Petersburg showdown

В Тэнгоку Мегуми притащили буквально за шкирку, девчонка была в лёгкой одежде, испытанной временем и грязью, родителей то не было, благо в людском городке стояла тёплая погодка, даже жаркая, сидела на хлюпком мостике и болтала ножками. Великий Годжо, прибывший в город ради развлечения пройти мимо не смог, уселся рядом на корточки, попытался в щеку ткнуть. По итогу поругались, полукровка укусила сильнейшего за палец, так ещё не отпускала, вгрызлась острыми зубками. Писками да визгами Сатору распугал всех лягушек и стрекоз, кое-как отцепил от себя пиздючку и взял за шкирку, пригрозил укушенным пальцем, на приличном,конечно же,расстоянии Только призадумался. Всё семейство давит на парня, требует найти себе наследника, иначе следующим правителем станет младшенький брат, с которым сильнейший не был близок, проще говоря были чужими, поэтому чисто из вредности не хотел передавать власть. Годжо был балбесом, всё семейство жалело о том, что когда-то решили передать власть.. Такому идиоту. Ни детей, ни жены, какой с него толк? Появилась гениальнейшая мысль. Почему бы не притащить в дом наследницу? Наверняка будет много осуждения, ругани и ссор, но теперь он будет уже не таким бесполезным. Девушка была красивая, слишком высокая для девчонок своего возраста, лишь нездорово худая. Белобрысый её немножко повертел, поглядел и решил заговорить — Ребёнок, где твои родители? Обычно такую мелочь не отпускают гулять в одиночку. — Я сирота, у меня нет родителей и каких-либо родственников. — Реально что ли? Ну-ка мамой поклянись. — ребёнок тут же начала колотить его маленькими ножками по лицу, била точно в цель — Я понял, понял, шучу! Решение было окончательным, ему точно нужна такая наследница, просто необходима. Без лишних слов потащил в ранее не изученный детским любопытством лес, необычно густой, тёмный и жуткий. Правитель даже не удосужился ребёнка хотя бы на плечи. Мелкая фигура буквально висела в одежде не по размеру, голубоглазого это мало волновало, он обижен, не лучше маленького дитя. Весь путь незнакомый мужчина показывал наследнице странные растения, рассказывал о них, о вреде людям, ядовито то или иное или нет. В основном эти травы были ядовиты, рассказ заканчивался фразой «это в рот тащить нельзя». Нет-нет, девочка безусловно умна, но предупреждение же никому ещё не вредило, верно? Фушигуро смотрела на него как на тупого, будто и впрямь будет это есть. Ей же так хочется съесть странные незнакомые грибы Путь был долгим, высокий незнакомец жаловался и жаловался на неудобные гэта, частенько останавливался, переводил дыхание, после снова шёл в припрыжку. Чтобы потом ныть "У меня ноги болят, это всё из-за этих сандалей". На улице потихоньку темнело, солнце садилось, голубое небо окрашивалось в фиолетовые и розовые тона, облака расплывались, казалось что растворялись. Маленькая мисс смотрела на эту картину с восхищением, губки приоткрылись, а глазёнки потихоньку закрывались,вечер как-никак, дитятко вымоталась Вдали завиделась кристально чистая река, беловолосый дал ладошкой её потрогать, ощутить прохладу, намочить влажными ладонями свои худые щёки. По коже в тот момент прошлись приятные мурашки, маленький помазок заулыбалась, захлопала в ладоши, а шестиглазый заулыбался с ней,показал белые зубы. Малышка не помнит как они добрались до огромного дворца, ощутила только ужасный холод нового города, из-за чего Гэнзаю пришлось укутать маленькую фигуру в тёплую часть кимоно. Тяжёлые двери распахнулись перед ними, таинственный мужчина взамохом руки их распахнул, войдя в лядоное помещение заголосил «НАНАМИН». Худощавый блондин подлетел к ним с тёплыми одеждами, укутал девочку в них и забрал с рук Сатору, обречённо посмотрел на измазанную белую ткань, которую Мегуми успела измазать своими ручками да ножками, утащил отмывать Блондин со скандалом отдал ребёнка Годжо, этот ребёнок в теле взрослого был очарован Фушигуро, принял как свою, будто сам родил, выходил, выкормил и воспитал. Кенто осталось только осуждающе цокнуть языком и свалить по своим делам, более важным, так как Сатору явно заниматься ими не будет. Спихнул всё на невысокую девушку, Реми. Причёская у неё выделялась, была похожа на хвост скорпиона, даже на конце