Верховная септонесса. Подражание "Пламени и Крови"

На исходе не особенно долгой, но очень суровой зимы, когда белый ворон из цитадели уже прилетел, но с неба все еще сыпались хлопья снега с дождем, а пироманты жгли свой огонь на городских стенах, чтобы хоть немного согреть всех, в одном из заведений на Шелковой улице родилась девочка, нареченная Алисанной в честь королевы, и, словно по ее примеру, принесшая величайшие потрясения жителям Семи королевств. Только если потрясения, вызванные королевой Алисанной, были несомненным благом для этих земель, то ее тезка навлекла на них такой позор, какого эта страна не знала до того, не познала и после. Впрочем, далеко не все от Стены до песков Дорна согласятся с этим. Девочка не знала своих родителей. Ее мать была шлюхой в том самом заведении, но умерла, рожая ее, а ее отец, как рассказывали, был межевым рыцарем. Конечно, на Шелковой улице каждый день бывает не по одному межевому рыцарю, и обычно шлюхи не узнали бы его лица уже на следующий день, но этот остался в памяти всей улицы благодаря своей невероятной щедрости. Как он сам рассказывал всем, кто готов был слушать, он получил от короля плату (за то, что исполнил некое его задание) "настолько большую, что ее хватило бы, чтобы выкупить Лисс и вымостить его улицы золотом, и еще бы осталось". Как рассказывали, тот рыцарь заплатил всем заведениям на Шелковой улице, чтобы они работали на него одного целую неделю, после чего подолгу погостил в каждом хотя бы по разу и не обошел своим вниманием ни одну шлюху. Также рассказывают, что, узнавши о том, что одна из девок понесла от него, он велел, если родится мальчик, назвать его Джейхейрисом, а если девочка - Алисанной, в знак его особого уважения и благоговения перед вестеросской монархией, после чего, хмельной и счастливый, он покинул улицу борделей в направлении порта, где сговорился с хозяином пентошийского когга, взошел по сходням на его борт, после чего этого благородного рыцаря никто никогда не видел. Тем не менее, шлюхи, помня его щедрость, не посмели ослушаться его, и, когда в положенный срок родилась девочка, назвали ее Алисанной, а когда она подросла, рассказали ей о том, в честь кого она получила свое имя. Так что уже к девятой зиме своей жизни девочка успела прочитать и узнать все, что могла о жене и сестре Джейхейриса Миротворца. Возможно, тогда же в ней зародилась жажда великих дел. Ведь в остальном она была обыкновенной бордельной приживалкой, шлюхиной дочерью, прижитой непонятно от кого, каких даже слишком много в той части города. Юная Алисанна мыла в заведении полы, готовила еду, чистила мебель и руками стирала грязное белье, остававшееся после встреч шлюх с их посетителями. Когда она повзрослела и вошла в соответствующий возраст, она и сама занялась тем ремеслом, которым занимались ее воспитательницы. Но все же, надежда совершить что-то великое не оставляла ее, и, возможно, к действиям ее подтолкнула история, произошедшая с одной из ее приятельниц по прозвищу Спящая Красавица. Та однажды, будучи увлеченной игрищами с принцем королевской крови, поскользнулась, ударилась об угол кровати и впала в странное оцепенение, среднее между сном и обмороком. Принц, тем не менее, не прекратил посещать ее и даже исправно платил хозяйке борделя неустойку за то, что шлюха не работает и комната простаивает. Как-то, через две или три луны, шлюха, не выходя из оцепенения, забеременела. Принц, боясь скандала и возможных кривотолков (если бы женщина, пребывая с ним, только ударилась об угол кровати или только забеременела, но не все вместе), пригласил мейстера, чтобы тот все-таки ее разбудил, после чего выдал замуж за своего доброго знакомого из Простора, мужеложца, но человека богатого и знатного. Так Спящая Красавица стала леди, родила любимых и любящих детей и даже не потеряла здоровья, не считая редких и легких приступов головокружения. По счастью, заведение находилось, как мы