Любовь за кулисами

      – Тише-тише, не торопись.       – Я не могу не торопиться, давай скорее, ты сегодня был особенно горяч.       – Значит, ты хорошо постарался, Тэхён-щи.       – Я, как твой стилист, конечно, рад, что ты оценил мой труд, но могли бы мы…       Джин снял футболку и прижал к себе Тэхёна, который покрывал поцелуями его шею. Еще совсем недавно он и представить себе не мог, что окажется после концерта в пустой гримерке с этим человеком. Тэхён был нетерпелив и настойчив, от его тела исходил жар, дыхание опаляло, губы манили, язык дразнил и опускался ниже вдоль шеи. Джин принялся расстегивать ремень, торопясь, буквально срывая пряжку.       – Эй, это винтажная вещь, аккуратнее! Я еле нашел его для твоего костюма, – Тэхён возмущенно посмотрел на Джина и присел.       Он медленно расстегнул единственную серьезную преграду между разгоряченным телом и собой. Все еще оставаясь внизу, Тэхён провел рукой вверх по плоскому животу Джина, вызывая трепет и желание.       – Вообще с этими брюками тоже нужно быть ос…       Не успел он договорить, как его подняли и понесли в сторону дивана. Тэхён обхватил ногами чужой торс, прижимаясь всем телом.       – Если эти брюки не исчезнут с меня в ближайшие секунды, за их целостность я не ручаюсь, – Джин прижал его к дивану и, заигрывая, поднял бровь.       Тэхён готов был утонуть в глазах напротив. Подумать только, еще совсем недавно каждая черта этого лица выводила его из себя. Он не мог заставить себя прикоснуться к этим волосам, к мягкому лицу, к пухлым губам. А сейчас он рад раствориться в этом человеке полностью.       – Что такое? – Джин заметил застывший, изучающий взгляд.       – Я и подумать не мог раньше, что ты можешь… Ранее       – Так бесить меня!       Чимин, его друг и по совместительству коллега, в очередной раз закатил глаза, когда Тэхён снова начал свою браваду про участника группы, для которой их наняли на работу.       Группа появилась совсем недавно и состояла из двух рэперов и двух вокалистов. Тэхён часто брал на себя рэперов – Юнги и Намджуна, их наряды были темнее и брутальнее, необходимо было подчеркнуть их суровый текст в треках. Чимин же одевал вокалистов, которые были мягче. Чонгук, самый младший, старался подражать рэперам, особенно лидеру, но его образ в группе был направлен на юность и легкость. Джин же был старшим, однако излучал нежность и доброту, в его повседневном аутфите зачастую преобладали постельные тона и мешковатые одежды. Чимину нравилось создавать для них образы, ему казалось, что он готовил принцев на выход в свет.       Тэхён намеренно избегал вокалистов, а точнее – одного из них. Его друг не знал, с чем связано такое отношение, ведь обычно тот старался не проявлять свои чувства в открытую, особенно в их работе. Но сейчас даже Хосок, который отвечал за тренировки айдолов, заметил эту неприязнь. Тэхён просто отмахивался, не утруждая себя объяснениями. Однако каждый раз, когда парни приходили к их косметическим столам, он выбирал рэперов и косо смотрел на самого старшего участника.       Так продолжалось постоянно: во время съемок клипов, подготовок к фотосессиям или интервью, и для всех стало понятно, что стилисты разделили участников между собой. Но не всегда была возможность выбирать. И именно во время концертов, когда времени между перерывами было катастрофически мало, стилисты хватали первого попавшегося айдола и приводили его в порядок к следующему выступлению.       Так получилось, что за стол к Тэхёну подсел именно Джин, запыхавшийся и мокрый. Сложно сказать, понимал ли он, что стилист все это время избегал его. Но на секунду, когда их глаза встретились, показалось, что Джин на мгновение засомневался и хотел сесть за другой стол, однако там уже сидел Юнги и его старательно высушивал Чимин.       Тэхён быстро отвел взгляд и под предлогом найти нужную кисть кинулся к другу:       – Я не хочу его обслуживать, – прошипел он.       – Тэхён, у нас нет на это времени, просто делай свою работу, – Чимин, изрядно вымотавшийся за этот концерт, поспешил приводить в порядок макияж рэпера.       Тэхён обернулся в поисках другого стаффа, но все были заняты своими делами, лишь Хосок виновато пожал плечами, словно извиняясь, что он был специалистом не по их части. Тяжело вздохнув, он направился к своему рабочему месту, где Джин уже сам высушивал свои волосы.       – Дай мне, всю прическу испортишь, – недовольно пробурчал Тэхён и вырвал прибор из его рук.       Как профессионал своего дела, он знал, настолько могут быть испорчены волосы айдолов – бесконечные окрашивания и укладки не могут не нанести вред. Однако волосы Джина были такими мягкими, что Тэхён на мгновение замер, но, запустив пальцы еще раз, снова ощутил невесомую гладкость.       Закончив с волосами, придав объем и убрав челку со лба, Тэхён не мог не отметить, насколько айдол перед ним был красив. До этого он видел его лишь издалека, но сейчас, даже со слегка смазанным макияжем, Джин был превосходен.       Тэхён поправил тон на коже, которая сияла и блестела, провел карандашом у глаз, и его взгляд остановился на пухлых губах. Взяв свою обычную кисть, он понял, что она будет маловата, поэтому растушевал помаду средней кистью, ощутив желание тронуть и почувствовать мягкость этих губ. К счастью, его мысли прервал менеджер, объявив, что перерыв заканчивается.       – Можно ли пересадить кожу из попки младенца на лицо? – неожиданно спросил Тэхён, когда айдолы покинули гримерку и суматоха исчезла вслед за ними.       – Что? – Чимин, стоявший к нему спиной, резко развернулся.       Даже Хосок подавился водой и уставился на него.       – У него слишком гладкая и идеальная кожа, – продолжил Тэхён, – такой кожи не может быть у нормальных людей.       С тех пор Тэхён взял за привычку красить именно Джина. По утрам он отмечал, как вкусно тот всегда пах. Освежающий аромат геля для душа оставался на его теле, когда стилист начинал свои процедуры. Чимин начал подшучивать над другом, что тот слишком увлекается кожей и волосами айдола, на что получал ответ, что это теперь его любимый клиент.       Несмотря на смягчившееся отношение к Джину, они ни разу не разговаривали. Чимин и Хосок уже давно нашли общий язык со всеми участниками. Остальной стафф часто менялся, но они уже довольно долго были с группой и сумели сдружиться. Тэхён замечал, как Чимин смеялся с Чонгуком, когда тот выдавал новые идеи относительно пирсинга на лице. Джин поначалу предпринимал попытки заговорить со своим стилистом, но Тэхён каждый раз останавливал его, накладывая на губы маску, или одаривал тяжелым взглядом.       Как-то фотосессия задержалась, и было уже достаточно поздно, менеджер отпустил основной стафф и оставил только Тэхёна, чтобы тот контролировал макияж айдола. Реквизит для съемок все еще не привезли, и в комнате остались лишь стилист с айдолом.       – Можно вопрос? – тишину прервал мягкий голос Джина.       Тэхён сидел у стола и очищал кисти. Подняв голову, он через зеркало встретился с взглядом напротив и вопросительно поднял бровь.       – Раньше ты не брался меня красить и постоянно избегал, – уши Джина приобрели розоватый оттенок, – но что-то изменилось, теперь только ты берешься за меня, и я… не понимаю, я тебя чем-то обидел?       Что-то в его тоне заставило сердце Тэхёна замедлиться. Но он тут же взял себя в руки и, закатив глаза, вздохнул. Червячок всегда грыз его изнутри, обида, что засела с самого начала, стала преградой. Тэхён любил свою работу, ему нравились люди, нравилось подчеркивать их красоту. Но этот человек напротив, как бы ему, как стилисту, он ни нравился, Тэхён не мог заставить себя даже улыбнуться. Не после того, как он услышал те злосчастные слова.       Он резко развернулся на стуле и сложил руки на груди.       – Ты правда хочешь это знать?       – Конечно! – Джин неосознанно подался вперед. – Мы уже давно работаем вместе, и меня немного напрягает это… эта невысказанность между нами.       