Пулю в лоб, или омегу в дом: я использую запрещённый приём

Сява- Бодрячком

-Можно просто Юнги, пирожок. Чимин хмурится, сглотнув тяжело: неужели настолько устал, что уже мерещится этот ненормальный? Хмыкнув, тянется пальцами к прикроватной тумбочке, дотягиваясь до включателя, и тусклый свет фиолетовой лампы озаряет... -Оу, хеллоу, китти. - Мин Юнги ухмыляется хищно, пальцем указывая на нагрудную вышивку омеги, у которого глаза чуть из орбит не выпали. От шока, бедный омега чувствует, как леденеют пальцы рук, а пальчики на ногах поджимаются от страха: либо он сошёл с ума, и это галлюцинации, либо, это...Грёбаный Мин Юнги в его новом доме?! Не в состоянии и слова сказать, Чимин, у которого не то, что ком поперёк горла встал, а целая кость, то бледнеет, то краснеет, глубоко и часто дыша. На такие случаи, у него обычно есть папуля, который точно знает, как действовать: надо крепко обнять, и поглаживать тактильного омегу по спинке, дыша вместе с ним, и настраивая на лучшее, приговаривая что-нибудь запредельно нежное, и целуя ласково и заботливо в висок. Сердце Чимина заходится от ужаса, когда из угла комнаты, с уютного кресла, встаёт Мин, картинно надув губы, и разведя руки в стороны: -Поздравляю тебя с тем, что я к тебе пришёл, пирожок. -Ю....А...П-па...П...Я-я... -Тише, чижик, не пиликай, - Мин подмигивает, толкаясь языком за щеку, и небрежно усаживается на постель рядом, приложив палец к своим губам, призывая к тишине и без того практически онемевшего Чимина, у которого от шока щёки стали совершенно белоснежные, - Папашка услышит. -П...П... Пп... - Сглатывает, заламывая трогательно бровки, и косится в сторону двери, ища помощи, только поздно: внизу гремит футбольный матч, и его писка отец точно не услышит. Точно не сегодня. -Не, пирожок, папаня не поможет, - Мин цыкает, пожав плечами, и приближается лицом к омеге, феромон которого стал настолько концентрированным от волнения, что альфа клацнул клыками, зашипев довольно, - Ты самый вкусный пирожок. Только мой пирожок. Омега отстраняется, плечами вжимаясь в корпус кровати, и дрожит губами, прижав к ним оборонительно пухлые пальцы, чтобы не закричать: если отец войдёт, Юнги получит пулю в лоб без объяснений. Подгибает коленки, прижимая к животу, и одеяло сползает, являя тусклому свету и сверкнувшим хищно глазам мужчины свою трогательно-невинную пушистую пижамку белого цвета в разноцветную крапинку. -Замёрзнешь. - Юнги заботливо укрывает дрогнувшие колени пуховым одеялом, улыбнувшись сдержанно, - Тебе, наверно, интересно, как я тут оказался, а? - Тыльной стороной ладони Юнги тянется к нежной щеке, запылавшей от стыда и страха, и Чимин отвёл взгляд, отвернувшись в сторону. Поняв посыл, мужчина цыкнул недовольно, утробно зашипев, и вернув руку на место, себе на бедро, всё ещё оставшись сидеть рядом. - М-мда. -Я...я... Д...Ды...Дыш... -Что? - Юнги нахмурился, сузив и без того кошачьи глаза, - Пирожок, ты чё, рекнулся, что ли, от любви? -Я...Ю...Д-ды..Воз...- Чимин судорожно хватает воздух ртом, не имея возможности договорить предложение, и до Юнги доходит, что омеге сложно дышать, как до жирафа. Мужчина распахивает глаза, зашипев на себя от волнения, и бегает глазами по комнате в поисках стакана воды, которого нет, как назло. -Блять, иди сюда. - Тянет замычавшего от страха омегу на себя, прижимая его к груди крепко, и запускает руку под его согнутые ноги, шипя, - Не бойся, пирожок, просто в ванную отнесу, окей? Понимая, что помощи ждать не от кого, а отказываться сейчас - глупо, Чимин лихорадочно кивает, совершенно не понимая, что