Сила надежды, поддерживающей угасающий свет

– Я перестал слышать небеса, я потерян для своего отца, но что важнее я больше не могу быть уверен в правильности своего выбора, – горький шепот нарушил могильное молчание безлюдной пустоши. Хоть его и окружали разрушенные здания и кровавые останки умерших людей, но сломленный ангел любил это место за его тишину, безлюдность и приходил сюда в самые темные времена, когда продолжать улыбаться на публику становилось невыносимо. Клубы пыли плавно вихрились вслед шаркающей походке ангела, тогда как белоснежные крылья, словно длинная тряпка, влачились вслед за ним, собирая на себя мусор и грязь. Люцифер приходил сюда всё чаще, так как завывающие стоны грешников становилось всё сложнее терпеть; вина, гнев и отвращение были чем-то новым для привыкшего к позитивным эмоциям ангела, и ему было тяжело несгибаемо продолжать идти вперед к цели, потерявшейся за прошедшие десятилетия в созданной им тьме. – Я не уверен, что этому следует продолжаться, Отец. Почему ты покинул нас, когда был нужен больше всего. Я не знаю, за что мне теперь бороться… и мне нужно знать. Ангел не ожидал ответных слов, ведь он знал: божественный свет никогда не проникнет в это проклятое место. Единственным белым пятном оставался ангел, потерянный для идеального Рая из-за собственной гордыни. Поэтому он испугано дернулся, вырываясь из своего безнадежного транса, от ответа, который внезапно раздался позади. – Дорогой, мы пошли против небес во имя свободы воли, как ты можешь сомневаться, что твои помыслы также чисты, как были при нашей первой встречи, – низкий уверенный женский голос, никак не сочетающийся с неуверенной исповедью ангела, разрезал его одиночество и прошел по нервам острым ножом. Расправивший посеревшие от пыли крылья ангел растянул самую широкую улыбку из своего арсенала и со смехом воскликнул: «Лилит, какая приятная встреча, я думал, что не увижу тебя сегодня, твоя прогулка на Землю так быстро завершилась? Неужели Каин не смог порадовать мою королеву новыми похождениями его демонической души. Это полное неуважения, я обязательно…» Умершие души, следовавшие за своей хозяйкой, недовольно завыли от злости, вскипевшей в душе Лилит. Аура недовольства заткнула поток бессмысленности, изливающийся из Люцифера. Пустошь снова погрузилась в тишину. Схватив, неловко отдаляющегося ангела за руку, женщина притянула его к себе, заключая в обжигающие до легкой боли объятия. Крылья ангела затрепетали в нерешительности, подняв вокруг них пыльное облако. – Дорогой, ты достаточно свободен от предрассудков, чтобы позволить мне увидеть свои переживания, а не убегать в эту Пустошь, – зарываясь тонкими пальцами в переливающиеся золотом волосы Люцифера и заглушая его недовольное ворчание собственным телом, она продолжала настаивать на своем, – я отпущу тебя, но хочу узнать, что тебя гложет уже не первое десятилетие, что мы находимся здесь. Чувствуя молчаливое согласие в замершей фигуре мужа, Лилит разжала свои руки и выпустила его голову из мягких объятий своей груди. В пустыне раздалось загнанное от удушья дыхание ангела. Улыбка снова пропала с его лица, а взгляд остался таким же загнанным, но настойчивость, с которой Лилит требовала ответов, не позволила ему снова сбежать в красной магической дымке от этого разговора. Устало рухнув на колени, он смотрел, как его жена опускается вслед за ним, не создав ни одной лишней складки на платье, ее глаза были так безмятежны и ее жесты так уверены, что ангелом завладела легкая зависть. – Разве ты не видишь, что мы натворили. Я живу, смотрю на новое человечество, пытаюсь увидеть в нем свет, но вижу только тьму, которую сам же и посадил в них, – в поиске понимания он не смел оторвать глаз от лица жены, но видел только спокойствие, непонимание его метаний и мрачное удовольствие. Это неимоверно злило и пугало его, как вечное напоминание об изначальной человеческой сущности Лилит, сущности которую он успел возненавидеть,– Я хотел дать людям свободу волю, но обрек их на вечное страдание на Земле и ради чего. Они не используют свою свободу ради благих дел. Все что я вижу это, как из раза в раз они наступают на одни и те же грабли. Убивают, насилуют, воруют, грабят снова и снова. Их численность возрастает с каждым днем и зло, которое я породил, увеличивается с той же скоростью. – Дорогой, ты дал им свободу мыслить и выбирать их путь. Зло они выбирают сами, ты не можешь обвинять себя в их грехах. Ты знаешь, что в Раю жизнь не так беспечна и прекрасна, как они сами себя убеждают. Мы можем жить лучше, мы должны стремиться к этому, – выпуская часть силы кружиться вокруг них, Лилит призвала свою магию, способную успокоить разум любого живого существа; кровавый морок магии окутал сидящую на земле пару изгнанников, пытаясь заглушить метающиеся мысли падшего ангела. Успокаивающие объятия и мурлычущая интонация супруги усыпляла встревоженной мозг, но размышления о собственном