Самый прекрасный цветок

— Только по тебе я и скучал, — тихо отвечает Майкрофт и улыбается, взглянув на брата с грустью, щемящей грудную клетку. Хочется прильнуть к нему, обнять, утешить того плачущего по брату ребенка, но на людях они должны быть сдержанней. Отныне и всегда, и от этой мысли тоже немного тоскливо. — Ни по дому или родителям, ни по жизни, которой я жил, или мягкой постели в просторах покоях, — он складывает ладони в молитвенном жесте, касаясь кончика носа, и всматривается в далёкий горизонт. — Я думал о тебе каждый день, надеялся, что с тобой всё в порядке. И вот теперь ты снова со мной. Майкрофт вздыхает полной грудью и придерживает тёмную накидку под порывом ветра. — Мой Лорд-пират, — улыбка на его губах становится чуть насмешливой, когда он бросает на брата очередной взгляд. — Мой герой. У Шерлока дрожат губы от сдерживаемой улыбки, но потом он не выдерживает и белозубо смеется. Майкрофт рядом, а значит все хорошо. Не вызывать подозрений это малая цена за то, чтобы быть рядом с братом. Знать что он в тепле и безопасности, что он как потомок великого рода, должен быть в должной мере обласкан и удовлетворен. На этом месте мысли Шерлока пускаются в более приятное русло, размышляя о том как он лично займется вопросами ласки и удовлетворения. Майкрофт запахивает накидку от сильного порыва, довольно прохладного ветра. — Пойдем, брат мой. А то мне грозит наблюдать не твои веснушки, а синие губы и мурашки. — Шерлок идет следом за братом, очень напоминая охрану знатного лорда, но ему всего лишь хочется обезопасить Майкрофта от всего, от взглядов в том числе. Уже в теплой каюте они валяются, Майкрофт читает какую-то поэму, а Шерлок лежит в его объятьях прижавшись к груди и обнимая брата руками и ногами. Он дышит его запахом и чувствует что все будет хорошо. — Мой любимый — говорит Шерлок — как ты относишься к массажу? Майкрофт отвлекается от книги, смотря на брата, у которого до этого момента вырисовывал незамысловатые узоры на спине. И это так напоминало ему детство, что невольно на губах проскользнула улыбка. Правда теперь, конечно, Шерлок не помещался у него под боком и был куда тяжелее, но обнимал так же крепко и не выносил, когда внимание старшего не принадлежало ему целиком и полностью слишком долго, кажется, тоже. Но Майкрофт не имеет ничего против. — Нас учили делать массаж, — нейтрально отвечает он, отложив чьи-то не особенно изысканные сочинения, и ласково приглаживает темную копну кудрей, а после улыбается. — Или ты решил сжалиться надо мной, моя любовь, и размять плечи? Я бы не отказался. — Я желаю позаботиться о твоем удовольствии, брат мой. — церемонно отвечает Шерлок и поднимается с целью обшарить каюту на предмет масла. Находит он бутылек розового масла в своем сундуке, там же отыскивает тяжелый плащ подбитый мехом. Решает отложить его на всякий случай, уже завтра к вечеру должно сильно похолодать и Майкрофту нужно будет одеться потеплее. — Покажи мне себя — пошло усмехаясь рокочет бархатным голосом Шерлок. Он закатывает рукава рубашки, обнажая сильные предплечья, а затем залезает на постель, чтобы налить в руку масло и растереть его между ладоней, разогревая. Когда Майкрофт ложится изящной спиной вверх, то Шерлок с наслаждением проводит сильными ладонями по белой коже, оставляя после себя мерцающее сияние масла. Сильными, но аккуратными движениями, Шерлок начинает массаж с тонкой шеи перебирая пальцами мышцы и позвонки, он умело разогревает тело переходя к плечам, спускаясь все ниже и ниже до самой поясницы. Горячие, умелые движения касаются и белых упругих ягодиц, Шерлок с улыбкой, человека выигравшего состояние, мнет в ладонях округлости, но широкими оглаживающими движениями возвращается к шее. — Май, перевернись. — Просит Шерлок брата и когда тот переворачивается, начинает массировать сначала его руки, одну а потом вторую, каждый пальчик. Втирая масло до образования мерцающей ароматной пленки, он тянет удовольствие, предвкушая массаж Майкрофта спереди. Когда он заканчивает с руками он наливает масло вновь и растирает его чтобы согреть. Он кладет руки на шею так же не спеша перебирая кожу и