Nevermore

      – Са-а-аш, – зовет он, уютно расположившись на диване.       Время близится к полуночи, из окна веет спокойный летний ветерок, а Ярослав почти засыпает рядом с Сашей, который гладит его голые колени, потому что кто-то в наглую закинул на него ноги. Сашино присутствие успокаивает, внушая уверенность в завтрашнем дне. Скоро снова встанет солнце, Саша опять скажет что-то вроде «ну ты и долбоеб, люблю тебя», и никуда не денется. Завтра вновь начнется с двух чашек кофе на кухонном столе и молчаливых совместных попыток вспомнить кто они, чем занимаются и что нужно сделать сегодня. Саша всегда здесь, что бы ни случилось.       Сквозь приятную полудрему предательски урчит живот.       – А ты меня любишь? – спрашивает Ярослав, приоткрывая глаза.       Саша смеется и колючкой тычет пальцем в его ногу.       – Нет, просто так тебя терплю.       – Ну скажи.       – Не хочу. – Саша отчаянно сопротивляется и молчит аж целых несколько секунд, но все-таки сдается: – Люблю.       На тумбочке горит ночник, заливая комнату тихим и теплым светом. Ярослав в очередной раз прикрывает глаза. Конечно, ответ был известен с самого начала.       Но есть и единственное, что не позволяет добровольно последовать за Морфеем, подобно крысам, идущим на звуки флейты крысолова.       – Ну тогда иди и приготовь что-нибудь. Я есть хочу.       – Теперь понятно, зачем я тебе нужен.       – Ну ты же любишь меня… – тянет Ярослав, кутаясь в плед.       – Что-то я уже в этом сомневаюсь.       В ответ звучит недовольное ворчание. То есть нечто, свойственное исключительно ему. То, что Саша давно знает наизусть.       – Иди сам возьми, там еще что-то со вчера осталось. И вообще, уже поздно. Вот потолстеешь, и что будем делать?       – Ну какой ты занудный, – жалуется Ярослав, полностью осознавая, что сегодня точно никуда не встанет. – Ничего со мной не будет.       Он поворачивает голову и видит себя в большом зеркале во всю стену. Оно вполне могло бы сойти за выход из комнаты, если бы в нем не было видно собственного отражения.       Саша перекладывает его ноги на диван, и встает. Он целует его в уголок губ, приобняв за плечи.       – Пойду покурю.       – Значит, чтобы покурить ты встал, а как мне чего-нибудь принести, так пошел я в жопу, да?       Саша смеется, и снова целует его.       – Да.       Стоя в дверях, он слышит звук уведомления. Взглянув на экран телефона, он хмурится и бросает короткое:       – Скоро вернусь.       – Угу.       Саша по своему обыкновению закрывает дверь на замок. Всегда на два оборота.       Без него засыпать решительно не хочется, но сон постепенно берет свое. Организму нет дела до его моральных принципов.       Казалось, он на мгновение прикрывает глаза, но скоро судорожно их открывает, все же осознав, что заснул. Его будит шум из открытого окна. Приглушенные голоса пьяной молодежи во дворе, смех, чьи-то шаги, скрежет шин, удар, крики… И почему люди так буянят летом?       Саша еще не вернулся. Собрав всю свою волю в кулак, он все же встает и не глядя закрывает форточку. Будет душно, но зато тихо. Снаружи быстро мелькает то синий, то красный свет. Ярослав зашторивает окна.       Наконец-то тишина и покой.       Прошло уже двадцать минут, а его до сих пор нет. Он звонит на его номер. Слушает длинные гудки. Никто не берет трубку. Обычно он отвечает почти моментально.       – Алло? – вдруг говорит грубый, незнакомый голос на том конце провода.       – Кто это?       – Вы знакомы с владельцем этого номера? – незнакомец игнорирует вопрос.       – Я спросил кто вы. – настаивает Ярослав.       – Фельдшер СМП.       Он непонимающе кривится и уже собирается бросить трубку.       – Так вы его знаете? – после недолгого молчания повторяет сотрудник скорой помощи.       – Допустим.       – Мне очень жаль… – тянет незнакомец, но договаривать ему не приходится. Ярослав бросает трубку.       И ждет Сашу.       Жаль, что он больше никогда не придет.       Саша сказал, что вернется, значит, вернется.       Ярослав на скорую руку делает бутерброды им двоим, заваривает две чашки чая и ждет.       Садится на диван и ждет.       Успокаивает себя и ждет.       Хватается за голову и ждет.       Ко второму часу ночи он начинает опасаться, что все серьезно.       К третьему – начинает верить, что с Сашей в самом деле случилось что-то непоправимое.       Но так ведь не бывает, правильно? Это невозможно. Так не бывает…       Он ложится и забывается беспокойным сном.       И надеется проснуться от того, что Саша в 14 часов утра будет ворчать, что Ярик все еще спит. Пусть кинет в него подушкой или первым, что попадется под руку, только пусть вернется.       Он ведь так сильно этого хочет.

