Экстра с привкусом... о боже, только не этого!

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: ЙОРГЕН ШТРОХЕЛЬМ, загадочный молодой человек, мучающийся кошмарами. МИССИС ЛАРСОН, его психолог. ИНТ. КВАРТИРА ЙОРГЕНА СПАЛЬНЯ ПРЕДРАССВЕТНОЕ УТРО ЙОРГЕН лежит на незастеленной кровати и смотрит в ноутбук. Его лицо опущено и искажено глубоким страданием. Под глазами синяки от недосыпа. В комнате предрассветная темнота, которую разбавляет свет экрана. В браузере открыт сайт психологической помощи, вкладка «Наши психологи». ЙОРГЕН старательно щелкает по каждой фотографии и смотрит стаж, образование, места работы. Проматывает дорогих специалистов с большим стажем и приличным образованием, мужчин. Задерживает взгляд на молодой блондинке с вызывающе красной помадой на губах, простоватым выражением лица и двухлетним стажем психоанализа за скромный прайс. Переходит на вкладку ее рабочей страницы на фейсбуке. Долго смотрит. Переходит на еще одну вкладку с другой личной страницей, на которой есть ссылка на Фикфак. Долго думает. После идет на балкон курить. Тишина. ЙОРГЕН (в пустоту): Не копаться, просто поговорить. Просто рассказать, поговорить и забыть. Понять, почему клоуны. Опционально. Затем срывается в слезы. ИНТ. ЦЕНТР ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ КАБИНЕТ ПСИХОЛОГА С ИНИЦИАЛАМИ А. ЛАРСОН СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ ВЕЧЕР ЙОРГЕН сидит на диванчике. На нем черный бомбер, белая футболка и темно-синие джинсы. Он не знает, куда деть руки, и постукивает ногой по полу. Отказывается от кофе и воды, предложенных МИССИС ЛАРСОН. МИССИС ЛАРСОН одета в белую блузку, черную юбку-карандаш и туфли на каблуках. На ее губах та же красная помада, не соответствующая образу психолога. Время от времени она подносит ручку ко рту, намереваясь погрызть, но тут же себя одергивает. МИССИС ЛАРСОН: Итак, как ваше имя? ЙОРГЕН: Йорген. Йорген Штрохельм. МИССИС ЛАРСОН (еле заметно удивляясь): Здравствуйте, Йорген. Что вас беспокоит? ЙОРГЕН: Да так, с одной стороны, ничего страшного… Просто снятся сны. Глубочайшие по смыслу сны, которые сводят с ума, лишают земли под ногами, в них ты из человека превращаешься в маленькую, трясущуюся от злости и ужаса, ссущуюся под себя, псинку. МИССИС ЛАРСОН: О чем сны? Это кошмары? ЙОРГЕН: Да, что-то типа того. Знаете, даже знаю, как все это объяснить. Я никогда не верил в то, что сны могут доставлять столько мучений; рассказы о просыпаниях в холодном поту казались мне преувеличением. Я никогда не знал, что настоящие кошмары заставляют тебя сомневаться в реальности, а не просто пугалки на одну ночь. Теперь я молю лишь о том, чтобы это прекратилось. Но я не верю, что прекратится, за меня взялся сам дьявол, и он так просто не отпустит, он намерен мучить мою душу до последнего, чтобы я попал прямиком в ад через портал — то есть окно, железную дорогу, аптеку. Ну, вы поняли. МИССИС ЛАРСОН: И все же. О чем сны? ЙОРГЕН: Этой ночью, всю ночь… Я просыпался и снова засыпал, а оно продолжалось и продолжалось, и продолжалось, и продолжалось, пока не наступил рассвет, и я пошел в уборную облегчиться. ЙОРГЕН вздыхает, собираясь с мыслями. Закрывает лицо руками. ЙОРГЕН: Меня имели клоуны. МИССИС ЛАРСОН: В сексуальном смысле? ЙОРГЕН: Да, именно в нем. МИССИС ЛАРСОН (с явным интересом): Оу… Звучит жутко. ЙОРГЕН: Он был реалистичный, как сама жизнь. Меня спасло только то, что во сне не чувствуешь боли — да и вообще ничего. Только голые эмоции. Я должен обо всем рассказать, притом