бессилии продолжали атаковать разум ангела. – Люди свободны и они выберут нашу сторону, когда придет время. И мы наведем порядок на Земле и на Небесах. Разве не этого ты хотел, будучи ангелом. Построить мир, где люди будут в праве делать свой выбор. Этот мир очень близок ему лишь нужно еще немного нашей помощи, нашего содействия в этом противостоянии, – почти уснувший ангел в ужасе распахнул глаза от мысли о способах наведения нового порядка и уставился на довольную супругу в гневе. – Я люблю тебя, но и Небеса я любил не меньше. Я никогда не поступлю с ними так жестоко. Твои слова полны моих надежд, но под ними я вижу гнев и желания отомстить Небесам, то, что ты хочешь совершить, ничем не отличается от политики Небес. Я не позволю этого даже тебе, отпусти эти отвратительные мысли, – вырвавшись из уютных объятий, ставших вдруг удушающими, Люцифер раскрыл свои крылья и сдул, витающий вокруг успокаивающий его морок. Горечь вернулась в его разум, но с ней вернулась и объективность, заглушаемая собственными вспышками периодически возникающего гнева, резонирующего с гневом Лилит. Люцифер видел, что девушка не может так просто отпустить свои раненные чувства, но ангельская суть мешала ему уподобиться человеческим слабостям так просто. Хотя процесс был запущен еще во время падения. – Ты не можешь продолжать любить этих лицемеров. Они отправили нас гнить в эту адскую дыру, потому что мы просто мешали им своим свободомыслием, – положив ладони на любимый румянец, Лилит не смогла сдержать недовольное рычание, – они столкнули тебя сюда, запятнав твои белоснежные крылья в этой грязи. Я не могу простить их так просто, как ты. Если ты не можешь их ненавидеть, я буду ненавидеть их за нас обоих. Если ты не хочешь мести, я отомщу за нас обоих. Я не буду стремиться развязать войну, но не заставляй меня, их прощать. Я не могу понять тебя и твои мысли. Накрывая крылом свою любовь, лицо ангела разрезала болезненная улыбка. Через мгновение она смягчилась под влиянием поглаживаний нежных рук. Какая же она у него глупая и молодая человеческая душа, такая эгоистичная, такая свободолюбивая. Качества, которые заворожили ангела легким всполохом при встрече, запылали пожаром, когда Лилит стала его первым демоном. Качества, которые заставляли ангела любить эту женщину только сильнее, эти же качества заставляли людей совершать грехи и ненавидеть их за это. До сих пор он не смог раскрыть логику своих чувств, так и не смог найти ответов. – Любовь моя, ты не видишь всей картины. Для тебя Бог был тираном. Для меня он был нашим предводителем, нашим отцом, тем, кто поддерживал порядок и показывал путь к нашему будущему. Когда ангелы скинули меня с небес, я был вне себя от гнева. Я верил в свою правоту, как ты веришь до сих пор. Но я вижу в людях то, чего боялся допустить отец. Я не виноват в их грехах, это правда. Но мой поступок сломал их. Да теперь они свободны, но Небеса взамен свободы давали им безоговорочное счастье, да, как у птицы в клетке, но без последствий. И я не уверен, кто из нас прав. Я дал людям инструмент для достижения большего счастья, чем могут дать небеса, но и обрек большую их часть на вечные страдания. А мое наказание лишь способ нести ответственность за мою гордость. Лилит смотрела в так сильно изменившиеся глаза падшего ангела. В его глазах она видела сжигающий огонь преисподней, карающий грешников, но они продолжали блестеть божественным светом, которым она хотела алчно владеть еще на Небесах. Этот мягкий свет, который не был похож на холод излучаемый другими ангелами, который отвратил ее мысли от Адама. Теперь этот свет принадлежал только ей, но он становится всё тусклее и это причиняет ей боль. Она хотела понять, как может спасти этот свет, поэтому она не посмела перебить мужа, хоть и не могла согласиться с ним. Она так долго ждала и теперь страх, что неправильные слова снова заставят ее ангела замкнуться в себе, сковал ее жестокое нутро. Она не жалела людей, но ей было больно за ее ангела, воспринявшего несправедливое наказание так близко к сердцу. Она могла понять его желание искупиться, но самопожертвование было также несвойственно ей, как смирение и покорность. Поэтому она продолжала смотреть в его глаза и слушать, пытаясь найти решение. – Последнее время я всё чаще думаю о том, что мы поступили эгоистично. Может быть, им не нужно счастье свободы ценой таких жертв, может они бы хотели не знать этой боли, просто подчиняясь божественным правилам. Так же как ангелов устраивало подчинение отцу. Я совсем запутался... я не могу простить ангелов, я ненавижу себя за глупые мечты, я ненавижу людей за их твердолобость, и я боюсь того дня, когда возненавижу тебя… – голос совсем сел и крылья ангела снова опали вдоль тела, как будто их тяжесть стала неподъемной. Лилит схватила ангела за плечи и заставила его опереться о себя. Красный демонический морок с легкой подачи Лилит снова закрутился вокруг ангела, успокаивая его