Этот декабрь я не забуду никогда...

— Фух, — медленно протянула Маша, устало проведя ладонью по лбу. — Мы сделали это! — воодушевленно чуть ли не крикнула Алёнка. Да, мы сделали это, наконец. Василиса Васильевна попросила нас закончить с украшением актового зала, в котором уже завтра будет проводиться Сказочный Зимний Бал. К завтрашнему дню я уже подготовила одежду и придумала образ, который даже зарисовала в блокноте, расписала завтрашний день на всю. Но меня до сих пор никто не пригласил. Точнее, приглашали пару парней, но я отказала. Странно жаловаться, когда я сама отвергла их предложение, но всё-таки, я, кажется, не соглашусь вместе пойти на бал, если это не будет один человек… Морок. А значит, я не пойду на праздник с кем-то, потому что он точно меня не пригласит, хотя бы из-за того, что я умудрилась влюбиться в учителя. Только недавно я осознала это в полной мере, хотя наверное влюбилась я в первую очередь в своего знакомого, который позднее стал учителем. Ладно, повеселюсь на балу с девочками, оторвемся с ними по полной. Если удастся, конечно, потому что их разобрали эти мальчишки как пирожки в булочной. Естественно, Саша пригласил Алену, Вася Снежку, ну а Машеньку Корвин, сколько бы они не старались скрывать свои библиотечные отношения. Морок обещал прийти и помочь нам с последней декорацией в этом году. Я ждала его, очень сильно ждала, но он так и не объявился. Интересно, куда он делся. Но все же я была немного зла на него за то, что он сказал, что придет, и в итоге так этого и не сделал. Ладно, я не отчаиваюсь. По крайней мере, стараюсь не отчаиваться. — Интересно, где Влад? — спросила Снежка, вешая один из последних шариков на огромную нарядную ёлку, украшавшую актовый зал. — Тоже хотелось бы знать, — тихо и чутка раздражённо сказала я, отодвигая стул, с помощью которого мы вешали декорации на верх ёлочки. Аленка лишь хихикнула, прикрыв рот ладошкой. Мы с девочками отошли подальше, чтобы полностью посмотреть на ту работу, которую мы проделали. Как вдруг раздался звук открывающейся двери и лязг металла. — Ну чего такой громкий, — вздохнул Морок, только что зашедший вместе с Доспехами в зал, когда мы уже всё сделали. Явился, не запылился. Только вот проблема в том, что мы закончили украшать, и никакой помощи Морок, кроме того, чтобы в принципе прийти, не сделал. — Владик, ты, случаем, не опоздал немного? — сказала Алёнка, нахмурив брови и расставив руки на пояс. Тот лишь виновато улыбнулся и отвел взгляд, осмотрев зал, который был полностью продекорирован без его помощи. — Меня Василиса Васильевна задержала слегка, тут нет моей вины, — твердо сказал он с ехидной улыбкой на лице. Если бы он подошёл хотя бы чутка пораньше, то мы бы не устали так сильно и закончили бы раньше. А этот Морок еще и радуется, что была причина опоздать. Ничего не меняется… — Но ты ничем нам не помог, Влад. Тогда зачем говорил, что придёшь? — строго отчитывала его Маша. — Я разве виноват, что меня задержали по поводу Колючки? — повседневно сказал он, мельком глянув на меня. Я была в недоумении. По поводу меня? А если… Меня уже исключают? Может, она узнала, что я прогуливала или… Беспорядочные мысли бились в голове, не давая рационально подумать о чем-то и успокоиться. — И… Что же она говорила? — спросила я, стараясь сохранять спокойствие хотя бы внешне. — Да так, спрашивала по поводу зачёта. Но тебе вряд ли будет это интересно, — отмахнулся он с сарказмом. — Ты серьёзно? Говори давай, — ответила я, сложив руки на груди и заглянув ему в глаза. Теперь смотреть прямо на него было не так страшно, как когда-то, но сердце замирало каждый раз как в первый. Он улыбнулся, явно испытывая удовольствие от моего негодования нетерпения. Любит же он испытывать меня… Садист. Он издевательски медленно тянул слова, говоря: — Ну ладно, так уж и быть, Колючка, Вась-Вась спрашивала по поводу зачёта. Скрывать свое напряжение было уже невозможно. Я нервно сжала пальцы и чуть