в деталях, говорят, от этого попускает, но не могу собраться с духом. Начну, наверное, с конца. МИССИС ЛАРСОН: Вы можете не рассказывать, если вам слишком тяжело. Давайте лучше начнем издалека. Что для вас значит образ клоуна? ЙОРГЕН: Нет-нет. Секунду. Если я буду вариться сам в этом котле дальше, то сварюсь, как рак. ЙОРГЕН отнимает ладони от лица и долго молчит. ЙОРГЕН: Их было двое. Один в парике с двумя перламутровыми хвостиками, а другой похож на черно-белого Рональда Макдональда, только с бесформенными полосатыми рукавами и носом-конусом и жабо из перьев. По сюжету сна я встретил их ночью в парке. Они, два амбала, сидели на скамейке и обжимались, этакая сладкая парочка, а я просто шел мимо и… имел неосторожность задержать на них взгляд. Они живо оторвались друг от друга и в миг оказались рядом со мной. Затем как следует меня отмудохали, так, что я потерял способность стоять на своих двоих. Они перебили мне кости на ногах. Выдавили глаз. Я его слизал… Не знаю, во сне у меня получилось, я ощущал теплое стекловидное на своей щеке. А потом. Потом дело нехитрое. У рональда был гнилой, весь в белых личинках, опарышах под кожей, под крайней плотью, ну, вы поняли. Он свалялся в бесформенное нечто в его штанах, но у меня не было сил, не было возможности пошевелиться, ну, как во снах бывает, и я даже не мог его оттолкнуть. Второй дождался своей очереди, стянул с меня одежду и присунул, очень быстро и очень мерзко. В какой-то момент хвостатый достал не пойми откуда насос для шин и надул меня через анальный проход, как шарик, и я взмыл в воздух, а потом упал на землю неподалеку от… действа. Они посмеялись и ушли. Я пополз обратно из парка, перебитые конечности не слушались, конец парка все удалялся и удалялся, я, как лужа кончи, растекся по земле, и начал думать. Думать о том, что, наверное, все было правильно, и я заслужил. Эта мысль была такая спокойная и уверенная, что я расплакался. ЙОРГЕН снова замолчал, тяжело дыша. МИССИС ЛАРСОН (опять подносит ручку ко рту): Никто этого не заслуживает. Чем же вы себя убеждали? ЙОРГЕН: Видите ли, то вершина айсберга. До этого мне снился совсем другой, настоящий, кошмар. Зубодробительный, сводящий с ума, проникающий в самую глубь моей воспаленной души. Клоуны лишь говорят о том, что я, к собственному ужасу, тот еще… пидор. МИССИС ЛАРСОН: По одному лишь сну рано делать выводы. ЙОРГЕН: Правда? МИССИС ЛАРСОН: Конечно. ЙОРГЕН: Боюсь вам верить. МИССИС ЛАРСОН: Так что вам снилось до этого? ЙОРГЕН: Мой брат, Джесси. Его признали пропавшим без вести во время торнадо две тысячи второго. Его случай весьма известен и оброс кучей легенд. МИССИС ЛАРСОН (в смятении): Оу! Я слышала! У меня был период увлечения трукраймом, знаете ли. Ваша семья… погибла во время пожара при весьма загадочных обстоятельствах. ЙОРГЕН (его щека дергается): Да. МИССИС ЛАРСОН: Мои соболезнования… Для меня честь с вами познакомиться! ЙОРГЕН (сереет): Так вот. Видите ли в чем дело, я не могу отпустить эту ситуацию уже много лет, она сводит с ума хлеще пытки каплями воды, бьющими по темени. Джесси часто приходит ко мне во снах, мы с ним много говорим о его увлечениях, всем таком, я стараюсь уделять ему больше времени, но в этот раз… Дело было после тех событий, ближе к нашим дням, и я, как и в реальности, целыми днями искал информацию про него, мониторил криминальные сводки, вспоминал события прошлых дней и. И. И. Испытывал к нему что-то вроде чувств в самом страшном смысле этого слова. Я хотел его. Во сне я фантазировал