***
Мануэль поднялся и вновь подошёл к нападавшим. Этот человек казался совсем сумасшедшим, но тот потерял дочь, так что можно было найти оправдание его поведению. — Вы убили невинного человека. И это вы называете защитой природы? Где моя дочь?! — владелец турфирмы пытался добиться ответа. Боги смотрели на него свысока и явно не собирались идти на какой-либо контакт. В это время Дамиано осознал, что больше не может прятаться. Прямо на его глазах страдал Итан, а боги, кажется, решали судьбу находящихся здесь людей. Нимфа прекрасно понимал, что его за такое вмешательство может ждать печальная участь, но это было лучше, чем мучиться ещё практически вечность осознанием того, что он мог помочь и струсил. Тем более дело касалось человека, к которому у него имелись чувства. Дамиано подошёл к Итану и сел рядом с ним, он знал, что уже никак не сможет помочь Томасу, но он мог успокоить Торкио. — Что происходит? — тихо спросил Итан у нимфы, — ты в силах его спасти? Дамиано покачал головой, тут уже ничего нельзя было сделать. Боги заметили его, но пока что разбирались с Мануэлем. Похоже, Роза и Даниэле осознали, что вставать на путь войны будет неправильно. — Твоя дочь нимфа, и она должна жить вместе с себе подобными. Мы можем отпустить вас всех, но ничья нога сюда больше ступать не будет. — А как же Томас? — подал голос Итан. — Он останется здесь навечно. — Даниэле поднял руку, и тело Раджи вмиг испарилось. Торкио потерянно оглянулся и потянулся к Дамиано, ища поддержки. Это он сделал зря, так как подобный жест показывал богам, что они с тем неплохо знакомы. Мануэль смотрел на Розу и Даниэле с ненавистью, он лишился любви всей жизни, теперь лишился дочери. Ему было плевать на жизни людей, находящихся за ним, но он понимал, если не согласится на это условие, то пострадает Джорджия. Только поэтому он не стал больше противиться. Сразу же после этого боги исчезли, а бедные туристы принялись отходить от шока.***
Якопо был вызван богами, и ему сообщили, что Джорджию нужно оставить в живых, но следить за ней. Ему доверили роль наставника и приказали помочь девушке принять свою истинную сущность. Нимфа не совсем понимал, о чём шла речь, но его радовало осознание того, что жизнь Джо была теперь в безопасности. Якопо замечал, как с каждым днём после встречи с русалкой Джо становилось легче. Она начала больше разговаривать, но, к его большому удивлению, теперь не закатывала скандалов и истерик. Девушка изменилась к лучшему, и нимфе такая Джорджия нравилась даже больше. Сейчас он должен был сообщить ей о том, что она останется здесь, и он, честно, не знал, какой будет чужая реакция и как вообще лучше начать об этом говорить. — Можно? — он открыл дверь, собираясь войти в дом. По распоряжению богов Джорджия должна была скоро поселиться в отдельном. Девушка подняла глаза и улыбнулась. Вот это было редкостью. — Да, что-то случилось? — Боги сказали, что ты останешься здесь, потому что у тебя тоже есть силы. — сказал Якопо. Честно, он в это не верил, так как не видел чужих сил и даже не чувствовал их малейшего присутствия. — Чего? — Джорджия была явно в шоке. — Ты нимфа. Девушка явно не хотела с ним соглашаться, но она не кричала и не начинала скандал. — Мне нужно более подробное объяснение, почему это. И ещё я бы хотела связаться с отцом, чтобы сообщить, что я жива и что я не вернусь. — Джорджия даже как-то слишком просто смирилась с ситуацией, возможно, она планировала усыпить его бдительность и сбежать, но для этого к ней и был приставлен Якопо, чтобы следить. — Я сам не знаю, почему, но я спрошу у богов, — пообещал парень. — Ты как? — Узнала, что я нимфа, — нервно рассмеялась Джорджия. Якопо уже смелее подошёл к ней и взял за руку, в последнее время у них часто происходило тактильное взаимодействие и Джо сама к нему тянулась. — Я понимаю, сейчас это сложно, но постепенно к этому получится привыкнуть. — нимфа ещё хотел сказать, что он будет рядом и постарается помочь, но он не был уверен, что эти слова девушку успокоят. Джорджия отстранилась. — Останешься со мной? — попросила она. Якопо кивнул. Этот вопрос казался более глобальным, но ответ был положительным в любом случае, и, да простят его боги, но это было совсем не из-за их приказа, а из-за чувств, которые Якопо ещё не мог объяснить.***
