Добро тебе не к лицу

"Ненавижу", — думал Валентино. Он снова торчал у постели Вокса, как последний придурок, после того, как тот повел себя абсолютно по-скотски. Вильвет заглядывала. На первый раз дальше нечитаемых переглядок дело не зашло. На второй она решилась войти. — Знаешь, Вал, — пробормотала Вильвет, — мне страшно. Прежде мы были на вершине одни. Люцифер не отсвечивал, другие оверлорды с нами не конфликтовали из-за разных интересов. Мне кажется, — она пожевала губы, раздумывая, стоит ли выпускать слова на волю. Пока они не озвучены, оставался шанс, что проблемы лишь плод ее воображения. Валентино приобнял ее за плечо, затем вовсе притянул к себе, давая уткнуться в живот. Вильвет обхватила его руками и зарылась лицом в сладкий от феромонов мягкий пух. — Вдруг мы откусили кусок, который нам не по зубам? — прошептала она. — Вдруг Ру после расправы над Аластором и Морнингстарами примется за нас? Я не хочу воевать с ангелами, Вал! Даже если мы чудом выживем, что останется от нашей прежней жизни? Мы не воины, как Кармилла, не маги, как Зестиал. Она цеплялась за его пальто своими крошечными коготками, идеальными для селфи с букетами, но не пригодными для оружия. Зажатый в одной из ладоней телефон откликался вибрацией на бесконечные лайки, комментарии, сообщения, отметки… — Если запахнет жареным, — произнес Валентино, — уходи и прячься. Вильвет печально хмыкнула ему в живот. — Как я оставлю вас, дураков? Да и куда мне идти? — У тебя куча фанатов, Ви! Они тебе душу за фотку продадут, а вот мне придется размять колени, — пошутил он, но вышло совсем не весело. Неужели во всем Аду не осталось ни единого безопасного места? Вильвет выпуталась из объятий и утерла лицо рукавом. — У меня осталась работа. Пока наша башня стоит, я продолжу делать то, что умею. Береги себя, — она ласково пихнула его кулачком в плечо и оставила наедине с кошмаром. Валентино много повидал при жизни и после смерти: уродства, жестокость, бессмысленное и изощренное насилие. Иногда он лично стоял за камерой при съемке особо эксклюзивного приватного видео и не вел бровью. Но от одного взгляда на Вокса его тянуло блевать – так сильно скручивало внутренности. Мясо – вот, во что его партнера превратил блядский Радио-демон и его ангельская шлюха. Две трети монитора стали месивом из осколков, руки и шея обварились в раскаленном дыму, который вырвался из разломов при землетрясении. Невероятно сильное проклятье Аластора, брошенное им в самый последний момент, заставляло кости гнить заживо, поражая уцелевшую плоть. На мертвом экране зажглись синие пиксели. Вокс дернулся и исторг мешанину неразборчивых электронных звуков, среди которых Валентино разобрал свое имя. — Я здесь, — он дотронулся до кончиков его пальцев – единственного, что виднелось из-под бинтов. Вокс обратил к нему свое незрячее лицо. Рот съехал в уцелевший угол. — Мне больно… У Валентино волосы встали дыбом от его искаженного голоса. — Ты поправишься, — солгал он. — Я не чувствую ног… "Потому что их уже нет", — внутренне содрогнулся Валентино, — "они сгнили из-за проклятья". Он сильнее сжал его пальцы, отчетливо ощущая их непривычную пластичность. Будто из глины. — Я победил? От воцарившего молчания он заволновался, подергивая еще живыми конечностями, а Валентино изо всех сил сжимал зубы, чтобы не заорать. — Вал? Где ты? — Вокс слепо шарил по битым пикселям оставшимся глазом. — Пожалуйста, не бросай меня! — Я рядом, — выдавил Валентино. — Сучка Калипсо помогла Аластору свалить, но, говорят, он ушел едва живой. Вокс лающе хохотнул: — Да, я ему наподдал! Надо быстрее найти его и… — Я займусь, — пообещал Валентино, не позволяя ему приподняться. Позади него, в глубине комнаты, куда не доставал приглушенный свет, раздался издевательский смех. — Лжец! — пропела Ру, появляясь из мрака. — Радио-демон жив и здоров. Он отлично провел время на Девятом круге, и теперь его сила не только возросла, но и пропиталась ангельской благодатью. — Что ты несешь? — рявкнул Валентино. — Убирайся! Она приложила палец к губам. — Не шуми, мотылек. — Он стал сильнее? — не поверил Вокс. — Как?! — Ангельская пташка – одна из тех Серафимов, кто создавал Эдем, а потом и человеческий мир. Их с Радио-демоном души связаны давней сделкой. Я чувствую, как мощь перетекает от нее к нему, минуя мою тюрьму. Поэтому