наклонила голову, как бы спрашивая, что же произошло дальше. Он послушно продолжил рассказывать, пока страх все сковывал и сковывал меня, парализуя ум: — Она спросила про твою успеваемость и про то, как ты сдала зачёт. Я объяснил, что ты его не сдавала, и она, конечно, удивилась. Я ей все объяснил, кое-как выгородил тебя, но теперь с тебя, Колючка, должок и объяснения Василисе Васильевне, — улыбнулся он, закончив свой быстрый рассказ. Доспехи, стоявшие позади Морока, хлопнули себя по лбу, создавая металлический шум. Страх ушел на второй план. Я выдохнула, освобождая грудь от накопившегося волнения. Супер, теперь еще отчитываться перед Василисой Васильевной. Но, хотя бы не зачет, на этом спасибо… — Ясно, — ответила я, отведя взгляд. Тот лишь улыбнулся и прошел мимо меня в глубь зала, смотря на наш бесценный огромный труд оценивающим взглядом, словно он не отбитый идиот и учитель боевых искусств, а многоуважаемый всем Сказочным Миром критик, мнение которого неоспоримо. Снежка еле заметно закатила глаза, отчего я приподняла уголки губ. Такое за ней можно было заметить редко, но всё-таки Снегурочка на самом деле настоящий мастер невинного сарказма. — Неплохо, Патруль. Но можно было и лучше. Я раздраженно вздохнула, смотря этому Мороку в спину. Алена увидела мою реакцию и захихикала, но взглянув на мой суровый взор, обращённый к ней, прикрыла рот ладошкой. — Будем мы сейчас все переделывать, потому что тебе не понравилось, — выпалила я, развернувшись к выходу и медленно беря сумку с вещами. Сзади послышался его смех. Такой… Что хотелось улыбаться и радоваться. Хватит, Морок, хватит! — Да ладно тебе, не злись так, а то… — Колючкой станешь, да, да… — перебила я его. Доспехи наблюдали за нашей схваткой с интересом. Я не поняла и не уследила за тем, когда Морок подошел ко мне и выхватил сумочку из рук. — Хорошо-хорошо, я такой плохой, выгородил тебя перед Вась-Вась, я понял. Давай тогда хотя бы твою сумку до комнаты дотащу… Перехватив её, он моментально направился к двери, говоря: — Ну что застыли? Идёмте, вы же вроде как устали, нет? Я застыла, не успев забрать, на секундочку, свою, сумку. Зло посмотрев ему в спину, я закатила глаза, но он этого не увидел. Опять ерундой какой-то занимается. Хотя, с другой стороны, он донесет мою сумку… Хоть что-то, если учитывать, что он вообще ничего не сделал. Всё-таки мы подошли к нему и вышли из красивого зала, куда завтра придут все студенты колледжа, и направились в нашу с девочками комнату. Доспехи как-то покивали головой и жестикулировали, а затем ушли, видимо, в тренерскую. — Рыжая, Белая, вы мальчишек где встречать собираетесь? — спросил Морок, разбавляя тишину. — Наверное… — задумалась Снежка, посмотрев куда-то в потолок. — Возле портала в Сказочный Мир скорее всего, — ответила Алёнка, чуть улыбнувшись. — Маша, дай-ка угадаю, ты пойдёшь с… Кор… Ви… Морок специально тянул это слово, смотря на бедную розовеющую Машеньку своим стальным и насмешливым взглядом. — Тихо, Морок! Да, я с ним пойду, — быстро вымолвила Маша, отводя взгляд под смешок Морока, так яро сводившего эту пару. Помню, как однажды он поставил их в пару на боевых искусствах. Какие же они красные были тогда. От воспоминаний о них в тот день не может не появиться улыбка. — Ну а ты, Колючка? — Я разве не отвечала тебе на этот вопрос в коридоре тогда? На эту тему мне не особо хотелось говорить. Да и осознавать то, что Морок — тот, кому бы я единственному точно ответила «да» на приглашение на бал, было ужасно и смешно. — Никто не пригласил? — уже более серьёзно спросил он, заглядывая мне прямо в глаза. Опять. — А ты как думаешь? — с ноткой безразличия ответила я вопросом на вопрос. Конечно, меня пытался кто-то пригласить, но это было бессмысленно. Он замолчал, уловив мое настроение. — Странно… — Что странно, Морок? — Странно, что такую, как ты, никто не пригласил на бал. Вот же и идиоты, — вымолвил он так повседневно, словно каждый день раздает мне