Дамиано видел, как Итану было плохо после потери друга, тот явно был шокирован всем произошедшим. Нимфа решил отвести парня в сторону, так как понимал, что сейчас тому нужна была спокойная обстановка, чтобы перевести дух, а толпа таких же напуганных и ошеломлённых туристов только изрядно напрягала. Отойдя на приличное расстояние от остальных членов группы, Давид нежно обнял Торкио. Нимфа сразу же почувствовал, как тот сильно прижался к нему, видимо, ища поддержки. Они стояли практически в полной тишине, только редкие всхлипы Итана разбавляли её. Дамиано изо всех сил старался успокоить парня, хотя не очень хорошо понимал, как же это можно было сделать. Он то поглаживал его по спине, макушке, перебирая мягкие волосы, то аккуратно вытирал капли слёз с щёк, то шептал на ухо, что всё будет хорошо. Через некоторое время Давид заметил, как Итана начало потихоньку отпускать. Тот перестал плакать и немного расслабился. В тот момент нимфа с облегчением выдохнул, всё же он сильно волновался за состояние этого человека. Торкио поднял на него свои красные глаза. — Дами, что это было? Кто это? Что случилось с Томасом? Что значило, когда они сказали, что он останется здесь навечно? — Итан задал вопросы сильно дрожащим голосом, видимо, чужой испуг все ещё не прошел. — Это были Боги — высшие существа. Честно, я не знаю, что будет с твоим другом, но мне очень жаль, что так произошло. — ответил Давид, отрицательно покачав головой, а после кое-что предположил: — Вряд ли Даниэле, говоря эти слова, имел в виду именно смерть. Существуют другие формы жизни, ну, например, как нимфы или русалки, — он пытался успокоить парня подобной идеей, хотя сам был в ней очень не уверен. Но по Торкио было заметно, что такая перспектива его не особо-то и радовала. Он чувствовал волнение Итана, а ещё видел, что тому нужно побыть одному и привести в порядок мысли. — Может, встретимся завтра, ты расскажешь мне о нимфах и вашем мире, если так можно сказать? — предложил Итан. — Давай, — согласился Дамиано, понимая, что Торкио очень нужно было хоть как-то отвлечься от происходящего, также ему самому давно хотелось раскрыть перед ним свою сущность. Он отлично знал, что демонстрация человеку места их обитания — одно из самых сильных возможных нарушений запретов, но после поступка богов, связанного с убийством человека и с намерением вообще убить всех здесь находящихся людей, нимфе уже было абсолютно наплевать на любое наказание. Договорившись о времени и месте встречи, парни разошлись. Уже начинало смеркаться.***
Как только Итан вернулся в лагерь, он встретился с сестрами, которые были тоже напуганы из-за всего произошедшего, но Элеонора пошла работать с новым сценарием, это её успокаивало, а Лукреция направилась к Деймону. Также к Итану ещё подошла Лаура и спросила, как он. Они достаточно мило общались все это время, но Итан уже давно понял, что не сможет себя заставить влюбиться в девушку. Торкио ответил коротко и односложно, и та, поняв его состояние быстро оставила его в покое. Всё оставшееся время того ужасного дня Торкио провёл практически в полном одиночестве, что окончательно помогло ему успокоиться. Получилось более-менее привести в порядок мысли. Об исчезнувшем друге Итан старался не думать, так как он начинал ощущать утрату. И это было плохо. А ещё слёзы, которые помогали выпустить эмоции и успокоить боль, в этот раз вообще не работали. В большинстве своём все его мысли были о Дамиано, точнее о том, что завтра он опять встретится с ним, обнимет, поцелует и просто отвлечется от всего происходящего. Но именно из-за всех этих мыслей он чувствовал вину. С Томасом случилось такое, а он до сих пор наслаждался жизнью. Кажется, у него появлялся синдром выжившего, но ведь правда, на месте Томаса должен был быть он. Только все мысли все равно возвращались к нимфе. Также в последнее время ещё до всего этого ужаса, парень часто вспоминал о том сне с участием Давида. Но теперь он также вспомнил о том, как обсуждал это с Томасом. Это было так нечестно. Ему очень хотелось быть с Дамиано и не испытывать вину.***
