first sensual kiss

Новый день, холодное утро наступает незаметно и быстро. Солнце в этот раз не мешает спать, но спокойно проснуться не удаётся ведь телефон Бомгю как на зло вибрирует, создавая неприятный звук. Сам он спит, продолжая видеть сны, чего не скажешь про Субина. Он метается по кровати, думая, что это глупый будильник, но когда вибрация снова появляется, мажчина поднимается с кровати, беря в руки телефон. Он протирает глаза, замечая, что это вовсе не будильник. На экране мобильного большими жирными буквами написано, что Гю звонит незнакомец, но он не хотел будить столь милого спящего Чхве, из-за чего попросту сбросил, откинув мобильник в сторону. Он снова улегся рядом, вплетая младшего в свои объятия со спины, зарывается носом в шелковистые, мягкие волосы и снова чуть ли не проваливается в сон, когда звонок снова раздаётся по комнате. Светловолосый распахнул глаза, с гневом пиля взглядом стену. — И кому вздумалось, блять, трезвонить по утрам, — он бурчит себе под нос, несколько раз нажимая на кнопку выключения, блокируя телефон, а после и вовсе выключает его, от греха подальше. И его не волнует, что это могли были быть важные новости и дела. Сегодня воскресенье, какие к чёрту дела? В воскресенье нужно отдыхать и набираться сил. Что он и планирует делать, во второй раз ложась рядом с Гю. А тот уже не спит, смотрит сонными глазками на раздражённого Бина, протягивая руки, в которые тот сразу же заваливается. — Доброе утро, Суби, — он улыбается, чмокая его куда-то меж волосс впервые за всю свою жизнь. — Чего злой такой? Гю ласково гладит того по спине, а Су чуть ли не мурлычет от нежности и радости внутри себя. Обнимает, крепче охватывая чужой торс своими руками. — Ставь свой телефон на беззвучный на ночь, — он поднимает голову, встречаясь с недоумением в чужих глазах, — тебе звонят с самого утра, я проснулся из-за вибро. Бомгю виновато поджимает губы, опуская уголки губ вниз. Так и хочется оставить нежный поцелуй на розовых губах. Но нельзя. — Извини, к чёрту их, — тот чмокает Субина в щёку, которая вмиг стает розовой из-за смущения, — я никогда не слышу ни звука от звонка, ни вибро на телефоне. Чхве пожимает плечами, снова возвращаясь в крепкие объятия младшего. — А кто звонил то? — Интересуется на всякий случай, мало ли кто там мог быть. — Та незнакомый какой-то, — едва уловимо бормочет в грудь Бому, что отдаётся щекоткой. Бом хихикает, отодвигая Бина от себя, и желает снова уснуть. Но не успевает даже прикрыть глаза, когда его поворачивают на бок, чтобы поудобнее умоститься рядом. Су укрывает белоснежным одеялом обоих, чтобы не замёрзнуть, а телами они прикасаются друг другу. Создаётся некий контраст меж холодными плечами младшего и горячей груди старшего. Но такой приятный по ощущениям, словно эйфория накатывает от одного только ощущения. Впервые они ощущают что-то подобное между собой, ведь ранее особо вовсе не обращали не внимания на всю эту суматоху. Ведь они делали всё быстро, в попыхах, не оставляя времени, чтобы прочувствовать явное насладжение. Им нравится чувствовать друг друга. Бомгю нравится целовать Субина в голову и щеки. Внимание часто привлекают пухлые губки, которые слишком манят к себе, но нет – это нет. А вот Бину нравится в нём все: то, как он одевается, его цвет волос и карие глаза, маленький нос, молочного цвета кожа, на которой мелкими пятнами раскинулись родинки. Каждая маленькая соединялась с другими в узоры, в некоторых он видел созвездия, которые после находил в тёмном, ночном небе, ассоциируя их теперь с солнечным Гю. Он всегда считал его ярким и тёплым, не видел в нём зла, скорее свою будущую опору. Он видел в нём своё будущее, этого достаточно. Чхве продолжает смотреть за чужим лицом, когда оно краснеет от слишком долгого зрительного контакта. Бомгю был милым, слишком хорошим, чтобы обидеть его. — Как думаешь, чем мы можем заняться сегодня, чтобы получше разузнать друг о друге? — Субин поправляет чужие волосы, забирая их с глаз. — Для начала, дай мне встать и перезвонить этой надоеде, — Гю тратит последние силы