Между сценами

Ты в шоке смотришь на Джейсона. Отсосав у него, ты уже успела сильно возбудиться, но теперь ты так завелась, что не знаешь, что делать. Он определенно берет этот сценарий на вооружение, и твой шок перерастает в восторг. Ты пытаешься придумать, как тебе реагировать, как сохранить импульс этой маленькой игры... и лучшее, что тебе приходит в голову – попытаться сбежать. Ты знаешь, что это бесполезно, что он обязательно тебя поймает, но в этом-то и весь смысл. К тому же тебе хочется думать, что если бы эта ситуация была реальной, ты бы не была на 100% абсолютно пассивна. Пытаясь быть хитрой, ты слегка киваешь ему, как бы подчиняясь, и медленно отползаешь в сторону валуна... а затем без предупреждения рвешься в лес прочь от него, бегая так быстро, как только могут выдержать твои ноги. Джейсон даже немного удивлен. Если бы ты была обычной жертвой, он бы ничуть не удивился, но он, честно говоря, не ожидал такого поворота событий, поскольку полагал, что ты захочешь, чтобы он доставил тебе оргазм прямо сейчас. Кроме того, ты, конечно, знаешь, что пытаться убежать от него бессмысленно... но это явно твоё намерение, и идея преследовать тебя внезапно показалась ему чрезвычайно забавной, так что он решил дать тебе фору, чтобы оттянуть удовольствие. Он втыкает мачете в землю так, чтобы оно торчало из грязи вертикально, затем застегивает штаны и мысленно считает до десяти... а потом устремляется за тобой. Вскоре ты уже слышишь, как тяжелые шаги Джейсона раздвигают и вытаптывают подлесок, а ты задыхаешься. Прошли годы с тех пор, как ты занималась серьезными физическими упражнениями, и ты вдруг подумала, что было бы разумно вернуться к ним, хотя бы для того, чтобы сделать это регулярной частью ваших с Джейсоном игр. Ты оглядываешься через плечо и вскрикиваешь, когда видишь, что он надвигается на тебя так быстро, что, будь ты его жертвой, ты бы прямо сейчас начала произносить "Ава Мария". Он выглядит совершенно ужасающе и совсем не по-человечески. Он больше похож на какого-то призрака или монстра, порожденного самим лесом. С такого расстояния ты не сможешь разглядеть его глаза, только темные тени сквозь прорези маски. Она лишает его лицо всякой человечности, и если бы эта маска не была такой любимой и знакомой, ты бы ужаснулась. – Черт! – восклицаешь ты, едва не споткнувшись, когда поворачиваешь голову назад, и хотя логически ты знаешь, что находишься в безопасности, твоё тело реагирует так, словно это действительно опасная для жизни ситуация. Адреналин бьет ключом так сильно, что кажется, будто у тебя может случиться сердечный приступ, и тут же большие, сильные, знакомые руки хватают тебя за ребра и поднимают в воздух. Внезапно твоя спина оказывается прижатой к груди Джейсона, а его руки так крепко обхватывают тебя, что ты едва можешь двигаться от пояса вверх... но ты все еще можешь двигать ногами, поэтому начинаешь бить изо всех сил, пытаясь нанести удар. Наконец тебе удается впечатать каблук ему в бедро, и хотя ему не больно, Джейсон решает притвориться, что это так, просто чтобы было интереснее. Он хрипит и отпускает тебя, и ты падаешь на колени на мягкую грязь и пористый мох под ним. Ты отползаешь от него на четвереньках, пытаясь, но безуспешно, встать на ноги как можно быстрее, а когда снова оглядываешься назад, видишь, что он потирает одной рукой бедро в том месте, куда ты его пнула. Несмотря на то, что это было бы некрасиво, ты собираешься спросить его, все ли в порядке... но прежде чем слова успевают сорваться с твоих губ, он снова набрасывается на тебя, и ты снова вскрикиваешь. Джейсон приседает и хватает тебя за лодыжки – правда, не слишком сильно – а затем тащит тебя на животе по земле к себе, и твои пальцы впиваются в грязь, когда ты пытаешься уползти. В этот момент ты уже почти не кричишь, но ты не сказала "стоп", и Джейсон знает, что ты не против испачкаться, поэтому не беспокоится об этом. Когда ты оказываешься прямо под ним, он грубо переворачивает тебя на спину, и прежде чем ты успеваешь попытаться пнуть его снова, он берется за переднюю часть твоей клетчатой фланелевой рубашки и поднимает тебя с земли так, что вы оказываетесь