заострялась. Весёлый правитель решил разрядить обстановку, вернее не захотел оставлять наследницу,поэтому попытался втереться в доверие к девчонке. Предложил поиграть в догонялки. Звуки деревянных гэта раздавались по огромному залу, гензаи практически не бежал, поддавался мелочёвке, лениво пытался ухватить рукава кимоно. Дерзкая мерзавка отвлеклась на время, прикрыла глаза и.. Врезалась в вазу, которую подарил голубоглазому двуликий с измученной фразой «Боже, только не расхлестай в первый день». На лбу появилось красное пятно, а сама ваза повалилась назад, словно вот-вот свалится, разлетится на мелкие осколки. Если бы не быстрая хвостатая. Брюнетка подлетела к ней, ухватила и прижала к груди. В зале был слышен хохот, Сатору поглаживал лобешник хныкающей брюнетки, а удивленный Кенто смотрел на Реми, которая уселась на пол и не выпускала предмет из рук О Сукуне Мегуми знала, вернее видела, краем глаза, выглядывая из-за двери. А сверху Касимо. Маленькая Фушигуро и высокий Хадзимэ. В тот день явился дьявол лично, обкашлять на повышенных тонах вопрос с беловолосым и уже повзрослевшим, возмужавшим Нанами. Эти двое смотрели на неизвестного с остановленым дыханием,прятались когда Рёмен кидал в их сторону взгляд, зажимали друг другу рты, прикладывали пальчик ко рту. После визита палач и королевское дитя перевозбуждённо обсуждали гостя, бирюзоволосый с хищной улыбкой на губах рассказывал новой подруге легенды об двуликом, как Сукуна раньше дружил с Сатору, как Касимо нечаянно коснулся руки монстра, а после чего заслужил его взгляд. Недовольный, но взгляд. Рядом сидящие малышки Май и Маки дремали, Хана же пристроилась на коленках приемника, не участвовала в разговоре. Крикливая Реми стояла в стороне, приглядывала за ними, с ужасом слушала эти байки *** На улице было относительно спокойно, не слишком холодно, снег не бушевал, не сыпался на лохматые макушки жителей, не падали на ресницы, суровый мороз отступил, даже если на время. Детвора бегала по улице, они кидались друг в друга снежками, строили причудливые фигурки из клейких снежинок, насмотрелись на людей и счастливые веселились, ведь раньше им было слишком скучно, заняться было нечем, все книжки прочитаны, чернила истрачены, а родители работают на работе, вкалывают до самого вечера, не уделяли должного внимания детишкам. А тем только в радость, никто не загоняет домой, не ограничивает, не запрещает кататься в белом пухе. Их ручки в чёрных перчаточках и рукавичках вылепливали лица ледяным фигурам, пальчики делали не глубокие дырочки, рисовали дуги, пытаясь сделать подобия улыбки. Девчонки шмыгали носом, растирали свои щёчки, а мальчишки резво носились вокруг «снеговика», по крайней мере его так прозвали людишки. Людские забавы так разбавляли небесную скуку До их ушек дошёл хруст снега, гэта неспеша куда-то направлялись, явно не ребёнок. Все разом обернулись, белыми ресничками захлопали и увидели чёрную лохматую голову. Правительница, уже повзрослевшая, писанная красавица. Эта соня соизволила выйти из своего замка, шла не спеша, словно специально не торопилась, кому-то на зло. Ребятня радостно завизжала,быстрыми движениями ножек подлетели к невысокой гензаи, облепили со всех сторон и улыбались во все тридцать два зуба, пытались обнять брюнетку и потянуть за рукава, чтоб она обратила на них внимание, погладила по головам и улыбнулась, да хоть что-то, так интересно было, какая же правительница. Сатору Годжо был таким весёлым,резвился вместе с детьми, опаздывал на важные мероприятия, но не мог устоять перед соблазном поиграть со снегом, частенько получал нагоняй. Новая же мерзавка пунктуальна, опаздывать не горит желанием, дети только мешают, она пытается их распихать локтями,а они больше липнут, радостно пищат и что-то спрашивают. Хотя, неудивительно, они же видели наследницу только издалека, когда было важные мероприятия и девчонка стояла на крыльце своего замка, одетая в красивые шелка и меха, растирала замёршие щёки. Мегуми потрепала нескольких по голове, других потянула за щеку и убежала под довольные визги малышариков Фушигуро, кажется, опаздывала, пробираясь через сугробы девушка ворчала, ругалась на лёд под снегом, из-за которого практически навернулась на пятую точку. Вдали засиделся