скрытые в обычную фразу комплименты. Комплимент… Морок поддержал меня…? Я чуть усмехнулась от таких слов в свой адрес. — Умеешь же ты красиво льстить, Морок, — отмахнулась я, чувствуя, как мои щеки наполняются кровью. — Я вовсе не льстил, Колючка. Но тут уже как ты это восприняла, — ухмыльнулся он, глядя на меня. Флирт… Одна лишь эта мысль заставила мои щеки вспыхнуть. Мы уже подошли к комнате, и мне, к счастью, не пришлось отвечать на его слова что-то. — Давай сумку сюда, Морок. — Держи, Колючка. Он аккуратно передал мне её чуть задерживая свою ладонь с моей. Я хотела уже было зайти в свою комнату и завалиться на кровать, разговаривая с девочками об этом идиоте, что сейчас стоит передо мной. Так забавно, что я вроде как уважаю и люблю его, а считаю полнейшим придурком. Как вдруг послышался самый противный голос во всем колледже. За что мне это? Только я хотела зайти в комнату, но, услышав Любаву, я поняла, что этого сделать не получится. Настасья и Кика тут же замолкли, понимая, что сейчас будет разговаривать их командирша. Я уже на автомате приготовилась выслушивать всё то, что она скажет. Мы с девочками неуверенно переглянулись. Я заметила, как Морок закатил глаза, стараясь не показывать этого. В душе я неловко усмехнулась. Вот настолько всех достала эта Любава, что даже учитель спокойно пожить не может. Решив не затягивать с тем, чтобы пораздражать нас, она противно начала: — О, Патруль. И Владислав Владимирович, — это заветное имя она как-то протянула, чуть не замечтавшись, наверное, о том, как они стоят в обнимку и целуются. При этой мысли сердце забилось быстрее, а я стала злее. Даже представить такое уже мерзко… Пусть договаривает свои бредни и оставит нас всех в покое. Она тут же продолжила, — вы завтра все будете на балу, да? — С чего это ты вообще интересуешься? — незаинтересованно спросила Маша. — Пф, — недовольно фыркнула Любава, — даже поинтересоваться не могу. Она показушно вздернула голову, актерски приложив к ней свою худую ладонь. Морок чуть было не вздохнул, но, видимо, собрал всё свое великодушие, и сдержался. Смотреть за ним было забавно, словно за всё его молчание в этом разговоре он проходил все стадии принятия. — Договаривай, что хотела, и мы пойдём, — бросила я, сложив руки на груди. Скорее бы прыгнуть в постельку и поговорить с девочками про завтрашний день. Ну и, конечно, раскраснеться от своих же мыслей, уже вошло в мою ежедневную привычку. — Варечка, ты не хочешь со мной разговаривать? Дай угадаю… Тебя никто не пригласил, прямо как в прошлом году? — она ехидно улыбнулась, сощурив свои глаза и презрительно смотрев на меня. Эта фраза кольнула в самое сердце. Какая ей чертова разница? Ещё и при Мороке спрашивать такое… На что она надеется? — Пошла вон. Да, я. Ну а что мне поделать с такой, как она? Такие никогда не понимают и не поймут. Любава раскраснелась, будто ожидала всего, но только не такого банального ответа. Не знаю, отчего она так порозовела: от моего ответа или же от того, что рядом был её возлюбленный? Ха, даже думать о таком смешно… — Да ты… Да как ты смеешь, тварь?! Что?! Мне не показалось, или она назвала меня тварью? Во мне заиграл адреналин и гнев. Казалось, сейчас мои руки без моего ведома возьмут ее за её прелестные блондинистые волосы, и начнут дёргать. Я представила то удовольствие, что испытаю… Глаза Морока широко раскрылись, а лицо приняло возмущенный вид. Он точно хотел что-то сделать, но думал. Я лишь улыбнулась. Улыбка — моя защитная реакция на всё, что только происходит. Быстро пихнув сумку прямо в руки Мороку, я моментально оказалась рядом с Любавой, которая успела отойти на шаг, но и это не спасло. Я взяла один из её соломенных хвостиков и накрутила на палец, на что она закричала, то ли от боли, то ли просто, чтобы позвать на помощь. Хотя нет, вряд ли бы она закричала от боли, ведь я не могу сказать, что сделала ей очень больно. Я всегда рассчитываю свою силу. Настасья и Кика