Тяжело выдохнув, Тэхён заговорил низким и грубым голосом:       – Когда нас с Чимином распределили в вашу группу, я случайно услышал, как ты говорил, что стилист – такая себе профессия, что парни не должны этим заниматься и вообще настоящий мужчина никогда не пойдет наряжать другого мужчину…       – Что?! – Джин даже отшатнулся.       Он хотел добавить что-то еще, но именно в этот момент менеджер позвал его на съемки. Как только больше половины кадров было сделано, Тэхёну разрешили уйти домой.       Всю следующую неделю они были заняты интервью, и как бы Джин ни пытался урвать минуту, чтобы поговорить, Тэхён постоянно ускользал. Он перестал красить Джина и снова переключился на рэперов, остро ощущая разницу. Теперь по утрам он не вдыхал знакомый аромат геля, не ощущал податливую мягкость волос, у рэперов волосы были жестче и короче. Работа вовсе перестала приносить радость, даже Чимин заметил, что его друг больше не улыбается и не шутит. Тэхён же чувствовал себя опустошенным, будто у него отняли что-то ценное. Он стал пуст, словно художник, который потерял вдохновение.       Чимин отлично справлялся с макияжем Джина. Но сам айдол все равно ощущал неправильность, будто прическа перестала его украшать, а макияж не освежал, даже глаза потеряли блеск. Он понял, что стал скучать по легкому прикосновению рук Тэхёна, по тому, как тот нежно трогал его волосы, массажируя голову. Неужели можно привыкнуть к человеку вот так быстро, вот так легко?       Прямо перед концертом Чимина забрали в другую группу агентства, на один вечер, потому что кто-то из их стилистов почувствовал себя плохо. Тэхён остался один с несколькими помощниками. Он подобрал каждому айдолу костюм и ждал перерыва, чтобы приступить к своей работе.       Джин сразу же подсел к Тэхёну, когда увидел, что его кресло пусто. Тот сначала опешил, но, будучи профессионалом, тут же принялся за волосы айдола, стараясь не отвлекаться на забытые, спрятанные чувства, которые возникали каждый раз, когда Тэхён прикасался к Джину. Он делал всевозможное, чтобы не обращать внимания на жалостливый взгляд айдола.       Когда с прической было покончено, Тэхён наклонился, чтобы поправить макияж, тут его и прервал Джин:       – Нам нужно поговорить. Прошу, не уходи после концерта. Мне нужно сказать что-то важное.       Тэхён посмотрел ему в глаза, которые умоляюще смотрели, а поджатые губы явно сигнализировали о волнении.       – Хорошо, – он поднес руку к его подбородку, – расслабься, я должен закончить макияж.       Зачем он вообще остался, ему не было интересно, что скажет этот напыщенный айдол. Тэхён сидел в кресле, нервно тряся ногой. Концерт закончился, стафф уже уехал, а он все еще ждал, накручивая себя и тревожась. Если его попросят уволиться, он это так просто не оставит и расскажет всем, какой их кумир на самом деле. Несмотря на кипящую внутри злость, Тэхён не думал, что его уволят, но вредный червячок внутри так и норовил выгрызть новый повод для беспокойства.       Неожиданно дверь открылась, и вошел запыхавшийся Джин:       – Извини, не мог пробраться через… – смутившись, он замолчал.       – Через толпу фанатов? – закончил за него Тэхён. – Так что ты хотел сказать?       – Ах да, Тэхён, я… – Джин неуверенно приблизился, явно нервничая, – вернее, ты тогда меня совсем неправильно понял. Возможно, это была моя ошибка, я не думал, что меня кто-то может услышать, но иногда я могу забыться и не контролировать себя. Когда я говорил, что стилист – это не мужская профессия, я не это имел в виду, я…       – Слушай, тебе необязательно оправдываться, – Тэхён поднялся с кресла, – не знаю, зачем я только остался, мне все равно, что ты думаешь. Меня это…       – Это были слова моего отца! – выпалил Джин.       Тэхён раскрыл глаза от удивления и замер.       – Да, прости, просто, – Джин устало потер лоб и сел на небольшой диванчик, – когда я был маленьким, то любил красить маму и даже уговаривал брата, чтобы он сыграл роль модели. Мне нравилось придумывать наряды и макияж. Я, как ты мог заметить, не отличаюсь мужественным стилем. И отец имел на это все свою точку зрения. Он не поощрял такое и часто упрекал маму с братом за то, что они потакали мне. Те слова сказал мне отец, когда я впервые обмолвился, что хочу пойти учиться на стилиста. Был скандал, и я не смог поступить в колледж. Если бы мама не уговорила отца, я бы не смог стать и трейни. Но быть певцом, по его мнению, меньшее из зол. Поэтому я не хочу, чтобы ты думал, что мои слова означали то, что я сказал. Они были не от меня, они были для меня. Я сам так никогда не думал и не думаю.       Тэхён стоял ошеломленный посреди комнаты, остро ощущая нехватку воздуха. Его плечи поникли, словно с них наконец-то сняли огромный груз.       – Это все какое-то нелепое недоразумение. И я не хочу, чтобы ты отказывался красить меня из-за этого, – все еще виновато говорил Джин, опустив голову, – и... мне не хватало тебя. Прости.       Тэхён подошел ближе, его рука сама поднялась к чужому лицу:       – Я рад, что дождался тебя и не ушел. Спасибо, что объяснил мне. Иногда я слишком вспыльчив и не могу разумно мыслить, но я благодарен тебе, – он встретил мягкий взгляд напротив и улыбнулся, – меня часто упрекали в выборе профессии, и есть лишь несколько близких друзей, которые поддерживают меня. Поэтому я бываю резок, но теперь все будет по-другому. И тебе не за что извиняться.       После того разговора Тэхён окончательно успокоился, работа снова начала приносить радость. Теперь ему не нужно было выбирать, Джин сам первым садился к нему за стол. Он чувствовал себя спокойно и уверенно, Тэхён поддерживал разговор с ним, смеялся с его шуток. Они даже вместе придумывали наряды, хоть Джин и часто предлагал абсолютно несочетаемые вещи.       Перед очередными концертами на рабочем месте Тэхёна стали появляться небольшие букетики цветов. Сначала это были незаметные бутоны роз, астр и лилий, но постепенно букеты стали больше, и уже Чимин обращал на них внимание, загадочно улыбаясь.       – Кажется, у кого-то появился поклонник, – игриво сказал Чимин после того, как они закончили готовить участников.       – Вот еще, – Тэхён ощутил, как его лицо покрылось краской, – наверняка кто-то ошибся. Может, это для Джина или Чонгука от их поклонников.       В душе Тэхён надеялся, что это не для Джина, а от Джина. Для самого стилиста такие мысли стали сюрпризом. Неужели Джин покорил его не просто своим внешним видом? Неужели глупое сердце Тэхёна предательски лелеет чувство, о котором даже страшно упоминать?       Перед концертом в гримерке на столе Тэхёна снова лежал букет цветов. Ромашковые хризантемы были незаметны в ворохе косметики, но Тэхён бережно, уже по привычке, поставил их в небольшую вазу. Он намеревался сегодня убедиться в том, кто именно задаривал его такой красотой, поэтому нарочно поставил вазу прямо перед зеркалом.       Джин приземлился на стул, громко ахнув, заметив перед носом цветы.       – О, Тэхён, это твои? Такие очаровательные, кто тебе подарил? – Джин принялся тыкать носом в лепестки, желая почуять аромат.       Тэхён сначала опешил, не понимая, шутит айдол или серьезно не знает, откуда взялся букет.       – Такие милые, даже мне не дарили ромашек, – продолжал нахваливать Джин.       – Но… разве это… – Тэхён замялся, боясь выглядеть глупо и не решаясь спросить напрямую.       Так продолжалось перед каждым выступлением. Дома у Тэхёна уже не было свободной чаши, которая не была бы занята цветами. Сначала они его радовали, потом хотелось оставить их в гримерке, но сердце сжималось, стоило только представить одинокие, забытые цветы в темноте комнаты. И он совершенно не знал, как прекратить это.       Когда в очередной раз он нашел у себя огромный букет красных роз, то уже не выдержал и направился прямиком к тому, кто, по его мнению, все-таки был к этому причастен.       