Томас не понимал, что с ним. Ему было ужасно холодно, и вокруг всё на него давило. Раджи попытался открыть глаза, но перед ними было мутно: он находился под водой, и это пугало. Но, если не учитывать панику, с ним ничего не происходило. Кажется, ему не нужно было больше дышать. Раджи старался осознать, что с ним случилось, он помнил каких-то двух незнакомцев в лагере со способностью к телекинезу, помнил, как заслонил собой кого-то, а потом не было ничего. Тишина и пустота. Неужели так и выглядела смерть? Томас не хотел умирать, он постарался всплыть, но вокруг, похоже, было бесконечно много воды, а дальше он почувствовал, как кто-то схватил его за руку. Прикосновение было знакомым, и Томас даже был не против, чтобы всё завершилось. Его принялись тащить на поверхность, и он всплыл, но воздух не грел его, а дышать так и не получалось. Рядом вынырнула Виктория. — Ты совсем с ума сошёл, тонуть тут? — нахмурилась девушка. Томас не мог сейчас ничего ответить. Та, кажется, не понимала, что его убили и он стал таким же, или не хотела верить. — Я не специально, — Раджи внимательно пригляделся к ней, кажется, теперь он намного хуже различал цвета: все было таким серым и безжизненным. Томас хотел увидеть солнце, почувствовать его тепло, но сейчас, наверное, подобное для него было недоступным. Парень ужаснулся: единственное радовало, что в компании он оказался приятной. — Иди на берег, замёрзнешь тут ещё, — сказала Виктория. — Я остаюсь, — грустно улыбнулся Томас. — Чего? — не поняла Де Анджелис. — Мне больше не холодно, Вик, я остаюсь здесь с тобой. Девушка коснулась его руки потом лба, и, как понял Томас, она не чувствовала абсолютно никакую температуру. К такому та была не готова. — Как? — вырвалось у неё. Если бы Томас знал ответ на этот вопрос. Хотелось прийти к друзьям и сказать, что с ним всё хорошо, но он был без понятия, как это сделать, его будто что-то держало в этой реке, теперь он постепенно начинал понимать положение Виктории. Раджи это всё, естественно, пугало, неужели он здесь будет находиться целую вечность, не видеть людей, не заводить новые знакомства и друзей, не жить по примерно намеченному плану будущего? Он не был один, но все равно такое существование его не прельщало. Конечно, между ними с Викторией за это время возникла какая-то близкая связь и он хотел бы с ней остаться, но точно не таким способом. Он взглянул на девушку, та явно видела все его эмоции и сомнения, и Раджи заметил насколько она грустна и попытался выдавить улыбку и сказать, что все хорошо, и всё случившееся к лучшему. Верил ли он в это сам? Сложный, на самом деле, был вопрос. Но пока что он мог только принять произошедшее. Теперь объятья Виктории не казались неестественно холодными, они были такими же как и он. Но сама Виктория разбавляла серые краски вокруг.***
На следующий день после завтрака Итан поспешил в нужное место. Очень хотелось увидеть Дамиано, чтобы поскорее заглушить мысли о Томасе в голове, а также узнать о нимфе как можно больше, отвлечься от проблем, побыв рядом, и, может, сблизиться ещё сильнее. Хотя казалось, что сейчас совсем не время, но если смотреть на ситуацию с другой стороны, то они должны были на днях уже отсюда уехать, и Итан не мог так все это оставить и оставить Дамиано, но в этом месте его преследовал «призрак» Томаса. Их встреча началась с вопроса Дамиано о том, как же Итан себя чувствует, он явно переживал. Парень ответил «нормально», но это было не совсем честно, он просто не хотел волновать нимфу. А ещё ему очень нравилась чужая забота. Торкио постарался отвлечься и пошёл на крайние меры, возможно, это было немного неправильно по отношению к Дамиано, потому что тот не должен был быть просто способом избегания переживаний. Но Итан правда к нему много всего испытывал. Обвив руками шею нимфы, Торкио потянулся за поцелуем. Он практически сразу же углубил его и добавил язык, слыша удовлетворённый выдох и чувствуя движения в ответ. В голове всё ещё метались мысли, что это неправильно, но ему было