происходит помимо того, что он натурально задыхается на глазах у альфы, проникшего в его дом непонятно как. Юнги, воспользовавшись моментом, поднимается с ношей, усмехнувшись, и опускает взгляд на полные алые щёки. Над пухлой верхней губой проступили крошечные капельки пота, и даже это, чёрт бы побрал Мина, очаровательно. -У-у, пирожочек поджарился? - Отпускает шутку невинную, доходя до ванной, и по пути сбивает с места лампу, зацепившись ногой за длинный провод, -Ба-алять... Грохот лампы, ударившейся железным корпусом о деревянный пол, невозможно не услышать с нижнего этажа. Юнги точно понимает, что именно сейчас ему наступит кердык, если не поспешит. Прижав к себе Чимина, на носочках, словно Гринч в мультфильме, пробирается в ванную, тихо её запирая, и усаживая омегу на пол. Сам включает воду на полную катушку, вывернув оба крана, и прижимается спиной к запертой двери, услышав быстрые шаги: ну конечно, куда без этого придурка Намджуна. -Чимини? Чимин, кексик, всё в порядке? У тебя шум был, я подумал, что-то случилось.- Намджун с волнением стучит костяшками пальцев в дверь ванной, и Юнги поджимает губы, выжидающе глядя на омегу, у которого глазки, словно блюдца сейчас от шока. Чимин несколько раз вдыхает с трудом, открывая и закрывая рот, явно силясь выдавить из себя хоть что-то, и Намджун стучит более настойчиво, дёргая за ручку двери, за которую Юнги хватается тут же, второй рукой показывая жестами Чимину, что пора бы уже и расчехлиться. Омега с трудом пищит что-то типо: -П-па, я в в...Ванно...й. -Кексик? - Альфа останавливается, играя желваками: отчего Чимин заикается?! - Ты чего, Чимини? Тебя напугало что? -С-сон, п-па, со-сон. - Чимин держится за сердце, прижавшись спинкой к кафельному покрытию бортика ванной, и Юнги посылает ему беззвучный воздушный поцелуй, отлично понимая, что омеге сейчас явно не до него. -Хочешь ко мне сегодня, сынок? Я как-то не подумал, что ты можешь испугаться первой ночи в новом доме, и... -Н-не...Нет, па, я в по-арядке, - Омега жмурится, стиснув вспотевшие ладошки в кулачки, и сглатывает тяжёлый ком в горле от вранья. Он сейчас- всё, кроме порядка. Намджун хмыкает, ласковым тоном добивая его: -Зови, если что, ладно, кексик? Я сразу приду. -А-ага. Спа-асибо. -Спокойной ночи, Чимини. -Сп...С...Мгм. - Устал бороться. Чимин поджимает губы с досадой, стыдливо роняя крупную слезу на пол, чувствуя на себе цепкий взгляд мужчины. Юнги и не дышит даже: лишь дожидается, пока дверь за Намджуном закроется, и тяжёлые шаги альфы оповестят о том, что они теперь находятся на разных этажах. Выдыхая с облегчением и присвистом, Юнги опускается на корточки перед парнишкой, утирая его слёзы подушечками больших пальцев. Омега не смотрит на него: стыдно должно быть Юнги, а не ему! Стыдно должно быть, за то, что позволил себе вломиться в их дом, и вообще, вернуться в его жизнь, вынуждая лгать отцу вновь. А стыдно отчего-то Чимину: за то, что Мин Юнги увидел его дефект речи во всей красе. Не говоря уже о пушистой пижаме с теперь уже кажущимся нелепым до безобразия котёнком. Сжечь бы на костре. С собой вместе, желательно. -Значит, ты у нас кексичек? - А этому лишь бы хихикать. Сволочь такая. Чимин поднимает на него заплаканные глазки, сузив их то ли от презрения, то ли от желания сдержать плотину нового ручья слёз, и Мин усмехается, покачивая головой. Нагло прижимает омегу к себе, обнимая крепко, и раскачивает из стороны в сторону, меняя позу, и садясь удобней. Худощавые колени альфы соприкасаются с округлыми коленками ничего не понимающего младшего, когда Мин издаёт низкий рокот довольного и сытого кота, - Не бойся меня, ладно? Ну, подумаешь, я всего лишь... -О-от...