обрыв, с помощью которого жители спускались на землю. Подросток тяжело дышала, пыхтела и сопела носом. Надо же, растяпа Хана её поздно разбудила, впопыхах собирала, так ещё и ругалась на неё, мол «Вы как черепаха, давайте быстрее!» Сучка. А сама осталась в тёплом помещении, никуда не пошла,конечно, зачем ей там быть, не важная же личность, пусть посидит. Ладно-ладно, не будем оскорблять нашего главного кинна и вернёмся к нашим баранам. Гензаи стоит возле улыбающегося Годжо, а у самого края стоял мужчина под стражей, убитый горем и отчаявшийся. Молодняк только бровь выгнула, на родителя посмотрела «— Это церемония изгнания. Ты что, ни разу её не видела? Позо-о-ор. Живёшь тут столько, а такое зрелище не видала. Хочешь секрет? Конечно хочешь. Примерно так же изгнали твою мать, таким образом изгоняют грешников, которые переспали с людишками. Бедолаги превращаются в каких-то странных существ, а им люди прозвища дают, "легенды" придумывают.» — хохоча начал Сатору, его рассказ был утомительным и непонятным для брюнетки, заинтересованность появилась лишь тогда, когда он начал рассказывать о покойной матери, которую она никогда не видела, хотя очень хотелось. Но, был ещё один вопрос, который Мегуми поспешила задать «— А почему не ссылаешь в этот. Ну, как его. Джи.. Джи.. Неважно, почему не туда?» «— Фу, Сукуна вырвал бы тебе твой язык за такое неуважение! Да, раньше мы посылали их в Джигоку, чтоб настрадались там вдоволь, Рёмен в пытках хорош, но.. Решили поступать по другому, потом тебе как-нибудь расскажу.» Седоволосый сказал это на удивление серьёзно, с долей нервных ноток, выглядел только как и всегда, улыбающийся во все тридцать два зуба. Люди вокруг засуетились, зашептались, закричали, кто-то даже запрыгал на месте, хрустя снегом под ногами. Две фигуры оборачиваются на шум и крики, а к грешнику неспеша, даже лениво направляется Хадзимэ Касимо, который явно был недоволен своей жизнью, всегда хотел сразиться с грозой подземного города, не смотреть на него втихую, пока с ним разговаривает пепельный. Брюнетка видела эти взгляды на татуированного, слышала скрип зубов и разочарованные вздохи, особенно они были слышны когда Рёмен уходил. Жизнь ему была скучна, противники данные на растерзание не удовлетворяли, пара движений нагинатой - и они валяются у него в ногах, ни живые ни мёртвые, каждый день всё шло по одному сценарию, нет противника, который удовлетворил бы мужчину. В какой-то момент даже стал ждать пока молодая правительница натренеруется и её можно будет вызвать на бой, не зря же девушку буквально закрывают в тренировочном помещении Перепуганный мужичок весь затрясся, забился и начал молить о прощении, даже в Джигоку просился, явно не знал о участях, которые ждут его в двух случаях. Годжо расхохотался, услышав слова о подземном городе, Фушигуро пришлось ткнуть ему в бок локтём, только даже после этого он не успокоился, захлёбывался и хихикал в кулак. Мужчина с чудной причёской всё таки прибыл к преступнику, расчехлил своё орудие и демонстративно сделал им пару красивых движений, палка с лезвием волшебно смотрелась в его пальцах, они перехватывали рукоять, вертели ею как хотели, вгоняли смельчака в животный ужас. Такой палач явно заставлял раскаиваться во всех грехах. Не проживший и пятидесяти лет взвыл, начал умолять Касимо о пощаде, каков глупец и нахал, от такого парня не сбежит никто, наказание рано или поздно настигнет. Все его протесты были остановлены, несколько трудяг из дворца кое-как заставили стоять смирно, бедняга явно желал жить, а Хадзимэ хотел побыстрее закончить работу и свалить умирать от скучнейшей скуки. Женщины в первых рядах завизжали, не зря мужья потратили деньги на билеты,но Юта попросил всех жестом замолчать, портили атмосферу будущей госпоже Страх всего Тэнгоку занёс нагинату над головой,задержался взглядом на пару секунд, фиксируя отчаяние на лице будущего мифа всего человечества и что-то резким движением разрезало воздух. Может кого-то. Девчушка захлопала глазками, перед очами предстала запоминающаяся картина. Солнечное сплетение парня пронзило лезвие, пошло дальше и проткнуло тело насквозь. Кряхтение раздалось в гробовом молчании,виновный стал потихоньку походить на бесформенное нечто, теряло форму