на то, чтобы выбраться, но поражение следует за ним, — вдруг там что-то важное, ну. — Если что-то важное, пусть перезвонят, — он резко вспоминает о том, что выключил телефон своего парня, — на утюг, к примеру. Су замечает недоумевший взгляд младшего, после чего чешет затылок, якобы это не он только что сказал такое. — Ладно, фигню сморозил, — мужчина потягивается, заодно захватывая телефон Бомгю. А тот кивает, выхватывая свой самсунг с чужих рук, принимаясь влючать его. А загрузка длится словно вечность, но, наконец, на дисплее высвечивается знакомый циферблат зелёного цвета и обои с Субином, которые он поставил прошлой ночью и забыл. И именно поэтому он сейчас прячет телефон в одеяле, стесняясь вводить пароль при самом Чхве. А тот смеётся, ведь краем глаза заметил обои и моментально покрасневшее лицо младшего, который сейчас спрятал устройство где-то под одеялом, наугад пытаясь натыкать пароль, а когда у него всё-таки удаётся, новый прикол появляется на главном экране. Снова фото Субина, только уже с другим освещением и позой. Это провал – думает про себя Гю, обречённо вздыхая. Он заходит в телефонную книгу, собираясь уже набирать номер, но на экране снова высвечивается звонок от незнакомого, который Бомгю, почти сразу же, принимает. — Алло? — Гю потягивается, параллельно с этим пытаясь расслышать то, что говорит собеседник. — Это вы Чхве Бомгю? — Голос юноши звучит крайне неуверенно, ну или ему так кажется, но за-то он с уверенностью может сказать, что говорит с каким-то парнем. — Да, я, — он сводит брови к переносице, косясь на старшего, — а что вы кто? Повисает небольшая тишина, на той стороне трубки слышно невнятный разговор, а после что-то металлическое падает рядом с телефоном. Очень неприятно слуху, но звонок сразу сбрасывается без видимых на то причин. — Странный он, — шепчет Чхве, недовольно поворачиваясь на Субина. — Что хотел? — Он поднимается с кровати, слегка разминаясь. — А мне вот и самому интересно, позвонил, что-то сказал, невнятное совсем, и сбросил к чертям, — Бомгю наблюдает за каждым действием со стороны старшего, пытаясь понять, что к нему хотели донести. — И вправду странный, может, — Су не успевает договорить, как звонок снова разносится по комнате, снова от этого номера, вроде. И Бомгю уже сомневается, брать ему трубку или нет, может это вообще глупый розыгрыш со стороны пятиклассников, что продолжают шутить по камера мэнов и скибиди туалетов. Но раздражающий звук звонка заставляет принять решение, поэтому он вновь подносит телефон к уху. — Бомгю, послушай, — парень на минуту замолкает, вроде бы пытаясь подобрать слова, — нам нужно встретиться, без вопросов, я объясню всё, но потом, сейчас не могу, у меня мало времени. В пять вечера будь в парке, пожалуйста, у витрины с котами с глины. Звонок снова обрывается, пока Гю сидит с открытым ртом. И зачем этому юноше нужно ним встретиться? Что-то рассказать, показать, объяснить, попросить? Зачем? Так много вопросов, а главное, что нет ни единого ответа. — Что хотел? — К Бомгю наклоняется Бин, подмечая что разговор давно закончился, но младший сидит с телефоном возле уха, — я с кем говорю? Чхве пару раз щёлкает пальцами перед глазами парня, пытаясь обратить на себя внимание. — А? — Он резко дёргается, откидывая телефон в сторону, — а, он встретиться хочет, говорит, что.. ничего не говорит, сказал, что без вопросов, в пять вечера. — И ты пойдёшь? — Су щурится, заглядывая в чужие глаза. — И я пойду, — младший кивает, передразнивая напротив стоящего Чхве. — Ну ты и дурак, Бомгю, — он щёлкает его по лбу, продолжая мысль, — а если это кто-то пошутить хочет? — Так и будет, я вообще едва разобрал, что это чудо болотное мне говорит, — и тут к нему доходит, что юноша всё это время шепотом говорил, — стой, а почему он шепотом говорил. — Чтобы учитель в третьем классе не спалил, как мелкаш дядек разводит, — он заливается смехом, когда видит, что Гю закатывает глаза. А на часах уже, кстати, почти три часа дня, так что на сборы времени не так и много, а к парку ещё пешком добираться нужно. Он