***
С первым глотком согревающего напитка начал ощущаться уют. Уходить перехотелось окончательно. Да и зачем, если можно сидеть в удобном кресле и любоваться зимним волшебством, ни с того, ни сего возникшим на римских улочках. В феврале обычно промозгло, докучает дождь, и жизнь кажется невозможной в ожидании скорейшего тепла и солнечных весенних дней. Однако сейчас происходят чудеса – снег, впервые за… нет, Ризотто даже не вспомнит, когда в последний раз видел снег в родной Италии. От того и глаз не хочется сводить с панорамного окна, от огромных пушистых снежинок, застывших в воздухе. Даже гирлянды и другой праздничный декор ощущается как-то приятнее. Расслабляет. Напряжение в теле уходит и, кажется, Доппио ощущает то же самое. Он явно повеселел, стал чувствовать себя уверенней, и даже нервозность куда-то испарилась. А он… приятный парень. Мысли путаются в узелок и больше не могут распутаться, теперь это не имеет значения, ведь нужно поспевать за болтовнёй Доппио. Интересно, он сам-то успевает за своим потоком слов? – Представляешь? Вот так я провел свой отпуск дома, на Сардинии, отец был вне себя, когда увидел, какой лягушачий питомник я организовал. Там даже было парочку ящериц и сверчки! Это просто нужно было видеть! – озорство в словах собеседника приятно подкупает, а короткие и лучезарные смешки во время пауз между словами усиливают положительный эффект. Очаровательная картина. Не найдя что сказать в ответ, Неро зачем-то два раза кивает и совсем уж несуразно вытягивает руку вперед. В надежде на что? Черт его знает, но мужчина напротив воспринимает этот жест по-своему и также неуклюже кладет свою руку поверх. Неожиданно. Двое молчат. На фоне гирлянда стала мерцать, будто стократ ярче.***
Очередная встреча. Оценивающий взгляд. Очередной отказ. Всю жизнь Доппио мечтал о любви. После тяжелого рабочего дня, как по традиции, заваливался на кровать, крепко обнимал игрушечную лягушку и предавался мыслям о романтической истории, с ним в главной роли. По окончании долго плакал, осознавая себя никому не нужным. Никто не захочет встречаться с «фриком». Так ему поведали последний раз на свидании. Так ему часто писали после присланного фото в переписке. Казалось, с ним соглашаются сходить куда-то только, чтобы поглумиться. Никому не интересны его увлечения, переживания и чувства. Разбитое сердце собрать по кускам не получается, оно кровоточит и ноет каждый раз, стоит ему увидеть счастливые пары кругом. На работе и то новички-стажеры умудрились закрутить роман прямо у него под носом, немыслимо! Винегара охватывает стыдливая зависть и отчаяние, а в купе с врожденным упрямством, эмоции заставляют вновь испытать судьбу. С Ризотто знакомство получилось до жути банальным, как это часто бывает на сайте знакомств, Доппио уже не рассчитывал на продолжение общения, но собеседник оказался настроен серьезно. Не просил прислать интимки, что сразу же приятно удивило, сам ничего такого не присылал, и наоборот много интересовался подробностями из жизни веснушчатого. О себе рассказывал пусть и не равноценно много, зато всегда мог умело поддержать обсуждение. Так они вели переписку месяц, стабильно списываясь два раза в день, обменивались пожеланиями приятного дня и приятной ночи перед самым сном, пока Неро не предложил встретиться лично. На день всех влюбленных. Доппио тогда крепко сжал себя руками: с одной стороны, от распирающей радости, а с другой – он не переживет, если над ним в очередной раз зло пошутят, еще и в такой день. Разве это будет честным? Разве он не заслужил встретить своего человека, раз и навсегда? Будь, что будет. Винегар принял предложение о встрече.***
