***
Джорджия открыла глаза, быстро оглядываясь вокруг. Она помнила, что гуляла, а потом был какой-то провал. В данный момент Солери не понимала, где находится и что произошло. Девушка попыталась встать. Голова немного кружилась. Вокруг было нечто похожее на дом, только вот все находящиеся здесь вещи совершенно не походили на человеческие. Это было очень странно. Джорджия внимательнее все изучила взглядом и заметила парня, стоящего около входа. Это было неожиданно, поэтому она резко села на кровать. Наблюдающий за ней был похож на человека и одежда на нем была человеческая, только вот Джорджия прекрасно помнила его лицо. Лицо того, кто напугал её несколькими днями ранее и пригрозил, что, если она не станет лучше относиться к природе, будет только хуже. Кажется, это хуже наступило. Её выкрали. Солери с ужасом осознала, что она здесь совершенно одна и никто не сможет прийти ей на помощь. Стало по-настоящему страшно. Не хотелось, чтобы этот человек сделал с ней что-то такое, что мучило бы её всю жизнь, а может, тот вообще планировал её убить. Джорджия вся сжалась, подтягивая ноги к груди и обхватывая их. Может, она заслуживала этого? Да, образ стервы уже приелся к ней, но только так она могла справляться со всем, что было в прошлом. Она себя ненавидела, потому что просрала свое счастье. У неё была Виктория, и с этим человеком правда было хорошо, но одна её ошибка, пьяная выходка, поцелуй с другом и вынос сора из избы стоили Виктории жизни. Джорджия была эмоциональной и часто делала что-то, о чём потом жалела. Так произошло с Вик. Она наговорила на эмоциях каких-то гадостей про нее перед остальными, по приколу поцеловалась с другим, для нее это ничего не значило, а потом вернулась домой, который без Виктории таковым уже назвать было нельзя. Де Анджелис оставила ей записку, обвиняя в произошедшем. Джорджия не верила, она искала девушку, надеялась, что та просто куда-то ушла, наказывая её тем самым, но потом она увидела где-то в интернете момент прыжка Виктории, который случайно попал на чью-то камеру. И пусть было темно и не особо хорошо видно, но Джорджия чувствовала, что это она. Солери, естественно, сама была на грани. Она не представляла, что такое может вообще случиться, но теперь нужно было принимать новые реалии и как-то жить дальше. Джорджия замкнулась в себе, стала сукой, оттолкнула всю компанию и больше ни с кем не общалась, ни к кому не привязывалась. Не хотелось повторения истории. Институт она бросила, решила кардинально изменить жизнь, пошла работать моделью и старалась заглушить боль постоянной работой. Потом ещё произошел скандал с родителями, которые узнали об её ориентации и о брошенном институте. И сюда её запихнули, чтобы она развеялась, хоть она и была против. Поэтому Джорджия с самого начала выбрала себе такую роль. А теперь она оказалась похищена и, возможно, её жизни грозила опасность. Хотя, если раньше она думала все это прекратить, то теперь хотелось хвататься за жизнь. Да, Викторию уже было не вернуть и Джо бы всегда винила себя в чужой смерти, но она все же что-то могла бы сделать. — Привет, — Джорджию вырвал из мыслей чужой голос. Незнакомец сделал шаг навстречу, но, наверное, заметив её реакцию, остановился. — Пожалуйста, не бойся, я ничего тебе не сделаю, просто ближайшее время ты должна прожить здесь. Солери подняла на него испуганный взгляд, она чувствовала, что глаза выдают все её эмоции. И как ей было не бояться в такой ситуации? — Зачем? — спросила девушка. На самом деле, всё казалось сейчас таким абсурдным. — Чтобы ты не причиняла вред природе и чтобы твой отец этого не делал, — Джорджия совершенно не понимала, причем тут ещё и отец и почему из-за его поведения похищали её. — Кто ты, блять, такой и зачем это тебе? — взорвалась Солери. Слишком много в ней было напряжения, нервы уже не выдерживали. Она очень боялась, что дальше будет только хуже. — Я… — парень замялся, явно размышляя над чем-то серьёзным и важным и не зная, стоит ли это говорить. — Я нимфа. Потомок богов, хранитель природы, моя