мои надзиратели слабеют. Не так быстро, однако, как при их преждевременной кончине. Вокс яростно заметался в своей постели: — Как мне получить такую же силу? — Остынь! — одернул его Валентино. — Ты должен думать о том, как не сдохнуть! — Очень просто, — Ру отшвырнула его, будто бы тот ничего не весил. Упустивший его руку Вокс, в панике зашарил по одеялу. — В обмен на твою преданность я наделю тебя невиданной мощью. Ведь я первая грешница. — Ты Ева? — не поверил Валентино, приподнимаясь над полом. — Вокс, не вздумай! — Исцеление, — продолжала Ру, — безграничные возможности, власть над Адом. За сущий пустяк, мы же и так на одной стороне. Валентино вытащил пошлый розовый пистолет. — Отойди от него, или я нашпигую тебя ангельской сталью. Ру выпрямилась, разглядывая его с исследовательским интересом: — Решил умереть за него? Любопытно, как ты назовешь этот порыв? — Мне срать на названия, — процедил Валентино. — Мы не собираемся развязывать войну с Раем ради тебя. Хочешь порешить Аластора и Калипсо – валяй, а нас оставь в покое. — Стой, Вал, — простонал Вокс. — Это выход… — Заткнись! — оборвал он, взводя курок. — В последний раз повторяю, вон отсюда, сука! На Ру его выпад не произвел впечатления. Стоило ей разомкнуть губы, как из недр ее горла вырвался канат свивающихся отростков. Валентино не успел закричать, как его пистолет превратился в груду искореженного металла. Бритвенно-острые лоснящиеся жгуты некоторое время покачивались перед ним как змеи, затем втянулись обратно в пасть Ру. — Так, что? — от ее голоса сводило жилы. — Все же решил умереть за него? Валентино рухнул на колени – ноги его попросту не держали. Давящая аура Ру безжалостно пригибала его к полу. — Вокс, прошу тебя, — взмолился он, — только не отдавай душу! — Вал, — Вокс тянулся к нему, ориентируясь на звук, — это ведь, правда, выход. Вместо его ладони почти омертвевшие пальцы попали в ледяной капкан Евы. — Мы договорились? — вкрадчиво поинтересовалась она. — Да, — выдохнул Вокс, и Валентино, не в силах смотреть на разгорающийся между ними потусторонний свет, кинулся прочь из комнаты. Как бы быстро он не бежал, его опережали впивавшиеся в стены черно-зеленые заостренные тентакли. Грешники и демоны в панике разбегались в стороны, а тех, кому не повезло, разрубало на части или перемалывало под натиском первородной мощи. Лифты падали вниз один за другим – тросы лопались, не выдержав натяжения, – и разбивались вдребезги, осыпая первый этаж осколками. Увидев Валентино, Вильвет в ужасе помчалась к нему. Подхватив ее, он перемахнул через перила и раскрыл крылья, планируя по спирали. — Что случилось? — вопила Вильвет, но он только стискивал ее крепче. Башня выла и содрогалась, покрываясь струпьями. "Вокс", — даже в мыслях имя отдавало горечью, — "что ты наделал?" Когда они под градом осколков вылетели сквозь стеклянные двери, десятки камер направили в их сторону всевидящие взгляды. Чужие рты раскрывались, исторгая какие-то звуки, слившиеся в один бесконечный агонизирующий вопль. На лице Вильвет, совсем крошечной в руках Валентино, отпечаталась паника. Только что ее храм моды и гламура превратился в разоренные руины, оскверненные черными тентаклями, похожими на голодных ленточных червей. Особо ретивый бес дернул ее за пышный хвост. — Как ты проком… Валентино прострелил ему башку своим вторым пистолетом, припрятанным на крайний случай в скрытой на спине кобуре. — Все назад! — рявкнул он и снова спустил курок, вышибая мозги случайному зеваке. Вильвет съежилась у него на груди. — Что нам делать, Вал? Я не пойду туда! На их глазах черви впивались в спасавшихся сотрудников и проглатывали целиком. Их лоснящиеся влажные туши расползались по улице, ловко ныряя под землю. Бесчетные экраны – в витринах, на стенах домов, в телефонах и смарт-часах – вспыхнули разом. Невредимый Вокс спокойно взирал с них на свою паству. Он будто бы остался прежним. Только мешал зеленоватый отблеск его монитора и неестественно скрюченные пальцы, которыми он поправлял бабочку. — Жители адских кругов и Пентаграмм Сити, — отчеканил он. Понявший все Валентино поспешно закрыл ладонью глаза Вильвет. — Не смотри, он использует гипноз! Он начал пробираться сквозь завороженную толпу, остерегаясь даже банального свечения горящих повсюду экранов. — Друзья, — они знали, что Вокс