глаза в глаза. «Господи, да он и впрямь нарывается», – думаешь ты про себя, и хотя ты наконец-то снова можешь видеть его глаза, это не делает его менее нервным – или менее захватывающим. Он больше не выглядит злым, он выглядит диким. Как будто он хочет съесть тебя заживо. Несколько лет назад ты бы подумала, что он действительно собирается съесть тебя живьем, еще до того, как узнала, что на самом деле он нежный великан, проклятый неудачными обстоятельствами и несчастным существованием, которому больше по душе кексы и сэндвичи, чем человеческая плоть. Становится немного не по себе, когда тебя держат за переднюю часть рубашки, и ты чувствуешь, как ткань начинает рваться по швам... но тут Джейсон быстро шагает вперед, и твоя спина внезапно оказывается прижатой к дереву. Одно из его сильных бедер проходит между твоих ног, чтобы удержать тебя на земле, затем он снимает перчатки и отбрасывает их в сторону. Твоё сердце бьется еще быстрее, задаваясь вопросом, что он собирается делать с этими теперь уже голыми руками... и ответ оказывается совершенно неожиданным: он подносит их обе к рубашке и разрывает ее прямо по центру, отчего пуговицы разлетаются и обнажают твою обнаженную грудь на всеобщее обозрение. В прохладном лесном воздухе соски мгновенно твердеют, и ты удивленно вздыхаешь, а затем он стягивает рубашку с твоих плеч, чтобы обездвижить руки – и при этом заставляет тебя слегка выпятить грудь. Он сделал это, чтобы еще больше сковать тебя на случай, если ты попытаешься ударить его или дать пощечину, но к этому моменту вся борьба из тебя уже вытекла, и ты перестала сопротивляться. На месте его жертвы ты бы сейчас готовилась к ужасному изнасилованию, за которым последует верная смерть (ведь тогда ты еще не знала, что Джейсон не насильник), но вместо этого ты готовишься к тому, что, скорее всего, будет адский оргазм, за которым последует множество поцелуев и объятий. Джейсон обхватывает тебя одной рукой за шею – не слишком сильно – еще больше обездвиживая тебя у дерева, а затем снова удивляет тебя, проводя указательным пальцем другой руки по остаткам своей спермы, все еще прилипшей к твоей груди, и поднося его к твоим губам, все еще открытым и задыхающимся. От твоих ног по всему телу пробегает электрический разряд, и ты наклоняешь голову вперед, чтобы взять его палец в рот и облизать его дочиста, как ты делала это с его членом совсем недавно. Под его маской раздается тихое рычание, когда твой язык обводит кончик его пальца, пробуя на вкус соль его спермы и кожи, и ты не можешь сдержать приглушенного хныканья. Он вынимает палец из твоего рта с влажным "хлюп", затем отпускает твою шею ровно на столько, чтобы поднести руки к джинсам... а затем рвет их прямо посередине, как и рубашку, расстегивая пуговицу и разрывая молнию на две части. – Черт! – задыхаешься ты, изо всех сил цепляясь за дерево позади, пока он тянет испорченные джинсы дальше по твоим бедрам, полностью разрывая шов в промежности и сдвигая свое собственное бедро, поддерживающее тебя, чтобы джинсовая ткань протащилась между вашими телами и ушла от его цели. Теперь на пути остаются только твои хлипкие трусики, и они испорчены так же сильно, как и джинсы, когда он срывает их с тебя, как будто они ничего не значат. Ты так возбуждена, что тебе даже не приходит в голову, что ты будешь возвращаться домой через лес почти без одежды, но даже если бы это и пришло тебе в голову, в данный момент тебе было бы все равно. Джейсон, в свою очередь, снова тверд как камень и отчаянно хочет оказаться внутри тебя, но, несмотря на то, как грубо он ведет себя в данный момент, он не хочет причинить тебе боль и пришел подготовленным. Ты почти смеёшься, когда он лезет одной рукой в карман пиджака и достает маленький флакончик со смазкой – даже играя роль монстра, он заботится о твоём комфорте и удовольствии. Ты уже настолько мокрая, что, наверное, смогла бы принять его и без смазки, если бы он сначала немного разогрел тебя пальцами, но жест он определенно оценил. Он открывает бутылочку большим пальцем и выливает немного на пальцы, а затем убирает ее обратно в карман, после чего берется за одно из твоих бедер своей