подрывается с местая влетая в ванную, и показывает Бину язык, ведь тот хотел пойти первым. — Хихикай дальше, — это всё, что услышал Субин, а далее дверь попросту захлопнулась. Снова приятный тёплый душ, разве не радость. Шоколадный гель для душа пахнет очень сладко, а шампунь для волос с запахом вишни – идеальное дополнение к нему. Бомгю хоть и любитель ванных процедур, но не занимает помещение на слишком долго. Юноша быстро принимает душ, протирая тело и волосы белым полотенцем, принимаясь чистить зубы. Зубная паста с мятой неприятно щиплет на губах и языке, поэтому, желая поскорее закончить, он смывает её остатки, сплевывая пену в раковину. Последний штрих, как окончание раннего ванного ритуала — это умывание с пенкой для лица. Он совсем недавно приобрёл себе новую щеточку для лица, которую решил использовать сейчас. Парниша наносит гель на лицо, который со временем начинает пениться. Сейчас он похож на селкирк-рекса – это порода кудрявых кошек, шерсть которых напоминает плюш. Он бережно растирает всё спонжиком, наконец решая её смыть. Минут пятнадцать он возился, что бы полностью смыть остатки пены с лица, но когда получилось, юноша радостно похлопал в ладоши, протирая лицо салфетками. Теперь можно со счастьем выходить. И теперь, если под недоумение Субина «недолго» для Бомгю – это пол часа с лишним, то ему самому и десяти минут много. А ведь Бом даже голову не сушил.. «Два тридцать шесть» горит ярким цветом на экране. Пора собираться, пока Субин занят в ванной. Честно, заморачиваться он не собирается, поэтому вытягивает с полки большие шорты Зара, а на верх думает надеть обычную, белую широкую рубашку в бежевую клетку, тоже от Зара. Так что впринцепе он готов, а сейчас просто смотрит в зеркало. На ноги решил надеть кампусы, что вполне хорошо сочитались с джинсовыми, длинными шортами, которые были ниже колена. Кроссовки он не надевал ни разу, поэтому он посчитал, что это их счастливый день. А к тому времени уже и Су вышел с душа, принимаясь рассматривать чужой наряд. — Ты, как всегда, прекрасен, — он подмигивает, видя смущение на чужом лице, — но ты не замёрзнешь? Только вчера шёл снег, не забыл? — Та не, — тянет младший, натягивая на себя джинсовку-косуху, — вон как тепло уже, я быстро. Он принимается шнуровать кроссовки, засматриваясь на небольшое колечко на большом пальце, что имеет вставку в виде белого камешка. — Ты не будешь завтракать? — Бин смотрит на настенные часы, поправляя, — обедать. — Нет-нет, я к ужину приду, — он улыбается, показывая белые зубы. В то время как на часах уже за три часа дня, — я побежал! Он накидывает на спину розовый рюкзак с Мелоди, на всякий случай. А туда уже закидывает зонтик и кошелёк, чтобы в карманах не таскать. Гю оставляет невесомый чмок на скуле Субина, открывая двери в квартире, и мигом вылетает на лестничную клетку. А после и вовсе из дома, оказываясь на улице. А там всё-таки прохладно, стоило послушать Бина, прежде, чем выходить на улицу в шортах. Но возвращаться уже поздно. Он шерхает обувью по асфальту, желая зайти в ближайший магазинчик, что-бы купить тебе теплый напиток. А ближайший к нему, кстати, находится достаточно близко, поэтому чуть ли не бежа заходит во внутрь, ощущая тепло. Тело давно покрылось мурашками от прохлады, поэтому он бредет к автомату с кофе, выбирая на экранчике горячий шоколад, где сразу же и расплачивается, делая первых глоток. Так то лучше, и теплее. Намного. Чхве остаётся там ещё на пару минут, беседуя с милым дедушкой, что тоже брал горячий шоклад. — И не холодно тебе, дитя? — Интересуется дедушка, с интересом рассматривая Гю. — Немного, но не особо сильно, — он улыбается, замечая хитрый прищур на лице пожилого, — да и мне уже идти нужно, ждут меня. — Смотри не заболей, — дедуля слегка прокашливает в ладонь, другой похлопывая парня по плечу, — беги, не задерживай ребят, что ждут. — Хорошего Вам дня! — Выкрикивает Бомгю, замечая кивок от незнакомца, что слегка посмеивается с его рюкзака. Такой приятный дедуля, что лучше бы он поболтал с ним чем шёл на встречу в каким-то незнакомым.