заметил их позорное бегство, — печально видеть вас такими сломленными, слабыми, преданными. И предавшими. — Валентино зашагал быстрее, без церемоний распихивая локтями грешников и демонов. — Не нужно бояться. Позвольте показать вам силу, способную возвысить над ангелами каждого. Присоединяйтесь ко мне и верните себе заслуженный Рай. Валентино спрятался в темноте ближайшей вонючей подворотни. — Почему он так странно говорит? — Вильвет соскочила на землю. — Ру, — процедил он, высматривая возможный хвост. — Сука оказалась Евой. Вокс заключил с ней контракт. Вильвет хлопнула себя по лбу. — Ебаный придурок! Зачем? Валентино проверил обойму: почти полная яростно сверкающих пуль из ангельской стали. — Найди укрытие и не вылезай, пока все не утихнет. — Где? — взвилась Вильвет. — Я со всеми пересралась! На последнем собрании станцевала на столе и обложила Зестиала с Кармиллой. — Нахрена? — поинтересовался Валентино, на что она пожала плечиками. — Чтоб знали свое место. — Они-то прекрасно знают. Держи. — Он сунул ей складной нож-бабочку с брелоком в виде кожаного розового сердечка. — В квартале Висельников у меня тайная квартира, там есть деньги и бухло. Ключ в сердце. Вильвет хмуро повертела подарок в руках. — А ты? — Встречусь кое с кем.

***

Лампа печально покачивалась над головой Адама, через неравные промежутки капая на него раскаленным воском. Аластор сидел напротив, небрежно закинув ноги на заваленный бумагами стол, и трепал за ушами оскаленную тень. На каждый новый вопль он довольно шурился и отпускал едкое замечание об облике Адама, его умственных способностях, неудачах с женами, жалкой бесцельной жизни и о еще более жалком посмертии. За дверью шел ожесточенный спор по поводу отказа пленника сотрудничать по-хорошему. Чарли настаивала на том, чтобы убедить его без применения насилия, а Вэгги и Бела готовы были прежде оторвать ему пару выпирающих частей тела. Люцифера отправили послом в Рай, чтобы он сообщил Сере о Еве и Адаме, а также о возможном бегстве Лилит. — Мама бы не бросила меня! — возразила Чарли. — Да, у них с папой были проблемы, но… не со мной! Я же не давала поводов обо мне беспокоиться, верно? Хотя, встречалась когда-то с фон Элдричем, а он та еще заноза. Она бы не ушла просто так, ничего мне не сказав! В глубине души она сама не верила собственным словам. Семь лет без единственной весточки, только автоответчик. Вэгги притянула ее к себе с обещанием, что все будет хорошо. — Совсем скоро мы узнаем правду, — сказала Бела, которой надоела неопределенность. — Сера, наверняка, явится лично, поэтому надо выжать из Адама максимально много информации, — она вдруг покосилась на дверь. — Подождите здесь. Внешне Аластор остался равнодушен к ее приходу, только зрачки пристально проследили за ее перемещением. — Адам, солнце, — позвала она и, стоило ему поднять голову, ткнула пальцем в лоб, — слушай мой голос. Он немедленно отшатнулся, но было поздно: нестройный вопящий хор заполонил его сознание до краев, грозя расколоть череп. Адам со стоном замотал башкой. — Ах ты, наглая… — его рот забили хаотично извивающиеся щупальца. Аластор повел в воздухе когтями, и щупальца принялись энергичнее толкаться мычащему Адаму в глотку. — Креативно, — хмыкнула Бела. — Я хотела уточнить у тебя крошечную деталь. — Она оседлала бедра Аластора и небрежно устроила руки на его плечах. — Ты знаешь, где Лилит. — Не имею понятия, милая! — радостно заявил Радио-демон, будто поза его вовсе не заинтересовала. Бела поерзала на нем с самым невинным видом, якобы устраиваясь удобнее. Она ясно чувствовала его растущее напряжение, и если в банях ей удалось наиграться с суккубом, то Аластор тогда остался ни с чем. — Это не вопрос. Ты сам сказал, что владеешь информацией. — Я много, чем владею, — чужие пальцы впились в ее ноги, одну обнаженную, вторую прикрытую тонкой юбкой. — Ты сейчас задушишь нашего пленника, — заметила Бела, поворачиваясь к жалобно хрипящему Адаму. И совершая большую ошибку. Аластор впился в ее опрометчиво открытую шею, пронзая клыками кожу. Ангельская кровь, жгучая и горячая, растеклась на его языке. Аластор неторопливо, смакуя, собрал губами отливающие золотом бордовые капли. Затем поморщился от жесткой хватки на увеличившихся рогах. — Я запеку тебя с яблоками, — пообещала Бела. — Где Лилит? — В Раю, — шепнул