несмазанной рукой и обхватывает ее вокруг своей талии, чтобы он мог сдвинуть свое собственное бедро настолько, чтобы просунуть руку между твоими ногами. Он начинает скользить пальцами по твоей щели, а ты обхватываешь его талию другим бедром и прижимаешься к дереву, умудряясь немного вытянуть руки, несмотря на то что они все еще зажаты в рубашке, и цепляешься за его руки, чтобы удержаться на ногах. Джейсон обнаруживает, что ты уже мокрая и набухшая, и погружает палец глубоко в твою киску, растягивая, и твоя голова сама собой откидывается назад, и череп с глухим стуком ударяется о кору. Ты смутно ощущаешь дискомфорт, но его заглушает удовольствие от того, что его средний палец соединяется с указательным, и ты изо всех сил упираешься тазом в его руку. Он прижимает большой палец к твоему клитору, когда безымянный палец тоже проскальзывает внутрь, и игра, видимо, заканчивается, потому что ты не можешь удержаться от стона: – Боже, Джейсон, трахни меня, пожалуйста! Он ни в чем не может вам отказать – особенно в этом – поэтому он расстегивает молнию и как можно быстрее освобождает свою эрекцию, затем раздвигает тебя своими скользкими пальцами и проникает в тебя так далеко, как только может, не причиняя тебе боли. Напротив, ты вскрикиваешь от удовольствия, когда он тоже стонет, и снова твоя голова откидывается назад и ударяется о дерево – на этот раз достаточно сильно, чтобы ты издала звук "ой" и поморщилась от боли. Джейсон тут же замирает и бросает на тебя обеспокоенный взгляд, думая, что это он сделал тебе больно... но ты спешишь его успокоить. – Не останавливайся, я просто ударилась головой, все в порядке. – Он выглядит неубежденным, поэтому ты сжимаешь свою киску вокруг него и настаиваешь: – Я обещаю, что со мной все в порядке, просто продолжай, милый. – Он ворчит от возросшего давления на его чувствительную плоть и подчиняется, регулируя хватку так, что держит тебя за задницу обеими руками. Он не хочет, чтобы ты снова ударилась головой, поэтому делает несколько шагов назад от дерева, а затем подпрыгивает на своем члене, как будто ты совсем ничего не весишь. Ты чувствуешь, как рубашка рвется еще больше, и протягиваешь руки вперед, чтобы вцепиться в его плечи, притягивая себя к нему. Твоя грудь трется о его грудь при каждом толчке, и в этот момент Джейсон жалеет, что он не настолько выше тебя, чтобы взять ее в рот, пока он трахает тебя. Однако он не задерживается на этом сожалении надолго, а сосредоточивается на том, чтобы доставить вам удовольствие другими частями своего тела, и вскоре ты отпускаешь его плечо, чтобы одной рукой потянуться вниз и погладить свой клитор в такт его толчкам. Затем он начинает мечтать о том, чтобы придержать тебя одной рукой, чтобы самому прикоснуться к тебе, но, хотя он достаточно силен, чтобы сделать это, он не уверен, что это не выведет ситуацию из равновесия и не испортит настроение. Он проводит быстрые геопространственные расчеты в голове и думает, что это может сработать, если он снова прижмет тебя к дереву, но он не хочет рисковать тем, что ты получишь сотрясение мозга, когда кончишь, поэтому он просто позволяет тебе продолжать заниматься самостимуляцией. Кроме того, наблюдать за тем, как ты ласкаешь себя, пока его член исчезает в твоем теле под твоими пальцами – обжигающе сексуально, и, поскольку игра явно закончена, он больше не пытается сдерживать свои слабые звуки удовольствия. – Да, Джейсон, хороший мальчик, скажи мне, как тебе это нравится... – бормочешь ты. Он почти все время молчит, кроме тех случаев, когда вы занимаетесь любовью, и слышать его хрипы и стоны между тяжелым дыханием – возможно, самая сексуальная вещь на свете, и тебе это нравится. Джейсон стонет громче и надеется, что ты уже близко, потому что, несмотря на относительно недавний оргазм, он уже снова на грани, и твои следующие слова подталкивают его прямо к краю: – О Боже, Джейсон, я сейчас кончу, продолжай трахать меня так же, это идеально... да, малыш, ты такой хороший мальчик, ты заставишь меня кончить так сильно... – Он стонет еще громче и отчаянно пытается удержаться, и, к счастью для него, ты выкрикиваешь его имя, когда тебя настигает