Addiction

Чувствовали ли, что словно смотрите на себя со стороны и становится невероятно противно? Будто глаза открываются на все происходящие, и ты понимаешь, в какой заднице ты был все это время. Ты без слов и лишних действий анализируешь ситуацию, а дальше молча наблюдаешь. Тебе хочется поругать не только человека, который совершает такие действия, но и себя тоже. Это безумно стыдно, когда понимаешь, что сейчас в твоих силах ничего нельзя предпринять. Но и в то же время, ты чувствую некую гордость, будто был выше, чем все остальные, хотя, это очередная иллюзия. Феликс чувствовал себя именно так. Наблюдать за тем, как Хёнджину бьют морду только из-за того, что мужик не смог держать свой язык за зубами — хуевое зрелище. Он видит себя и не знает, что нужно сделать. Парень словно застыл в пространстве, анализируя все за и против, пытаясь найти самый лучший выход, но все было тщетно. Конечно, он мог остановить драку, оттащив мужчину подальше от гиен, которые готовы разорвать его одним взглядом, но если вмешаться, то получил потом и от Хвана, а ему, ой как не хочется. Хёнджин вовсе не махал кулаками в воздухе. Он уверенно и чётко нанёс только первый и походу единственный удар по самому главному мужику, который и начал весь этот цирк. Дальше, на него набросились и остальные парни, размахивая бутылками и ножами, словно мужчина убежит в слезах от них. Хван уворачивался от ударов слишком профессионально, даже Феликс удивился, что тот так может. Преподаватель хмурил свои брови, когда очередной удар прошёлся слишком близко к его лицу. Он подошёл к этому парнишке и скрутил ему руку, отчего тот громко застонал, пытаясь ударить его ногами, будто ему это поможет. Остальные по зверски смотрели на Хвана, а потом и на Феликса, который продолжал стоять возле их столика, попивая свою газировку из трубочки. Хозяин заведения громко слушал на своём радио музыку, поэтому никак не обращал внимания на некую драку. — Феликс, а чего не помогаешь своему парню? — оскалился мужчина, который с самого начала и подначивал его на ссору. — Не хочу, чтобы котёнок портил свои коготки об вас, — ответил за Феликса Хёнджин и нанёс свой второй удар по животу мужчины. Тот громко замычал, склонившись над ногами преподавателя, держась за свой живот. Студент тихо посмеялся про себя. Ему нравилось, когда старший так называл его. Он чувствовал себя действительно крохотным по сравнению с ним, поэтому такое сравнение даже подходило ему. Парня не называла даже так родная мать, что сильно печется о нем, но с её уст это бы отвратительно звучало, а вот слышать это от Хёнджина куда приятнее. Музыка, что доносилась из кухни, становилась тише, а голоса пьяных мужчин громче. Хозяин забегаловки услышав непонятные звуки вышел в зал, а позже громко закричал: — Что здесь происходит? Хван сразу опешил, словно по его голове ударили огромный булыжник. Он перевёл свой взгляд на хозяина, который злым взглядом рассматривал всю ситуацию, а позже взглянул на Феликса, что весело хихикал в свой стаканчик газировку, пряча свою задорную улыбку от него. Феликс позвал преподавателя рукой, чтобы как можно скорее выбраться отсюда. Хван оценил всю ситуацию в голове и моментально принял решение убираться с этого цирка. Он подбежал к парню, схватив его за руку, и побежал к своей машине, ища ключи во внутреннем кармане. Они слышали, как им вслед кричал хозяин заведения, как огромные парни бегут за ними, но было не до них. Феликс громко смеялся, держа свой стаканчик в руках крепче, а Хёнджин пытался не показывать свою улыбку, ведь студент начнёт ещё громче хихикать. Старший быстро усадил парня на переднее место, а позже и себя, нажимая на всю педаль газа. Феликс не мог отдышаться от их совместной пробежки, а слезы из-за смеха лились по его щекам, заставляя ещё больше улыбаться. Ему было слишком весело. Он давно так не смеялся, особенно он первый раз увидел такого Хёнджина. Хоть он и сейчас просит не смеяться на весь автомобиль, и просит передать ему влажные салфетки, ведь после пьяных мужчин от него самого стало пахнуть алкоголем. Феликс радовался, как маленький ребёнок, продолжая попивать свою газировку, и глядеть в окно, где потихоньку закат становится розовым, а за ним поспевают и оранжевые оттенки. — И что это было? — продолжает смеяться Феликс. — Ты о чем? — прикидывается дураком Хван, смотря внимательно на дорогу. — Перестань, — устало отвечает парень, — Почему ты так резко отреагировал на слова быдлана? Ты же видел, что мне было все равно, но все равно полез. Хёнджин тяжело выдохнул, а потом заулыбался, будто вспомнил самую смешную шутку. — Во-первых, мне не нравится, когда говорят в такой форме с моим парнем, а во-вторых, я хотел выплеснуть свою агрессию, а он просто попался мне под руку, — пожал он плечами. Явно