всё равно. Итан некоторое время не решался на более серьёзные манипуляции, боясь, что Дамиано будет против, так как они ещё ни разу даже не говорили на эту тему. Да и, возможно, тот бы не хотел, чтобы его использовали как отвлечение. Все его сомнения разрушило одно действие нимфы. Дамиано, явно намекая на что-то большее, будто невзначай дотронулся до его бедра своим возбуждением. Итан прикрыл глаза, представляя, что между ними сейчас может произойти, и из головы вылетели все посторонние мысли, этого парень и хотел добиться. Торкио сразу же начал переходить к более весомым вещам, сейчас ему нужно было задержаться в этом состоянии, только так он мог отвлечься от реальности. Также хотелось доставить Дамиано как можно больше удовольствия, вероятно, это было отчасти потому, что он чувствовал вину. Торкио полез руками под чужую футболку, он боялся сделать что-то не так, поэтому прикасался очень аккуратно. Дамиано же пошел ему навстречу и быстро стянул с себя этот элемент одежды, а Торкио на пробу припал губами к ключице, лаская мягкую кожу языком. Итан делал всё интуитивно, он, честно, не знал как правильно и как нужно, но Давиду вроде все нравилось. Руки Торкио оглаживали чужое тело, иногда он проводил чуть с бо́льшим нажимом, замечая, как Дамиано охотно подается вперёд. Итан ощутил, как его член сжимают через ткань штанов, внизу живота сразу же завязался тугой узел, и Торкио постарался заглушить свой стон в чужом рту. Честно, он не любил так громко выражать свое наслаждение. Хотелось большего: стать ещё ближе, почувствовать все ещё ярче и сильнее. — Можно тебя раздеть? — спросил он. Дамиано быстро кивнул, и Итан стянул с Давида оставшиеся вещи и вновь коснулся губами его шеи: в отличие от обычной человеческой кожи, которая была солоноватой на вкус из-за пота, кожа Дамиано была сладкой, как пыльца какого-то цветка, пахла она точно так же. И всё это заставляло Торкио каждую секунду думать о том, с кем он сближается. Но это было отнюдь не в негативном ключе. Одной рукой Итан сжал возбуждение, принимаясь двигать ей по всей длине, это было очень непривычно — трогать не свой член, но Торкио не было противно или неприятно, наоборот, он слышал, как Дамиано стонал из-за его действий, и это распаляло его ещё больше. Торкио тоже решил раздеться, ему очень сильно хотелось прижаться к чужому горячему телу, а в грязной одежде это было делать неправильно. Итан вообще редко перед кем-то раздевался, поэтому сейчас ему было достаточно сложно себя пересилить. Но Дамиано смотрел на него с таким восхищением и обожанием, что Торкио даже на время забыл про все свои комплексы. Он избавился от одежды и приблизился к нимфе, пахом потираясь о чужое бедро. Он искренне хотел, чтобы Давид получал только удовольствие, и он даже не знал, как это правильно сделать. Сейчас он повторял все, что обычно делал с собой. Итан был не силен в теме секса, ни с девушками, а уж тем более ни с мужчинами, и он очень надеялся, что его направят, но Дамиано, кажется, находился в таком же положении, как и он. По его слегка потерянному взгляду это было заметно. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — спросил Итан. Этот вопрос ему казался правильным, сам он не имел права решать что-либо за этого человека. — А как обычно это делают люди? — Дамиано то ли над ним издевался, то ли реально был настолько далек от этой темы. Вообще, Торкио понимал как происходил секс между мужчинами, но он слышал об этом только в негативном ключе и точно не думал, что будет заниматься таким в какой-то момент своей жизни. — По-разному, не сказать, что я прям сильно в этом разбираюсь. — признался Итан. Дамиано улыбнулся. — У нимф этого вообще не существует. Хотя некоторые заманивают людей, чтобы с ними развлекаться, но это делают обычно девушки и достаточно редко. Какие-то связи или отношения — далёкая от нас тема. — рассказал Дамиано, и для Торкио это стало открытием, он думал, что этот человек точно более опытен, чем он. — Значит будем разбираться вместе. — предложил Итан, и нимфа кивнул. Он не знал, как далеко они зайдут, но он точно знал, что стоя это делать будет неудобно. Итан