мышцы, приближаясь к груди. Грудь Майкрофта представляет собой печальное зрелище, белоснежная кожа испещрена багровыми, фиолетовыми и желтыми засосами, вокруг ореол отпечатки зубов, а сами соски выглядят болезненными и опухшими. Шерлок с осторожностью поглаживает это безобразие и аккуратно двумя пальцами растирает розовое масло по соскам. — Господи! Это я такой ублюдок?! — спрашивает Шерлок, но это скорее риторический вопрос. Он причинил своей страстью боль Майкрофту. Не позаботился о его желаниях. — Прости меня, Майкрофт. Я животное. Лежавший на постели Майкрофт с интересом наблюдает за братом, приподнявшись на локтях, а после с усмешкой садится и демонстративно-невзначай, заигрывая с Шерлоком, распахивает халат, разоблачаясь и выскальзывая из одежды, ложась на постели уже обнаженный. Каюту наполняет приятный сладковатый запах масла, который Майкрофт вдыхает, прикрывая глаза и подкладывая под щеку ладонь. Предвкушая обещанное удовольствие, он улыбается, и как только сильные, но аккуратные руки начинают разминать его мышцы, сначала прикрывает рот ладонью, чтобы сдержать первый стон, а после кусает фаланги пальцев, потому что, кажется, он не замолчит, пока ладони Шерлока блуждают по телу и вытворяют с ним такое. Брат мнёт его, как опытный пекарь тесто, и старший по консистенции, кажется, совсем недалеко от него, по крайне мере, если всецело довериться ощущениям. Бледная кожа розовеет под ладонями от прилива крови, и Майкрофт как есть "румяный" и разомлевший. Тёплый и согретый, пахнущий розовым маслом. Он послушно ложится на спину, подаёт брату руки, смотря на него томно и совершенно влюбленно, благодарно, а когда Шерлок добирается до груди, усмехается добродушно. — Смею напомнить, мой Лорд, в тот момент я совершенно не был против, — старший вздрагивает от осторожных касаний к всё ещё чувствительным ореолам, но от осторожных ласк не уходит. — Я не хрустальный, моя любовь. И не возражаю время от времени быть... твоей добычей. Он коротко смеётся, а после игриво рычит, перебирая кончиками пальцев по чужим запястьям. 5 мес. назад — Это хорошо, потому что один твой вид, пробуждает во мне что-то темное... — достаточно размяв грудь, Шерлок ласково гладит живот, выпирающие подвздошные кости и выливает на руки еще масла — Раздвинь ноги, мой дорогой, хочу увидеть свое главное сокровище. — Шерлок улыбается и говорит игриво, но весь меняется стоит брату согнуть ноги в коленях и развести их в стороны, открывая чудесный вид на слегка разомкнутую щель, где пухлые большие половые губы, слегка приоткрывают вид на тонкие розовые лепестки малых губ, среди которых прячется розовый бутон клитора и узкий скользкий вход в персональный рай лорда Талли. Шерлок перестает улыбаться, в глазах появляется жадный блеск и он нетерпеливо сглатывает, глядя на это великолепие. Шерлок растирает масло прежде чем прикоснуться к вульве. Теплыми скользкими руками, он начинает умасливать паховые складки, губы, бутон клитора и касается преддверия влагалища. Он растирает нежно но настойчиво масло, делая кожу там скользкой, мерцающей и пахнущей розами. — Твоя роза просто манит. — но Шерлок продолжает растирать масло, массировать клитор и аккуратно проникать двумя пальцами в жаркое лоно. Майкрофт продолжает улыбаться, наблюдая за братом, пока мышцы на его животе поджимаются и вздохи удовольствия снова и снова наполняют и покидают лёгкие. Аромат масла пьянит, или это всё тёплые и ласковые руки Шерлока, по первому слову которого он послушно раздвигает ноги, упираясь стопами в матрас. Сравнение его промежности с розой неожиданно смущает, и скулы Майкрофта краснеют ещё больше, но льнёт под прикосновения он совершенно бесстыдно, наслаждаясь, пока от растущего возбуждения пульс и ритм его дыхания неотвратимо учащаются, а "бутон", наливаясь жаром и хлынувшей к паху кровью, расцветает под ласками. Майкрофт кусает губы, пытаясь сдержать новый букет стонов. Смотрит на брата, на то, как меняется выражение его лица. Сжимается на пальцах, масло с которых мешается со смазкой в лоне, пока набухший клитор пульсирует под томящим давлением, пронзая промежность и нервы вспышками удовольствия. — Шерлок... — имя