и принимало что-то новое, другое тело, не похожее на те, что видели все присутствующие. До ушей донеслись объяснения от отца, мол «Растерял силу, которая даётся жителям при рождении и позволяет жить, находится она в солнечном сплетении, если повредить - буквально вытечет из хэвурна», плевать, Фушигуро не слушала, наблюдая за дальнейшими событиями. Обладатель причудливой причёски брезгливо толкнул кряхтящее тело ногой, оно повалилось вниз, скрылось в облаках и все ахнули, напряжение сразу спало, а палач постарался побыстрее скрыться, пихнув Оккоцу плечом. Интересное воспоминание из детства *** Это её сотый день рождения. На весь зал раздался громкий хохот, Сатору заливается смехом как ненормальный, Нанами и Мегуми к себе жмёт, что-то вроде своеобразных объятий. Годжо напоили, ему дали не так уж и много алкоголя, а этого некудышного правителя так развезло. Фушигуро молча пьёт свой чай из кружки, старается не расплескать и не подавиться, а приёмный отец уже задыхается и захлёбывается своим же хихиканьем, весь красный и растрёпанный. Казалось бы, праздник для Мегуми, она должна смеяться и веселиться, а катается по полу этот распиздяй. Гето ему с коварной улыбкой ещё подливает, а Нанами его по рукам хлещет. Сугуру то потом домой выгонят, а Кенто мучиться с ним. Белобрысый облегчённо выдыхает, глаза прикрывает и расслабленно уголки губ приподнимает,наваливается на свою дочурку Что-то обдумывает, глазами хлопает и мутным взглядом на моську дитя смотрит. Но, такое состояние задержалось не надолго, он в момент вспыхнул, загорелся чем-то и втянул воздух ртом. Брюнетка поняла, неизбежное неизбежно, просто голову отворачивает, чтоб не чувствовать перегар от бывшего правителя Мэй Мэй брянчит золотыми украшениями, выбирает парочку самых красивых, самых дорогих и труднодоступных, даже из Джигоку были, увесистое такое колье, с красными камнями. В её пальцах они выглядели прекрасно, в бледных, длинных пальцах. По итогу она вытаскивает пару серёжек, несколько колец, особенно выделялось кольцо-коготь, такие носили китаянки аристократы, чаще всего на безымянном пальце, так же присутствовали красивые браслеты, которые были больше похожи на кандалы, если честно, но Мегуми культурно промолчала, когда она защёлкивала их на запястьях именинницы, после аккуратно в мочку уха просунула самые красивые серьги, такие тяжёлые.. Мегуми совсем не понимала, зачем это всё нацеплять сейчас? Нельзя после церемонии это всё примерить? Сейчас на неё смотрят все, все разглядывают на ней украшения, а особенно диковинку из Джигоку, такую мерцающую и странную. Все украшения в Тэнгоку - серебряные и из голубого камня, который можно достать в самом городе, а вот из подземного «царства» поставляли уже другой камень, красный, кровавый, словно внутри была чья-то кровь, но никто не проверял это, может и вправду кровь туда как-то сунули, теперь рофлят над святошами и хихикают в своём этом Джигоку. Но, такой диковинке избалованная правительница была очень даже рада, сидела смиренно когда это колье ей на шею цепляли, а золото холодное,тяжёлое и неприятное «— Какая ты красивая женщина, Мегуми. Вырастешь красавицей, это я точно знаю, найдёшь богатого, влиятельного мужа.. А мне нужно бежать, Юи Юи заждался.» Женщина убежала куда-то в темноту коридоров, прихватила с собой шкатулочку и ушла. Брюнетке сидела вся в золоте, глазками стреляла на своих гостей, которые вновь отвлеклись и стали обсуждать что-то своё, взрослые дела и прочее. Шихаис приобнял Гензая одной рукой, шумно вздохнул и посмотрел на потолок «— Жалко что тут нету этого.. Рёмена, вот. Когда мне было двести - была моя коронация, он явился сюда, сидел хмурый такой, винище своё хлебал, да злой такой, рядом с ним даже никто не стоял, какой же он скууучный. О! А я ведь в тот день с ним подрался, Гуми, хочешь расскажу? А вообще, надо бы вас познакомить, показать тебя ему, Нанами неси- Ой!» — Сатору получил не хилый такой подзатыльник от своего помощника, скорчил рожицу и захныкал, держась за затылок. Сам Кенто сложил руки на груди, на спинку стула откинулся и заговорил «— Не надо её с Сукуной знакомить, мало ли, опять начнёт о каких-то боях говорить, об убийствах и прочем, ещё давить на неё будет и пристанет к ребёнку, ведь