шепчет он, игриво подергав бровями, а затем разворачивается к девушке и что-то согласно мычит ей в ухо. Он обнимает ее за талию, опускает ладонь на бедро и оставляет ее расслабленно там лежать, когда они идут в сторону выхода из зала. Кларк не замечает, как с силой сжимает бокал, жалобно хрустнувший в его руке. – Ты можешь поговорить с ним, если хочешь, – возвращает его в реальность голос Дианы. – Пока он еще не ушел. Кларка обдает холодом и он чувствует себя худшим другом на свете, смотря на нее виноватым взглядом, но не похоже, чтобы Диана на него злилась. На ее губах играет легкая улыбка, а в глазах пляшут озорные смешинки. – О чем ты говоришь? У него есть дела поважнее, сама же видишь, – Кларк пытается выдавить из себя усмешку, но проигрывает этот бой, даже не начав. – Я – вижу. Но мне кажется, мы видим разные вещи. Ты слишком много думаешь, когда надо просто приглядеться получше. – Спасибо, я уже нагляделся, – досадливо фыркает Кларк. – Ты ещё такой мальчишка, – покачав головой, Диана тепло ему улыбается. – И Брюс не лучше. – Что?.. – Кларк пытается спросить, что значат ее слова, но Диана бесцеремонно перебивает его, похлопав по плечу: – Мне нужно еще пообщаться с парой важных людей, встретимся позже, хорошо? Наслаждайся выставкой, – и, дождавшись от Кларка утвердительного кивка, растворяется среди гостей. Кларк остается стоять с потекшим бокалом и липкими от шампанского пальцами. Диана сказала, что они увидятся позже, наверняка имея в виду выставку, но Кларк решает, что она не обидится, если он перенесет их встречу на более благоприятное время. Сейчас ему хочется только вернуться домой и лечь спать. С первым пунктом он справляется достаточно быстро – спасибо суперскорости, а вот со вторым у него огромные проблемы. Он не может спать – даже если на самом деле ему не нужен чертов человеческий сон, – потому что в его голове попеременно крутятся мысли о том, что Уэйн делает с той неизвестной девушкой, и слова Дианы. С того дня, как в его больной мозг пробралась мысль о том, что между ним и Брюсом может быть нечто большее, чем дружба, он всеми силами пытается от нее избавиться. Поскольку где-то очень глубоко внутри себя Кларк не может до конца представить себе, что Уэйн считает его хотя бы настоящим другом. Близким другом. Близким человеком. Достаточно близким для того, чтобы… Думать дальше ему становится тяжело почти физически. Ему требуется время, чтобы привести сбившееся дыхание в порядок. Перед глазами мелькают картинки не самого пристойного содержания, хотя раньше он никогда за собой подобного не замечал. Даже с Лоис… И это его до чертиков пугает, но даже он сам не может толком сказать себе, отчего этот страх обладает такой силой. От вероятности того, что это может быть возможно, или того, что это навсегда останется лишь мыслью в его голове… Ему резко хочется напиться или выкурить парочку крепких сигарет, но оба этих действия в его случае совершенно бесполезны. Кларк ворочается в постели несколько часов, загружая свой слух всякой неважной мелочью. Сигнализация в машине в нескольких километрах, гудение проводов на улицах, чей-то громкий смех, кошка, скребущаяся в одном из соседних домов, – но, сколько он ни пытается, ничего из этого не способно отвлечь его от по-настоящему важного. Он сдается на рассвете, и, выйдя на балкон, сосредотачивает все свое внимание на Брюсе. Тихое ровное дыхание. Одинокое спокойное сердцебиение. Кларк думает о том, как давно Уэйн выпроводил девушку или ушел от нее сам. Что он делал этой ночью. Насколько открытым, на самом деле, могли видеть его многочисленные спутницы. И насколько много их все-таки было. Эти обрывочные, недостойные мысли сводят его с ума. Чужой ритм сердца впервые не успокаивает, а раззадоривает уставший мозг еще сильнее. Кларк снова сдается под напором собственных мыслей и возвращается в комнату, чтобы взять телефон. «Как прошла ночь?» – пишет он и ненавидит себя за это, но поделать ничего не может. У сверхлюдей сверхсильные слабости, пусть это и не является оправданием. Частота чужого пульса не меняется. Кларку кажется, что он слышит смешок, но сейчас он не вполне доверяет себе – прям как тогда, когда только очнулся от мертвого сна. «Замечательно. Я, наконец-то, выспался без свидетелей, если судить по твоему вопросу». Кларк в замешательстве: «Что?». «Ты такой смелый, когда помощь нужна другим, но боишься, когда помощь нужна тебе самому». Внезапно проснувшийся философ в Брюсе Уэйне не на шутку смущает Кларка Кента. Он не уверен до конца в том, что имеет в виду Брюс, но в данный момент он знает точно, что разбираться в этом прямо сейчас ему не хочется. «Мне кажется, вопрос был не в этом». «Мне кажется» – то ли дразнится Уэйн, то ли просто так получается, – «ты уходишь от ответа». Возможно, сначала это и было не так, но теперь Кларк действительно не собирается отвечать. Он окончательно устал и надеется только на то, что сможет уснуть, если ляжет прямо сейчас и постарается хотя бы пару минут ни о чем не думать. Не озвученная «молитва» срабатывает.***