оглянулся, ища то, на что можно было бы опереться. Заметив рядом гладкий булыжник, о который Дамиано не смог бы повредиться, он поднял свою и чужую одежду, положив её на камень, чтобы нимфе не было холодно. Он указал Дамиано в нужную сторону, и тот, сделав несколько шагов вперед, аккуратно облокотился о него грудью, Итан слегка его направлял, боясь, что возникнет какое-то недопонимание. Дамиано раздвинул ноги и сильнее прогнулся, и Торкио в какой-то момент показалось, что тот соврал о своей неопытности и специально над ним издевался. Торкио огладил чужие ягодицы, это было так по-новому и странно, но ему всё нравилось. Итан приблизился пальцем ко входу и оторвался, чтобы смочить его слюной, он не знал, насколько это будет действенно, но другого под рукой ничего не было. — Что ты… — не успел закончить Дамиано, как Итан плавно проник внутрь одним пальцем. Он делал всё очень осторожно, но Дамиано всё равно поморщился и сжался. — Я растяну тебя, ты не против? — это уже было немного поздновато спрашивать, и Торкио чувствовал, что спешит. А вдруг Дамиано вообще всего этого не хотел? Но тот всё же не стал как-либо возмущаться. — Давай. — согласился нимфа. Итан не знал, как всё должно происходить, сейчас он пытался сообразить, что делать и как. Одного пальца было явно мало, поэтому он через какое-то время добавил второй, Дамиано постепенно расслабился привыкая и, кажется, начиная получать удовольствие, что было слышно по его стонам. На третьем пальце Давид уже извивался всем телом, желая большего, но Торкио старался достаточно хорошо его растянуть. Честно, он переживал насчёт правильности происходящего, возможно, это было из-за его изначально присутствующих гомофобных взглядов. Убедившись, что пальцы дали нужный эффект и он не причинит боль при проникновении членом, Торкио поудобней устроился сзади и, приставив сочащуюся смазкой головку ко входу, медленно толкнулся на всю длину, замирая и давая нимфе время привыкнуть к размеру. Внутри было горячо и узко, и это сводило с ума. Когда Дамиано заметно успокоился, получая лишь удовольствие, то Итан начал двигаться и искать нужный угол. Последнее удалось сделать довольно быстро, поэтому уже через несколько сильных толчков Дамиано задрожал и громко застонал, оповещая о скором оргазме. Торкио тоже оказался на грани, во всём был виноват чужой вид, поэтому им обоим хватило буквально пары движений, чтобы получить долгожданную разрядку. Предусмотрительно выйдя из Дамиано и кончив куда-то на землю, Итан притянул к себе нимфу, обнимая расслабленное тело. Дамиано положил голову на его плечо, пытаясь восстановить дыхание, тот доверял Итану, и это не могло не радовать. А вот Торкио, испытав оргазм, тут же вернулся в реальность. Легче не стало, наоборот, чувство вины усилилось и ощущение появилось, что он совершил какую-то большую ошибку. Придя в себя, Дамиано потянулся за поцелуем, и Итан постарался снова забить все в дальний угол. Он поднялся и принялся одеваться, парень всё ещё помнил, для чего они сегодня встретились. Нимфа тоже встал. — Расскажешь о себе? — спросил Торкио. Между ними повисло напряжённое молчание. Вероятно, Дамиано пытался сформулировать понятное объяснение. — Ну, как ты уже знаешь, я нимфа, мифологическое существо, которое было рождено богами и тесно связано с природой. Нимфы служат природе, защищая её от опасностей и сохраняя её красоту и баланс. Мы подчиняемся нашим отцам — богам. Сейчас моя жизнь полна взаимодействий с природой и её обитателями, — начал Дамиано, рассказывая всё о себе и своём мире с явным интересом во взгляде, но на моменте про богов нимфа как-то замялся. — А где вы живёте? — Итан задал один из самых волнующих его вопросов. — Я лучше тебе это покажу, — предложил Дамиано и повел его за собой. Торкио было очень интересно. — Однажды ты уже был там. Помнишь, тебе стало плохо, когда ты хотел подойти к ротонде, и я тебе помог, — спросил Дамиано, Итан утвердительно кивнул, кажется, он начал хоть что-то понимать. Все эти необычные вещи здесь происходили не случайно. Он неожиданно вспомнил, что Томас ещё давно ему рассказывал о какой-то девушке в