у Мегуми нет шести кубиков на животе и катану она кое-как держит, потом ещё что-нибудь придумает, к примеру.. Потащит к себе, будет бойца воспитывать. Помнишь Наою? Он его к себе под крыло взял, а недавно он нам нахамил и пообещал вырезать печень Мегуми. Ты всё ещё хочешь их знакомить?» — блондинка(нет, мне не стыдно, буду его так называть) объяснял практически на пальцах, а седоволосый всё больше и больше дулся, глазки закатывал и фыркал, снова на своего детёныша посмотрел и не добро хмыкнул Хэруп уже не выдержал, замахнулся на своего гензая, но Сёко прервала акт насилия, неспеша налила себе алкоголя в бокал, встала с места и слегка улыбнулась, приподняла бокал над головой. Сразу видно, хочет произнести тост, а другие подтянулись, плеснули алкоголь в бокалы, а самым мелким и Годжо налили сока, иначе унесёт куда-нибудь. Не дай бог в Джигоку. Иэйри лениво произнесла какую-то речь, что-то вроде «Будь здоровой, крепкой, сильной, не болей, чтоб у мужа хуй стоял и город на землю не падал». На весь зал раздался звук и бряньканье стаканов, Гето и Годжо синхронизировались, засмеялись с такой атмосферы и их выгнали погулять на улицу, назвали легкомысленными и главными распиздяеми этого города «— Сугуру, я такой пьяный, боже.. — ноет прямо в ухо еле стоящий на ногах Годжо» «— Я знаю. Это я тебя напоил.» В это же время вернулась красавица Мэй, плюхнулась рядом с молодой правительницей. Братец уснул. В её руках была сигара, а вид ну очень расслабленный, словно курила не табак, а человеческие травы, которые там же запрещены. Сами придумали, сами запретили, какие странные людишки, Мегуми в ужасе, но молчит, не решается заговорить с укуренной женщиной, которая добивает это всё вином. Празднование подходит потихоньку к концу, Сёко и Утахимэ обнимаются на прощание, поднимаются и расходятся, Иори - плетётся к выходу, шатается и ругается, а Иэйри - направляется уже в свои покои, ведь завтра к ней наверняка притащат Сатору, у которого будет отваливаться голова или ещё что-нибудь. Главный страж и дебошир этого города, Касимо Хадзимэ, уже дремал на столе, а о Кираре и Хакари лучше вообще молчать, их не видели уже часа два. Огромные и тяжёлые двери распахиваются, в помещение врывается ледяной воздух. На пороге стоял Шихаис и его верный конь, Сугуру. С красными щеками и носами, весёлые и перевозбуждённые чем-то «— Там жители фонарики в небо запускают! Пошлите, пошлите, я тоже хочу, и вообще, Мегуми, ты первым делом там должна быть! Быстрее, быстрее, шевелитесь, поднимайте свои пьяные тела и побежали смотреть, там для нас фонарики подготовили.» — взрослый опять убежал на улицу, а Гето ждал Сёко, которая не успела уйти и решила поглядеть на это прекрасное зрелище. Касимо разбудить даже не пытались, иначе он съест чей-нибудь фонарик. Хана еле-еле плелась за Фушигуро, вымоталась и уже засыпала на ходу. Девушка вытаскивает её на улицу. Снег под ногами хрустел, а снежинки падали прямо на ресницы. В руки им пихают по фонарику, такие расписные и красивые. Какой-то старичок зажёг небольшую свечку и показал, как правильно запускать эти фонарики в воздух, а брюнетка с Курусу последовали примеру, запустили их в небо. На улице было темно, очень темно, стояла глубокая ночь, но эту черноту нарушали яркие фонари, которые заполнили всё, даже звёзды затмили. Интересно, а как на это отреагировали люди? Удивились, наверное. Это уже неважно, гензаи потихоньку уводила и малышек Зенин, и Хану по покоям, а после уже и сама туда уползла. На запястья давили браслеты, шея болела от колье, да и уши ныли от серёжек, но снимет она их потом, наверное *** Сатору Годжо и Нанами Кенто погибли. Их останки доставили выжившие солдаты. У Годжо не было рук и тело поделено на двое, а вот труп Кенто прибыл без половины тела и с ожогами. Юки не дала ей взглянуть на труп отца, загородила своим сильным телом и не пропускала девчонку, как бы та не билась. Опытный боец куда сильнее спящей дивы. Было принято решение похоронить их в стеклянном гробу, в специально выделенной комнате. Май тихо хныкала в плечо сестры, Маки пускала скупую женскую слезу, а Хана вообще расквасилась на руках Фушигуро. В тот день в городе был траур, все оплакивали шихаиса и верного помощника. Это был переломный момент