Ризотто Неро необычайно красив. Доппио жмуриться, будто увидел не человека, а божественное свечение, сошедшее с небес. И неужели этот мужчина не сбежал от него через пять минут, а сидит вместе с ним уже второй час подряд, слушая всякую всячину про лягушек, работу и житейские неурядицы? Неужели на небесах услышали его молитвы и теперь можно насладиться первым нормальным свиданием? Без насмешек и стыда. Пусть сам по себе собеседник немногословен и порой даже задумчив, однако Доппио привык к данной особенности характера нового знакомого еще на этапе переписки. Спустя время ему такое поведение показалось даже обаятельным, показывающим Ризотто в еще более выгодном положении. Со стороны казалось, будто каждое слово, каждая деталь попросту не сможет проскочить мимо, все будет обдумано и запечатлено в сознании. Сердце сжималось от одной только мысли, что, возможно, хоть кому-то в столь огромном городе не все равно на чувства и мысли веснушчатого романтика. Внимание к своей персоне искренне подкупало Доппио. Кажется, первые волны влюбленности готовы прорвать оборону в сердце Винегара. Они так сильны и могучи, что ни один форт в мире не смог бы выдержать их напора. Вряд ли и сам Доппио сможет устоять против столь мужественных, столь притягательных черт лица, против гипнотизирующего взгляда и голоса. Отказ недопустим – в голове звучит, как вердикт, нужно сделать все возможное и покорить Ризотто Неро. И, тем не менее, Доппио переживает – он никогда еще так далеко не заходил на свиданиях и теперь совершенно растерян. Как он собирается влюбить в себя другого человека, если ранее не имел подобного опыта? Как назло, даже спросить совета в делах любовных совершенно не у кого, отчего тревога лишь нарастает с каждой минутой, становясь серьезной преградой в выстраивании отношений с новым объектом интереса. Даже все то, что произошло сейчас в кофейне, преподносится для неопытного мужчины, как высшая благодать, то, чего он совершенно не мог ожидать, заведомо готовясь вновь собирать себя по кусочкам после отказа. Однако Ризотто не сбежал, как все до него, он все также внимательно смотрит на Винегара, периодически отвечая на реплики, и осторожно, без фанатизма, рассказывает о себе. И самое главное – не убирает руки, чем хоть и смущает, но и придает немного уверенности. Возможно, получится понравиться Неро еще больше. Единственное, что настораживает Доппио – повторение некоторых фактов о жизни Ризотто здесь и в переписке. В голове не укладывалось, чтобы столь последовательный и рассудительный мужчина страдал плохой памятью, не запомнив даже, что писал о себе в интернете. Подозрительно. Пришлось отвести взгляд куда-то в сторону, дабы не выдавать беспокойство с потрохами и обдумать насколько, в самом деле, стоит доверять внутренней чуйке. Действительно ли честен сейчас с ним этот человек? Перед глазами всплывает странное поведение Ризотто вначале встречи, а так же неосознанно приходят догадки, почему он пришел на место встречи не один, а в компании друзей, почему те себя вели также странно, а потом быстро скрылись из виду. Почему Неро сразу не узнал его среди других посетителей…. «Какая ерунда!» – Доппио мысленно дает себе подзатыльник за такие мысли, нельзя же так плохо думать о людях на первой встрече! «Что за дурацкие подозрения? Еще бы подумал, что Ризотто сам был не в курсе о нашем свидании!Глупости! Пора прекращать мне быть таким пессимистом, нужно всегда давать шанс, вдруг это просто мое волнение», – набравшись решимости, становится легче стравляться с настороженностью относительно искренности Ризотто, хочется узнать, каким образом закончиться их вечер, даже если придется снова поставить на кон веру в любовь. – Эй, Доппио, ты не против немного прогуляться по улице? Погода сейчас располагает к этому, – учтиво поинтересовался собеседник, созерцающий погоду за окном. Доппио радостно кивает, а все сомнения остаются далеко позади.***
На улицах Рима праздничная атмосфера ощущается, как никогда, живо и задорно. Снегопад привлек народ на центральную площадь, именуемую в народе Экседрой или, как ее называют гости города и экскурсоводы, – площадь Республики. Туда же проследовали и наши герои, по пути разглядывая заснеженные крыши домов, замерзшие фонтаны и тротуары, которые теперь сливались единым белым полотном с проезжей частью. Доппио выглядел мило среди непривычных глазу зимних локаций: он забавно грел руки собственным дыханием, тер их изо всех сил, а щеки и нос при этом раскраснелись из-за холода. В его шелковистых розовых прядях прятались снежинки, и впервые захотелось коснуться, рассмотреть поближе и, возможно, накрутить один локон на пальце. А потом посмотреть, как широко будут распахиваться карие глаза, больше напоминающие горячий шоколад, как тот, что выпил