цтань, - Ладошками мокрыми упирается ему в грудь, но никакой реакции не получает в ответ: Юнги стоит на своём, ещё плотней прижавшись к нему, и тихо шепчет: -Слушай меня внимательно, пирожок. Слушай, и запоминай, если захочется. Я немного подкопал окопы вокруг тебя, чтобы ты легче в них грохнулся, и встретился вновь со мной, - Юнги растягивает слова нараспев, покачивая Чимина в руках, и наглаживая его спину мягкими и сдержанными движениями, когда младший заламывает брови, не особо понимая, что именно он подразумевает. - Иными словами, тут почирикал, там побалакал, и нарыл, что у тебя двое отбитых друзей, которые поступили в Сеульский государственный. Тэгук и Чихён? -Т-тэхён и Ч-Чон...Чонг-у-ук? - Глаза Чимина расширяются забавно, но только Юнги этого не видит, продолжая его крепко обнимать: -Да как ни крути. Замолвил словечко твоему директору, тот побазарил с каким-то чётким мужиком, и тебя приняли без вступительных. Ты же на факультет искусств метил, пирожок? Если на другой, ты только чирикни, я пулей метнусь туда-сюда, всё порешаю. Юнги продолжает нашёптывать, чувствуя, как заполошно дышит Чимин, а тот и не может ничего сказать, только уставился на тумбу под раковиной, всё ещё подбородком опираясь о широкое и крепкое плечо старшего. Что Юнги несёт? Какая пуля? Какой мужик? Какие чирикни? -Дом этот раньше другу моему принадлежал. Я твоего папашу знаю. Без обид, но мы с ним в контрах жутких, пирожок, - Посмеивается нервно, осознавая, в какую ситуацию влип, и отстраняется от Чимина, взволнованный тем, что тот подозрительно притих. Омега в оцепенении смотрит в одну точку, а пальцы- ледяные, будто на улице в зимний мороз стоит босиком. Мин принимается их растирать активно, продолжая, - Ну, не виноват я в прошлом своём, ладно? Не терпим мы друг друга. Он меня последними словами, а я не терпила какой-то, промеж глаз тоже зарядить могу, особенно если под... Омега сглатывает, опустив уголки рта, и чувствует, как очередная слезинка скатывается по опухшей и раскрасневшейся щёчке. Юнги её тут же утирает, пронзая своим внимательным взглядом до самых костей: практически чёрные глаза альфы смотрят, похоже, в самую его душу, и Чимин её сейчас отчаянно пытается спрятать, только вот не знает, куда. -Нет-нет-нет, ты не это...Ты не думай, я на самом деле не дебил из подворотни, ладно? Я не кукуйка из кукуево, я это...Просто обстоятельства такие были, а я как карась солёный по течению плыл, можно сказать. Но я не такой уже, правда! - Самому противно вспоминать. Юнги смотрит честно, правдиво сознаваясь в том, что был последним идиотом, но разве объяснишь это сыну нарколога со стажем, к которому стабильно через раз попадал на приём? Разве объяснишь это омеге, у которого родитель умер как раз от этой же дряни? Юнги сейчас себя... - Я чувствую себя дрянью, но я правду говорю, пирожок. Я хотя бы правду говорю, ладно? Переведя на него взгляд робкий, Чимин отмирает совсем немного, поджимая полные губы, и прикусывает верхнюю губу изнутри. -Меня занесло, извини...Короче, дружбан мой выложил объявление и скрыл ото всех, кроме твоего отца, я честно говоря, как он это сделал, не вдупляю, но он какой-то, - Юнги усмехается, жестом показывая, что друг у него двинутый, - Короче. Папашка твой клюнул, и кексик мой здесь. А я просто соскучился по пирожку, и не удержался, вот. Прости паршивого кота, но не гони меня сегодня, а? Юнги смотрит на него так честно, так просяще, что Чимин мотает головой несогласно: ещё чего! Чтобы он, в одном доме с папулей, и в одной комнате с Юнги?! С Юнги? На что ещё пойдёт этот альфа, чтобы заполучить то, что ему захотелось?! -П-почему...