о том, как подглядываю за ним в ванной. И в этот раз мне снилось, что я сторчался из-за него, сторчался на этой почве, на почве нереализованных желаний, поэтому я и оказался ночью в парке: шел за закладкой. Простите. ЙОРГЕН, окончательно потеряв лицо, встает, будто бы направляется к двери, но одергивает себя и садится обратно. МИССИС ЛАРСОН (чересчур испуганно): Воды? ЙОРГЕН: Да. МИССИС ЛАРСОН наливает из кулера в стаканчик воду, дает ЙОРГЕНУ. ЙОРГЕН залпом выпивает. ЙОРГЕН: Поймите, в реальности я бы никогда… МИССИС ЛАРСОН (так же испуганно): Разумеется! ЙОРГЕН: Я не понимаю, как это вообще могло мне присниться! Что-то намерено свести меня с ума, не иначе. Весь день я думаю о том, а вдруг подсознание говорит правду? Вдруг я действительно настолько падший человек? Вдруг это правда мои вытесненные желания… Как с этим жить? МИССИС ЛАРСОН (вжимается в кресло): Это может значить многое. Давайте разбираться. Вас могло что-нибудь впечатлить накануне..? ЙОРГЕН: Да, скорее всего. Наверное, меня впечатлили два обстоятельства. Во-первых, я и в реальности начал частенько наблюдать, что творится в, если так можно выразиться, в комьюнити вокруг той трагедии. Люди там проводят свои расследования, строят теории, и это весьма раздражает. Они словно лезут в мою жизнь, и у меня возник потаенный, параноидальный страх, что они найдут Джесси. Без разницы, живым или мертвым, но найдут, растерзают его образ, растопчут что-то личное. Они там дикие, как стая горилл. Часть явных маньяков, а часть экзальтированных девочек, что романтизируют Джесси и… меня. Некоторые пишут какие-то фанатские истории, фанфики, такого содержания, что даже вам не перескажешь. Они фетишируют на нас, понимаете? Для них это ничего не значит, кроме парочки интересных судеб, о которых приятно думать в извращенном ключе. Это до сих пор не налезает на голову. МИССИС ЛАРСОН (смущенно, как будто что-то утаивая): К сожалению, ситуация действительно непростая. То, что такие вещи происходят в нашем обществе, просто ужасно. И… Никто не поднимает бучу? ЙОРГЕН: Нет. Некому этим заниматься. У нас не осталось неравнодушных родственников и друзей, а случай не такой громкий, как, допустим, история Беда Танди. МИССИС ЛАРСОН: А вы? А та девочка, которая, как говорят, выжила в пожаре? ЙОРГЕН: Нас слишком мало, и я совершенно точно сойду с ума, если буду заниматься этим один. Что с той девочкой, я не знаю. Ее контакты потерялись. МИССИС ЛАРСОН: Вы не пытались абстрагироваться? ЙОРГЕН: Не получается. Чем дольше я живу на этом свете, тем глубже меня затягивает в трясину прошлого. Мне нужно разобраться в том, что случилось на самом деле, что именно произошло с Джесси до… и после. Мне нужно это все потреблять, просто нет иного пути. Я хочу найти его… первым. МИССИС ЛАРСОН (берет себя в руки): Звучит болезненно. Вы уверены, что от этого вам станет лучше? ЙОРГЕН: Мне становится только хуже — кошмары тому доказательство — но я обязан выяснить все про исчезновение Джесси. Прошлое не дает мне жить. Я постоянно проваливаюсь в депрессии, пью, курю траву, хожу по психологам, срываюсь в истерики, не могу найти себе место в жизни. Это все из-за Джесси. Когда я его найду, то совершенно точно успокоюсь. МИССИС ЛАРСОН (с придыханием): И вы уверены, что он жив и найдется? ЙОРГЕН: Да. Определенно да. Он не из тех, кто просто берет и умирает. Вопрос в том, кто это сделает до меня. Ничьи лапы — ни закона, ни сталкеров — не должны до него добраться. МИССИС ЛАРСОН (заинтересованно): Вы не думаете, что