***

      Ярослав просыпается под мягким пледом, закинув ноги на Сашу. Живого, настоящего Сашу.       Он листает ленту новостей и гладит его колено.       – Саш, – нерешительно зовет он, садясь на диване.       Он приближается к его лицу. Его дыхание отпечатывается на губах. Ярослав посмеивается как умалишенный, поглаживая его скулы. У него будто отобрали что-то безумно ценное, пригрозили, что это навсегда, а после вернули, как ни в чем не бывало.       – Саша…       – Да что с тобой? – шепотом спрашивает он, касаясь поясницы под его футболкой.       – Просто… – Ярослав отчаянно пытается подобрать слова. – Соскучился.       – Ты даже в ванную со мной ходишь, когда успел-то?       Он молча целует его в губы. Сегодня у них в кои-то веки совпали выходные. Это стало слишком долгожданным событием, чтобы провести день по отдельности.       Саша обнимает его и прижимает ближе к себе.       Ярослав утыкается в его шею, вслушиваясь в ритмичные удары сердца. Саша зарывается пальцами в его волосы, а партнер успокаивается.       – Я жить без тебя не смогу. – тихо признается, не имея ни малейшего желания отпускать.       – Ты чего? – прошептал Саша.       И что это было? Просто кошмарный сон?       – Да… не бери в голову.       – Ладно. – усмехается он. – Отпустишь покурить?       Ярослав поднимает голову.       – А если не пущу?       Саша странно на него смотрит. А потом молча встает и берет с тумбочки электронную сигарету. Ярик рывком поднимается с дивана и хватает его за плечи.       – Да подожди ты! – встревоженно просит он. – Просто кури здесь, никуда не уходи.       – Чтоб ты мне потом час мозг выносил, потому что дома воняет, ага. Ярик, я ухожу всего на пять минут.       – Ну я потерплю, хер с тобой. Ты только останься.       Саше на телефон приходит сообщение. Он снова хмурится и убирает айфон в карман. Отодвигать партнера приходится уже силой.       – Мне правда надо выйти.       Ярослав не находит слов, чтобы ему возразить.       – Саш, подожди…       Но он легко целует его и обещает:       – Через минуту обязательно к тебе вернусь.       – Клянись.       Саша непонимающе улыбается, но все же отвечает:       – Клянусь.       Сердце беспомощно стынет, когда он идет по коридору ко входной двери.       – Может, все-таки…       Но он уже не слышит. За Сашей захлопывается дверь и цикл начинается снова.

