soap

— я думаю, эта юбка тебе не идёт. — небрежно бросает юна, когда черëн с широкой улыбкой заходит в комнату, показывая новый предмет гардероба, крепко сидящий на её бёдрах. шин оглядывает ли с ног до головы, задерживая взгляд на худощавой талии. — почему? — черëн смотрит недопонимающе, ладонями разглаживая складки тёмно-синей юбки. — она тебя полнит. — юна пожимает плечами, а затем устало откидывается на спинку кресла. черëн из-за этих слов очевидно расстроилась, но не показала это, продолжая криво улыбаться. — ну ладно... тогда я надену штаны. — с губ ли вырвался тяжёлый вздох, а затем она ушла в соседнюю комнату. юна смотрит ей вслед, после чего крепко поджимает губы, ощущая на кончике языка неприятный привкус мыла и чего-то горького. а ведь юна действительно считает, что эта юбка черëн полнит. но она совершенно не хотела говорить об этом таким тоном. юна в целом не умеет говорить так, как она бы хотела. её взгляд устремляется в сторону, пока она кусает свои пухлые губы и ожидает, когда черëн наконец выйдет из комнаты. и черëн всë-же возвращается, пряча руки в карманах широких джинс. юна молча кивает и встаёт с мягкого кресла, нежно взяв ладонь ли в свою. — люблю тебя. — на щеке черëн теперь красуется след от розового блеска. — я тоже. — она вытирает бледное лицо от блеклого следа, вытягивая уголки губ в лёгкой улыбке. на улице душно, жарко, дорожная пыль поднимается в воздух, а машины проезжают куда-то в бесконечность. юна крепко держит чужую ладонь в своей, мило смеясь и держа в свободной руке стаканчик мороженого. — онни, почему ты такая неуклюжая? — юна смеётся, ладонью вытирая следы ванильного мороженого с чужих губ. неуклюжая — очевидно не то, что юна могла бы сказать. но она сказала именно это. хотеть и иметь возможность не одно и тоже. черëн опускает взгляд и пытается улыбнуться, но получается откровенно плохо— не так, как она бы того хотела. черëн очень хочет улыбаться искренне, но рядом с юной это получается крайне редко. рядом с юной проще не улыбаться вовсе. — это просто мороженое. — ли чувствует что оправдывается, хотя определённо знает, что не должна этого делать. а ведь шин не просто смеётся — высмеивает. ведь они словно с разных полюсов, отчего и стоять черëн рядом с ней просто не может. они идут плечом к плечу, держутся за руки, но черëн всем своим телом чувствует неприязнь. для черëн уже не имеет особого значения то, насколько хороша она рядом с юной, потому что в любом случае она будет на несколько шагов позади. а юна быстро ловит смену чужого настроения, но извиняться не спешит. юна извиняться в целом не любит — слишком унизительно. так думает сама юна. они приходят домой уставшие. черëн — из-за собственной тревожности и волнения, а юна из-за долгой прогулки. черëн уходит в ванную и проводит там не меньше часа. там она может приблизиться к юне хотя-бы на несколько шагов, а шим расслабленно ложится в их постель, вдыхая аромат кокосового крема для рук. черëн ложится рядом, а юна утыкается лицом в её шею. — ты самая красивая, ты знаешь? — бормочет шим, а руками забирается под чужую пижамную футболку. ли поджимает губы, особенно остро чувствуя пронзительный холод. а ведь даже не от прикосновений, — от её слов. всё познаётся в сравнении, но в их случае даже сравнивать не надо. потому что пока юна стоит впереди, на вершине до которой не достать, черëн покорно идëт сзади, мечтая не отставать. — ты не часто это говоришь. — черëн осмеливается сказать это. она чувствует как начинают потеть ладошки, а юна медленно приподнимается на локтях. юна поднимает неуверенный взгляд и кладёт ладонь на чужую щеку. — ты права. и молчит. молчит долго, они играют в глупые переглядки, не в силах оторвать глаз. глупые влюблённые. — но я правда так считаю. и прости, что... — юна запинается, потому что «прости» звучит скорее как смертный приговор. – прости, что не умею следить за словами. черён жмурит глаза и снова открывает их. между ними напряжённое молчание, а юне и вовсе кажется, что слова прозвучали в пустоту и отбились о стены их уютной спальни. – прощаю. – хрипло произносит ли, а потом сама берёт чужую ладонь в свою. у юны руки всегда тёплые, а тело горячее. в этом они полные противоположности, как и во всём другом, на самом-то деле. юна счастливо улыбается, приближаясь к черён и нежно целуя. совсем по-детски касаясь влажных губ, а затем переходя на щёки. черён тихо смеётся, но счастливой себя не чувствует. она отчётливо ощущает, что извинения эти не несут в себе смысла, что каждое слово юны больше напоминает ножевое ранение. у юны стыд поднимается к горлу и отчаянно обхватывает его, а у черëн обида спряталась где-то на подкорке мозга. юна прячет руки под чужой пижамной футболкой, а черëн пытается уснуть, вдыхая аромат крема младшей. черëн стоит перестать оправдывать ужасные поступки , а юне нужно научиться следить за словами, потому что даже если ты вымоешь рот с мылом, раны на чужом сердце не вылечатся. напряжение растягивается как тетива и наконец стреляет — беспросветно, бессмысленно и метко. черëн наконец засыпает, а юна обещает себе, что в следующий раз будет вести себя по-другому.