помним, на Шелковой улице, и принц был не единственным знатным и могущественным его посетителем. Не меньше трех раз в неделю (оставаясь не меньше, чем на шесть часов) его посещал Верховный Септон. Алисанна старалась делать так, чтобы во время своих посещений он был с ней. Скоро он стал проводить время только с ней, а в конце концов полюбил так сильно, что забрал ее из борделя и, изменив ей внешность и сделав похожей на юношу, под видом собственного послушника, "послушника Алестера", поселил в своей резиденции, через три двери от собственной спальни. Но "послушник Алестер" был подле Верховного Септона и днем, и через это узнавал устройство Церкви и вникал в дела церковного управления, чем приобрел невероятное влияние в Церкви Семерых. Поэтому, когда в одну из ночей Верховный Септон скоропостижно умер от болей в простате, никто из оставшихся в столице иерархов не имел столько влияния, а те, кто имели (и даже большее), по несчастью, оказались далеко от нее. Тут и выяснилось, что другого кандидата, кроме "послушника Алестера", нет. Таким образом Алисанна, шлюха с Шелковой улицы и дочь шлюхи, стала новым Верховным Септоном. Для начала она призвала в столицу свою подругу, Спящую Красавицу, и велела ей организовать обитель Кричащих Сестер - таких сестер, которые будут заниматься не мертвыми, но живыми, и уж точно не будут при этом молчать. Надо ли говорить, что Спящая Красавица при этом не принимала никаких обетов в Церкви Семерых!! Во-вторых, она решила богато пожить за счет церковных доходов. Но вскоре выяснила, что ей это будет почти невозможно, ведь различными направлениями церковной деятельности уже управляют люди гораздо лучше осведомленные и опытные, и подступиться к ним не удастся. Но и тогда Алисанна не стала унывать. Будучи женщиной живого ума, она быстро поняла, что мужчины будут готовы платить огромные деньги, чтобы провести время с первой и единственной женщиной-Верховным Септоном (ведь избрание женщин на этот высокий престол строжайше запрещается, как неугодное воле Семерых). Но, с другой стороны, она не могла раскрыть себя, ибо это грозило ей ужасной и мучительной казнью. Поэтому она подсылала Спящую Красавицу к тем мужчинам, у которых, как она знала, будет достаточно любовного пыла и золотых драконов для этого, но предупреждала, что всякий, кто согласится на такую близость, будет ославлен мужеложцем. Как ни удивительно, многие соглашались. Даже слишком многие, поэтому она приказала оборудовать для разврата свою спальню и еще несколько смежных комнат в резиденции Верховного Септона недалеко от Септы Бейлора. К счастью, трудившиеся в поместье септоны и слуги-миряне не задавали вопросов: среди прошлых септонов уже были мужеложцы, в том числе, продававшие свое тело, так что слуги даже с готовностью помогли ей и обустроили все с таким удобством, которым не могло похвастаться и самое дорогое заведение не только на Шелковой улице, но и в самом Лиссе. Там она и провела следующие двадцать лет, принимая до семидесяти партнеров в день (а иногда - и до ста пятидесяти), часто одновременно. Иногда в помощь себе она приглашала Спящую Красавицу или кого-нибудь из обители Кричащих Сестер (тем более, что находила удовольствие и в женских ласках). Впрочем, ее шут Папилломий утверждал, что и этого ей было мало, и по ночам, отпустив даже всех слуг, она спускалась в Драконье Логово. Хотя до самой смерти она так и не призналась в том, что является женщиной, и этого никто не расследовал, довольно скоро по столице поползли слухи. Особенно после того, как она стала принимать у себя эссосских купцов и принцев королевской крови (по-настоящему часто к ней приходили второй, четвертый и пятый в очереди на престол): и те, и другие не подчинялись законам и принятым в Вестеросе обычаям, хотя и по разным причинам. Да и вообще трудно что-то утаить, если твои двери всегда и для всех открыты, а двери Верховной Септонессы Алисанны были открыты