главная задача — охранять флору и фауну. И мне приказали это сделать. Джорджия не понимала, что происходит. Определенно, поверить в этот бред она не могла, но, с другой стороны, это хотя бы объясняло прошлое появление этого человека, точнее нимфы, или кем бы он там ни был. Джорджии очень хотелось, чтобы это все оказалось каким-то странным сном, но, к сожалению, это все было реальностью. — Когда ты меня отпустишь? — спросила она, понимая, что этим, возможно, только сделает все хуже. — Я не могу пока что так поступить. Но я могу тебе пообещать, что никто тебе не причинить здесь вреда, — проговорил он. Помогло ли это Джорджии? Ответ был предсказуем. Она не верила ему, и не хотела здесь задерживаться на несколько дней, а может, и недель. Подобная перспектива была отвратительной. — Можно мне остаться одной? — попросила девушка. Парень кивнул и покинул помещение. Солери наконец выдохнула. Теперь нужно было срочно продумать план побега. Тут находиться совершенно не хотелось. По спине до сих пор бегали мурашки от воспоминаний, как этот человек появился перед ней в прошлый раз в лесу. Джорджия ненавидела чувствовать себя беспомощной, это происходило только в нескольких ситуациях: тогда с Викторией и вот с этой нимфой. Солери надеялась, что у неё получится освободиться в ближайшее время и вернуться к своему обыденному времяпрепровождению в лагере, а потом её озарила идея. Всё же родители были во всем этом виноваты, пусть они теперь и мучаются, а она решила бездействовать. Пока её жизни вроде бы ничего не угрожало, можно было смириться и плыть по течению.***
Кто не хотел плыть по течению, так это Виктория, причем, в её случае, это можно было рассматривать в двух значениях. И оба подходили, ей нельзя было расслабляться, иначе вода унесла бы её далеко отсюда и с Томасом не получилось бы увидеться, а вот с ним тоже нельзя было просто так отпускать ситуацию. Она видела взгляды парня и понимала свои чувства. Они заждались и, чем сильнее бы стали за это время, тем больше пришлось бы страдать после расставания. Этого она допустить, естественно, не могла, поэтому лучшей идеей показалось оттолкнуть нравящегося ей человека прямо сейчас и не привязываться ещё больше, хотя она уже совершила свою главную ошибку, рассказала все виновнику. Они сблизились, и это нельзя было отрицать. Томас ходил к ней каждый день, они разговаривали, иногда касались рук друг друга, и для Виктории, истосковавшейся по чужим прикосновениям, этого уже было достаточно и даже слишком много. Томас так внимательно слушал, так преданно смотрел. В его глазах читалась нежность, и Вик это подкупало. Томас был красивым в её понимании и она тоже часто начинала его в ответ разглядывать. С каждым днём становилось все сложнее осознавать, что это все закончится, но она каждый раз пыталась оттянуть момент разрыва, а когда она наконец собралась с силами и готова была все сказать Томас, будто почувствовавший что-то неладное, её перебил. — Я кое-что очень давно хотел сделать, — проговорил он, и Де Анджелис понимала, к чему все идёт, но всё равно не стала ничего говорить или как-то этому сопротивляться. — Что? — Виктория решила прикинуться, что ей ничего не понятно. Раджи медленно приблизился к ней, и девушка еле убедила себя остаться на месте. От нее пахло тиной, она понимала, что она вся ледяная, но Томас все равно коснулся её губ, прижимаясь к ней почти всем телом. И это было совершенно по-другому нежели с Джорджией, возможно, из-за того, что теперь Виктория была мертва, либо дело было именно в Томасе. Губы у того были приятные, мягкие, горячие, пахли какими-то ягодами, и Виктория на несколько минут забылась. Только этого нельзя было повторять, иначе она бы не отпустила этого человека, а у того была своя жизнь в городе. — Я влюблён в тебя, Вик, — признался Томас, и девушка поняла, что скоро будет точка невозврата. — Мы не можем всего этого делать, — Виктория отстранилась. — Извини, нельзя так дальше, — Виктория слышала, как неуверенно она звучит. Но это важно было сказать. — Почему? — Раджи, кажется, реально