Аластор, откровенно наслаждаясь ситуацией. — Бросила нас здесь, совсем как твой Творец бросил вас когда-то. — Он скривился от визгливого всхлипа непревзойденного Первого человека и щелкнул пальцами. Щупальце нехотя покинуло покрасневший рот Адама. Тот рвано втянул воздух и разразился гневной тирадой: — Барбело, ты сучья извращенка! Променяла меня на этот полусгнивший стручок… Ладно! Я пошутил! — заорал он, как только заметил около себя извивавшуюся тень. — Я все расскажу! Бела выскользнула из объятий Аластора так изящно, словно ее там и не было, затем многозначительно уперлась в подлокотники к которым были привязаны руки Адама. — Скорее, солнце. Исповедуйся и облегчи душу. Он сухо сглотнул и напоролся взглядом на разозленного Радио-демона. — Конечно, Бела, — протянул Адам неожиданно ехидно. — Поскачи на моем члене, и я сама искренность! — Ублюдок. Она замахнулась на него, но внезапно ощутила позади порыв ветра. Аластор притянул ее к себе так сильно, что у нее вырвался вскрик. — Как можно скакать на том, чего нет? — оскалился он. Из тени выпрыгнули марионетки, вооруженные ножами, ножницами, иглами, пилами. Они ловко забрались на брыкающегося Адама и гурьбой свалились прямо ему между ног. — Не торопитесь, — скучающе приказал Аластор. — Пусть наш гость насладится процессом. "Гость" орал и метался на скрипящем стуле, прикрученном к полу. Спустя несколько отвратительно длинных минут, марионетки разбежались, утаскивая с собой окровавленные кусочки. — Я планировала начать с пальцев, — пожаловалась Бела. — Как теперь ему угрожать? — Нифф! — ласково позвал Аластор. Она тотчас возникла перед ним, сгорая от нетерпения. — Что хозяин прикажет? Расчленить, сварить, вогнать иголки под ногти или накормить паразитами? — Паразиты подойдут. Достаточно крупные, чтобы наш гость получил полный спектр удовольствия. Ниффти предвкушающе развернулась к Адаму, пребывавшему в глубоком шоке. Увидев ее налитый кровью глаз, он словно очнулся и жалобно заскулил. — Ненавижу, уебки проклятые, чтоб вы все сдохли! Волки позорные, Сера вас в порошок сотрет! — Нифф, — окликнул Радио-демон, теряя остатки терпения. — Ладно! — Адам свел дрожащие ноги, насколько мог из-за привязанных к стулу лодыжек, и с горечью посмотрел на то, что осталось от его достоинства. — Все началось с блядской Евы. Ей не терпелось свалить от меня хоть к Люциферу, хоть к козломордым херувимам. Она сожрала яблоко целиком, вместе с косточками, затем ее, естественно, изгнали. Люцифер наобещал ей всего, а потом жестко натянул и бросил. Конечно! Лилит намного горячее, та еще… — Ближе к сути, — напомнила Бела. — Ну, Ева начала набирать силу, и ее пришлось как-то сдерживать, чего непонятного? — рявкнул Адам. — Лилит поместила ее в колодец с какой-то херней, оставшейся от создания мира, и начала распространять среди живых культы жертвоприношений, чтобы невинные души питали ту херню и удерживали Еву. Но людишки же цивилизовались, решили, что убийства не для них! И херня ослабла, дала трещины, так что Ева пару раз сбегала и наводила шухер. Лет сто назад наступило совсем тяжелое время, когда жертв стало катастрофически не хватать, вот мы и… — Адам помялся, но под угрожающими взглядами Аластора и Барбело продолжил: — Мы нашли на земле душу, которую могли бы развратить и заставить совершать ритуальные убийства. Этот олень стал идеальным вариантом! Он уже был двинутый, но все никак не решался, вот я и попросил Лилит ему помочь. — Он мерзко хихикнул, глядя на Аластора. — А ведь тебя тогда уже перло от потусторонних дамочек! Не ври, что ни разу не спускал на фантазии о своей гипотетической хранительнице! Уголки губ Радио-демона дрогнули. В подвале стало темнее. — Дальше, — поторопила Бела, перьями ощущая приближение Серы. — Как я оказалась у людей? — Мы поняли, что пары десятков жертв не достаточно. Лилит решила использовать ангела, чтобы выиграть еще сотню лет, а я как раз вспомнил, как ты высмеяла меня перед всеми! А соврать о твоем добровольном изгнании труда не соста… Бела метнулась к нему и хлестнула по щеке, оставляя кровавые борозды. — Высмеяла?! Ты предложил мне отсосать прямо на совете под твоей трибуной! Лучше бы был благодарен, что в тот же миг не полетел в Ад! Аластор притянул ее обратно и собственнически спрятал в тенях. — Милая, не трать на него время. Давай