для всех и в любое время. Даже если посетитель приходил ночью, когда она спала или пребывала в Драконьем Логове, слуги тотчас звали ее, и она являлась, готовая ко всему. Особенно она привечала межевых рыцарей, надеясь таким образом познакомиться с отцом, и северян, говоря, что, будучи семибожницей, ничего не может с собой поделать и любит крепкие и толстые чардрева. Как ни странно, но слухи и даже достоверные рассказы о разврате, происходящем в поместье Верховного Септона, не отвратили от нее простой народ. Даже наоборот, люди только сильнее полюбили ее. Во-первых, звезду с каждого дракона, заплаченного ей, она тратила на обустройство Септы Бейлора (и та ни при одном Верховном Септоне ни до, ни после не выглядела так ухоженно и богато), и еще одну звезду раздавала в качестве милостыни, чем вошла в число крупнейших благотворителей в Семи Королевствах (ее благородные любовники не понимали этой щедрости, но воспринимали как еще одну милую причуду великой женщины). Во-вторых, ее веселые похождения и приключения доставляли столько искренней радости людям, что они даже сочинили про нее игривую балладу: "Наша септониха благословила, ноги раздвинув..." Теперь ее исполняют на свадьбах сразу после обмена плащами. В-третьих же, многочисленных бастардов, рождавшихся от многочисленных связей, Верховная Септонесса Алисанна, Спящая Красавица и Кричащие Сестры продавали в блошиный конец каннибалам, спасая, тем самым, хоть и тайно, но действенно, столицу от голода. Впрочем, одного, особенно понравившегося ей, ребенка Алисанна оставила и воспитала, как собственного сына. Она выстроила ему огромный дом в Королевской Гавани, купила ему землю в Просторе ("размером с небольшое королевство") и никогда ни в чем не отказывала. Он беспрепятственно стал новым Верховным Септоном после ее смерти. После своей смерти Алисанна должна была попасть в Седьмое Пекло, но чернь Королевской Гавани грозилась разорвать на куски любого, кто заявит об этом, и Конклав изменил доктрину. Теперь считается, что Алисанна пребывает всего лишь на первом из небес, ведь ей не хватило совсем немного, чтобы стать святой. Впрочем, некоторые секты, особенно в Дорне, прямо почитают ее, как святую, и вы можете даже купить иконы с ее ликом. А Верховная Септонесса Алисанна все же умерла, через двадцать пять лет после своего избрания и через двадцать - после открытия дома около Септы Бейлора. Хоть она и выглядела такой же молодой и красивой, как и тогда, когда приглянулась предыдущему Верховному Септону, но силы, похоже, все же медленно оставляли ее. Ведь скончалась Алисанна во время встречи с десятью партнерами (семью мужчинами и тремя женщинами), не выдержав близости с ними. Столькие, узнав о ее смерти, столь обильно плакали, что некоторые начали всерьез опасаться, что Королевская Гавань уйдет под воду в потопе. Горе было столь неизбывным и столь всеобщим, что даже в Астапоре были приспущены флаги и знамена, а в Браавосе на две луны задержали начало выборов нового Морского Владыки (старому повезло умереть в один день с Алисанной). Через несколько лет после ее смерти в том же Браавосе, в одном из театров, поставили по мотивам ее биографии пьесу "Жизнь - веселый карнавал". Разврат в ней был столь разнузданным (шут Папилломий, который пережил госпожу на сорок лет и в старости видел представление в компании Морского Владыки и кого-то из Ланнистеров, уверенно сказал, что в жизни Алисанна и Спящая Красавица были гораздо скромнее и целомудреннее), что последующие Верховные Септоны три раза подряд налагали интердикт на Браавос и даже на находящийся под его властью Андалос и грозили сжечь на костре любого, кто посетит Город Каналов. Все это, правда, не имело особых последствий, ведь король Семи Королевств, как говорят, узнавши, только посмеялся и сказал: "А что?! Смешная ведь пьеса. Все, как в жизни. Кроме того, никто кроме Железного банка нам денег не даст. Так что пусть играют!"