брата, слетевшее с губ, звучит почти умоляюще, пока Майкрофт осторожно ведёт тазом, подаваясь навстречу трахающим его пальцам. Шерлок отрывает глаза от соблазнительного зрелища и поднимает тёмный, опасный, волнующий взгляд на брата. Он пристально смотрит на искусителя, на цветущий румянец на белоснежных ранее щеках, на алые губы... У него поджимается живот от того как Майкрофт сжимается на его пальцах, как трепещет его плоть в руке. Шерлок не вынимая пальцев, расстегивает второй рукой ширинку вынимая багровый член с крупной головкой, из щелки уретры блестит смазка. Лорд нависает над братом на одной руке, вторую он вынимает осторожно из влагалища и направляет свой член в жаркое, нежное нутро, которое обхватывает его с силой и пульсирует вокруг. Шерлок не убирает ладони, лаская ею набухший клитор и медленно двигаясь внутри. Майкрофт дразнит и провоцирует его одним своим видом, мягкими жестами, полуулыбками и то как бесстыдно он раскрывается перед ним, заставляя своего младшего брата с ума сходить от похоти ежечасно. Шерлок наклоняется к Майкрофту целуя его и одновременно убыстряя темп. Под влажные хлюпающие движения, он углубляет поцелуй, буквально трахая брата языком. Бархатный от масла, ароматный и отзывчивый, рыжеволосый мужчина является совершенством в глазах Шерлока и тот срывается. Он хотел быть нежным и аккуратным, но похоть, с которой он имеет дело, не удовлетворяется нежностью. Ей требуется страсть и Шерлок пьет своего брата до дна. Он набрасывается на него со всей своей любовью, вертит в руках не применяя особых усилий и трахая в разных позах. Он буквально скулит в шею брата от невыносимого удовольствия, когда берет Майкрофта сзади, бедра с силой хлопают по заднице, а член долбится в дырку. Шерлок исступленно и тихо стонет, когда вынимает ноющий член и проводит головкой по губам, пачкая их предъэякулятом, а затем снова медленно вводит. Он не может напиться братом, не может насытиться. Ему мало всего этого, он хочет его брать и брать и брать. Возбуждение достигает такой силы, что Шерлок чувствует как кончает брат, но сам не может остановиться и продолжает трахать скользкую, влажную, жаркую дырку с болезненным исступлением, прекрасно понимая что причиняет дискомфорт утоляя свою похоть, но.. Он кончает две минуты спустя. Несмотря на то что Шерлок брал Майкрофта утром, он буквально накачивает его спермой, чувствуя как сокращается вокруг его члена плоть его личного искусителя. Шерлок успевает подложить ткань, чтобы не испачкать постель, он вынимает член и вытирает хлынувшее семя. Затем так же ухаживает за братом, как и вчера вечером. — Если бы мы не были связаны кровными узами — говорит Шерлок ложась к брату под бок — Я бы сделал все что бы жениться на тебе. Мой искуситель. — Шерлок влюблено смотрит на брата, он легко целует его в щеку, а затем в губы. — Проголодался? Мы кажется пропустили обед. Что верхние губы Майкрофта, что нижние распахиваются, стоит чужой плоти прильнуть, опаляя его близостью. И старший не уверен, сможет ли когда-нибудь отказать Шерлоку в его желаниях. Главным образом, потому что, стоит уловить настрой возлюбленного брата, как собственное нутро с готовностью отзывается, стремясь удовлетворять и доставлять удовольствие. И это не похоже на обреченную покорность, с которой он ложился под клиентов. Кажется, впервые Шерлок разжёг в нём искренний жар желания, который никогда не тухнет до конца, а лишь тлеет, ожидая, когда очередной порыв ветра раздует пламя из одной единственной искры — взгляда, касания или шёпота, что прольется на слух тем особенным томным голосом. И Майкрофт готов гореть дотла. Не сомкнувшаяся до конца после жаркой ночи и утреннего томного секса в ванной, скользкая дырка принимает будто раскаленную плоть брата с пылким, влажным гостеприимством, и он, отвечая на поцелуй, укладывает раскрытые ладони на чужие ягодицы, чуть сжимая их, подсказывая ритм набирающим скорость толчкам, пока Майкрофт глухо стонет в губы Шерлока, лаская его язык своим и сжимаясь на члене до сладких спазмов в промежности, что концентрируются от давления на клитор. Он безмолвно просит ещё: дрожа в бёдрах, что