собственная кульминация. Он тут же подхватывает ее, и ты вздрагиваешь и дергаешься вместе, его член пульсирует, а твоя киска бьется в спазмах, и если поблизости и были какие-нибудь дикие животные, то они наверняка уже улетели от того, как громко вы себя ведете. Джейсон держит тебя, пока вы оба не восстановите дыхание и он не затихнет, затем ты разворачиваешь ноги вокруг его талии, и он мягко ставит твои ноги на землю. Вы оба застонали, когда он выскользнул из твоей стекающей киски, и он на мгновение прижал тебя к себе, пока твоя голова не прижалась к его груди, а он не зарылся маской в твои волосы. – Святое дерьмо, это было потрясающе, – наконец говоришь ты, и чувствуешь, как Джейсон кивает тебе головой. Хотя поначалу он соглашался на подобные игры только ради тебя, ему самому они нравятся все больше и больше, и он уже придумывает идеи для следующей. А пока он приподнимает маску и отстраняется достаточно далеко, чтобы наклониться и поцеловать тебя долгим, нежным поцелуем, и ты удовлетворенно мурлычешь ему в губы. Позже тебе придется устроить для него такой же невероятный раунд его любимой игры: когда ты доминируешь, а он находится в твоей власти. Учитывая, насколько он активизировал свои усилия в этот раз, ты чувствуешь, что обязана активизировать и свои усилия, и вдруг задаешься вопросом, понравится ли ему быть обездвиженным, как ты только что была прижата к дереву. Хотя ты, очевидно, не можешь удержать его или сдержать своими мышцами, у вас в сарае есть веревка, которая не используется... Твои и без того раскрасневшиеся щеки становятся еще более розовыми при этой мысли, и ты принимаешь решение поднять эту идею с ним позже. Джейсон разрывает поцелуй, и ты натягиваешь испорченную рубашку обратно на руки и плечи, но это не очень-то помогает. Ты все еще полностью обнажена по пояс, если не считать носков и ботинок – вероятно, не самый достойный вид – и по мере того как испаряется вызванный сексом пот, ты начинаешь чувствовать себя немного прохладно. Джейсон, как истинный джентльмен, вытряхивает из своей старой потрепанной куртки плечи и протягивает ее тебе, чтобы ты могла просунуть руки в слишком большие рукава и обернуть ее вокруг себя. Она доходит до колен и полностью закрывает тебя, как потрепанный, грязного цвета халат, который восхитительно пахнет твоим милым, нежным монстром. Когда ты полностью укутана, Джейсон, наконец, надевает обратно штаны и застегивает молнию, а затем нагибается, чтобы забрать свои перчатки и твои разорванные джинсы и трусики. Он выглядит немного извиняющимся, но ты заказываешь рукава его куртки, забираешь у него испорченную одежду и бросаешь ее обратно на землю. – Не смей расстраиваться, это было одно из лучших развлечений. У меня есть еще одежда, и я выделила достаточно средств, чтобы купить новый комплект, который ты будешь сдирать с меня каждый месяц, так что молодец, солдат. – Ты подмигиваешь ему, и хотя это неправда, что ты сказала про "одежду для Джейсона, чтобы уничтожить" в свой месячный бюджет, ты вдруг думаешь, что это может быть неплохой идеей, учитывая, как сильно тебе нравится, когда он это делает. Джейсон ухмыляется, когда ты берешь его руку в свою, и вы вместе начинаете идти по направлению к дому. – Я сделала тебе больно, когда ударила тебя по ноге? – спрашиваешь ты его через некоторое время, и Джейсон качает головой. – Так ты просто издевался надо мной? – Он немного озорно улыбается, кивая, и ты не можешь удержаться, чтобы не рассмеяться и не поддразнить его: – Ты плохой мальчик, я должна была догадаться! Ничто не может обидеть моего большого, сильного мужчину, особенно маленькая я. – Озорной взгляд Джейсона сменяется глубоким умилением, и он останавливается, чтобы взять тебя на руки и прижать к себе на мгновение. Ему нравится, какая ты маленькая по сравнению с ним, какая ты мягкая, нежная и совершенно прекрасная, и если бы он мог говорить, то сказал бы тебе об этом. А еще он сказал бы, что ты ошибаешься, что ты абсолютно способна причинить ему боль и можешь сделать это очень легко: все, что тебе нужно сделать – это уйти. К счастью для него, этого никогда не произойдет. Никогда, до самой смерти.