продадим его Валентино под крошечный процент, пусть развлекается. Уверен, желающих занять его болтливый рот выстроится очередь! — Для начала отрубим пару пальцев, — прошипела Бела, не в силах успокоиться. — Пальцы – это не стильно. А вот паразиты… Ниффти, дорогая! Та с готовностью выбежала из темного угла с коробкой в руках. Изнутри отчетливо доносилось противное копошение. — Лучшие жуки, — похвасталась она. — Стойте! — испугался Адам. — Мы же договорились! Барбело, ты не вознесешься после такого! — О чем он? — наигранно удивилась она. — Нифф же всего лишь хочет показать ему свою коллекцию милых жучков. — Разумеется, — Аластор приподнял ее голову за подбородок, второй рукой лаская перышки у основания крыльев. — Она так любит их, что специально выводит новый вид. Разве не чудесно? Бела прильнула к нему, нежась в тенях Радио-демона. Их нарочито-целомудренный поцелуй – почти невесомый – неторопливо сменялся более смелыми и глубокими касаниями. Где-то в иной реальности Адам ругался и визжал на весь Ад, насколько идиотский выбор сделала Барбело, и в какую жопу стоит пойти отдельно взятому дохлому радио-оленю. Ниффти зловеще хохотала, высаживая на него плотояднных жуков, и жадно следила за своим обожаемым хозяином, тесно прижимавшим к себе плохую девочку с ярко светящимся нимбом. Один из магических жгутов обвился вокруг колена Белы и потянул его вверх, устраивая на талии Аластора, и по белой коже с нажимом скользнули когти, отмечая путь контрастными полосами, дальше по бедру, чтобы скрыться под шелком. Его напряженные уши подрагивали под пальцами Белы, пока второй рукой она ловко расправлялась с пуговицами его пиджака. Адам на всех известных языках требовал прекратить разврат, в который его не позвали, пока Ниффти не напихала ему полный рот жуков. Бела лениво размышляла о том, как азартно-волнующе было вот так играть с Аластором, не зная, что он сделает в следующий момент – причинит ей удовольствие или боль – и чем ответит она: лаской на укус или царапиной на нежность. Под ее спиной оказалось что-то твердое – стол. Старые дневники и записи с сухим шорохом разлетелись по полу. Голос разума предполагал, что им возможно, следовало прекратить это безумие прямо сейчас. А возможно, разуму следовало заткнуться. — Вы достали! Валите в свой номер! В стену над макушкой Аластора аккурат сквозь ветвистые рога вонзилось копье. Радио-демон на пробу двинул головой и понял, что застрял. — Не могла бы ты… — Не могла бы! — Вэгги подошла и выдернула оружие, высвобождая его. — В фойе Люцифер окучивает двух Серафимов, Серу и Эмили. Угадай, кого они с собой привели? — Заинтригован до глубины души. — Сера Пентиуса! Он переродился в Раю совсем как в Аду этот… — она уставилась на Адама. — Вы что с ним сделали, фетишисты? — Ничего особенного, только подрезали не в меру длинный… язык. Будто ты сама не хотела! — возмутилась Бела, на что получила полный отборного красноречия взгляд. — Что у него шевелится во рту? Похоже на… Вэгги не успела договорить, как Ниффти проворно вскарабкалась по ее волосам на плечо и трагически вперилась в лицо. — Прервешь хозяина и ангелочка еще раз, я приду к тебе ночью и выколю глаза, — с милой улыбочкой пообещала она. — Как мило, — буркнула Вэгги, отдирая ее от себя. — В общем, вас ждут. Она развернулась и ушла, игнорируя жалобный вой Адама. Барбело растянулась на столешнице. — Сера захочет забрать его. — К чему гадать? — если Аластор хотел скрыть разочарование, у него не вышло. Сквозь слова то и дело проскальзывали эфирные нотки. — Поспешим! Хочу сполна насладиться неловкостью между бывшими крылатыми друзьями! — Я тебя ненавижу, — буркнула Бела, но со стола слезла. Стоило ей появиться в фойе, как на нее налетело восторженное каплю нелепое существо. — Барбело, я так скучала! Нам сказали, ты решила отправиться в странствия, и я надеялась получить хоть малюсенюкую весточку. Мы представить не могли, что ты пала из-за сговора! — Я тоже безумно скучала, Эмили, — Бела принялась тискать ее в ответ, как плюшевую игрушку. — Надеюсь, ты не развалила без меня Рай, проказница? — Самую малость, — похвасталась она и ткнула пальчиком в смущенного праведника-змея, стоявшего в кругу прежних друзей. — Смотри, кто у нас теперь есть! — он неловко помахал им. — Отныне мы знаем, что души могут искупить свою вину. Чарли