Just stay alive, that would be enough…

Последние полгода в жизни Энджела оказались по настоящему сумасшедшими. Это странно, как одна встреча с белокурой дочкой Люцифера на улице могла перевернуть его жизнь. Даже не столько в плане событий (коих случилось не мало), сколько в том как теперь себя ощущал известный порноактер. Для наркомана, что привык жить так, словно каждый его день последний, так странно было сменить темп, замедлиться и впервые за столетие остепениться. Для распутного человека, привыкшего оставаться на ночлег где придется — так странно было иметь постоянное место, куда можно возвращаться. И невольно желать больше оставаться в стенах этого пристанища и чуть меньше хотеть вновь шастать по улицам. И так странно было знать, что в этом месте его правда ждали и им дорожили. Для самого популярного порноактера Ада, но самого одинокого человека это было ещё более странным: обрести неожиданную семью, среди тех, кто при первой встрече казался ему пачкой чудиков. Их женская часть: Чарли — оптимистичная дочь Люцифера с идеалистическими идеями о добре, что и создала Отель; Вэгги — ее девушка, менеджер, лишённая чувства юмора и имеющая проблемы с гневом; Ниффти — миловидная, но глуповатая горничная, имеющая некоторый сдвиг, но в целом — довольно приятная в общении. И мужская половина: Хаск — грубый и черствый бармен, который при близком знакомстве оказался тем ещё мягким котенком внутри, что подливал ему бесплатно в плохие ночи; Сир Пентиус — второй житель Отеля, помимо самого Энджела, прошедший путь от злодейского ученого-лоха до…? В общем, временами не такой и скучный собеседник, несмотря на то, что он прибыл прямиком из Викторианской Эпохи. И был ещё один демон из этой компании. Таинственный радиоведущий, с которым у Энджела была хоть и не дружба, но вполне терпимые друг для друга взаимоотношения. По мерках Ада даже отличные: они ни разу по настоящему не ругались и Энджел даже не пытался домогаться парня, несмотря на то что тот был довольно симпатичен, а Аластор, в свою очередь, никогда не смотрел на паука как на вещь. — Ты правда не хочешь провести этот день с мужчиной? — спросил бармен с усмешкой. — Ха, вполне достаточно будет отсосать одному убийце-каннибалу, — отшутился Энджел, предпочитая не думать о завтра. Эта модель поведения ему знакома — как у шлюхи, каждый его день был хуже другого. Любой день в Аду мог стать для него последним из-за того, что паук тонул в грехе, разврате, наркотиках. Но это было его выбор по своему желанию. Однако, он не мог позволить, чтобы тоже самое случилось с его обретенным домом. Поэтому завтра на битве с Адамом будет стоять до конца. А его собственная жизнь не так волнует. Разве что… Энджел оглянулся на жителей Отеля ставших ему родными за это время. Там, в углу стояли Чарли и Вэгги и крепко обнимались, а там наверху стояли Аластор и Ниффти, глядя на всех с балкона. Пентиус пытался заговорить с Черри. Хаск сидел рядом и делил с ним рюмки. Потерять кого-то из этих демонов будет для него невыносимо грустно. Но волнение о том, что будет завтра пряталось за улыбкой и выпитыми бокалами Когда уже вечер подошёл к концу, Даст выскользнул из своей комнаты, где на второй половине кровати уже заснула Черри (ей предлагали другой номер, но на эту ночь они решили спать в обнимку). Энджелу же захотелось освежить голову. Потому он вышел на лестничный пролет покурить. Чужое присутствие он почувствовал сразу и улыбнулся еще до того, как Аластор оказался за его спиной. Это было что-то вроде маленькой игры «Угадай где появится Радио Демон». Энджел обычно мог предсказать это даже с закрытыми глазами. Паучье чутье? Правда, иногда были моменты, когда порноактер слишком отвлечен — лишь тогда его можно было застать врасплох. — Переживаешь в ночь перед битвой? — послышался голос с радио-эффектами. — Это не так страшно, как первое убийство, — хмыкнул Энджел. — Но врать не буду, ощущения странные. Ангельская угроза не может остаться без последствий. Может и мы с тобой говорим в последний раз. — Не в последний. Ты точно не умрешь. — Откуда ты можешь знать? Аластор пожал плечами. — А сам? — А что я? — Я слышал, что тебе досталась самая важная роль. Отвлекать мега важный ангельский хуй, — последнюю фразу он произнес, делая кавычки в воздухе. — Разве тебе не страшно? — Неизбежного боятся только неудачники, — с широкой улыбкой ответил ему Аластор. Энджел глядел внимательно на парня. Неужели он настолько уверен в своей непоколебимости и удаче? Он слышал много разных мнений об этом демоне. От Хаска — сухой рассказ о его обманах. От Вэгги в целом про его опасность — несмотря на которую, она могла оставить свою золотую девушку рядом с ним. От Ниффти — что это самый прекрасный хозяин, которого можно пожелать. А ведь он сам иногда видел как терпеливо Аластор участвовал с в чаепитиях с Чарли и Ниффти, терпеливо выслушивал чужое нытье. — У каждого есть свои пределы, — аккуратно заметил Даст. — И даже ты не исключение. — Только не у меня, — уверенно заявил Радио Демон. — Охотно верю, о, Великий Аластор! Аластор сощурил алые глаза. Энджел громко засмеялся. — О, боже мой… — Что? — Ты что, красуешься? Никогда не думал, что ты из тех кто стремится впечатлить кого-то вроде меня. Сама мысль об этом казалась нелепой, поэтому Энджел произнес это шутливо. Однако, Аластор ничего не ответил и отвернулся. Не отрицал, не подтверждал. Возможно, шутка показалась ему идиотской — предположил Даст, прекратив смеяться. Повисло молчание. Но от чего-то оно казалось странно уютным. Не было необходимости говорить что-то, лишь достаточно компании. У них такое часто было прежде. Мысль, что завтра для кого-то из них может стать последним — казалась такой нереальной. Энджел не мог представить, что в Отеле больше не будет их харизматичного ведущего, который выглядел как самый ненадежный человек в мире, но пока поступал только наоборот на благо отеля. — Я все хотел тебя кое-что спросить. Могу рискнуть? — Конечно, рискни, — алые глаза смотрели на него с обычной лисьей усмешкой. — Ммм. Что эта за херня у тебя на голове весь вечер? — пальцем он показал на корону из тараканов и жуков. — Разве не понятно, что это корона? В этот момент Энджел задумался: почему они молчали и не пытались узнать друг друга до сих пор? Неужели нужно было дождаться, возможно, их последнего дня? Хотя то, как (само)уверенно говорил о своей непобедимости Радио Демон — не могло не заставить улыбнуться. Пусть улыбка была с грустной ноткой. — Просто… главное, не стремись насадить себя на ангельское копье, окей? В отеле будет не так весело без твоей улыбки, — всё же сказал Энджел в конце-концов, перед тем как уйти. — И если ты победишь, то тогда я обязательно поцелую тебя! — шутливо крикнул он вслед в своей обычной заигрывающей манере. Снова несерьезно, лишь для того, чтобы просто малость смутить. — И отсосать могу, по скидке! Когда он ложился спать под ребрами заныло от невысказанных слов. «Надеюсь что ты будешь в порядке, улыбашка. Этого будет вполне достаточно»