***

      Опять все та же сонливость. Снова теплый плед. Саша снова рядом с ним, гладит его колено.       Ярослав отворачивается и с горечью смотрит в зеркало напротив. В нем отражается Саша, который отдыхает в свой законный выходной, и Ярик, который не может уснуть и поэтому донимает его.       Кажется, он сейчас заплачет от этой жуткой несправедливости.       – Саш, а ты можешь сегодня больше никуда не ходить?       – Ну, как тебе сказать…       – Говори, как есть. Кто тебе там такой важный пишет, что ты забиваешь на меня хуй и уходишь?       Ярослав уже начинает злиться. Вот так и пытайся сохранить все как было. Ведь так и должно быть – у них выходной, они посылают всех и сидят дома. Если бы только Саша не курил.       – Что?       – Ничего.       – Никто на тебя не забивает, что ты устроил тут? – говорит Саша, с пока еще шутливым упреком тыкая его пальцем в бедро. – Я просто хотел выйти покурить, что такого?       Ярослав сбрасывает плед на пол и уходит на кухню.       – Ярик!.. – растерянно бросает ему вслед партнер.       А он даже не понимает, зачем сюда пришел. Надо как-то заставить его остаться, но что конкретно делать – неясно.       Это ужасно злит.       На столешнице лежит кухонный нож. Похож на кинжал. То, что он задумал – крайняя мера.       Он шипит от боли. В горле застревает противный комок. Первое, что видит Саша, когда заходит на кухню – это как на пол капает кровь из глубокого диагонального пореза во все предплечье.       – Блять, ты!.. – но оказывается слишком шокированным, чтобы говорить что-то еще. Не сейчас.       И вот они сидят за столом, Саша перебинтовывает раненную руку Ярослава и выглядит так, словно едва держится, чтобы не начать читать нотации.       – Давай так: я не верю, что это случайно. У тебя что-то происходит, а я об этом не знаю?       – Останься со мной до завтра. – настаивает Ярослав.       – Ты пытаешься манипулировать?       – Что?       На деле он в отчаянии. И без понятия, что делать.       – Я должен идти. – озвучивает Саша, завязывая узел из краев бинта. – Меня ждут.       – Да кто тебя ждет?!       – Не веди себя, как склочная баба. Ты же никогда таким не был.       – Это не ответ! Твою мать, сейчас ночь, я имею право знать, куда ты собрался!       Саша смеряет его тяжелым взглядом, а после встает из-за стола.       – Курить. Ярик, я ухожу.       В голубых глазах безысходность сменяется гневом. Кричать всегда легче, чем страдать от того, на что не можешь повлиять.       – Вот и пиздуй!       – Так бы сразу.       Ярослав закрывает лицо руками и уже не может сдержать слез. Должно быть, это уже истерика.       Ничего не помогает. Саша уходит, и все начинается по новой.

***

      Это бесконечный цикл. Все повторяется снова и снова. Но в этот раз ужасно болит рука. То самое раненное предплечье, которое Саша перебинтовывал в прошлый раз. И как так вышло, что происходят одни и те же события, но раны остаются старыми?       Саша снова говорит, что хочет выйти покурить.       – У меня есть идея получше… – тихо предлагает Ярослав, игнорируя жуткую боль.       Он обнимает его за талию, гладит кончиками пальцев под резинкой шорт, оставляет засос у основания шеи. Саше тяжело этому сопротивляться.       – Оставайся. – шепотом просит об одном и том же.       Но снова блядское сообщение на его телефоне. Он снова сдвигает брови, мягко отстраняет его за плечи, говоря:       – Не сейчас.       Но Ярослав закрывает собой проход. Ему уже плевать, как он выглядит со стороны и в глазах партнера – лишь бы Саша остался здесь.       А Саша отодвигает его в сторону, как мебель.       – Ну пожалуйста, побудь со мной всего минутку!..       Партнер вздыхает и разворачивается. Его объятия ощущаются как настоящее чудо. Саша живой, настоящий, и прячет его в своих руках от переживаний. Он покорно стоит так столько, сколько он просит.       – Все, твоя минутка кончилась.       – Но-       Саша хлопает дверью.       Опять.