сделала невероятное! — Истина. — К ним в сопровождении Люцифера подошла Сера. — Что за демон рядом с тобой? Он тоже жаждет искупления? Аластор галантно поклонился. — Я жажду многих вещей, однако, искупление не в их числе. — Вот как? — Сера вскинула брови. — Я вижу в тебе благодать. — Это одна из вещей, которые я бы хотела обсудить, — поспешила вмешаться Бела. — Аластор, будь добр, свали! — она толкнула его в сторону веселящейся компании. — Эмили, отведи его к товарищам, а то он у нас такой стеснительный! Ее не надо было просить дважды. Подхватив под локоток Радио-демона, чья улыбка готова была треснуть, Серафим защебетала что-то про дружбу, перерождение, праведность и любовь, попутно с непоколебимостью цунами утаскивая спутника прочь. — Он убил меня, — без предисловий начала Бела и, предвидя вопрос, пояснила: — это мое дело. Главное, мы связаны сделкой: жертвоприношением в честь стражей, охраняющих Еву. Кстати, она или ее проекция свободно разгуливает по Аду. — Люцифер описал мне ваше положение дел в общих чертах. Мне неизвестно о духах-стражах. Лилит, как создатель, знает больше. — Она на Небесах. — Уверена? — спросил Люцифер. Барбело кивнула. — Я питаю силы Аластора. В то же время, ты видишь, что со мной происходит. Я должна была лишиться крыльев и нимба, так и случилось, но они появились буквально вчера и продолжают наполняться благодатью. Объясни, что со мной? Некторое время Сера безмолвно взирала на нее, затем изрекла: — Ты помнишь наши самые первые законы? Мы составляли их, чтобы не оступиться. — Разумеется! — воскликнула она. — Я сама сочинила несколько, однако… — Самый главный, — весомо напомнила Сера, — учит нас прислушиваться к велению сердца, ибо все мы были праведны и чисты. Ты приняла свои желания. — Я желала ему смерти, — процедила Барбело, исподтишка наблюдая за изображающим радость встречи Аластором. — Вон он, жив-здоров и при благодати. — Значит, было что-то еще, давшее толчок. Бела покопалась в памяти. — Я получила нимб, когда простила его. — Вот и ответ, — Сера окинула взглядом фойе. — Милое место. Вы с дочерью хорошо постарались, брат мой. Люцифер зарделся и с любовью посмотрел на Чарли. — Что нам делать с Евой? — спросила Бела. — Ты поможешь? — Она не вмешивается в дела Ада. Я не могу нарушать баланс. — Когда вмешается, будет поздно! Сера устало вздохнула. — Я понимаю, Барбело. Но, правда, не могу помочь. Лилит мы найдем и вернем в Ад, и пока на этом все. Я желаю проведать Адама. Пусть твой грешник меня проводит. Хотя Аластор сумел сохранить лицо, его от такой перспективы заметно перекосило. — Это тебе за укус, — мстительно шепнула ему Бела, получая в ответ едва слышный щелчок зубами. — Посмеешь напасть – испепелю без возможности перерождения, — невзначай предупредила Сера, и Радио-демон принялся витиевато уверять ее в искренних намерениях, незаметно распуская клыкастые тени. В отель, прерывая воодушевленную речь Сэра Пентиуса о Рае, ворвался клуб дыма, а за ним взъерошенная Черри Бомб. — Где он? — закричала она, а затем кинулась к опешившему змею. — Не могу поверить! Смотри, как осветлился! Небось, забыл меня? — Что вы, мисс Черри Бомб! — заверил ее он, с радостью раскачивая грешницу в крепких объятьях. — Ни дня не проходило без мыслей о вас. — Льстец-лжец! — рассмеялась она. — Где Энджел? Не могу дозвониться. Пусть тоже тащит пушистую задницу сюда, это надо отметить! А ты, герой, — она от всего сердца хлопнула Пентиуса по плечу, — к нам надолго? Я скучаю без твоих провальных изобретений и милых глупостей. У него аж капюшон встал дыбом. — Я бы с радостью остался! — Боюсь, нельзя, — растроилась Эмили. — Праведная душа в Аду погибнет. Лучше ты давай к нам! У нас есть сладкая вата и зоопарк, а еще… — Притормози, милашка, — Черри подняла руки. — Звучит потрясно, но у вас там всякие правила и запрет на взрывы. Мои бомбы мне как детки – также гарантийно выносят мозги. — Я бы сконструировал для вас полигон, мисс Черри, — смущенно предложил Сэр Пентиус. — Мы бы испытывали вместе новое оружие. Правда, сейчас оно стреляет мыльными пузырями, но они тоже очень красивые! — Как это мило! — она тронула его коготочком по носу, заставляя покраснеть. — Неужели, мне податься в Рай? Нет, только с Энджелом! Он расшевелит любую тусовку. Кстати, где его носит? Он же, вроде как, свободен? — Ты уже