недоумевал, почему так происходило: почему его отталкивали. — Потому что через пару недель ты уедешь, а я останусь здесь и мне будет очень плохо, — объяснила Виктория и так очевидные вещи. — А если я не уеду? — предложил Томас. — Так нельзя, — Вик не желала, чтобы кто-то из-за нее жертвовал чем-то и что-то терял, поэтому Томаса она больше не слушала. — Прости, но мы не можем больше видеться. Она нырнула под воду, слушая, как Томас зовёт её по имени, умоляя прийти поговорить, но она не должна была на это откликаться. Так было бы лучше для всех. Вик чувствовала, как внутри неё что-то обрывается, но она сама была в этом виновата. Сейчас ей было бы очень плохо, зато потом не пришлось бы страдать, и Виктория считала это правильным решением.***
За всё время этого чудесного выезда на природу участники группы очень хорошо сдружились между собой, а некоторые даже обрели счастье в виде отношений, только Джорджия находилась в стороне из-за своего ужасного характера. Её пропажу заметили совсем не быстро. Нимфа похитил Солери, пока она гуляла неподалёку от лагеря после завтрака, когда все находились на секторе для лазания, а группа поняла, что девушки нет, только во время ужина. Скалолазы уже успели привыкнуть к тому, что та чуть ли не целыми днями одна отсиживалась в палатке, поэтому никто не предавал особо значения её отсутствию до самого вечера. — А Джо приходить собирается? — спросил Деймон, разогревая еду. Солери иногда пропускала приемы пищи, иногда ела не вместе со всеми, но всё равно инструктор старался следить, чтобы девушка хотя бы была на месте. Все, кто находился рядом, одновременно пожали плечами, поэтому Деймон направился к нужной палатке, чтобы спросить у девушки лично. Конечно же, Джорджия там обнаружена не была. Только обойдя весь лагерь и заглянув на смотровую площадку, парень начал паниковать. — Когда вы последний раз её видели? — сразу же спросил Деймон, как только вернулся к остальным. Его прямой обязанностью было следить за группой и за сохранность её членов, а пропажа Джорджии означала, что он не справлялся со своей работой, и инструктор, естественно, винил себя в безалаберности. Всё же он очень отвлёкся на отношения. — Утром она была, вроде бы шла гулять, — ответил Итан, а другие подтвердили. — Она куда-то пропала, а уже почти темно, — с явным волнением в голосе оповестил группу инструктор. — Если она не вернётся до ночи, то это будет очень плохо. Конечно же, все хотели верить, что она просто пошла гулять и никого не предупредила, только вот каждый отлично понимал, что Солери днём редко одна куда-то из лагеря отправлялась, максимум на пару часов, чтобы пофотографироваться. Даже к машине, которая привозила припасы и у которой можно было позвонить или воспользоваться сетью, она не ходила, заранее договорившись с Деймоном, который это делал, чтобы он приносил ей портативный аккумулятор. А ночью Джорджии точно в лесу было нечего делать. Об ужине скалолазы быстро забыли, начав искать девушку. Некоторые по новой решили осмотреть весь лагерь, другие искали в лесу, тоже стараясь далеко не уходить, чтобы не потеряться. Без света солнца было особенно трудно, да, фонари немного облегчали задачу, но уж точно не на все сто процентов. Крики тоже не помогали, лишь разносились далеко эхом, но никакого ответа не следовало. Примерно через полтора часа группа вновь собралась в лагере. Поиски не принесли никаких результатов. Несмотря на то, что с девушкой никто в нормальных отношениях не состоял, каждый был на нервах из-за её пропажи. Особенно, конечно же, Деймон. Помимо мучений совести из-за ужасно выполненной работы, он понимал, что теперь у него будут очень серьезные проблемы, так как Джорджия являлась дочерью самого владельца турфирмы. По общей договорённости скалолазы решили пойти спать, а утром на свежую голову и под дневным светом продолжить. Только Деймон в одиночку исследовал все знакомые ему в этом месте маршруты, стараясь хоть как-то исправить ситуацию. Вернулся он только под утро, ничего не добившись.