***

      Почему рука так сильно болит даже спустя два перемещения?       На этот раз Ярослав беспомощно плачет на его плече, мнет в ладонях его футболку и сквозь всхлипы пытается сказать о том, что на самом деле не сможет без него жить. Попросту не захочет.       Саша молчит и не обнимает в ответ. И за что он так с ним? Все ведь было так хорошо.       По комнате разлетается только судорожное дыхание Ярослава. Чувств в груди почти не осталось. Только боль и слезы.       – Да скажи же ты хоть что-нибудь!       Но от него ни слова. Воспоминания ускользают. Он ни за что не хочет забывать черты его лица. Он ни за что его не отпустит. Никогда.       Внезапно он осознает, что в руках все это время была не Сашина спина, а лишь его футболка. Все, что от него осталось – в самом деле просто тряпка?.. Но она до сих пор пахнет им, будто ее только что с него стащили.       Чертово зеркало во всю стену отражает все перед ним. Измученное и уставшее лицо Ярослава, круги под глазами и свежий порез на предплечье.       Он сам себе не верит, когда слышит шаги. Не с улицы или у соседей, а вроде в своей квартире. Здесь и одновременно с другой стороны. Где-то на границе сознания или вовсе у себя в голове? Он узнает походку по шагам.       Зеркало провоцирует мурашки по плечам. Призрачное зазеркалье манит и ужасает одновременно.       – Саша? Саш…       Без всякой надежды он зовет его по имени. Когда душа дает трещину, остается верить, что его имя сможет лечь пластырем вдоль разлома и не позволит рассыпаться на мельчайшие частицы.       Он больше не придет. Сказал «скоро вернусь» и ушел. Насовсем. И больше никогда…       – Ярик!       Ярослав вздрагивает и оглядывается по сторонам. Пусто. Вокруг ни души. Он поворачивается и замечает выход из комнаты высотой во всю стену. Там, в темноте, пространство, которого никогда не было на плане квартиры. А в дверном проеме, заволоченным удушающим мраком, – Саша. Его Саша. Тот, который больше никогда не придет. Его очертания и силуэт.       – Это моя футболка? Ты держишь мою футболку?       Ярослав не говорит ни слова вслух, но отвечает ему в мыслях. И Саша его слышит.       Ты бросил меня и свалил. Тебе вообще плевать на меня.       – Я этого не делал.       Тебе всегда было на меня насрать!       – Просто…       Скотина!       – …подойди.       Я ненавижу тебя. И видеть больше не хочу.       – Ты столько ждал меня, чтобы сказать это? Иди сюда.       И что теперь ты от меня хочешь?       – Подойди.       Нет.       – Подойди к зеркалу.       Что?       Саша протягивает руку и до нее легко можно дотянуться. Он не отражение в зеркале, он реален. Он стоит прямо перед ним. С его стороны дует ветер.       – Тебе бы отпустить меня.       Ты все равно уйдешь, как во все прошлые разы.       – Ты не понял. Я уже ушел.       Тогда что ты здесь забыл?       – Тебя. Я хочу       остаться с тобой.       Если бы я мог тебя остановить.       – Поздно. Отпусти.       Но Сашина ладонь все еще раскрыта. Ярослав хватается за его запястье и ветер усиливается. Он делает шаг навстречу.       Здесь темно. Настолько, что не видно ни блеска глаз, ни бога.       – Что ты сделал?       Саша сдавливает в объятиях до боли. Дышать нечем. Ярослав замечает – это не отсутствие воздуха, это он сам не дышит.       В ушах звенит. Это сердце перестало стучать.       – Они потеряли сразу двоих.       Кто «они»?       – Успел забыть, кто ты? Или правда не понимаешь? …       – Больше не будет солнечного света. Больше не будет ни одного нового дня. Ни одного повода что-то отметить.       Ты так и не сказал мне.       – Никаких ролей. Ни одной премьеры. Ни одного театрального сезона.       Нет, стой. Я не хочу об этом-       – Никаких больше букетов. Никто не придет на тебя посмотреть. Никто не станет тебе аплодировать.       Остановись!       – Никто не остается ждать тебя у служебного, если ты мертв. Никто не придет на твои стримы, если       Хватит!       – они больше никогда не начнутся. Ты сам разбил им сердце.       Нет же! Я жив!       – Ты вышел в окно.       Нет!       – Нет? Тогда смотри.       Саша грубо хватает его за плечи и заставляет смотреть вниз, на улицу.       – Это то, что ты сделал. …       – И как скоро о тебе забудут? Как думаешь? …       – Ты останешься здесь, в этом аду, просто ничтожным отражением. …       – Навсегда.