Поче-аму я-я? - Дрожит, пытаясь ладонь высвободить из руки мужчины, а тот лишь лицом своим идеальным приближается, изучая его взглядом. Щурит глаза, облизнувшись, и прикусывает губу: -Я скажу тебе, почему. Юнги встаёт, озираясь по сторонам, и находит у раковины стакан с недопитой водой. Хватает его, усаживаясь обратно на пол, и отпивает немного, протягивая стакан омеге: -Пей. -Чт...Что? -Воду, пирожок. Воду пей. - Прикладывает к его губам стакан, как соску слепому котёнку, и убеждается в том, что Чиминовы губы прикасаются именно к тому месту, которого касались его губы секундой ранее. Омега делает слабый глоток, склонив голову недоуменно, и округляет глаза, уставившись на Юнги. - Чувствуешь, да? -Ю-ю-юнг-и? - Неверяще припадает губами к стакану вновь, жадно отпивая ещё несколько глотков, и ладошками обеими трогательно ухватывается за стакан, зажмурившись. Мин посмеивается, услышав окончательный бульк в пустом стакане, и отнял его от губ жадного омеги, который облизнулся голодно, раскрасневшись пуще прежнего, - Я твоя посыпочка, пирожочек. Юнги улыбается сахарно, картинно хлопая ресницами, и обнажает дёсны, пока до Чимина доходит с трудом великая истина, которой не наступишь на горло: он попал. И попал он крупно. -С-са...са...са-сах... -Сахар, - Юнги осторожно затыкает прядку волос омеги за ухо, огладив нежно щеку, и Чимин заламывает брови, дрогнув губами: -А п...па? -Ну, папане будет сюрпрайз, что я могу сказать, - Мин виновато пожимает плечами, сомкнув губы, и придвигается ближе, - А чё, понравилось,да? Краснеет, опустив взгляд на пушистый коврик: как можно так нагло спрашивать у истинного, понравился твой вкус ему, или нет? Чимин стискивает зубы покрепче, и чувствует на себе напряжённый взгляд мужчины: -Чимин? Молчание. -Чимин, я твой истинный. Ты веришь мне хоть теперь? Кивает заторможенно, потому что...Ну а как не верить?! -Не выгонишь сегодня? Я и на полу поспать могу, и... -Н-не надо. Н-на п-па-аолу, - Омега стыдливо выговаривает это шёпотом, упрямо договаривая каждое слово, и поднимается медленно, уставившись на себя в отражении: что за рёва. Юнги встаёт резво за ним, улыбаясь во все тридцать два, и взглядом хищным оглаживает тело омеги, одетого в невинную пижамку. -Что, прямо на кровать пустишь, пирожок? -Н-на кр...кресло. -А-а, а я то думал, - Мин причмокивает лениво, тихо отпирая дверь, и выглядывая, словно нашкодивший кот. Дверь Чимина закрыта, и Юнги довольно ведёт плечами, вытягивая ключ из двери ванной комнаты, и вставляя его во входную спальни. Запирает бесшумно, и улыбается наверняка уже пунцовому омеге, который зарылся за это время в одеяло с головой. - Спи-спи, пирожок. -Т-тише. П-папа ус-слышит. -А он у тебя всегда такой? - Юнги устраивается поудобней в кресле, беззвучно кряхтя, и укрывается пледом с бубенчиками по углам, разглядывая крошечный носик Чимина, который выглянул из-под одеяла. Омега шепчет в ночи: -К-ка-каой? -Любящий, не знаю. Заботливый. -Мгм. П-папу-ля л-лучший. - Улыбается легонько, устало, засопев тихонько, и Юнги посмеивается, разглядывая его нежное и невинное личико. Вот и надо было ему родиться от Намджуна? Где справедливость в этом мире? Почему Мин Юнги должен вести себя, как форточник, чтобы добиваться истинного? Альфа хмыкает, про себя отмечая, насколько Чимин, сжавший ладошки в крохотные кулачки на свободной части постели, прекрасен, даже когда спит, и закрывает