лгал. — Не ври мне, — прищурил свои глаза студент, — У тебя все было в порядке только до того момента, когда мне начали говорить всякий бред. Да и ты особо кулаками не махал, так, припугнул их, — хмыкнул Феликс. — Хочешь сказать, что у меня плохой удар? — поднял он свою бровь, все также смотря на дорогу. Феликс догадывался, что они едут к нему домой, чтобы провести время в спокойном обстановке, и наконец, завершить свое первое нелепое свидание. — Нет, удар у тебя был хороший, особенно последний, но он точно не был от злости. Может расскажешь, что случилось? Феликс смотрел на него теперь по другому. Он своим нежным взглядом прошёлся по профилю старшего. На его лицо падал закат, который освещал веснушки, что сильно нравились Хвану. — Ты будешь смеяться, — сказал Хёнджин, переводя свой взгляд на парня, чтобы посмотреть на его красоту. Парень кивнул, дожидаясь ответа от него. — Я хотел, чтобы ты почувствовал защиту, что я смогу тебя уберечь от любой проблемы, ведь ты так обычно разбираешься с проблемами, — усмехнулся он, — Вот и решил, что лучший способ показать свою заботу о тебе — это драка. Феликс не знал как реагировать. Он действительно старался сдерживать смех, ведь это было слишком мило со стороны Хвана. Но после младший немного задумался. — Ты просто хотел, чтобы я почувствовал защиту рядом с тобой? Боже, какой кошмар, — истерично рассмеялся Феликс, а старший прикрыл свои глаза от стыда, — Хёнджин, это действительно слишком мило с твоей стороны, но… Лучший способ показать мне свои чувства — это разговаривать. Может я и кажусь тебе слишком дерзким и упрямым, но это не то, что мне надо. — сказал Феликс на одном дыхание. — Я боюсь говорить о своих чувствах, — прошептал Хёнджин, заворачивая в знакомый двор, — Я понимаю, что у нас все взаимно, но моё прошлое словно давит на меня. Тогда я сказал слишком мало слов о любви, а сейчас боюсь сказать слишком много, вдруг тебе надоест? Я не знаю, — сказал он, облокотившись локтем об окно, — Прости, что заставил тебя почувствовать себя в неудобном положении, и прости, что тогда в машине сказал всякую хуйню. — Эй, мистер Хван, выбирайте словечки, — перебил его Феликс, хихикая, — Давай в следующий раз говорить не только о своих чувствах, но и проблемах. Мне важно знать, что с тобой все в порядке. — Иногда мне кажется, что я младший, — хмыкнул Хван, — Спасибо. Дом царит спокойствием и умиротворением. Всё вокруг казалось таким родным, включая самого Хёнджина, что готовит им ужин, подпевая знакомую песню. Феликс знает, что будет сложно, но он не готов так рано сдаваться. Есть ещё много проблем, которые они должны обсудить, чтобы в дальнейшем не было недопониманий. Возможно, будет этап, который они с трудом преодолеют, но все же закончится хорошо? Хочется в это верить. Парень и сам не замечает, как начинает следить за собой. И нет, дело даже во внешности или поведение, он задумывается о дальнейшем. Ему не нравится, что по сравнению со своим парнем он выглядит, как его младший брат, а то и сын, у которого переходный возраст. Он неоднократно задумывался о том, чтобы уйти с нелегальной работы, но было бы всё так просто. Ему нужно было задуматься об этом раньше, чтобы начальство смогло найти замену. Не каждый второй согласится стать дилером. Но жить хочется лучше. Очень. Зарплата своей работы сильно помогает им с мамой, теперь ей не приходится работать на трех работах. Она нередко задавалась вопрос о деньгах, но Феликс отмахивался тем, что часто работала на шабашках, где они таскают с парнями груз, а иногда работал на СТО. Парень действительно рассматривал тот вариант, чтобы устроиться к Чану, но и у него шее он сидеть не хочется, слишком часто он обращается к нему за помощью. Пора начинать заново, самостоятельно. — О чем задумался? — спросил Хёнджин, потрепав младшего по голове, засматриваясь в его глаза. — Надо найти новую работу, — сказал Феликс, отпивая горячий чай, — Хочу начать все заново, чтобы я не переживал о своих деньгах, а радовался стабильному заработку. — Без проблем, — сказал Хёнджин, схватив свой телефон со стола. Он начал что-то быстро печатать, а позже заулыбался, как чеширский кот, — Тебе пойдёт работа в кофейне? Я туда часто заглядываю, поэтому могу спросить у одного из сотрудника нужен ли им помощник. — Кофейня? — скорчил свое лицо Феликс. — Ликс, — наклонился он к парню, — Это единственный хороший и безопасный вариант, где ты хорошо заработаешь. Да, конечно нервы помотаешь себе знатно, но зато там все по закону. Очистишь карму, так сказать, — подмигнул он парню. Работать в общепите слишком сложно, даже для ответственного человека, ведь клиенты бывают животными, а нервов у Феликса пиздец мало. — Я подумаю, — ответил парень, утыкаюсь носом об чужой, мотая им из стороны в сторону. Хёнджин положил обратно