мысли. – Поэтому я не могу винить отца или ангелов за их решение взвалить на меня судьбы тех людей, что не смогли достичь своего счастья. Но я не знаю, что теперь делать. Люди стали мне омерзительны. Во мне больше не осталось желания им помочь. Так, как я могу верить, что не изменился, когда я так очерствел, что не готов продолжать нести свое наказание с улыбкой на лице? Пустой взгляд проскользил мимо обеспокоенного лица Лилит и устремился в ярко алое небо Ада. Будущий король возненавидел красный цвет еще с тех пор, как его окровавленные от падения крылья не смогли вернуть свой первозданный белоснежный цвет полностью. Будто впитавшись во внутренние слои, их с Лилит кровь осталась жестоким напоминанием о падении. Сколько бы перьев не опадало, как бы часто он не менял оперение, внутренняя часть крыла казалось навсегда останется окрашена цветом его позора. А вслед за крыльями, небо над его головой продолжало насмехаться над ним, переливаясь всеми оттенками красного. Порой, тонув в таком обилии красного цвета, ангелу хотелось выколоть себе глаза, но зная, что это не принесет ни капли удовлетворения, он лишь накрыл их рукой, скрыв от себя и волнующуюся Лилит, и красные, как кровь, небеса. – Люцифер, просто дай себе время, твоя обида на людей мне понятна. Но мы можем создать дом для заблудших душ. Мы можем создать свой Рай здесь в Аду. Мы можем доказать Небесам, что они ошиблись, не прибегая к войне, если ты хочешь именно этого. Давай нести ответственность вместе. Создадим существ, способных поддержать порядок без твоей помощи. И ты увидишь, что люди смогут обрести счастье и здесь, – крепко до боли сжав руки мужа, отрывая их от обезображенного мукой лица, она настойчиво притянула их к своей груди в попытке поймать ускользающий взгляд мужчины, желая достучаться до него здесь и сейчас. Сердце ее замирало в страхе от ощущения неминуемо настигающей их пропасти. Ей казалось, что если она отпустит его сейчас, если не найдет подходящих слов, то он будет потерян для нее навсегда. А она эгоистично не хотела лишаться такого родного и теплого света. Она не жалела о потери места на Небесах, она наслаждалась каждой секундой отвоеванной свободы, но хотела получить еще больше и оставить последний райский луч света в своих руках, сберечь его от темноты вокруг, это был следующий шаг в достижении их вечного счастья. – Небеса запретили тебе подниматься на Землю, лишив тебя веры в людей, но поверь мне, люди стали идеальными из-за собственной неидеальности, они падают, набивают шишки на своем пути, их эмоции, их мотивы и поступки так многогранны, так порой нелогичны и жестоки, но в той же мере добры и сострадательны. Они продолжают двигаться вперед, фантазировать, искать решение. Смотря на них, я больше не вижу игрушек Небес, они так похоже на тебя. Я люблю эту частичку в их душах, я готова защищать ее, – слезы, потекшие из ее глаз, напугали обоих, Лилит не была уверена, что способна так сильно сопереживать людям, а ангел никогда не выносил, когда его женщина плакала, особенно из-за таких ничтожных созданий. Ведь она была так сильна, так прекрасна, никогда не сдавалась и всегда продолжала двигаться вперед…прямо как люди, о которых говорила. Идеальные. – Значит, хочешь создать свой Рай… ты редко бываешь в Аду, любовь моя, эти люди не такие, какими описываешь их ты. Твоих людей я готов защищать, но видимо они не нуждаются в нашей помощи, так как они не попадают сюда. Боюсь, я не вижу их здесь, мне достаются лишь их искривленные версии, и в каждой приходящей душе я вижу свой грех. Несчастливая реальность, искаженная и жестокая, она стирала воспоминания о доброте. Люцифер хотел причинять грешникам боль, хотел, чтобы это место заставляло их каяться в собственной глупости, чтобы они чувствовали себя так же разбито, как и он сам. Но разве не этим он занимался последние тринадцать лет. Разве не он пытал каждую найденную душу, разве не он уничтожал их и воссоздавал вновь, чтобы слышать их крики вновь и вновь, чтобы по ночам, ужасаясь собственной жестокости, сбегать из дворца в эту Пустошь, ставшую такой безлюдной по его вине. Он не хотел, сейчас лежа в объятиях жены, он не хотел, чтобы всё это продолжалось. Он хотел видеть радость на ее лице, он жаждал вновь улыбаться и восхищаться миром вокруг и ею в частности, как они того достойны. А значит, мир должен измениться, он заслужил стать достойным, получить шанс на жизнь, а не сгорать в адском пекле его магии. Он хочет увидеть людей, которыми восхищена Лилит, а значит, он даст шанс этим грешникам на искупление своей души и собственный райский уголок в этом зловонном месте. – Если ты говоришь, что люди все-таки стали так прекрасны, что наш поступок смог помочь им преобразиться. Может быть, я смогу сделать еще одно маленькое чудо и научить грешников, что светлый путь существует даже в сером мире. Божественное сияние в его глазах вспыхнуло с новой силой, и мир вокруг преобразился во имя Любви.