Теперь Кларк Кент знает, чем занимается Брюс Уэйн каждый вечер, и ему даже почти за это не стыдно. После случившегося на вечере выставки и того, что последовало за ней, он честно пытается перестать влезать в личную жизнь Уэйна, не прислушиваясь к его сердцебиению почти целую неделю. Но проведя несколько бессонных ночей из-за того, что ему начали сниться кошмары, в которых Брюсу была нужна помощь, а Кларк его не услышал и не пришел, он сдается и начинает слушать его каждый день с утра и до самого вечера, и особенно – ложась в постель перед сном. Кларк никогда не думал, что ему могут сниться кошмары, потому что редко видел даже обычные сны, и он решает, что это вполне себе неплохое оправдание. Теперь слышать Брюса жизненно необходимо для Кларка не только потому, что так он чувствует себя спокойнее, но и потому, что из-за его проблем с – черт возьми, ненужным – сном у него начали появляться огрехи и на работе. И тогда он начинает действительно бояться того, что проблемы могут возникнуть и с Суперменом, а этого он никак не мог допустить. Уэйн бы придушил его собственноручно, если бы Супермен не справился со своей ответственностью или, что еще хуже, стал бы причиной чьей-то смерти. Так что, Кларк принимает все это за негласное разрешение, стараясь не думать о том, что это – происходит лишь в его голове.***
Очередной ночью Кларк лежит без сна уже пару часов. Он ему не нужен, но Кларку всегда нравилось спать, а невозможность заснуть вызывает в нем неприятное волнение. Устав бороться с бессонницей, Кларк вслушивается в звук ровного сердцебиения Брюса, с легкостью находящегося среди миллионов чужих сердец. Брюс не спит. Его дыхание спокойное, но все еще подконтрольно своему хозяину. Кларк слушает обстановку вокруг Брюса и понимает, что тот находится дома. В безопасности. У Бэтмена, похоже, выходной. Кларк слышит, как от его движений тихо шелестят простыни. Он снова возвращается к Брюсу. Ритм его сердца чуть сбивается, медленно начинает ускоряться. Дыхание учащается, становится более шумным. Пружины матраса чуть скрипят под весом тела Брюса, изменившим свое положение. Вокруг него все так же спокойно, никаких посторонних звуков, кроме одного, пока едва различимого, похожего на... О, боже... Кларк чувствует, как у него начинают теплеть уши, а по позвоночнику проходит волна дрожи. Брюс же не может? Правда?.. У Кларка в груди разливается лава, внизу живота закручивается тугой горячий узел. Он говорит себе перестать слушать, но все равно продолжает. С той ночи после выставки он старался не допускать подобных мыслей, но это мало помогает, когда слушаешь жизнь человека, являющегося непосредственным их виновником. Брюс глубоко и шумно дышит, его пульс становится чаще с каждой секундой. Кларк весь горит от смущения и возбуждения одновременно. Он не должен это слышать. Не должен, не должен, не должен... Но он просто не в состоянии от этого отказаться. Сквозь шум в ушах от собственного ускорившегося сердцебиения Кларк слышит, как Брюс зовет его. «Кэл. Кэл». Ему кажется, что он сошел с ума. Брюс не может его звать... Не в такой момент, нет. Если только... Кларка словно окатывает ведром ледяной воды. Нет, нет. Кларк бы услышал, если бы в доме Брюса появился незнакомец. Он бы смог, правда?.. Перестать слушать сбившееся дыхание Брюса, его ускорившийся пульс, тихие стоны наслаждения... «Кэл». Кларк не тратит время, чтобы притворяться человеком. Он взлетает с постели и мчится к озерному дому Брюса прямо в пижамных штанах. Он добирается до него за пару секунд, влетает в приоткрытые двери балкона и замирает посреди его спальни. Брюс лежит в своей постели полностью обнаженный. Его кожа блестит от пота, золотистая в приглушенном свете прикроватной лампы. Согнутые колени широко расставлены, спина чуть выгнута над постелью. Одной рукой он держится за изголовье кровати, а другая медленно двигается у него между ног. Звук скользящей по коже ладони почти сводит Кларка с ума. Он смотрит на влажные растрепанные волосы Брюса, его закрытые глаза и приоткрытый рот. Он слушает, как Брюс все громче стонет с каждым новым движением руки. Он собирается уйти и оставить Брюса одного, он правда собирается это сделать. Потому что Брюс никак не мог на самом деле позвать его, когда он... такой. Даже если это все, чего желал Кларк последний месяц. Но Брюсу никогда не было дела до чужих заблуждений. Он резко открывает глаза и поворачивает голову в сторону Кларка. Он смотрит на Кларка поплывшим взглядом и улыбается, когда понимает, что тот и правда здесь. Парит, чуть приподнявшись над полом, посреди его спальни и бесстыже пялится. – Эй, Кэл, – хрипло зовет Брюс, прикусив губу и с громким стоном выгнувшись на кровати. Кларк вздрагивает от звука собственного имени, завороженный открывшейся картиной. – Ты мне поможешь? – он ловит взгляд Кларка и всем своим видом показывает, что это не его разыгравшееся воображение. – Иди ко мне... – Брюс с усилием разжимает пальцы на изголовье кровати и протягивает руку в сторону Кларка. Кларк делает глубокий вдох, понимая, что не дышал все это время. Не иначе как для сохранения собственного благоразумия… Он вдыхает сводящий с ума запах геля для душа, чистого белья и чего-то неуловимого в обычных обстоятельствах, принадлежащего только Брюсу. Он не помнит, как оказывается рядом с кроватью. Не помнит, как встал на колени и протянул руку, касаясь кончиками пальцев разгоряченной кожи. Он может только чувствовать, как Брюс вздрагивает под его касаниями, и слышать, как он стонет, если надавить чуть сильнее. – Да... – шепчет Кларк, придвигаясь еще ближе к Брюсу. – Да, я помогу тебе. Брюс на это лишь легко и искренне улыбается, словно действительно мог сомневаться в положительном ответе Кларка, и приподнимается, кладя ладонь Кларку на затылок и притягивая его ближе к себе, чтобы поцеловать.