в кофейне их обладатель. Увидеть реакцию, впитать каждую эмоцию, посмотреть, что будет дальше – хотелось неприлично сильно. Ризотто ничего не мог с собой поделать и просто продолжал каждый раз поворачивать голову в сторону Винегара, замечая снова и снова новые трогательные черты. Ему, в принципе, было странно чувствовать заинтересованность в малознакомом человеке, с годами становясь все черствей и безразличней к внешнему миру. Но этот мужчина смог сделать невозможное – он сумел запомниться Ризотто, вызвал неподдельные эмоции, которые давненько не получалось испытать. Рядом с ним было весело и комфортно. Пожалуй, Неро не прочь был встретиться с Доппио еще раз. Нет, это нельзя назвать любовью с первого взгляда или чем-то именуемым страстью, но это точно было нечто, что заставляло задумываться о новом знакомом, вырисовывало его образ в мыслях неоднократно. Возможно, это было искренней симпатией. На данном этапе прогулки не хотелось даже злиться на друзей за испорченный выходной и подлую шутку, да и вечер начал казаться интересным и приятным. Может, все было не напрасно? Со стороны Доппио казался полной противоположностью Ризотто Неро, человеком, который по всем законам психологии человеческих взаимоотношений, не должен был произвести впечатление, а тем более, задержать последнего рядом с собой хотя бы дольше пяти минут. Более того, они должны были пройти мимо друг друга. Просто незнакомцы, случайные прохожие. Однако случилось иначе. Незамысловатая шутка изменила ход событий. Отныне Ризотто постепенно начинает открывать неизведанные грани личности Винегара…и они ему нравятся. Ведь Доппио тоже может быть меланхолично-задумчивым, как например, сейчас, всматриваясь в пестрые огоньки зданий и думая о чем-то своем. Внутри от такого по неведанной причине становится теплее. В этот раз Ризотто протягивает руку осознанно, зная, что хочет сжать холодную ладонь спутника. Разве так не веселее гулять? Держась всю дорогу за руки, ведя незамысловатые беседы, по большей части, комментируя местность вокруг, и подшучивая над забавными вывесками кафе и бутиков, можно легко раствориться в снежном потоке, почувствовать себя главным героем романтической истории – такой, о которой всю жизнь грезил Доппио. Душа требует никогда не прекращать гуляния по городу вместе с Ризотто, просит продлить момент счастья еще немного, потому что не знает, будет ли еще шанс, понравился ли он или это будет последнее счастливое воспоминание? Со своей стороны, Неро начинает думать, что Доппио не заслуживает быть обманутым, ведет торги с внутренними демонами в попытках убедить их и себя, что рассказать правду сейчас – лучшее решение. Он в который раз за прогулку смотрит на розовые пряди, пытается заглянуть в глаза, а увидев, как на него смотрят в ответ, пытается найти одобрение, чтобы не признаваться в содеянном. Да и как сказать? Нельзя же так сразу говорить. И вообще он ему уже, вроде как, нравится. Имеет ли тогда этот разговор вообще какой-то смысл? Пальцы на руках от подобных переживаний начинают подрагивать, а ладони, не смотря на ощутимую прохладу, потеть, что мгновенно чувствует Винегар. – Все точно в порядке? Мне кажется, ты выглядишь напряженно, – задумчиво протянул веснушчатый, показательно приложив указательный палец к подбородку. – Хотя сейчас уже становиться все холоднее, поэтому мы можем прогуляться напоследок до виллы Медичи, там в такое время должно быть очень красиво, а после поехать по домам на метро. Как тебе идея? – Полный порядок, не переживай, – собравшись с мыслями, отвечает Ризотто, как обычно, сдержанно и спокойно. – Пойти к вилле? Да, думаю, будет неплохо так завершить сегодняшнюю встречу. Весь остаток пути, вопреки тревогам, копошившимся в голове у обоих мужчин, прошел без неловкого молчания или тяжких дум, отвлекающих от беседы и создающего гнетущую атмосферу. Определенно, не то, что может расположить к себе другого человека. На удивление предстоящее завершение дня смогло успокоить на время метания Ризотто, Доппио же просто стало легко и лестно оттого, что его предложение одобрили, и теперь все, казалось, точно будет по необходимому сценарию. Не то, чтобы это был конкретный план, по исполнению которого точно