свой телефон на стол, обнимая парня со спины. Его руки крепкие и сильные, а объятия слишком тёплые и комфортные, что в них хочется утонуть. Феликс чувствует, как его потихоньку начинают поднимать со стула, отчего он открывает свои глаза. Хёнджин поднимает его на руку и теперь задница парня кверху, а голова висит снизу. Мужчина звонко шлепает его по пятой точке, что дёргается в сторону. Они обходят аккуратно каждый косяк, чтобы не полететь носом вниз, целуя паркет комнаты. Хван осторожно кладёт юношу на кровать и начинает предательски его щекотить. Феликс звонко смеётся, пинается ногами и кричит в попытке освободиться. Щёки начинают приятно болеть от смеха, а голова немного кружится после того, как его несколько раз перевернули из стороны в сторону. На душе становится слишком тепло и слишком правильно. Теперь он ощущает, что сейчас он в своём комфортном гнезде. Ни где-то за гаражами или в подвальном баре, а с человеком, в которого влюблен без ума. Хочется ощущать его больше, чувствовать его ближе, а лучше спрятать, чтобы никто не мог почувствовать их связь. Ему это так необходимо, словно застрял в пустыне без воды. Хёнджин является для него не только опорой, но и самым важным элементом в жизни. Он чувствует, что не дотянется до звёзд без его помощи. Феликс смотрел на него так, словно пытался найти в его взгляде некое спокойствие и защиту. Он знал, что старший сейчас его не бросит, точно не сегодня, пока они лежат на кровати, наслаждаясь присутствием друг друга. — Куда полезли твои руки? — спросил Феликс, почувствовав жёсткие руки на своей талии. — К любимому телу, — с хитрый ухмылкой ответил Хван, вдыхая приятный аромат блондина. Феликса невероятно вело. Он словно котёнок: готов замурлыкать в любой момент, укусить, а потом зализать раны. Когда он успел стать таким домашним? После промыва мозгов, или когда влюбился в преподавателя? Хёнджин прикасается к его губам, утягивая в нежный поцелуй. Его руки скользят по талии, а сам он нависает сверху. От него приятно пахнет кофе и фруктами, что лежат возле их оставшегося ужина, к которому они так и не притронулись. Феликс тянет свои руки к волосам мужчины, крутит их на пальце, кусает чужие губы, а потом слизывает кровь, отчего поцелуй становится металлическим, но это даже приятно. Это пиздец, как дурманит голову. Феликс ощущает чужое возбуждение своим пахом. Они создают некое трение, отчего младший желает большего. Он скользит своими руками к чужим ушам, сминает их, а после и вовсе лижет. Хёнджин перемещает свои руки на его задницу, приятно гладит, а потом шлёпает, а Ликс тихо стонет ему на ухо. Хван может сказать чётко и уверенно, что это самый лучший звук, который он когда либо слышал. Его невероятно заводят стоны Феликса. Член в штанах неприятно ноет, хочет выбраться наружу, почувствовать чужие руки, что будут сминать его. Младший без слов понял их общую проблему. Трение не помогает снять напряжение, а наоборот, заводить ещё большое. Поэтому, его маленькие, но шустрые руки полезли к паху мужчины. Он щекотал своими ногтями кожу, оставляя полумесяцы. В поцелуй подключился язык, что исследовал рот мужчины. Хёнджин приятно застонал и не мог больше терпеть. Рука быстро скользнула к члену Феликса, вытаскивая наружу. Младший сделал точно также и с его членом. Поцелуи спустились ниже, на шею и ключицы. Они медленно начали дрочить друг другу, а комната заполнялась новыми звуками, что щекотали уши. Было слишком ахуенно и… слишком правильно. — Б-быстрее, — прошептал Феликс, когда захотел поменять их ритм. Хёнджин вновь запустил свой язык в его рот, а чужую руку убрал со своего члена. Он соединил их пенисы и начал дрочить им. Ритм он взял слишком быстрый, но слишком нужным. Феликс стонал в такт движениям, прямо в рот Хвана. Он тяжело и загнанно дышал, но это было слишком головокружительно. Феликс кончил. Много и обильно, испачкав свой живот. — Мне нравится зависеть от тебя, — прошептал Феликс, пока Хван тянулся за салфетками. — У нас вся ночь, чтобы зависеть друг от друга, котёнок. Он вновь утянул его в поцелуй, но теперь он горячий и жадный. Он начинают бороться с друг другом за первое место. Феликс переворачивает их местами и теперь сидит на старшем, гордо подняв свою голову. Чувство превосходства и удержимости берет вверх. Его несёт не по детски. Он чувствует, как обычных ласк не хватает, ему хочется больше. Живот снизу приятно гудит, чувствует, что будто бабочки раскрыли свои крылья и готовы взлететь. Руки Хвана вновь обхватывают его задницу, сминают её и щипают. Феликс трется об член своей попой, чтобы подразнить старшего, знает, что долго ждать не придётся. Хёнджин приподнимается и обхватывает его талию, а после снимает его штаны и откидывает в сторону. – Малыш, ты творишь со мной невероятные вещи, в курсе?