воде. Торкио решил как-нибудь собраться и сходить к реке, а потом он снова направил всё внимание на Дамиано. — Так вот, та ротонда из белого камня — это некий проход в мир нимф, который очень хорошо защищён от людей. На него наложены чары, и если человек подходит слишком близко, то ему станет настолько плохо, что он не сможет продолжить путь, это как раз случилось с тобой. Но если тебя проведёт туда нимфа, то ты без проблем попадешь в наше поселение, — разъяснил Дамиано. Торкио считал это немного нечестным по отношению к людям, те ведь могли пострадать, даже не замышляя никакого зла, а из-за любопытства, можно же просто было сделать эту ротонду невидимой для людей, но он не стал говорить об этом Дамиано, от того всё равно навряд ли это зависело, а упомянать богов лишний раз не хотелось. С каждым новым предложением представление Итана об этом мире менялось всё сильнее, а его чрезмерное удивление, вероятно, уже читалось в его широко распахнутых глазах. Сам Итан видел радость во взгляде парня. Видимо, тому было приятно рассказывать о себе правду и получать в ответ интерес и понимание, а не испуг. Когда они подошли к ротонде, Дамиано принял свой настоящий облик и взял Итана за руку. В этот момент, в отличие от первого раза, когда Торкио увидел его в образе нимфы, страха не было, Итан внимательно разглядывал Дамиано и даже любовался. Торкио почувствовал, что Давиду было будто бы неуютно находиться рядом с ним в своём реальном обличие, поэтому он поспешил исправить ситуацию и как-то успокоить нимфу: — Ты очень красивый, — вкрадчиво сказал Итан. В ответ на такие слова Давид уже в который раз за день продемонстрировал свою великолепную улыбку и более оживленно повёл Итана в сторону ротонды. Торкио и так понимал, что мир нимф, наверное, будет выглядеть, как иллюстрация из сказочной книги, но он точно не мог даже представить, что буквально потеряет дар речи от увиденной красоты. Оказавшись посередине ротонды, Торкио застыл на месте, перемещая лишь взгляд из стороны в сторону, так как не знал, что хотелось разглядеть в первую очередь. Перед ним оказалось восьмое чудо света, обладающее неземной красотой, которой можно было любоваться часами напролёт и постоянно находить что-то новое и интересное. Особенно его внимание привлекли дома нимф, сделанные из различных растений, но в точности повторяющие человеческие постройки. Подобного он даже в фантастических фильмах не видел. — Это невероятно, — только и смог произнести Итан в тот момент. Торкио готов был находиться в ротонде часами, разглядывая это, но через какое-то время ему пришлось уйти, так как его не должен был никто заметить. Всё же Дамиано ещё надеялся, что боги не будут по отношению к нему так строги.***
Леонардо, привыкший всегда добиваться своего, всё равно продолжал пытаться завоевать чужое внимание, даже когда прекрасно понимал, что Дамиано явно не видел в нём ничего привлекательного. Грилло давно осознал, что при помощи простых намёков и эмоционального давления не смог бы добиться нужного результата, поэтому в один момент он начал в открытую показывать свои чувства. Нимфа на протяжении некоторого времени лез к Давиду с довольно личными разговорами и даже с чрезмерными прикосновениями, от которых тот явно пытался абстрагироваться, показывая подобное всем своим видом. Через несколько дней Леонардо всё же отчаялся, окончательно осознав, что упустил любовь всей своей жизни. С того момента в душе засела сильная тоска, о которой было сложно не думать. В принципе, Грилло никогда не отличался высокими моральными качествами, поэтому, когда почувствовал всю эту боль от разбитого сердца, моментально захотел сделать так, чтобы плохо было всем, особенно Дамиано. Он знал, что тот имел какие-то близкие отношения с одним человеком из группы туристов, и это стало его козырем в рукаве и рычагом давления. Ему даже приносила удовольствие слежка за этими двумя. Он прятался за деревьями, когда видел их поцелуй, наблюдал исподтишка, как Дамиано ведет Торкио к ротонде, причём, в тот момент Дамиано находился в своём настоящем обличии и Итан не удивлялся и не пугался — это явно означало, что нимфа успел нарушить немало законов их мира. Леонардо долго вынашивал план мести, хотелось начать шантажировать Дамиано, но Лео понимал, что никогда не сможет добиться того, чтобы нимфа начал испытывать к нему то же, что и к Итану. Он страдал, и Дамиано должен был страдать тоже, поэтому, получив нужную информацию, довольный собой Леонардо донёс её прямиком богам, те, в свою очередь, убедились, что его слова полностью правдивы, и сразу же приняли жестокие меры.***