глаза, утробно зарокотав: Чимин у него тоже лучший. Совершенно неизвестно, отчего это омега вдруг согласился так легко на ночь с ним в одной комнате, но Юнги точно знает правило: дают-бери, бьют- бери и беги. Раз сегодня дают, можно просто брать, и наслаждаться. Причмокнув сонливо в темноте, альфа засыпает, уставший от безостановочных записей в студии за день: Чимин и не подозревает, что Юнги, ради того, чтобы провести тут вечер, пахал без выходных последние три недели. Да и не надо ему об этом знать. Это уже проблемы альфы. А омега...Омега пусть спит сладко, и восполняет силы. Он уже час любуется молча истинным, облизывая губы и не решаясь поцеловать Чимина. Сладко сопящий во сне, омега кажется ещё более непорочным, совершенным ангелом, у которого нос- действительно, не больше кнопки. Полные губы причмокивают соблазнительно, пока омега ворчит, ворочаясь, а после приоткрываются, спокойно и равномерно выпуская тёплый воздух при каждом выдохе. Есть что-то абсолютно точно невесомое в этом сладком мальчике, чьи волосы насквозь пропахли природным феромоном, и Мин мешкается, выводя на постельном белье незамысловатые круги задумчиво: вот, к какой жизни привык Чимин. К спокойной, в которой ему нет места. В жизни, где можно выспаться, и поесть отцовских блинов с утра, ни о чём не переживая. Юнги стискивает челюсти,учуяв аромат блинов с нижнего этажа: а Намджун, оказывается, не только успокоительные заправлять умеет. Хмыкает, понимая, что омегу пора будить, и склоняется над растрёпанными во сне волосами, вдыхая его аромат медленно, стараясь запомнить,как можно дольше удерживать его в лёгких. Ладонь Юнги так и осталась на постельном белье, не смущая истинного прикосновениями: Чимин вчера так перепугался, бедняжка, что заикался до последнего словечка. Нельзя его пугать. Юнги видит, что что-то не так. Не стандарт. Его омега- явно не стандарт, только вот почему- понять не может особо. Возможно, именно потому, что никогда не вникал в то, как наркотики влияют на беременных омег и их потомство. -Пирожок... -Мм... - Возится в одеялах, как самая настоящая маленькая прелесть. Ночью Чимин сжался в клубочек под пуховым одеялом от холода, и Юнги укрыл его поверх пледом, под которым ютился сам. Альфа, честно говоря, ещё никогда так не радовался тому, что имеет лишь вкус феромона, а не запах. Был бы запах- схлопотать пулю в лоб было бы, как раз плюнуть. Чимин хватает кончик одеяла пальцами, сжимая его рефлекторно, и Юнги рокочет, довольно усмехаясь: -Пирожочек, вставай. Там твой папаня уже блинчики испёк. -Ммгм... -Не откроешь глаза- поцелую. - Мин щурится, проверяя Чимина на симуляцию, но тот лишь кивает заспанно, потягиваясь сладко спиной к альфе. Ну что за сонная прелесть. Юнги не решается совершить обещанное, испугавшись, что Чимин вновь начнёт заикаться, и ночные кошмары теперь уже не будут актуальной причиной отвода. - Чимин, давай, булочка. Тебе надо проснуться, и закрыть за мной окно, пока отец не пришёл. -Юнги!- Омега подрывается с подушки, распахнув глаза, и держится за щёки припухшие, бегая глазами по комнате: сон был настолько реалистичным, настолько...сладким? Сахарным? Мин притихает за его спиной, наблюдая за омегой, и Чимин хнычет, плюхаясь лицом в подушку обратно, - Дурацкий альфа, когда же ты выйдешь уже из моей головы! -Для начала, выпусти меня из своей комнаты, а дальше видно будет, - Юнги забавляется, тихо хихикнув, и шепчет у него над ухом, от чего Чимин округляет глаза, медленно оборачиваясь лицом в его сторону, и сталкиваясь носиком с носом нависшего над ним старшего. Пискнуть хочется безумно, но глаза Юнги, стреляющие в сторону двери, говорят за себя:пискнешь- игра будет похожа на русскую рулетку. - Тшш...