знаешь? — удивилась Чарли. — Вся братия на ушах, — усмехнулась Черри. — Многие угарают с Валентино, мол совсем хватку потерял. Уже очередь из желающих также его поиметь. — Также не получится, — пробормотала Бела, и, к счастью, ее не услышали. Когда вернулись Сера и Аластор, у которого начался нервный тик, Черри с сожалением слезла с румяного Сэра Пентиуса и пожелала ему бомбической жизни в Раю. — Я буду ждать вас, мисс Черри Бомб! — горячо произнес он, трепетно сжимая ее ладошки, и быстро поцеловал в щеку. — Сколько бы лет не прошло. — Хорош, змей-искуситель, — засмеялась она, с большой неохотой убирая руки. Пока все прощались и обнимались, Сера негромко обратилась к Беле: — Адам серьезно нагрешил, так что пусть прочувствует на себе всю тяжесть бремени неблатной человеческой души. Что касается твоей сделки, ее можно обратить прямо сейчас. Если отправишься с нами в Рай, мы поместим тебя на территорию святого дворца, где ваша связь с Аластором истончится и в конце концов прервется. Однако стоит тебе покинуть Рай, она вернется и с большой долей вероятности истощит тебя до смерти. — А как же Аластор? — Ему будет неприятно, — согласилась Сера. — Он, наверняка, будет обязан подпитывать духов жертвами, чтобы они не забрали его душу. Его могущество постепенно восстановится. Разумеется, Рая ему в таком случае не видать. Решай. Щелчком пальцев Сера открыла портал, за которым в свете молодого солнца переливались белоснежные облака. Эмили первая заскочила в него, утягивая за собой рыдающего Пентиуса. — Обожаю вас! Надеюсь как можно скорее встретиться в Раю! — на ходу махала она. — Твое решение, — поторопила Сера, — прежде ты не покидала границ Врат. Все, о чем можно грезить, находится там, — она указала на бескрайние синие небеса. Бела завороженно протянула руку, щекоча кончики пальцев благодатной магией. — Я так скучаю по солнцу, — призналась она. — Ничто не душит меня сильнее, чем это низкое красное небо. — Твой ответ, Барбело? Или ты испытываешь сомнение? Она выдохнула сквозь приоткрытые губы и покачала головой. Аластор стоял достаточно далеко, чтобы притворяться глухим, но слышать каждое слово против своей воли. Он крепко сжал микрофон, не понимая, к чему та болезненная тяжесть в груди? Не от ухода Белы! Он не будет по ней скучать. По новому интересному опыту, возможно. По их перепалкам. По мягким крыльям, с которых он не успел надергать перьев. Разумеется, тяжело дышать от перспективы стать рабом Лоа, а не от того, что судьба снова забрала у него источник ангельских сил. Красное небо… Может, ему оно тоже ненавистно! Куда не беги – вокруг одни стены осточертевшей коробки, куда бракованные души ссыпаются, как гнилая крупа. Может, если освободить Еву, она уничтожит духов, а вместе с ними сделку? Затем они вместе пройдут маршем до райских Врат, сровняют их с землей и сотрут границы. Что Бела скажет на это? Будет она сражаться против него? Ее ангельский клинок против его колдовства. Помедлит ли она в решающий момент, чтобы он воспользовался брешью и настиг ее? — Аластор? Он круто развернулся. Портал схлопнулся, не оставив и следа. Все странно смотрели на него, включая Белу. "Белу?!" — опешил он. — Ты же ушла с пернатыми друзьями! — С чего бы? — нахмурилась она. — У нас тут, вообще-то полно дел. Разберемся с ними, тогда упорхну на все четыре стороны. Вопрос: что с тобой? К чему спецэффекты? Аластор поспешно прибрал висящие в воздухе вуду-символы и наметки марионеток. — Предался мыслям о Еве и уготованных ей пытках. На чем мы остановились? — Знаешь, рогатик, ты какой-то странный в последнее время, — Люцифер стукнул его тростью по демоническим рогам, которые моментально вернули себе нормальный размер. — Может, хочешь поговорить? — Я скорее съем горсть ангельских сюрикенов, — протянул Аластор, отводя зловеще светящимся микрофоном его трость в сторону, — и счастливо сдохну в мучениях. — Когда это случится? — воодушевился Люцифер. — Я должен успеть пошить новый траурный костюм! — Пап! — позвала Чарли, и неподдельная тревога в ее голосе заставила обоих заткнуться. Черри, державшая в руках телефон, прибавила звук. На экране отрывками мелькала башня Ви, сплошь увитая черными отростками, похожими не то на червей, не то на корни. — Знакомая магия, — промычал Люцифер. — Ева, — сразу узнала Бела. После того, как она едва