Между сценами

– Эй, извините, мисс! – раздается незнакомый мужской голос прямо у тебя за спиной, и ты тут же напрягаешься и приостанавливаешь работу по удалению сорняков с новой садовой грядки, которую вы вместе с Джейсоном затеяли. Ты осторожно оборачиваешься и видишь двух мужчин, идущих по подъездной дорожке, мимо знака "Посторонним вход воспрещен" и заходящих на твой участок. Они выглядят примерно на твой возраст или, может быть, чуть моложе, одеты в дорогое летнее туристическое снаряжение с большими рюкзаками на спине – из тех, что предназначены для многодневных ночевок в лесу. Они выглядят в отличной физической форме – очевидно, что это довольно серьезные туристы. Но, видимо, не настолько серьезные, чтобы изучать места для кемпинга... Ты думаешь про себя, отчаянно надеясь, что Джейсон их видел и что он появится в любую секунду, чтобы избавить тебя от необходимости разговаривать с ними. Но Джейсона нигде не видно, мужчины подходят к тебе неловко близко, и ты крепче сжимаешь совок и отступаешь на несколько шагов назад, чувствуя себя крайне обнаженной в шортах и майке без лифчика. Ты всегда ненавидела носить их, а поскольку живешь далеко в лесу и к тебе никогда не приходят гости – до сих пор – ты редко надеваешь их дома. Джейсон, конечно, не возражает. Но эти странные мужчины заставляют тебя чувствовать себя очень уязвимой, и ты испытываешь облегчение, когда они наконец перестают идти к тебе. Блондин прислонился боком к твоему грузовику примерно в десяти футах от тебя и говорит: – Как мы рады вас видеть, мы не знали, что кто-то живет так далеко в лесу, мы думали, что мы точно в дерьме. – Брюнет останавливается перед тобой, не более чем в пяти футах – слишком, слишком близко. Ты смутно замечаешь, что оба они чрезвычайно условно красивы, и оба широко улыбаются, что, как ты понимаешь, должно быть очаровательно, но вместо этого выглядит просто смазливо. – Кто вы и что вам нужно? – резко отвечаешь ты, подозрительно глядя на них и чувствуя себя все более небезопасно с каждой секундой. Ты задаешься вопросом, сможешь ли ты обогнать их и добраться до своей винтовки, если все пойдет не так. Ты хотела бы набраться смелости, чтобы язвительно спросить их, умеют ли они читать, раз уж прошли мимо твоего знака, сказать им, что это частная собственность, что они должны убраться с твоей земли, но ты слишком боишься. Они уже показали тебе, что не уважают границ. – Эй, не нужно быть таким недружелюбным! – усмехается брюнет таким тоном, который, ты уверена, кажется ему таким же очаровательным, как и его улыбка, и это заставляет тебя стиснуть зубы. – Меня зовут Крис, а это Джим. – Джим машет тебе рукой из грузовика, а Крис протягивает руку, но ты лишь каменно киваешь. К счастью, Крис убирает руку и продолжает своим очаровательным голосом: – Мы просто пытаемся добраться до лагеря "Хрустальное озеро" и немного заблудились, вот и все. Мы надеемся, что вы подскажете нам, где мы ошиблись. – А может, вы сами нас туда отвезете. Мы будем рады, если такая красотка, как вы, поедет с нами, – говорит Джим из твоего грузовика. И тут ты замечаешь, что он засунул большие пальцы в передние карманы и проводит указательными пальцами вверх-вниз по обеим сторонам своей промежности – незаметно, но по его развратной ухмылке становится ясно, что это сделано намеренно. Ты стараешься не делать гримасу отвращения – очевидно, что этим людям нельзя доверять, и ты не хочешь рисковать, провоцируя их слишком сильно. – Я не знаю, как туда добраться. Я никогда не спускаюсь туда. Почему бы тебе не проверить карту? – еще более жестко говоришь ты, кивая на туристическую карту Кристального озера, которая явно торчит у Криса из кармана. – Чушь