Hearts, Ears, and Voices

В первый день учебы в средней школе Бакуго решил преподнести Деку небольшой приветственный подарок. То, что произошло в тот день, травмирует Бакуго на всю оставшуюся жизнь; Деку придется жить с последствиями этого всю оставшуюся жизнь, его уши уже никогда не будут прежними. Неделю спустя выносится вердикт, в котором семье Мидория и Бакуго сообщается, что Изуку больше никогда не сможет слышать. Единственный плюс в том, что Изуку теперь может носить слуховые аппараты Всемогущего, куда бы он ни пошел. Бакуго начинает посещать психотерапевта и в конце концов набирается смелости извиниться перед Изуку (“потому что он “не дерьмовый Деку”), и они оба начинают вместе посещать уроки языка жестов. Во время восстановления Каччан превращается в Кацу, а Деку - в Изу-куна. Ни один из них не жалеет, что снова стали друзьями. В судьбоносный день нападения Грязевого злодея, неудивительно, что Изуку отправляется спасать своего друга, атакуя глаза злодея, чтобы добыть Кацу немного драгоценного кислорода. Когда Всемогущий предлагает потренировать его, он тащит Кацу с собой и наследует причуду на два месяца раньше, потому что уже начал свое обучение заранее. Во время вступительных экзаменов в UA он не только побеждает роботов, но и спасает девушку от того, чтобы ее не раздавил самый большой робот. Первые две недели в школе проходят великолепно (за исключением инцидента с USJ)! У него появляются друзья помимо Кацу, к тому же он не единственный в классе, кто знает жесты (не считая Кацу)! По мере приближения спортивного фестиваля их тренировки в классе набирают обороты. Изуку действительно следовало ожидать этого, когда его слуховые аппараты сломались посреди утренней тренировки из-за нападения Тодороки (быстрая смена температуры вредна для маленьких устройств). Конечно, Изуку быстро замечает, что они перестали работать, и пытается прожить день без них, но без уверенности, которую дают его слуховые аппараты, говорящие ему, что он действительно говорит, он не может произнести ни звука. Изуку никого не слышит без вспомогательных средств, но все равно делает заметки на основе того, что он видит на доске, и случайных слов или фраз, которые он может разобрать, читая по губам. Он не участвует, как обычно. Оказывается, на то, чтобы починить его слуховой аппарат, уйдет неделя, и он останется глухим до конца недели. Айзава замечает, что его проблемный ребенок не говорит в первый день, хотя и не комментирует это до третьего дня, когда просит его остаться в классе после того, как их отпустят на обед. Изуку собирается уходить с непринужденным видом, перекидывая через плечо свой отвратительный желтый рюкзак. Айзава идет позвать своего ученика, но Иида останавливает Мидорию. Вскоре в комнате остаются только они двое (после того, как Бакуго останавливается, чтобы похлопать его по спине). “Не потрудишься объяснить мне, почему ты не выступал и не участвовал в занятиях?” Мидория просто смотрит на него. “Мидория, мне нужно знать, есть ли причина, по которой ты не участвуешь в занятиях”. Мидория смотрит вниз, и его зеленые волосы закрывают Айзаве зеленые глаза его ученика. “Мидория, мне нужно знать, что не так”. Мидория не подает никаких признаков того, что слышит, что говорит Айзава. “Мидория, посмотри на меня”. Мидория все еще смотрит вниз. Айзава вздыхает, прежде чем присесть, наконец привлекая внимание своего ученика. “Эй, у тебя нет проблем. Я просто хочу убедиться, что не делаю ничего плохого”. Мидория наконец отвечает, но так, как ожидал Айзава. “Вы не делаете ничего плохого”. Он ЖЕСТИКУЛИРУЕТ. Теперь Айзава внимательно смотрит на своего ученика, наконец замечая слабые шрамы, украшающие обе стороны его лица, оба из которых прикрывают ухо. “Ты глухой? Что случилось?” Мидория моргает, прежде чем ответить, его взгляд отстраненный, как будто его на самом деле здесь больше нет. “Я был глух в течение многих лет после странного происшествия. Мои слуховые аппараты сломались во время поединка с Тодороки.” “Почему ты мне не сказал? Я мог бы попросить нашу школу сделать тебе новые бесплатно”. “Вы собираетесь меня исключить?” “С чего бы мне отчислять одного из моих учеников с наибольшим потенциалом? Это было бы нелогично. Итак, почему ты молчишь?” Мидория отводит взгляд и не отвечает. Айзава кладет руки ему на плечи, привлекая внимание Мидории, прежде чем сказать: “Ты все еще можешь подписать свой ответ, если предпочитаешь”. “Я никогда не знаю, произносятся ли мои слова на самом деле без моих слуховых аппаратов”. “Ну, если ты перестанешь говорить, то твой голос заржавеет к тому времени, когда тебе придется произносить речь на спортивном фестивале”. “Подожди? Я выполняю студенческую клятву? Почему я?” “Ты занял первое место на вступительном экзамене, проблемный ребенок”. Наступает минута молчания, пока Мидория пытается понять, что говорит ему учитель. "Он что, никогда не смотрел запись? Я уверен, что помню, как Всемогущий записал это и поздравил его с получением первого места....’ “Малыш, мне нравится слышать твое бормотание в классе. Странно больше этого не слышать, и идеи, которые ты даешь во время урока, помогают всем в целом. Пожалуйста, говори”. "В самом деле? Мое бормотание не пугает?” “Конечно, нет. Мне легче сосредоточиться, когда есть звук на заднем плане и твое бормотание всегда на идеальной громкости. Не нужно бояться говорить”. “Вы уверены?” “Стал бы я тратить свое время, делая что-то настолько нелогичное, как вранье тебе?” “Нет...” “Тогда говори. Я хочу услышать твой голос.” “Что я должен сказать?” “Что угодно, проблемный ребенок. Я заметил, что тебе нравится анализировать причуды, так почему бы тебе не рассказать мне о том, что ты думаешь о моей причуде?” “Э-это так круто! Очевидно, это психический тип с мигренями как возможным побочным эффектом...” Пока Мидория бубнил о его причуде, Айдзава прятал улыбку за своим шарфом. Похоже, с его проблемным ребенком все будет просто отлично.