засуетились, не зная, что же делать. Какие же они глупые, боже… Морок тут же крикнул: — Варя! Он быстро подлетел к нам и оказался к меня за спиной. Осторожно обхватил мою кисть той руки, которая держала Любаву за хвост и заставил тем самым убрать ладонь от неё, второй рукой крепко держа меня за талию и пытаясь отодвинуть меня от этой недостаросты. У него получилось… Я тяжело дышала, с ненавистью смотрев на Любаву, которая в это время корчила самое испуганное и невинное лицо в мире. Ненависть лилась по моему телу, скапливая в нем силу, чтобы излить её на ту, которая только что назвала меня тварью. А кто тогда сама Любава? Только сейчас я поняла, что Морок… Назвал меня Варей? Было как-то непривычно и странно слышать это от него. И лишь сейчас я осознала, что своей спиной я прижимаюсь к его груди. Н-нет, точнее, это он меня держит… Я залилась румянцем и обзавелась не совсем хорошими мыслями, которые нужно было срочно остановить. Я чувствовала его запах рядом с собой. Аромат той куртки. Морок до сих пор придерживал меня за запястье. Я, кажется, чуть ее потеряла дар речи от такой запретной близости с ним. Твою мать, хватит сводить меня с ума, идиот… Мысли перемешались в сплошном хаосе грёз и неловкостей. Злость на Любаву отошла на второй план, оставляя лишь небольшой осадок. Жар накрыл меня с головой. — Успокойся, — прозвучал неровный шепот Морока прямо у моего уха, обжигая меня. Мое дыхание сбилось, а тело чуть не задрожало от количества эндорфина и дофамина, что сейчас выделял мой организм. — Х-хорошо… — неуверенно вымолвила я, после чего услышала небольшой милый смешок. — Отлично, Колючка… Я тяжело выдохнула, всё еще чувствую его тело рядом со своим. Это… Вызывало у меня очень неправильные мысли, которые я не могла контролировать и от которых хотелось тысячу раз обозвать себя полнейшей дурой, лишь бы забыть об этих мыслях. Я, наверное, красная, как зелье из кабинета Кривозуба. Да плевать уже… Только сейчас я заметила Любаву, которая вообще стояла прямо передо мной все это время. Морок свои ладошки убирать от меня, видимо, не спешил. Ха, интересно… Лицо Любавы стало даже злее, чем тогда, когда она говорила свою яростную фразу о том, какая я тварь. Это меня посмешило. Она что, ревнует меня к Мороку? Я улыбнулась. Ладно, всё-таки Морок умеет очаровать так, что потом еле отделаешься. Это, конечно, не сказать, что хорошо, но сейчас помогло. Я попыталась нормализовать свой ритм сердца, но не вышло. Ладно, я слишком слаба, чтобы противиться даже этому. — Да вы все… — внезапно начала Любава обиженным голосом, — вы все недостойны общения со мной! А ты, Варечка, так и останешься всегда одна! И можешь даже не надеяться на пару на балу… Она высказала весь этот яд и, кажется, даже с проблесками слез на глазах развернулась и ушла, а вслед за ней побежали её подруженьки. Всегда останусь одна… Ладно, пусть думает, как хочет. Сейчас весь гнев ушёл, даже думать о ней не хотелось. Плевать. Почему-то в руках Морока я забывала обо всём, что существует в этом мире кроме меня и его. Вскоре стук каблуков Любавы совсем отдалился, и я тяжело выдохнула. Снежка подбежала ко мне и, заглянув в глаза, спросила: — Варечка, ты как? Не слушай её, ты ведь знаешь, какая она стерва… Её тоненький голос звучал беспокойно, а бровки сморщились. — Нет, ничего страшного, я уже поняла, что она стоила того, чтобы трогать её, — чуть усмехнулась я. Затем подошли Маша с Алёнкой, и последняя начала: — Варечка, ну ты хорошенько её проучила! Пусть только посмеет тебя тронуть ещё раз, я ей похуже тебя устрою! — Да, Варя, ты молодец! Правильно, раз она по-другому не понимает, — добавила Маша. Я добродушно улыбнулась, чуть кивнув головой: — Хах, да я сама от себя такого не ожидала… Просто… Руки сами сделали, — неловко ответила я. — И по поводу того, что ты одна, Варя… — начала Снегурочка, но я перебила её: — Ничего, — сухо бросила я, опять резко став серьёзной. Мое запястье до сих пор покоилось в ладони