собачья, – ухмыляется Джим, – ты хочешь сказать, что живешь в глуши и даже не знаешь, как добраться до главной достопримечательности здешних мест? Я думаю, она просто играет с тобой, Крис. Крис тоже ухмыляется и говорит: – Согласен. Кроме того, живые гиды лучше карт, и мы будем рады компании. Мы веселые ребята, тебе стоит пойти с нами, это будет хорошее время. У нас есть пиво, мы собираемся развести костер и искупаться. Если бы тебе сейчас не было так не по себе, ты бы рассмеялась. Хотя ты не знаешь, как Джейсон относится к алкогольным напиткам (хотя представляешь, что не очень положительно), костры и купание – две вещи, которые бесят Джейсона почти так же сильно, как люди, трахающиеся на его земле – не вы и не он сам, то есть – и если он найдет этих двух придурков, им придется несладко. Вместо этого ты просто сохраняешь нейтральное выражение лица и говоришь: – Нет, спасибо, я очень занята и не люблю плавать. – По-моему, ты не выглядишь такой уж занятой, – непринужденно говорит Крис, и твоё сердце начинает биться быстрее, когда он делает несколько шагов к тебе. – У тебя есть парень или что-то вроде того? – хмыкает Джим, и первые толчки настоящей паники начинают проникать в твоё сердце, когда он отталкивается от грузовика и начинает идти к тебе, снимая свой рюкзак. – Да, – честно отвечаешь ты. Ты ненавидишь, что приходится говорить это, ненавидишь, что "нет" не является достаточно хорошим ответом для стольких мужчин, что они оставляют в покое незаинтересованных женщин только в том случае, если эта женщина уже "принадлежит" другому мужчине. Но в этот момент ты готова сказать что угодно, лишь бы они ушли. – Он тоже должен пойти с нами, нам будет весело всем вместе, – говорит Крис, снимая рюкзак. – Да, просто оставь ему записку или что-то в этом роде и отправляйтесь с нами. К тому времени, как он присоединится к нам, мы все подготовим лагерь, а до тех пор мы с Крисом покажем тебе, как хорошо провести время. – Джим говорит ровным тоном, и ты делаешь еще один шаг назад, но натыкаешься на другую грядку и едва не падаешь на нее спиной вперед. Ты не знаешь, что делать, не знаешь, что сказать. Может быть, если бы они были одни, ты бы попробовала напасть на них с совочком, но шансы успешно справиться с одним из них довольно малы, учитывая их физическую подготовку. Хотя они и не такие высокие и громоздкие, как Джейсон, они все равно могут легко заставить подчинить тебя, и ты начинаешь слегка дрожать... И тут появляется твой спаситель в знакомой, любимой, громоздкой форме любви всей вашей жизни: ты выглядываешь из-за плеч Криса и Джима и видишь Джейсона, незаметно выходящего из-за сарая. Несмотря на то, что он все еще находится на достаточном расстоянии, ярость в его глазах выглядит так, будто может поджечь головы незваных гостей. Черт, он выглядит настолько разъяренным, что, наверное, мог бы сравнять с землей целые города силой своей ярости. Теперь ты дрожишь по другой причине и не можешь удержаться от злобной улыбки, когда Джейсон переходит на бег – все так же бесшумно, в своей жуткой манере, – и ты видишь в его руках вилы. – Тебе не стоит туда идти. Там водятся призраки, и ты погибнешь. И вообще, тебе не стоит здесь находиться. – Не волнуйся, сладкая, мы обеспечим твою безопасность, – спокойно говорит он, но прежде чем Джим успевает добавить свое, без сомнения, нелепое замечание, Джейсон оказывается прямо за его спиной. Ты поднимаешь взгляд на своего любовника, но Джейсон не смотрит на тебя – вместо этого он сосредоточен где-то в районе торса меньшего мужчины, и вдруг раздается шум, который ты не знаешь, как описать... а затем самые кончики зубьев вил протыкают прямо сквозь влагоотводящую походную