Всё окей. Не бойся меня. Просто выпусти на улицу, и тихонечко отопри дверь, чтобы твой отец ничего не заподозрил. Идёт? Чимин моргает глупо, уставившись коровой на сено на истинного, и Юнги понимает, насколько тяжёлый случай, вздыхая. Поднимается тихо с постели, и доходит до окна, открывая его. Уже перелезая одной ногой через окно, окликает молча наблюдающего за ним Чимина шёпотом, и, добившись безмолвного внимания, посылает тому воздушный поцелуй: -В ящике комода мой номер. Звони мне, пирожок. Я буду ску... -Чимини-и, просыпайся, дружо-ок, - Намджун привычно, нараспев будит своего сына поднимаясь по лестнице, и Чимин бледнеет, головой мотая то в сторону двери, то в сторону окна, дослушивая Юнги. Прикусывает от волнения пухлую губу, когда Юнги приземляется на землю, спрыгнув с покатой крыши над верандой, и делает пару глубоких вдохов перед тем, как отпереть дверь, сталкиваясь лицом к лицу с отцом, что занёс кулак в воздухе, собираясь постучаться тактично. - Чего это ты запираешься, кексик? -Я...Доброе утро, - Омега льнёт к отцу, обнимая того за торс, и Намджун тепло усмехается, обнимая в ответ своё чудо: -Доброе, дружок. Тебе жарко было что ли? Я вот замёрз ночью. -Нет, мне холодно было. -А чего ты окна нараспашку открыл? Вон, носик весь ледяной какой, - Мужчина хмыкает, подходя к окну, чтобы прикрыть его, и Чимин с паникой смотрит перед собой, не зная, что соврать. -Папа! -М? - Оборачивается на полпути, и Чимин смотрит на него щеночком: -Па, пусть открыто будет. Проветрить хочу, пока завтракаем. -И то верно. Надо мне тоже у себя открыть. Умничка, сынок, - Намджун возвращается обратно, целуя его в макушку, и направляется вниз по лестнице. Чимин следует за ним, улыбаясь натянуто: Мин Юнги ему не снился. Мин Юнги- его истинный. Мин Юнги на вкус- сахарная пудра. А на завтрак сегодня... - Ты прости, я вчера случайно банку с вареньем разбил, крышка не открывалась, соскользнула, - Отец смотрит виновато, разливая чай по чашкам, а Чимину и плевать: он с отцом и воду из стакана одного пить готов всю жизнь, главное, чтобы рядышком. - Так что блинчики сегодня... С пудрой. Омега насторожился, прослеживая за движениями отца, который совершенно спокойно посыпал сынишке щедро сахарную пудру поверх блинчиков, звякнув ложкой напоследок: -Сойдёт? -Оч...чень...Очень сойдёт. - Улыбается, зардевшись на мгновение, и всё же отправляет блинчик в рот, смакуя: впервые в жизни, Чимин сосредоточен не на блинах отца, а на сахарной пудре, которая оседает, и мгновенно растворяется на тёплом языке, напоминая о стакане в ванной и дёсенной улыбке мужчины, который оказался его истинным. -Какие планы на день? -А? -Планы на день? -С Чонгуком и Тэхёном встречусь, может быть? А у тебя? -На работу выхожу, кексик. Тот омега, что вышел в декрет, случайно явил этому свету тройню, и сказал, что больше по больницам никогда, - Ким посмеивается, немного рыча, и размешивает сахар в чае, посыпав туда лепестков одуванчика: вечная привычка, от которой с детства избавиться не мог.- Так что я, похоже, его должность займу чуть больше, чем на три года. -Ничего себе, - Чимин хмурится, фыркнув и отпив чай, - А как это...случайно?