Забираясь по колючим веткам

      Ты в первую очередь спросила о том, что увидела перед собой и что лично на свой вкус сочла важным. Простая, как палка. Лёгкая добыча и нисколько не опасный оппонент. Эме не скажет тебе вслух, но — он уже списал тебя со счетов.       — Вообще-то, это кошка, — Эме чуть нахмурился, и его взгляд стал колючим и холодным. Но долго он тебя не мучал — посмотрел вверх на свою питомицу, что спала на потолочной балке. — Её зовут Тресс. На руки она не дастся, а вот расцарапать их вполне может.       Он легко усмехнулся, вспоминая, скольким людям своенравная гордая кошка попортила настроение и личные вещи, в основном — колготки прекрасных барышень, что имели честь оказываться на территории Эме. Именно своенравные и пылкие характеры сблизили его с кошкой, которая была его фавориткой и единственной, к кому в сердце трепетала искренняя любовь. Тресс, впрочем, отвечала взаимностью и ласку принимала лишь от его хозяйских рук.       — Я взял её совсем крошечным котёнком — соседская кошка окотилась, котят оставили уличными, и эта негодница забралась к нам во двор. Она единственная была чисто чёрной, без пятен и подпалин, и за этот бархатный окрас я был готов простить ей даже голубые глаза — но глаза у неё оказались жёлтыми. До тех пор, пока у меня не появилась моя собственная кошка, я понятия не имел, что у всех котят глаза голубые, а после цвет меняется.       Тресс, слушая хвалебные речи в свой адрес, вздохнула, чем Эме очень умилила. Но он не слишком долго давал волю эмоциям.       — Курю… Давно, на самом деле. Как у курильщиков это бывает, на самом деле — попробовал, понравилось, решил взять себе в привычку. Я не прекрасный принц из сказки о смазливой принцессе, могу себе позволить.       На словах о «смазливой» принцессе ты сморщила нос и презрительно глянула на Эме, всем своим видом показывая, что оскорблена. Его эта реакция откровенно позабавила — и уже в этом ты могла разглядеть, насколько сложно будет с ним, имеющим своё мнение и стоящим на своём. Принцессы смазливые, принцы дураки, волшебники наивные. Он — злодей, они все такие; тебе остаётся лишь смириться с этим.       — Но, думаю, гораздо сильнее тебя заинтересует другое.       Он встаёт с места, уходит к письменному столу и выуживает из его глубин большую шкатулку. Ты оживляешься — шкатулки всегда таят в себе какие-то сокровища и ценности, и тебе приятно, что Эме показывает что-то важное. Он ставит шкатулку на стол и раскрывает перед тобой; внутри лежат украшения — кольца, каффы, цепочки, медальоны и браслеты, всё из чистейшего серебра. Сильнее всего в глаза бросаются цепочка и браслет, сделанные из подвижных кусочков терновой ветки. На самом Эме украшений немного — под шею кулон с тёмным камнем, лежащий вокруг ажурного воротника-стойки, да кольцо на левой руке, — но в его шкатулке целое состояние.       Ты увлекаешься рассматриванием украшений, забывая про то, что изначально хотела у него узнать. Впрочем, когда ты, опаздывая, будешь уходить, Эме кратенько расскажет тебе, что крыша у него не подтекает, с кошкой они живут в мире и согласии, а ни с кем другим заиметь проблем он ещё попросту не успел.       Только вот о табличке и о том, почему выцарапал с неё своё первое имя, не расскажет — потому что предпочитает хранить это в тайне и не рассказывать всяким прекрасным длинноволосым леди. К ним у Эме отношение совсем другое.