Морока, как и талия… Может, хватит уже… Я не знаю, хочу ли, чтобы он отпустил? В его хватке, такой сильной, но очень осторожной, я чувствовала себя в безопасности, но боялась даже лишний раз дернуть рукой. Вся такая розовая и смущенная, я была прижата к нему. Господи, даже представить со стороны стыдно… — Надеюсь, тебя не задели её слова, Колючка? — раздался до боли знакомый голос прямо очень близко ко мне. Задели ли меня её слова? Хочется верить, что нет, но она ведь права. Я и вправду буду одна на балу среди пар. Наверное, это не очень плохо, но пока все будут танцевать, я буду сидеть и смотреть на них, кажется… Ну или кушать банкет. Второе казалось не таким уж и плохим. Но, не стану отрицать, слова Любавы до сих пор эхом проносились по моему сознанию. — Нет… Наверное, — ответила я, собравшись с мыслями, а затем вымолвила ещё кое-что наперекор всем своим странным желаниям, — и, М-морок… Я чуть повернула голову и посмотрела вверх прямо в глаза Морока, а затем перевела взгляд на запястье, которое обхватывала ладонь этого идиота. Наши лица были настолько близко, что чуть подавшись вперед, можно было… Василиса Васильевна, о чем я думаю?.. Вновь взглянув в эти голубые холодные глаза, я увидела на его лице… Смущенную улыбку? Кажется, он смотрел на мои скулы, залившиеся краской, а затем пронзил меня своим зрительным контактом, после чего показательно закатив глаза с улыбкой на лице. Так он собирается меня отпускать или нет?.. — Ладно, — шёпотом начал он, чтобы слышала только я. Девочки отошли к двери, потому что, как я поняла, заметили то, что моя сумка валяется на полу. Конечно, Морок так быстро подошел к нам, что и сумку уронил. Он продолжил, как-то зачарованно смотря в мои глаза и не отводя взгляда от моего лица, говорить мне своим шепотом, обжигающим меня, — просто ты так мило смущаешься, я не могу устоять… Он сжал пальцы на моей талии, чуть приближая к себе, а затем быстро отпустил меня, убрав ладони от меня. После его слов мне стало непонятно плохо: температура тела повысилась слишком сильно, на щеках покоился нездоровый румянец, тело дрожало, адреналин переполнял меня всю. Сразу же отведя взгляд, я не знала, что делать. Мои руки нервно перебирали пальцы, а глаза метались из стороны в сторону, не зная, куда деть свой взор. Я стала моргать как-то чаще, а тепло по всему телу превратилось в огонь, льющийся по венам. Мысли окутала пелена, не дающая даже буквально закончить одну идею в мозгу. Я набралась смелости и посмотрела на впередистоящего Морока, сложившего руки на груди, нагло бродившего по всей мне своим взглядом и остановившего его на моих щеках. Только… Выглядел он странно, не как только что. Сердце как-то приятно кольнуло. Губы его были изогнуты в легкой непонятной мне улыбке, глаза смотрели неясно, затуманенно, будто он смотрел, но не видел всего, веки были совсем малость прикрыты. Обычно его взгляд был самым открытым и понятным во всем мире. А щёки… Его щёки были слегка розовые… Что? П-почему? Нет-нет-нет, я не буду об этом даже думать… Но какой он по-другому красивый сейчас, будто другой человек стоит передо мной. Такой мягкий и невинный. Зардевшись ещё больше, я всё смотрела на него, не в силах отвести взгляд. Всё затихло, и остались словно только мы. Больше никого во всем мире. Только розовеющая я и странный он. Но внезапно знакомый голос сказал: — Кхе… Это, простите, что отвлекаем, — неловко говорила Маша, — но мы спешили… Я чуть тряхнула головой, быстро подойдя к Снежке, у которой на руках была моя сумка. — Пока, Владик! — помахала рукой Алёнка. Морок стоял и улыбался всё на том же месте, но это больше походило на ухмылку. Его лицо вновь приняло обычный вид, но не до конца. Он лишь тихо сказал: — До завтра. — До завтра, — шепнула я себе под нос, открывая дверь в комнату. Только зайдя в нашу обитель, я кинула сумку куда-то к тумбочке Алёны и упала на кровать лицом в подушку. Морок… Неважно. Завтра Сказочный Бал. Не верится…