рубашку Джима. Маленькие капельки крови падают на твою рубашку, глаза Джима выпучиваются, он издает странные, влажные задыхающиеся звуки, а затем из ран на его груди начинает быстро распространяться темно-красное пятно. «Влагоотвод в действии», – глупо шутишь ты про себя, а потом задыхаешься, когда Джейсон действительно поднимает булькающего, сопротивляющегося Джима прямо с земли, насаживает его на вилы и держит так же легко, как зефир на костре. – Что за черт!? – кричит Крис, делая испуганный шаг в сторону, и, кажется, ему требуется несколько секунд, чтобы осознать происходящее. Он переводит взгляд с друга, дергающегося на конце вил в воздухе, на огромную неживую тварь, удерживающую его. – ГОСПОДИ ИИСУСЕ, ЧТО ЗА ХРЕНЬ! – кричит Крис, и Джейсон поворачивает голову, чтобы взглянуть на него. Это самый яростный и полный ненависти взгляд, который ты когда-либо видела в его прекрасных, выразительных, лесных глазах, и он совершенно, абсолютно, до ужаса страшен... и не менее сексуален. Ну, по крайней мере, сексуально для тебя. Ты уверена, что Крис с этим не согласен, поскольку он спотыкается о собственные ноги и карабкается по земле несколько шагов назад, а его крики теперь переходят на довольно впечатляющий фальцет. Наконец ему удается встать на ноги и он пускается бежать, но Джейсона это не беспокоит. Он просто отмахивается вилами в сторону так быстро, что это становится смазанным пятном. Джим врезается в землю головой вперед, и раздается очень отчетливый хруст, когда его шея ломается под его собственным туловищем. Ты смотришь на явно мертвое тело, лежащее в неестественно раздробленной, смятой куче не более чем в трех футах от тебя, и хотя ты обычно не брезглива, этот случай даже для тебя немного мерзок. Джейсон заходит Джиму на спину, чтобы выдернуть из него вилы, словно кусок мяса с шампура, и, не глядя на тебя, разворачивается и бросает вилы в воздух, как копье, как ты видела несколько месяцев назад... только на этот раз цель – не компостная куча, а удаляющаяся фигура Криса. Твоё сердце бешено заколотилось, когда превратившееся в сельскохозяйственный инструмент оружие попало в цель, и раздался потрясенный, агонизирующий крик, когда злоумышленник номер два упал на колени, а затем лицом в грязь. Джейсон начал быстро бежать за ним, как только тот бросил вилы, и когда он догоняет его, Джейсон выдергивает их у него из спины, а затем злобно бьет его ими снова и снова – гораздо, гораздо больше раз, чем требуется, чтобы покончить с жизнью Криса. Он выглядит совершенно неуправляемым, таким его еще никогда не видела. Джейсон принимает близко к сердцу все случаи вторжения плохих людей на его землю, но этот... этот случай – особенно личный, потому что в его понимании они не только ответственны за него и его мамочку, но и угрожали тебе. Часть тебя хочет подойти и попросить Джейсона прекратить колоть Криса, чтобы не получить в итоге кучу человеческой говядины во дворе, но ты слишком загипнотизирована проявлением жестокости со стороны любимого мужчины. Ты и раньше видела, как Джейсон работает, но не очень часто и никогда с такой яростью. А когда он не работает, когда он с тобой или с животными, он невероятно милый, нежный и даже покорный... Контраст действительно разительный, и размышлять об этих разных гранях его личности так же увлекательно, как и наблюдать за его физической формой сейчас. Это как если бы матадор сражался с разъяренным быком без шпаг и копий – у матадора не было бы ни единого шанса без этих инструментов. Наконец Джейсон перестает наносить удары, затем втыкает вилы, залитые кровью, вертикально в землю и тянется вниз, чтобы взять труп за шею и без усилий поднять его с земли. Это напоминает