Из огня и пепла

      Лунная ночь. В жёлтой дымке сияния величавый красавец шествовал по небу, устремляясь к издавна утерянной жене.       - Хоть Цукиёми со мной. - вздохнул, пригладив волосы. С иссяканием дня и гнев приходил в упадок. Лишь печаль и тоска по утраченному остро кололи сердце.                   Томясь от тоски,                   Я думы свои устремляю                   Туда где Цветут                   Уныло и одиноко                   Горные керрии Идэ.       Молчаливое сострадание природы и красота древних стихов хоть немного, да облегчили боль. Утерев мокрые глаза, прислушался к стрёкоту в траве. Горько держать сердце открытым, да гноится ране ещё хуже. Пусть все уходит свободно, не встречая заставы бесполезных метаний оправданий и сожалений, равнодушного отрешения. Зачем обманывать себя? Казалось, он повзрослел за эти дни, вынужденный опираться на ещё не раскрытые силы. Зрелость рождалась в муках, но как же нелегко порождать самое себя.       - Я присяду? - сомневающийся голос Би нарушил отрешенную задумчивость.       Жестом приглашая, смотрит в ночную тьму. Присутствие не раздражало, напротив: Ханзо с удивлением отметил покой от близости с воином ночи.       - Здесь очень красиво. - тихо, явно теряясь, завел разговор криомант.       Подбадривающе улыбнулся.       - Я и не знал, что ты способен воспринимать прекрасное. Твои учителя хорошо поработали.       - Плохо поработали они, если я до сих пор подвержен очарованию лунного света. - вздохнул, проведя рукой по деревянной скамье. Как хорошо ощущать тепло и фактуру дерева.       - Чему же тебя учили? - беседа завлекала неторопливо, любопытство лисой потянуло воздух.       - Убивать. Рушить связи, подчиняться беспрекословно и никогда, под страхом смерти, не искать другой жизни. - голос надломился. Только здесь, в теплой дружелюбной атмосфере понял, чего был лишен всю свою жизнь.       Сострадание заполнило сердце, волной вымывая собственное горе. Приобнял некогда врага за плечи, притянув поближе. Пораженный, Хань чуть не упал навзничь, но вовремя вспомнил причуды этого странного клана. Пожалуй, он мог бы и полюбить их - мелькнуло в мыслях, но страшно пока всерьез довериться.       - Знаешь, рушить связи не всегда плохо. Сердце страдает меньше.       - Такая жизнь превращает сердце в камень. - посмотрел в глаза, отмечая увлажненный взгляд. Доверие растрогало, он решился продолжить.       - Быть живым очень нелегко временами. Ты далек от идеала, не знаешь, чего ждать от себя. Но жить мертвецом куда хуже. Лишь неживое совершенно и лишено изъяна.       Согласился в душе, но так больно и страшно стало вполне осознать невозможность идеала, так обидно провожать угасающую веру в возможность привести жизнь свою к совершенству, что вымолвил почти невольно.       - Бедный друг, давай бороться вместе и плакать и искать. Ибо ниоткуда нет человеку помощи.       Глаза, раскрытые в немом изумлении, позабавили. Как легко открывать ему новое, будто ребенку - с невесть откуда нахлынувшей нежностью.       - Леонид Андреев, Жизнь Василия Фивейского. Прочти, если хочешь, в библиотеке есть книга.       - И литература прошла мимо меня. - вздохнул, а Ханзо подбадривающе потёр предплечье.       - Это ничего. Жизнь затапливает болото, только когда она соглашается. Ты лучшее доказательство.       Би улыбнулся светло и застенчиво.       Залюбовался невольно смягченным потеплевшим лицом.       - Идём в дом? - предлагая руку, потянул вверх. Дверь затворилась, разошлись по комнатам.       Беседа помогла утешить боль,и гнев уже не так остро впивался разъяренными когтями.       Державшие совет ученики решили завалить любимого грандмастера советами да предложениями: что, как ни кипучая деятельность, круговорот дел и забот, отвлекут от безрадостных мыслей?       Порешив костьми лечь, но не дать сенсею уныло просиживать в ярком свете дня, потянули в сад. Азартная перепалка: что сажать, где и почему.       - Нам непременно нужна черешня. Те - Сатико кивнула в сторону - деревья уже устали и мало плодоносят. Я предлагаю посадить новые саженцы здесь. Тут подходящий климат, не слишком ветрено и земля плодородна.       - На мою клубнику. - кивнул Рю. - Что-то в твоём плане настораживает, ощущаю некий подвох.       - Клубника потеснится. Клубнике и так слишком вольготно.       - Клубника не потеснится. Клубнике становится мармеладом, джемом и вином. - обожавшая ягоду Минако подбочинилась, вклиниваясь в спор.       Ханзо, беспокоивший садоводов отстраненным видом, с интересом прислушался. Блеск глаз и зарумянившиеся щеки обнадежили: их мастер понемногу приходил в себя.       - А истощение почвы учли? Культуры же обычно радикально меняют. У вас же одни ягоды - Ивао оглядел скромный участок, невольно ставший гвоздем программы.       - Мудрое замечание - не удержавшись от разговора, Ханзо присел и чуть разрыхлил землю. - Да и не поздновато ли сажать деревья?       - Я все учла. - воодушевленная Сатико достала листки. - Если не будем затягивать, успеем с поздним сортом. Он сладкий и сочный, тебе понравится. Подмигнула сопернице.       - Давайте здесь. - захваченный идеей вырастить новое, огненный воин отсчитал с десяток шагов от полянки.       - В прошлом году клубника росла тут, сажали линиями. Почва ещё сохраняет её следы.       - Если безрассудство твое навредит посевам моим - елейным голосом, приобняв девушку за плечи.       - Знаю знаю. Сама буду думать, чем разбавить стол в зимние вечера. - ответствовала та.       Обрадованные парни незаметно пожали друг другу руки.       Стоящий поодаль с оставшимися отрабатывать удары учениками Би обернулся за разъяснениями.       - Они всерьез спорят о грядках?       - Конечно. Это же так важно - пожал плечами Сейко, нанося удар по чучелу.