Любовь зацветает в юности

      Обанай до боли стиснул запястье Кёджуро, невольно впиваясь ногтями в кожу, и вжался ему в бок. Учительница прошла мимо и скрылась за поворотом, шурша какими-то бумагами. Снова вдохнуть не хватало смелости. Оба боялись, что сделают это слишком громко, она услышит и сию секунду вернется, чтобы отчислить на месте. Или, может, кто-то уже вышел из другого кабинета и идет сюда.       — Пошли, — сдавленно позвал Кёджуро, — надо бежать отсюда.       — Там точно никого? — жалобно спросил Обанай.       — Сейчас выгляну.       Кёджуро осторожно осмотрел коридор, никого не увидел и жестом велел бежать. Пока они стоят на одном месте, сотрудники могут догадаться, что дело в электрощитке, и вернуть освещение. Камеры заработают не сразу, но рисковать не хотелось.       Обанай мчался вперед, видя перед собой только спасительные золотые волосы друга и чувствуя бьющий по спине рандосеру. В голове творилось настоящее безумие: женское крыло, электрощиток, колготки – все смешалось во что-то невообразимое, колющее разум неверием в успех и оглушающее паникой. Общий коридор остался позади, они забежали в мужской туалет и увидели, что одна из двух кабинок занята. На подоконнике под матовым стеклом лежал маленький блокнот.       — Кёджуро… — сипло выдавил Обанай.       Его затрясло от страха. В туалете кто-то есть, значит, их увидят со всеми вытекающими последствиями. Кёджуро обернулся, жестом призывая молчать, но друг отрицательно потряс головой и выбежал из туалета.       Кёджуро разрывался на пополам: бежать следом и не дать Обанаю сдаться панике или спрятаться и как можно быстрее переодеться? Вдруг раздался щелчок замка, и думать стало некогда. Он метнулся в свободную кабинку и заперся. Пытаясь подавить одышку от бега и стресса, Кёджуро бесшумно опустил крышку унитаза и сел на нее. Сквозь грохот крови в ушах слышались чьи-то шаги по кафельному полу.       Неизвестный включил воду, вымыл руки и выключил ее. Кёджуро вслушивался в возникшую тишину, боясь пропустить хоть малейший звук. Когда дверь помещения открылась и закрылась, он выждал пару секунд, прежде чем коснуться замка. Света еще нет, до конца урока минут двадцать. Нужно быстро переодеться и искать Обаная. Он открыл дверь, выбежал из кабинки и замер, парализованный удивленным взглядом старшеклассника.       Тот широко раскрыл винного цвета глаза и изогнул тонкие брови, медленно оглядел его с ног до головы и остановился на его мертвенно бледном лице.       Кёджуро до скрипа стиснул ручку кабинки, от ужаса превратившись в полую оболочку. Обанай был прав. Он попался на глаза старшекласснику, да еще и в юбке. Теперь его сдадут учителям и жестоко накажут. Надо как-то выкрутиться. Мозг упорно не желал генерировать хоть сколько-нибудь логичное объяснение, а пауза все затягивалась. Старшеклассник медленно протянул руку и взял с подоконника блокнот, за которым вернулся.       «Спокойно! Просто скажи что-нибудь умное. Скажи умные слова, пока он не сбежал».       — Н-неоднозначность моего положения, — неуверенно начал Кёджуро, — объясняется тем, что я, будучи очень предприимчивым человеком и инициативным товарищем, ввязался в некоторую авантюру с непредвиденными последствиями.       Может, лучше было бы прикинуться дурачком? Тогда его пожалеют и не будут стучать. Должен же быть хоть какой-то выход из этого щекотливого положения. Старшеклассник переложил блокнот из одной руки в другую и оттянул уголок рта. Выражение его лица было слишком неопределенным, и предсказать поведение было невозможно.       — Ты свет отрубил? — недоуменно спросил он, сделав обвиняющий акцент на «ты».       — Да… — Кёджуро попрощался с жизнью. Кто вообще тянул его за язык? Зачем он признался? Еще и в юбке…       — Вот спасибо, — обрадованно выдохнул парень. — Ты сорвал нам проверочную работу по ботанике. Микроскопы без света не работают.       — Рад был п-помочь…       — А какого черта ты…       Вдруг дверь в туалет скрипнула, впуская кого-то в помещение. Расслабившийся было Кёджуро едва не вскрикнул, схваченный новой паникой. Старшеклассник бросился вперед, затолкнул его в кабинку, забился туда сам и замкнул дверь. В туалет вошли несколько человек. Послышался щелчок выключателя.       — И здесь света нет, — констатировал мужской голос.       — Да что это, мать твою… Пошли, проверим второй этаж, — ответил другой мужчина.       Не дожидаясь, когда закроется дверь и стихнут голоса, Кёджуро сбросил рандосеру, поставил на крышку унитаза и рывком стянул с себя юбку. Старшеклассник ошалело уставился на его голые ноги в черных чулках по колено и вжался в стену, чтобы не мешать переодеваться. Некоторое время было слышно только шорох одежды и суетливое дыхание. Кёджуро небрежно запихал юбку в рандосеру, натянул брюки и застегнул ремень.       — Что за чертовщина тут творится?       — Мне нужно найти моего друга, — Кёджуро будто не услышал вопрос. — Я должен бежать. Пожалуйста, никому не говори, что видел меня в таком виде. И про свет тоже.       Он отряхнул чуть помявшиеся брюки и выбежал из кабинки. Надо срочно отыскать Обаная, пока тот кого-нибудь не встретил и не влип в неприятности. Оставалось только надеяться, что этот странный парень с платиновыми волосами и винными глазами действительно никому ничего не расскажет.       — Постой! — растерянно крикнул тот. — Эй!       Кёджуро не обернулся, убегая по коридору. На ходу он прикидывал места, где может прятаться друг. Мысли разбегались, недавняя ледяная паника не желала уступать облегчению от возвращения в свою форму, принять решение быстро предательски не получалось. Он вдруг услышал приближающиеся шаги и удивленно обернулся. Тот парень бежал следом. Времени на новый разговор не было, поэтому Кёджуро резко завернул в другой коридор.       На потолке вспыхнули лампы, ослепив привыкшие к легким сумеркам глаза. Раздался звонок, словно заснувшее электричество радовалось долгожданной свободе. Двери классов раскрылись, выпуская в коридор удивленно переговаривающихся детей, которые невольно помогли Кёджуро избежать преследования.       Он ловко лавировал между учениками, пока не затерялся совсем. В голове наконец-то родилась догадка, где может скрываться Обанай.