Он что, УЗИ не делал? -У кроликов иначе всё, детка. Они только на шестом месяце узнают всё наверняка. Раньше этого никакой прибор ничего не проглядит. Секундочку, - Мужчина прочищает клыки языком, и отвлекается от разговора, получив уведомление, - Мм. Мой первый пациент записан на одиннадцать часов. Пора бы мне уже выезжать. -Удачи, папуль, - Омега благодарно улыбается, получив поцелуй, полный заботы, в макушку, и оборачивается на стуле, глядя вслед отцу, - Я завтра пораньше встану, и обед тебе упакую. -Спасибо, Чимини. Что бы я без тебя делал? -А я? - Пухлые пальчики обхватывают чайную ложку, виновато глянув в сторону двери, за которой скрылся отец, и Чимин поспешно суёт её в сахарницу, наполненную сахарной пудрой, тут же отправляя себе полную ложку в рот. Закашливается от текстуры, отплёвываясь и чихая вдобавок, и фырчит, когда на столе перед ним на ровном месте образуется беспорядок: жадина. Телефон на столе трезвонит, и омега переводит медленно взгляд на него, сглотнув остатки пудры. - Алло? -Не пропалились? -Юн...Юнги? -Юнги-Юнги, ну? - Альфа цыкает, сев в машину: ему предстоит дорога к чёрту на кулички, или куличики, как их там. Мин никогда особо не интересовался, если честно. Только вот живёт он от Чимина примерно в четырёх часах езды, и это так себе занятие, мотаться туда-обратно. Особенно- когда ты быстро набираешь популярность в Сеуле, и твою машину всё чаще узнают. -Н-нет? -Чего ты заикаешься, я тебя напугал опять, что ли? -Нет? -Это вопрос? -Н...Нет? - Чимин обнажает зубки, шипя безнадёжно: дебил совсем, что ли? Ещё пара таких "нет", и Юнги решит, что он вообще того. Рекнулся? Так Юнги это назвал вчера? Или репнулся? От слова река, или от слова репа? Чимин задумывается, пальцем собирая сахарную пудру в одну кучку на дубовом столе, когда его мысли прерывает смешок: -Я не смогу тебя видеть ещё неделю, пирожок. Работа не отпустит. Будем созваниваться, ты же не против? -Н...нет? -Мм,- Юнги в открытую забавляется, устраиваясь поудобней в водительском кресле, - Чимин? -А? -Ты очень сладкая булка. Тишина, встретившая это изречение, была бы слышна даже где-нибудь на Сатурне, но Юнги это, похоже, совершенно не смутило. -Покажешь мне своё лицо, если я переключусь на видеозвонок? -Нет. - О, это было сказано очень уверенно. Чимин сейчас красный, как самый спелый помидор Пусанской грядки, и видеть подобное Юнги после вчерашнего позорища... -Стесняешься? -Мне...Мне стыдно, - Шёпотом. Низким, сладким и практически писклявым, от которого у мужчины вокруг глаз от улыбки морщинки образовываются: -Чего тебе стыдно? -Я...Пижама и...И голос, и... -Всё в порядке. Тебе идёт это. Мне нравится в тебе всё. -Н-но я за-заи... -Чимин, послушай меня, - Юнги останавливается на светофоре, и тянется к бардачку, доставая из него булочку с сахарной посыпкой в упаковке, - Извини, что я тебя напугал. Я не знал, что ты настолько... - Мин прищуривает один глаз, наскоро вспоминая все синонимы к слову "обосрёшься", и выдыхает с облегчение, - Перепугаешься. Но это ничего, ладно? Ничего стыдного. -Т-то...точно? - На лице омеги расцветает улыбка слабая, и Юнги хмыкает, надкусив булку с аппетитом: -Куда уже точней? Пиши мне, ладно, пирожок? -Юнги, я не...Я не п-пи... -Ты моё всё, раз уж на то пошло, и долго окучивать грядку и поливать тебя селитрой я не собираюсь, Чимин. Мне не пятнадцать лет, и я не завишу от гормонов, как альфы твоего возраста. Ты- то, что мне нужно, и если мне нужен пирожок, значит, я не куплю никакой чизкейк. Ясно? -Я-Ясн...ясно. -Вот и отлично. Давай, пирожок, я поехал по делам. Смотри мне, не напишешь вечером сам- позвоню именно тогда, когда ты будешь с папаней блинчик лопать. -Юнг...Юнги! -Уй-й, пирожок поджарился, - Альфа хихикает гаденько, посигналив машине впереди себя, и давит на газ, объезжая водителя, - Давай, Чимин. Я буду ждать вечера. -Х-хорошо.