следовал определенный результат, можно сказать, это просто было одно из условностей в голове Винегара, чтобы настроиться на позитивный лад. Ведь если Неро уже не отказался последовать по предложенному пути, разве это не хороший знак? Придя к шаткому душевному равновесию, удалось вновь завести незамысловатый разговор, который, как и в начале прогулки, состоял из комментирования происходящего вокруг, а также развития из этого новых тем для обсуждения. Так, мужчины успели обсудить искусство, проходя мимо Римского оперного театра, тайным любителем которого оказался Ризотто, а городская галерея современного искусства раскрыла Доппио, как ценителя самых разнообразных инсталляций и провокационных выставок. Подобные открытия оставляли неизгладимое впечатление друг о друге, а суждения и безобидные дискуссии подогревали взаимный интерес. Складывались далеко идущие перспективы касательно следующих встреч, но озвучивать их никто не решался. В остальном же, мужчины проводили время прелестно, заново изучая центральные улицы города, в котором, казалось бы, знали все вдоль и поперек. Как много нового можно узнать! Пожалуй, именно свежего взгляда на привычные вещи так им не хватало. Вилла Медичи выросла в снежных вихрах, подобно исполину, также неожиданно, как и новая волна вины и стыда настигла Ризотто. Он уж было понадеялся отделаться, избежать неприятного сжирающего чувства за то, что не объяснился с Доппио изначально, а обманывал все это время. Ожидание разговора сжирало изнутри, хоть и давало надежду, что так будет правильно и Винегар еще сможет его простить и продолжить общение. Однако с приближением к главному входу всякая надежда исчезала, словно снег под подошвой ботинок. Сам же Доппио пребывал в восторге от увиденного и совершенно не замечал ничего вокруг. Он, то бросал руку Ризотто и мчался вдоль каменных стен, то возвращался назад с самой ослепительной улыбкой на лице и снова протягивал ладонь. Ему было невдомёк об истинных переживаниях спутника. Тревога давно оставлена позади, ведь сейчас он счастлив как никогда и нет поводов для волнения. Все сложилось наилучшим образом. Доппио храбриться, кладет голову на чужое плечо и прижимается близко-близко. На улице ни души: только они и снег, что заполонил собой все пространство. Возможно, завтра он растает, оставив после себя слякоть и лужи. Возможно, завтра сказка покажется всего лишь миражом, а не явью. Пускай, сейчас Винегар нуждается лишь в одном – пусть Ризотто окажется настоящим. – Доппио, я хотел сказать… – Ризотто, подожди, позволь мне начать первому, прошу. Я долгое время был в поисках любви, можно сказать, все время я только и грезил об этом, но каждый раз получал отказ за отказом. Мне даже не давали шанса, чтобы проявить себя, показать, каким могу быть на самом деле. Они только и делали, что смеялись надо мной. Сегодня я думал, ты такой же, как и они, прости меня за это. Твое поведение показалось сначала странным, и я уже подумал, что скоро ты поступишь так же и уйдешь, но ты оказался совершенно другим. Ты внимательный, с тобой интересно обсудить все на свете, ты невероятный. Ты подарил мне свидание моей мечты, – на мгновение Винегар прерывается, мечтательно взглянув наверх, его глаза переливаются при свете загоревшихся фонарей. – Спасибо. Ты, правда, мне очень понравился. Молчание. В нем слышно каждый шорох, но в тоже время совершенно ничего не слышно. Доппио кажется, его сердце больше не стучит, он потерялся в томительном ожидании ответа. Одновременно с ним Неро потерял себя тоже. Готовность признаться в обмане улетучилась, и теперь рассказать обо всем – не самая лучшая идея. Момент откровения потерян. Но еще не потеряна возможность начать все сначала. Пусть и без ведома самого Винегара. – Ты мне тоже понравился, Доппио. Встретимся еще раз на следующей неделе? Смотря на искреннее счастье в глубинах кофейных глаз, чувствуя самые крепкие объятия и слыша радостное «спасибо», Ризотто готов носить на себе клеймо обманщика хоть до конца своих дней, лишь бы любовь и дальше горела в сердце необыкновенного мужчины. Отныне, со второго свидания не будет никаких тайн и секретов. А пока нужно будет еще изучить переписку и надавать нагоняев товарищам-шутникам.