приподнимаются навстречу толчкам, льнет кожей к коже, пока его выгибает от того, как врезается головка члена в матку. И стонет не умолкая, зажимая рот. Сильные руки вертят его по постели, не прекращая долбить, пока Майкрофт, дрожащий, не оказывается на четвереньках. Его колени разъезжаются по простыням, опуская таз так, чтобы член вбивался в него так же глубоко, как и до этого, а сам он падает грудью на постель, ещё больше выставляя скользкую дырку и вздернутый по "женски" круглый зад, чувствуя, как тазовые косточки бьются о ягодицы с такой силой, что после и на заднице Майкрофта, кажется, тоже расцветут синяки. Он всхлипывает в подушку, кончая, пока брат продолжает вбиваться в судорожно сжимающуюся дырку, и протягивает руку под себя, накрывая скользкий от масла и натекшей смазки клитор, продлевая удовольствие, доводя себя до ещё одного микрооргазма, одновременно с тем, как Шерлок спускает в него сперму, сжимаясь на его члене долго и сильно, содрогаясь, и обессиленный падает на смятую постель, не потрудившись даже сомкнуть ноги. Его текущая спермой щель бесстыдно выставлена. И когда влажное полотенце касается его яркой после секса промежности, Майкрофт глухо мычит, пряча лицо в складках простыней. — Я бы сказал тебе "да" перед любым Богом, который согласился бы благословить этот союз, — тихо отвечает старший, обнимая брата, когда тот ложится рядом, и оставляет ещё один поцелуй у уголка его губ, улыбаясь, а после ластится к его щеке кончиком носа, глубоко вдыхая их общий аромат, смешанный с розовым маслом, витающий над постелью. — Я голоден, но полежи так со мной немного, — он прикрывает глаза, перебирая пальцами по позвонкам на чужой спине. — Попросишь кипяток? Надо выпить той травы, а то с тем, как ты кончаешь в меня, я залечу еще до того момента, как мы причалим в порту. Разморенный Шерлок лежит и усмехается в шею брата. — Я безумно влюблен в тебя, а особенно боготворю твою шикарную "розу". — Шепчет бархатным голосом Шерлок, обнимая брата — Я готов днями и ночами слизывать мед с ее лепестков и наслаждаться ее видом... Найду кипяток, но... Может можно найти что-то лучше? Я могу не кончать в тебя — с готовностью говорит Шерлок, а потом эгоистично винится — Нет не могу. Это выше меня. Я так никогда никого не хотел... Как тебя мой дорогой. — Шерлок еще лежит некоторое время, он гладит кончиками пальцев по белоснежной коже, затем поднимается что бы укрыть брата, он сам чувствует как похолодало в каюте, скоро он будет домогаться брата только под одеялом. Тяжелое и теплое, одеяло ложится на Майкрофта укрывая его своим теплом, а Шерлок легко целуя того в губы, быстро, повоенному натягивает на себя одежду. Ему хочется заботиться о брате, хочется носить ему еду, подтыкать одеяло, вызывать улыбку и вызывать удовольствие и удовлетворение. Да, Шерлок потерял голову окончательно, его мир начал вращаться только вокруг Майкрофта и его интересов, но сам молодой лорд ни о чем не жалел. Он принял эту данность с абсолютным спокойствием и радостью, огромная тоскливо ноющая дыра в сердце заполнилась любовью и Шерлок чувствовал себя удивительно целым. Он бесцеремонно и не считаясь ни с чьим мнением, вошел на кухню так, будто весь корабль и каждый человек на нем от капитана, до матроса принадлежат ему. Потребовал еду и горячий чайник в номер и что бы это организовали немедленно, потом он вернулся в каюту и понял как там пахнет страстью и сексом. — Прости, любимый, укройся получше — с этими словами Шерлок открыл окно, чтобы холодный ветер выдул все воспоминания о страсти. Слуги вошли, внося еду для знатных господ и большой чайник горячей воды, поставив все на небольшой столик, они поклонились и молча вышли. Суровый лорд Талли в присутствии слуг, мгновенно сменился на влюбленного улыбчивого Шерлока, который заботливо сервировал стол, разливал уху из супницы вылавливая нелюбимую морскую рыбу и клал ее Майкрофту в тарелку. Разливал подогретое вино со специями и разламывал жареных перепелов с сыром и хрустящим хлебом. — Садись, мой дорогой, желаю поесть с твоих рук — Шерлок улыбнулся шире представив как брат заливает в него жидкую уху и тромбует картошкой.