не лишилась сил, вытаскивая эту дрянь из Аластора, узнала бы ее, где угодно. Радио-демона передернуло, хотя он старательно делал вид, будто зрелище никак его не триггерит. В объективе появился Валентино с Вильвет на руках, оба на грани истерики. — Вот и вмешательство Евы, — мрачно хмыкнула Вэгги. — Не поздно еще позвонить в Рай? Чарли шикнула, прося всех прислушаться. Экран запестрил помехами, из которых вскоре соткался Вокс. — Ничего себе! — воскликнули все, кроме Аластора. — Исцелила его, значит, — поморщился тот. — Зря проклятье извел. Черри развернула телефон экраном вниз. — Опять гипноз. С его выступлениями не знаешь, когда тебе промоют мозги. В полной тишине они слушали жуткую речь, от которой всем стало минимум нехорошо. Вэгги потерла переносицу. — Угадайте с одного раза, кого первого она решит убрать? — За что? — встревожилась Чарли. — Мы не делали ей зла! — Говори за себя, — сказала Бела и совсем капельку устыдилась. — Наша с Аластором медленная и мучительная смерть освободит ее, а ваша с Люцифером позволит править Адом. — По фактам раскидала, — согласилась Черри. — Ну, я пошла! Найдете Энджела, маякните. — А я свяжусь с Серой, — заявил Люцифер и тоже усвистал. Вэгги ударила копьем в пол. — На нас снова надвигается неведомая хтонь. Варианты? Чарли, Бела и Аластор обменялись взглядами. — Говоря на чистоту, — осторожно протянула Бела, — мы с Аластором сейчас не в очень хорошей форме. У меня в запасе пара фокусов и небольшой запас благодати. — Против Евы, — Радио-демон тоже задумался, — я бы попробовал иллюзии и порталы. На крайний случай, проклятья. Задавить ее марионетками и тентаклями не выйдет – слишком большая потребуется мощь, чтобы Бела осталась невредимой. — Вдвоем мы не сможем сражаться, — пояснила она. — А если мы заключим тебя в зеркальную пентаграмму? — предложил Аластор. — Я смогу вытянуть из Лоа достаточно энергии, прежде чем они разгадают обман, а к тебе не пробьются. — Зато потом накроет нас обоих. Он развел руками, признавая просчет. — Подводим итог, — сказала Вэгги. — Наша единственная боеспособная единица – Люцифер. Против всего Ада он не выстоит в одиночку. Вывод: мы в дерьме. — Зачем ты так? — возмутилась Чарли. — Я тоже могу… — Выйдешь на поле боя только через мой труп, поняла? Бела задумчиво прикусила коготь. — Пожалуй, мы все же поработаем над пентаграммами. А вы поищите Энджела и Хаска. Их уже долго нет. Через несколько часов, когда все были по уши заняты собственными делами, в двери отеля робко поскреблись. Когда Ниффти открыла, то тут же вызвала драгоценного хозяина, а вместе с ним остальных. На пороге стояла Вильвет в следах крови, которую явно неумело пыталась смыть с одежды в тухлой – судя по запашку – воде. В дрожащей ладони она сжимала грязный нож с порванным брелоком в форме сердечка. — Я понимаю, как это выглядит, — промямлила она, — но можно мне войти и переночевать? Я согласна на любую каморку! Привяжите меня, если хотите, только… не выгоняйте туда! Она расплакалась, сползая на землю. Чарли мигом втянула ее внутрь. — Что случилось, Вильвет? Успокойся, мы не причиним тебе вреда. — Если только ты не причинишь его нам, — зловеще добавила Вэгги. Она замотала головой. — Я должна была… ждать в квартире Валентино, но… они решили, что я дорого стою и… я ранила одного, потом, — она разрыдалась сильнее, буквально захлебываясь слезами, — они хотели… меня… надо мной… помогите! — Жалкое зрелище, — фыркнул Аластор, перебирая пальцами, будто подтягивал что-то невидимое. Только что они с Белой покинули экспериментальные пентаграмы, и Радио-демон явно нервничал. Вильвет полоснула его злым взглядом. — Я пробиралась по канализации! Три квартала! — Заметно. Огибай ковры, такую вонь тяжело вывести, пожалей крошку Нифф. "Крошка Нифф" продемонстрировала ей любимый нож. — Идем, — шепнула Бела, предупреждая гнев Чарли, — разберутся. И все-таки странно, — сказала она, беря его под руку. — Почему она не с Воксом? И где Валентино? Не успела Чарли увести Вильвет, как на пороге появился Энджел. Его лицо пестрело кровоподтеками, руки – каждая – были по локоть в крови так густо, что поначалу ее можно было принять за перчатки. Его взгляд слепо блуждал по знакомым лицам, пока не нарвался на испуганную Вильвет. Несколько секунд Энджел тупо пялился, затем вдруг взревел и бросился на нее.