« They say that I'm on a roll
Maybe I just lost control... »
Кап. Кап. Кап. ... Разве три буквы не слишком много для этого звука? Может ли такой набор закорючек передать это неуловимое нечто, мгновенно расстворяющееся в чуть различимом шипении утреннего тумана?... Оставшийся на каменных плитах серый дождь, рассыпаясь на тысячи крошечных «кап», срывается с почерневшей крыши королевского дворца и глухо расшибается о промокшую насквозь землю. А что потом? Мёртвая тишина. До некоторой поры и не задумываешься, что это такое. Однако, впервые почувствовав и осознав её, понимаешь, что ничего тихого в ней нет. Нет, не было и уже никогда не будет. Ведь чем тише вокруг, тем сильнее откуда-то из головы в уши начинает отдаваться пронзительный крик. Кричит девочка. Ещё совсем ребёнок. Его ребёнок. Его годовалая дочь...« ...These nights keep on takin' tolls
Find me out here on my own... »
Что ощущается тяжелее и страшнее всего? Неведение? Слабость? Запоздалые сожаления? Нет. Осознание собственной беспомощности. Осознание конца, который ещё не наступил. Но темнота, опускаясь на огрубевшие морщинистые ладони, сочась сквозь толстые мужские пальцы, словно песок, уже постепенно окутывает всё вокруг. Всё. Остаётся лишь осознание.« ...But I mend up with you home
You keep pickin' up the bone... »
Только сейчас, стоя в дверях усыпальницы, он осознаёт, что потерял. А может, это была иллюзия? Может, ничего и не было вовсе? Вот настолько ему темно. Его тянет к земле. Он больно падает на колени. Всё вокруг затормаживается и замирает с каждым новым ударом бесконечно тяжёлого сердца. «Почему?.. Почему это случилось с нами?.. С ней?.. Со мной?.. Лакшмана... Папа правда любит тебя... Прошу... Поверь мне. Ты должна мне верить... Ты должна... простить.»« ...Still I keep colder than stone
'Til you blowin' up my phone... »
Его ведёт вправо. Он падает. Ладони первыми принимают удар, свозя за собой ранее аккуратно расстеленный гладкий шерстяной коврик. Глаза обращены в пол, а взгляд безнадёжно пустой. Стеклянный и безжизненный. Вникуда. Широкие зрачки медленно скользят по холодному каменному полу. Остановившись на маленькой чайной свечке, они просто не могут двинуться дальше...« They say that I'm on a roll
Lost control... »
Длинная светлая чёлка больше не прикрывает высокий королевский лоб: мокрые пряди небрежно переброшены к затылку. Подсохнув, они начнут хаотично распадаться по гладко выбритым вискам. На мгновение глубокие межбровные морщины становятся различимы чуть сильнее: сомкнув веки, мужчина осторожно протягивает дрожжащую кисть вперёд. Разрезая темноту подушечками ледяных пальцев, он вдруг натыкается на гладкую каменную поверхность. Но, стоит ему провести рукой чуть правее, ладонь тут же сжимается, а голова невольно опускается ещё ниже. Больше никакой тишины. Нет. Он просто не может. Не может больше терпеть. Не выдерживает. Оттягивая двумя руками спутавшиеся волосы, он на мгновение замирает. Этот миг нужен ему, лишь чтобы наполнить пустую грудь тугим тяжёлым воздухом, с трудом просачивающимся в лёгкие. В следующие секунды маленькую закрыткую комнатку постепенно начинает заполнять протяжный сиплый стон — отчаянный крик души.« ...These nights keep on takin' tolls
Find me out here on my own... »
Словно проверив окружающие стены на прочность, он отрывисто и очень резко перерастает в громкие, почти истеричные смешки. Тело становится мягким и непослушным, голова начинает тошнотворно кружиться. Мужчина валится на бок. Пальцы вновь скользят по выгравированным на каменной табличке буквам...L... A... K... S... H...
Тело начинает непозволительно часто содрагаться, и он поджимает колени к груди, всё ещё пытаясь сдержать подступающие к глазам слёзы.M... A... N... A...
Но как ум не может понять боль утраты, так и сердце не способно рассудить мольбы всё ещё не отключившегося сознания.M... I... N
Распознав последнюю букву, пальцы тут же соскальзывают к полу, игнорируя идущую следом дату. Разве по-человечески будет снова напоминать её себе? Должен ли он дважды окунаться в эти ужасные воспоминания?« ...You keep blowin' up my phone
Lost control... »
«Лакшмана... Милая... Папочка рядом. Я здесь, доченька... Я с тобой. Я всегда буду рядом с тобой...» Горячая, словно огонь маленькой свечки, отцовская слеза неторопливо перекатывается к широкому носу и, зависнув на мгновение над ковриком, наконец соскальзывает с его лица. «Лакшми, дорогая... Мы с мамой любим тебя. Прошу... Обещай мне, что не будешь больше бояться. Папа не даст тебя в обиду... Больше никогда...»***
Дверь усыпальницы медленно приоткрылась. Яркие лучи утреннего солнца тут же проникли внутрь вместе с проворным весенним ветерком. Огни горящих в комнатке свечей сразу потухли. Однако, прежде чем дверь в помещение так же осторожно закрылась, поток естественного света успел пробежаться по стоящему в глубине комнаты шестиугольному столу с широким коричневым подносом. На нём, окружённая маленькими, ещё горячими, чайными свечами, оставлена невысокая погребальная урна. Чуть выше над ней в металлической рамке висит одинокий портрет тёмноволосой девочки, держащей в руке круглую зелёную погремушку. А чуть впереди, перед самым столом, установлена памятная табличка с аккауратно выгравированными на ней символами:«IN LOVING MEMORY OF
LAKSHMANA MIN
1988 — 1989»
На улицу сперва выглядывают всё те же красные кожаные ботинки, за ними — всё тот же пурпурно-розовый костюм и всё та же белая узорчатая рубашка. Однако владелец, что носил их когда-то, навсегда остался в этом маленьком храме. Вместо него оттуда вышел уже совсем другой человек. Человек, не способный больше ни к сочувствию, ни к состраданию, ни к милости. Человек, заслуживший в будущем славу тирана, диктатора и убийцы.« ...These nights keep on takin' tolls
On my, on my, on my own... »
И имя ему... Пэйган Мин.I just lost control.