взятие кошки за загривок... очень мертвой кошки. Затем он подходит к смятому трупу у твоих ног и хватает его за одну ногу, а затем начинает тащить за собой. Он убирает за собой. Ты не произнесла ни слова, не издала ни единого звука, за исключением вздоха, когда Джейсон поднял Джима в воздух на конце вил, и не произносишь ни слова сейчас. Джейсон все еще сосредоточен на выполнении поставленной задачи, поэтому ты просто ждёшь его у садовой грядки, когда он исчезнет между деревьями. Джейсон не был так разъярен с тех пор, как та плохая девчонка обезглавила его маму. Он не знает, причинили ли они тебе вред или просто разговаривали, но ему все равно. То, что они разговаривали с тобой, уже достаточно плохо и, по его мнению, оправдывает суровое наказание. Он не видел твоего лица, не видел, как вам неловко – он был слишком сосредоточен на том, чтобы уничтожить этих плохих мальчиков, посмевших стоять в твоём присутствии. Он вытащил трупы на дорогу, все еще на своей территории, но достаточно далеко от твоего дома, чтобы это не показалось подозрительным. Последнее, что он хочет сделать, это каким-либо образом вовлечь тебя в это. Он бросает их на асфальт посреди дороги, чтобы предупредить тех, кто окажется настолько глуп, чтобы ехать в этом направлении, и, прежде чем уйти, переворачивает тела на спину, чтобы презрительно взглянуть на их лица. Даже несмотря на то, что они выглядят немного окровавленными и избитыми из-за его грубого обращения с ними, Джейсон признает, что их можно назвать красивыми. Он видел достаточно взаимодействий между женщинами и мужчинами, которых он убил, чтобы понять, что это именно те мужчины, с которыми женщины флиртуют, по которым ласкают и с которыми занимаются сексом. Они напоминают ему старших мальчиков в лагере, когда он был ребенком, тех, у которых даже в этом возрасте были подружки... таких мальчиков, которые особенно жестоко дразнили его. Такие мальчишки, которые сталкивали его с причала и толкали на смерть, а их подружки смеялись. И вот теперь эти плохие мальчики разговаривали с тобой. Внезапно внутри него вспыхивает сильная неуверенность в себе, которая даже вытесняет ярость: флиртовали ли они с тобой? И если да, то нравилось ли тебе это? Он совершенно уверен, что ты любишь его, что ты не оставишь его... не так ли? Даже если Джейсон сделает для тебя все, что угодно, умрет тысячу раз, если ты его об этом попросишь, убьет всех до единого людей на земле, если ты этого пожелаешь, это не изменит того факта, что в его сознании он – уродливое, глупое, неживое чудовище, а ты – прекрасный, умный, живой человек, который может заполучить любого, кого пожелает. Ты сказала ему, что не любишь других людей, рассказала, как тот плохой человек порезал тебе лицо бутылкой и что ты не желаешь ничьего общества, кроме его... ты каждый день говоришь ему, что любишь его и хочешь его, что он единственный для тебя... и хотя он знает, что ты не лгунья, что ты никогда не обманешь его, что если кто-то лучше него случайно забредет к тебе, и ты решишь пойти с ним? Даже если это разобьет его неживое сердце вдребезги, Джейсон позволит тебе уйти, если ты захочешь. Он не станет тебя винить, если ты захочешь. Когда он отворачивается от тел и быстро идет по лесу в сторону дороги, ведущей к вашему дому, его ярость сменяется отчаянием, и его вдруг охватывает непреодолимая потребность доказать тебе свою правоту. Встать на колени у твоих ног и напомнить, как сильно он тебя любит, что, несмотря на то, что он уродлив, неживой и не умеет ни читать, ни писать, ни говорить, он сделает все, чтобы относиться к тебе лучше, чем любой из красивых, умных, обаятельных плохих мальчиков, на что только можно надеяться.