Джин разогревался перед репетицией и бегал по коридору, ожидая остальных участников группы. Тэхён схватил его за руку и завел в ближайшую коморку, где, по всей видимости, хранился уборочный инвентарь.       – Хватит притворяться!       – Что случилось?       – Я знаю, что это ты даришь цветы! Тебя спалил охранник и все мне рассказал, ни к чему прикидываться!       – Я… – Джин потупил взгляд. – Они тебе не нравятся? Я просто хотел сделать что-то приятное.       Тэхён облегченно выдохнул про себя и улыбнулся.       – Нравятся! Но прошу, умерь пыл. Мне уже некуда их ставить и на меня все косо смотрят.       – Хорошо, я тебя понял, – Джин пытался сделать серьезное лицо, но губы предательски поднимались вверх.       – Мне правда очень приятно. Я люблю цветы, спасибо.       Тэхён на секунду приблизился и чмокнул Джина в щеку, отметив, что его рост идеально подходит для этого. Не дожидаясь реакции, он развернулся и быстро пошел по коридору, не задумываясь, куда, желая остудить свое пылающее лицо и сердце. Как же удачно сработала его ложь про охранника.       Перед концертом Джин заметил, что букет бережно поставлен возле стола и сумки стилиста. То, как нежно и трепетно Тэхён относился к его подаркам, не могло не греть душу.       – Знаешь, – Джин поймал в зеркале взгляд Тэхёна, который был сосредоточен на его волосах, – мне надоел этот мрачный стиль. Сегодня заключительное выступление в этом туре, я хочу порадовать фанатов чем-то ярким.       Тэхён частенько слышал это от айдола, но он не мог за один вечер изменить его костюм. Все они были подобраны в соответствии со стилем остальных участников, нельзя было выделять одного Джина.       Но как можно было устоять, когда на тебя смотрят щенячьим взглядом? Тэхён тяжело вздохнул, но вдруг его взгляд остановился на одном из самых крупных цветов в букете. Решив подшутить, он отвернул Джина от зеркала и принялся сооружать прическу.       Когда Джина развернули обратно к зеркалу, на его голове красовалась пальмочка из волос, а в центре этого хвостика на самой макушке торчал красный цветок. Глаза Джина широко распахнулись, он широко улыбнулся:       – Идеально! Я уверен, всем понравится, теперь я как настоящий цветочек, – он тут же встал со стула и побежал показывать свою прическу лидеру группы.       Тэхён застыл перед зеркалом в нелепом шоке. Хосок, заметив его потерянность, подошел, поинтересовавшись, что случилось.       – Я хотел пошутить, но, кажется, кое-что не учел.       – Что же?       – Что Джин сумасшедший.       В тот день все поклонники были в восторге, фотографии Джина разлетелись по интернету, он был в тренде, все хвалили стилиста за прекрасную работу. Даже участники смеялись, а Чонгук взял с Джина слово, что тот всегда будет заканчивать тур чем-то подобным. Тэхён все это время улыбался, а Чимин, наблюдавший за другом, не упустил возможность подколоть его:       – Что это за ухаживания такие, подарил букет и взял себе самый красивый цветок.       – Да ладно, у меня этих цветов дома до отвала. И разве он не самый красивый цветок из всех? Ой... – спохватившись, что проговорился, Тэхён строго посмотрел на Чимина и попытался ударить, но тот, привыкший к такой реакции, ловко увернулся.       Придя тем вечером домой с очередным букетом и новой заставкой на телефоне, Тэхён почувствовал себя по-настоящему счастливым, будто кто-то сверху наконец-то подарил для его сердца самое теплое в мире одеялко из цветов. Сейчас       – Я и подумать не мог раньше, что ты можешь стать для меня всем.       Тэхён засмеялся, когда увидел, как уши Джина стали пунцовыми, а сам он спрятал лицо в его ключицах. За те несколько месяцев, что прошли после их разговора, они сблизились так, что в турах прятались друг у друга в номерах, дразня менеджеров и пугая Чимина.       Джин для Тэхёна открылся с новой стороны, и сам он стал спокойнее, когда они были вместе. Казалось, что все проблемы уходят и во всей Вселенной нет ничего, что способно помешать их счастью.