Дамиано возвращался после встречи с любимым человеком с яркой улыбкой на лице. Подойдя к ротонде, Давид почуял неладное, потому что рядом с постройкой находились Роза, Даниэле и Леонардо. Нимфа сразу же понял, что к чему. В глубине души он знал, что каким-то простым наказанием, например, лишением сил на несколько дней, точно не отделается, хотя всем сердцем верил в наилучший исход событий. Разговор с Богами был коротким, точнее никаких слов особо не было. Даниэле лишь сообщил, что им всё известно и смерил его таким взглядом, от которого тут же стало не по себе. В следующую же секунду Роза взмахнула рукой, под воздействием чужих чар Дамиано моментально принял человеческий облик и перестал видеть мир нимф. Из-за близости ротонды Дамиано тут же ощутил адскую боль в голове. Исполнив наказание, боги исчезли, а Леонардо, смеясь над его страданиями, скрылся из виду. Дамиано постарался отползти от ротонды, но это не увенчалось успехом, он был слишком слаб. Он лишь почувствовал, как его берут за руку, а в следующий момент вся боль исчезла. — Дамиано, ты как? — обеспокоенно спросил Якопо. — Как человек, — тяжело вздохнул тот, он ещё не до конца осознал, что случилось. — Дами… — Якопо запнулся. — Я полюбил человека и не считаю это чем-то плохим, — твёрдо сказал Дамиано. Нимфа на его слова грустно улыбнулся. — Мне кажется, я тоже, — тихо признался Якопо, — но она вроде наполовину нимфа, поэтому я надеюсь на счастливый исход. — Дамиано не понимал, что происходит, но догадывался, про кого это говорит его брат. — Ты сейчас куда? — спросил тот. — К людям, — у бывшей нимфы и не оставалось других вариантов. — Передай, пожалуйста, Мануэлю письмо от Джорджии, только это не легально, но она очень просила. — Хорошо, — Дамиано не имел права отказать. Якопо помог ему отойти подальше от ротонды, и они крепко обнялись, возможно, это был последний раз, когда братья видели друг друга. Какое-то время парень стоял на одном месте, пытаясь свыкнуться со своим новым настоящим телом и осознать до конца всё произошедшее. Он чувствовал странную пустоту внутри, схожую с облегчением. Видимо, так ощущалась потеря магических сил. Также Дамиано не мог полностью принять то, что же с ним сотворили. Парню было плохо, потому что он всю свою жизнь прожил в совершенно других реалиях и потерять это по щелчку пальцев было очень больно и трудно. Дамиано какое-то время совсем не знал, что же ему нужно делать. Всё казалось каким-то странным, новым и непонятным, поэтому мозг не начинал нормально работать. Он находился в теле человека буквально минут двадцать, а ему уже хотелось пить и есть. Да, нимфам тоже нужно было употреблять пищу, но намного меньше и реже, чем людям, из-за чего Давид чувствовал себя максимально некомфортно. После всего произошедшего Дамиано всё же смог себя развеселить мыслями о том, что теперь мог без каких-либо преград встречаться с Итаном. Сразу же захотелось встретиться с этим человеком и рассказать ему о таких новостях. Были ли они хорошими, Дамиано ещё не решил. Он направился в сторону лагеря.***
