Становление короля проклятий нового времени

      Любой ребёнок является гордостью родителей. Но не в мире шаманов. Особенно не в клане Зенин, среди которых не найти большего гадюшника и обители ядов. Слово «семья» здесь не играет роли, вместо этого в клане у каждого, кто смеет называться шаманом, царствует мания величия, стремление опередить всех любыми методами, включая убийства. Самым главным в ней ценили именно проклятые техники. Бомж без ничего с могущественной техникой? Уберите лапы, он наш за любую цену. Член семьи, что родился с малым количеством проклятой энергией или вообще без неё? Извини, но дел с тобой иметь мы не будем, отправляйся в яму с Проклятиями. Если выживешь, сможешь считаться членом клана, нет — и спросу нет, мусор. Единственный раз, когда у клана чуть сердце не остановилось, стало рождение сына одного из старших ветвей. Проблемой стало его небесные путы. Проклятие или благословение, являющийся связующим пактом по своей сути. Что-то за что-то. Ему не повезло и путы забрали всю его проклятую энергию. До единой капли. Но дающий сверхчеловеческую мощь. Сила, скорость, рефлексы, восприятие. Всё это возросло в сотни раз. Узнав, что у него нет проклятой энергии и соответственно, нет техник, его бросили в яму. Ох, вы бы видели их лица когда окровавленный ребёнок, который и проклятий то видеть не может, зашагал в сторону своей комнаты, держа в руках голову Проклятья 2-го уровня. Их лица сковывал непроглядный ужас и непонимание как такое случилось. Уверен, из-за этого его жизнь пойдёт в гору, наверное. А, точно! Вспомнилась одна история, которая присыпалась слоем пыли, но лучше её встряхнуть. В новый год 2016-го один из членов клана побочной ветви подарил жизнь женщине, что была не-шаманом. Мужчина увидел в ней боевой характер, красивую внешность, да и просто было приятно проводить с ней время. Когда женщина узнала, что она беременна, оба были вне себя от счастья.       Всё было прекрасно, будто в какой-то сказке: уже начали придумывать имя ребёнку, дальнейшее будущее. Жаль такая идиллия не продолжалась долго. После рождения дитя, главы Зенин не медля приказали избавиться от него, так как это противоречило устоям. Нельзя иметь детей с не-шаманами, особенно побочным ветвям. После этого всё пошло наперекосяк: отец с каждым днём всё больше отдалялся внутри от семьи, проклинал всё что можно, возненавидел только что рождённого ребёнка. Однако вместо того, чтобы избавиться от женщины и отправить возможного обладателя проклятой техники в яму, мужчина сделал следующее. То ли по пьяни, то ли по тупости, он ступил в комнату с обычным ножом в руках. Пустые глаза видели, как женщина сидела на кровати с малышом на руках и что-то ему говорила. Она улыбалась и смеялась от чего-то, ещё не видя мужчину. Эта картина не вызвала в нем никаких эмоций. Вся его голова была забита одним лишь безумным делом.       Отец пошёл вперёд, даже не слыша, как мать его ребёнка обратилась к нему. Шаг за шагом и он уже по центре комнаты, в которой стояла глубочайшая тишина. Встревоженная женщина не понимала его настрой и что он хочет сделать. Она пару раз звала его по имени, но безуспешно: он стоял как непоколебимая стена, смотря на них. Но вдруг в голову ребёнка влетело лезвие и кровь разбрызгалась по всей кровати. Глаза женщины расширились, смотря на уже мертвого ребёнка, всё ещё не веря в происходящее. Крик так и лился из души, но не успел родиться. Она не могла отвести взгляд, не веря в случившееся. Как только в сдавленные легкие набрался воздух, глубокая рана в горле появилась будто с неоткуда. И только сейчас она заметила лицо человека. Её любимого мужчину, который только что убил своего же ребёнка, полоснул её по горлу, а сам смотрел на это без единой эмоции. Казалось, голова женщины уже не могла соображать, она не была способной ни закричать, ни сказать что-то. В глазах блестели слёзы и непонимание, много мыслей сдавливали грудь, а рукам уже было тяжело держать мертвое дитя. Не найдя сил, она упала на кровать, преданная, за несколько секунд лишена всего. Из раны и рта стекала кровь в быстром темпе. Она начала захлёбываться, одной рукой сдавливая горло, другой — всё так же держа крепко ребёнка. Мужчина уже успел уйти обратно, даже не сказав ни слова. Шаги опять раздались громче других, а женщина смотрела в спину человеку, понимая что больше ей не жить. Слёзы скатывались в лужу крови, быстро исчезая. Силы её покидали, но злость на себя и на этого человека начала нарастать волной. Не верилось что он, после всего что было, уйдёт просто так. А может ничего и не было? Может жизнь, которую она себе придумывала, была только её воображением? Только её не сбываемой мечтой, а ему из клана Зенин захотелось просто чего-то нового? Правда была бы сейчас кстати.       Когда мужчина подошел к дверному косяку, гневные слова, с хрипотой в голове произнеслись: — Будь ты проклят и проклят весь ваш клан.       После этого комната закрылась. Женщине оставалось несколько вдохов. Первый — глубокий, чтобы принять свою смерть. Второй — тоже глубокий, чтобы не бояться и ещё раз проклясть весь этот дом. Третий — краткий, чтобы не было больно. С третьим вдохом женщина покинула этот мир вместе с новорожденным, высвобождая огромное количество проклятой энергии. Много времени комната не пустовала. Когда в комнату зашли домохозяйки, то подняли на уши всю усадьбу. Отец тем временем продолжил топить печаль в алкоголе, пытаясь забыться. Ему ещё долго снились кошмары, они приходили к нему и не отпускали. Они то улыбались ему во сне, то напрочь кидали нож в голову. Давали ему задыхаться в собственной крови или просто спрашивали: «Почему?». Он думал с самого начала, что так лучше будет для них обоих. Быстро и без боли.       Главы Зенин вызвали на ковёр отца, расследовав место преступления. Держим в голове, что судебная система в кланах работает по другому. Отца задержали вместе с бутылкой, тот и не сопротивлялся. Оказавшись на суде, того приговорили к казни за создание опасности появления проклятого духа и тут же привели его в исполнение.       Этот закат ему почему-то запомнился, хотя сам был в том ещё похмельи. Солнце, будто насмехаясь, светило прямо в глаза, что заставляло мужчину всё время жмуриться. Его вывели во двор, после долгих часов в темном помещении и, не церемонясь, кинули на щебень. Тело поддалось броску и даже не сопротивлялось. Похоже, он знал, что всё так и произойдёт. Он поднял голову только тогда, когда солнце загораживала какая-то фигура. С четверенек мужчина дрожащими конечностями переместился на колени. Палачом являлся Наобито Зенин, как ответственный за клан. Он был, как всегда, непоколебим, стоял тенью. Мужчину осенило, что недавно он тоже так стоял, тоже был значащим, хоть в чем-то. А сейчас? Он не чувствовал своих уст, которые говорили несвязные вещи. Они продолжали хоть что-то говорить, хотя никому не было дела. Он и сам не слышал, что говорил. Пролетали слова о порушенной судьбе, вине, помиловании и тому подобное. Это жужжание было прервано проклятым клинком, а тело предано кремации. По итогу ни мать, ни отец, ни сам ребёнок не пережили и больше 2-ух дней после рождения последнего. История быстро замялась и никто не возвращался к ней. Только всё же опасения глав Зенин не были пустыми. От количества проклятой энергии и от матери и от отца, проклявшего собственное дитя, появилось Проклятие в пределах какой-то заброшки возле Токио. И так начинается моя история.