ваш… инцестуальный сон визуализировал вину за то, как вы отчаянно пытаетесь искать Джесси, прямо как вы-персонаж из тех историй? ЙОРГЕН: Я готов в это поверить просто потому что не хочу верить в свою извращенную натуру. МИССИС ЛАРСОН (напряженно): Ваше подсознание могло провести непрошенную параллель. ЙОРГЕН: Если так, то камень с души. Ради этого я готов терпеть чертовы кошмары. МИССИС ЛАРСОН: А что насчет клоунов? Что для вас значат эти образы? ЙОРГЕН: Понятия не имею. Третьего дня посмотрел по телевизору расследование про режиссера ужастика, что дрочил фанатам по скайпу и домогался до малолеток. Он снял фильм про черно-белого клоуна, которого подарил ангел маленькому мальчику. Клоун души не чаял в мелком, играл с ним, но мелкий оказался тем еще психопатом и вскоре забыл про своего друга на много лет, оставив его в подарочной коробке. Там клоун за годы одиночества сошел с ума и стал убийцей, начав кошмарить других детей и их родителей. Абсолютно дешевый трешак, выезжающий на детских смертях. И-и-и да, там снималась Кассандра Дженкинс. Та самая, которая пропала схожим образом с Джесси. Потому я, собственно, и посмотрел. У меня что-то вроде фиксации на ее теме. Точно, как я сразу не догадался. Только не понял, почему клоунов было двое. МИССИС ЛАРСОН: Вы не рассматриваете вариант, что ваша вина усугубилась, и клоуны были метафорическим наказанием за инцестуальные сюжеты в ваших снах? ЙОРГЕН: Да, очень на то похоже. МИССИС ЛАРСОН: Получается, в последнее время вы сильно погружены в тему своего, хм, расследования. ЙОРГЕН: Я впервые чувствую, что делаю со своей жизнью что-то правильное. Ни один сеанс психотерапии не заменит объективных знаний того, почему и как все произошло. Все разговоры о принятии прошлого — разговоры в пользу бедных. МИССИС ЛАРСОН (неуверенно): Что ж, могу вам с этим только пожелать удачи. Вдруг ЙОРГЕН берет себя в руки, выражение его лица меняется на нервную, кривую, ухмылку. ЙОРГЕН: Знаете, а теперь серьезно. Пока я искал информацию про Джесси, то нашел удивительное по своей глубине и психологизму литературное произведение, где помимо фетишизации самых неприглядных явлений нашей жизни было огромное количество деталей интернет-расследования. Автор крайне хорошо постарался, прямо влез мне в душу, расковырял ее, и я действительно многое почерпнул из него... в психологическом плане. Это был незабываемый, мать его опыт, я читал, и читал, и читал произведение, вычленяя как можно больше важного, пока мне не приснился этот сон. Это стало последней каплей. Мне захотелось пообщаться с автором лично, посмотреть ему в огромные невинные глаза, очень красивые, кстати. Я нашел его личную страницу, а впоследствии рабочую. Это было очень просто: я бы не советовал добавлять в друзья леваки. И вот мое желание сбылось. Теперь сереет МИССИС ЛАРСОН. ЙОРГЕН: Я хотел бы попросить вас больше не копать в эту тему и удалить ваше произведение. Надеюсь, вы увидели, как ваше творчество влияет на непосредственных участников того легендарного, крайне интересного, загадочного события. Если вы думаете, что до ваших додумок и фантазий никому нет дела, кроме интернет-ханжей, то не думайте. Спасибо за понимание. И спасибо за расследование, оно мне здорово помогло, хоть и довело до ручки. ЙОРГЕН резко встает, расплачивается наличными и уходит. МИССИС ЛАРСОН какое-то время сидит в недоумении. НАТ. УЛИЦА МОСТ ЧЕРЕЗ РЕКУ ЧЕТЫРЕ ЧАСА ДНЯ ЙОРГЕН смотрит на воду, облокотившись на перила. Внизу плавают утки. ЙОРГЕН (в сердцах): Ну и клоун, сука!