Итан был очень рад, что между ними с Дамиано произошло сближение, но, к сожалению, Томаса это ему не вернуло, а ещё не настолько забило мысли, что он полностью выкинул из головы смерть друга. Торкио нуждался в одиночестве и вместе с тем нуждался в чьём-то постоянном присутствии, чтобы не думать. Он решил прогуляться к реке, что-то его туда тянуло, а ещё это место у него ассоциировалось с Томасом. Он тут ещё ни разу не был и очень об этом жалел, наверное, интересно было бы прогуляться сюда вместе с Томасом, но, к сожалению, такого шанса ему больше бы не представилось. Итану правда нравилась природа вокруг, он старался наслаждаться видом, но это место он возненавидел всей душой. На берегу было тихо, и Торкио сел на землю, безэмоционально смотря на водную гладь. Хотелось отмотать время назад, желательно, на момент ещё до этой поездки, чтобы никогда не встречать Томаса. Но тогда бы он не узнал и Дамиано? Почему жизнь была так несправедлива? Итан заметил, как под водой появилось движение и к нему вынырнула какая-то девушка. И отчего-то Торкио подумал, что это была именно та таинственная незнакомка, о которой говорил Томас. Теперь Итан понимал кто она, и не боялся. Девушка посмотрела на него и снова скрылась под водой, а через секунду на поверхность показался предмет всех переживаний Торкио. — Томас, — неверяще прошептал он. Парень ему улыбнулся, подплывая к берегу. — Ты жив? Итан понимал, что ответ на этот вопрос будет не утешительным. — Я умер, Итан, но я теперь русалка, — сказал Томас, и по его голосу слышалось, что он совершенно не смирился с этой ситуацией. Но потом из-под воды появилась девушка, и Раджи так на неё посмотрел, что Итан увидел в чужом взгляде ту самую не хватающую ему веру в будущее. — Но я тут не один, это Виктория. — представил он ему подругу и, по всей видимости, тоже русалку. — Я очень рад, что ты не один и мне жаль, что все это случилось, — быстро проговорил Торкио, а потом запнулся, — И спасибо тебе за жизнь, на твоём месте должен был оказаться именно я. — Не говори так, — возмутился Томас и брызнул в него водой. — Я теперь зато буду здесь с Вик, — он переглянулся с девушкой, — а ты будь счастлив со своим… — усмехнулся Томас, а потом посерьёзнел. — Вы скоро уедете? — Да, — кивнул Торкио, — И нам запретили сюда возвращаться, боюсь, что мы больше не увидимся. — хотя Итан точно бы нашел лазейки проникнуть сюда, потому что здесь был Дамиано, которого он не смог бы оставить, теперь тут был и Томас, с которым хотелось видеться. Всё же он был обязан этому человеку жизнью, а ещё они правда дружили и умудрились за это время привязаться друг к другу. — А может, ты ещё как-нибудь сюда попадешь, но, в любом случае, я очень надеюсь, что ты будешь жить за нас двоих. Возьми себе мою гитару, может, она тебе когда-нибудь пригодится. — Томас явно прощался, но Итану не хотелось это делать. Он попросил его ещё что-нибудь рассказать, хотелось просто пообщаться и забыть об обстановке и обстоятельствах. Так и получилось сделать, но, когда в самом конце Итан пожал чужую руку, его всего пробрало холодом. Он говорил «до встречи», но понимал, что этой встречи никогда не будет.***
Дамиано сначала передал письмо Мануэлю, а затем встретил Торкио около его палатки и сразу же потянулся за объятиями, желая найти в них успокоение. Парень, конечно же, не отказал, сильно прижимая к себе Дамиано. — Что-то случилось? — поинтересовался Итан. Всё же они виделись всего лишь пару часов назад, поэтому повторный приход Дамиано вызывал вопросы. — Ну да, — немного замялся парень. Ему ещё было тяжело принять свою новую настоящую сущность. Дамиано заметил на себе вопросительный взгляд, и, понимая, что от него ждут ответа, решил не медлить: — Я больше не нимфа, — то ли с огорчением, то ли с радостью в голосе произнёс тот, видя непонимание на чужом лице. — В смысле? — после этого вопроса Дамиано постарался подобрать слова, чтобы все объяснить, хотя он сам ещё никак не мог все это осознать. Наверное, ему требовалось выговориться, поэтому парень изложил всё, что произошло за последний час с грустью во взгляде. Торкио, вероятно, заметив, что Дамиано испытывает боль от изгнания из мира нимф, как мог, поддержал его. Также он оповестил Дамиано, что уже совсем скоро группа покинет это «чудесное» место, и Давид может отправиться с ними. Конечно же, Дамиано, который хотел быть рядом с парнем и, в принципе, не знал куда податься, согласился, хотя в душе немного боялся таких сильных перемен в жизни. Но жизнь менялась, и Дамиано понимал, что отведенное ему время сократилось в десять раз, но это точно стоило того, чтобы быть с Итаном: ехать с ним в микроавтобусе, держать его за руку и верить, что дальше они не потеряют своё счастье.