***

По дороге он всё время переписывался с Субином, рассказывая ему где он. Но ни разу не упомянул о том, что ему холодно, не хотел, чтобы старший переживал. Дорога к парку заняла долгие полтора часа. Так что ровно в пять он уже был там, снова печатая Бину сообщение о том, что уже пришёл. А тот ответил ему, что готовит кушать, так что надеется, что Гю в скором времени снова вернётся домой. Бомгю улыбается сам себе, пряча телефон в карман джинсовки. Остаётся ждать, ибо человека, который ему нужен, он сейчас не наблюдает. А небо, как на зло, затягивает чёрными тучами. Это значит, что скоро опустится дождь. Благо он додумался взять с собой зонтик, который достаёт с портфеля и мигом раскрывает, ведь первые капли дождя уже касаются земли. А за эти пятнадцать минут тот человек так и не соизволил прийти, что крайне огорчило Гю, который отчаянно ждал его. Но решает подождать ещё пару минут, сидя на бежевой лавочке и подминая ноги под себя, чтобы не промокли. Юноша зевает, ведь от мрачной погоды клонит в сон, но быстро приходит в себя, шатая головой. Он щёлкает пальцами, наблюдая за ребятней на детской площадке и обеспокоеными родителями, что переживают за целостность своих детей. Легкая ухмылка появляется на лице Бомгю, после чего он направляет взгляд куда-то вперёд, где за туманом виднеется вход в парк. Он сверлит взглядом пустоту, надеясь, что шуток не последует, переодически заглядывая на часы. Но ни через пять минут, ни через десять, ни через пятнадцать и даже через тридцать минут никто не приходит. Вовсе никто, даже уличные собаки рядом не ходили. Из-за чего Гю, выкидывая стаканчик в урну рядом с лавочкой, чуть ли не плача двигается в сторону дома, печатая Субину о том, что над ним, скорее всего, пошутили, и он уже идёт домой. Но о том, что ему грустно, он снова умалчивает. Всё-таки надо было послушать Су, ведь тот говорил, что это вполне может быть шутка. На часах уже шесть, а на улице давно потемнело. Домой идти ещё час, если не больше, а ливень, плавно переходящий в грозу, ещё больше замедляет движения. Ему грустно, ведь Субин явно ждёт его дома с приготовленной, а главное вкусной, едой. Именно для него! Но от этого становится чуть более веселей, ведь его ждут, а что может быть лучше? Небольшая улыбка появляется на его лице, он любит. Он действительно любит, осознает это сейчас, кажется, что он готов сейчас признаться. Прийти домой, упасть в объятия такому теплому Субину, говоря о том, как он влюблён. Но он сомневается, боится, пока что. Слишком быстро всё происходит, не сейчас. Он расскажет, но не сейчас. Ему нужно подумать, осознать, правда ли он сейчас чувствует всё это, или он просто заблуждается из-за накатывающих событий?

***

Путь домой, кажется, занимает вечность, но когда он видит заветный вход в здание с облегчением ахает, опираясь спиной о белую стену подъезда. Он устал, безумно, поэтому мчится на свой этаж, буквально впадая в квартиру. На грохот приходит Субин в кухонном фартухе с шиншиллами, помогая Бому подняться, но тот наотрез отказывается. — Я так устал, Суби, ты не представляешь, — он стягивает с ног обувь, чертыхаясь себе под нос, ведь она полностью мокрая и это даётся тяжело, — нужно было остаться дома и не морочить себе мозги. Бин совсем слегка улыбается от ласкового прозвища, что использует Гю, и помогает ему снять верхнюю одежду. А та абсолютно полностью мокрая, насквозь, так что мигом летит в стирку к другим вещам. А самого Бомгю старший на руках поднимает, желая отнести его к тёплой постели. Такая забота греет тепло внутри души, из-за чего как-то необьяснимо некомфортно становится. Не хочется всё в себе держать, как-то неприятно от этого. А в это время он уже сидит в теплом пледе, пока Субин нотации читает о том, что одеваться теплее нужно было. — У тебя вон зубы друг о друга стучат, — он качает головой, вызывая смешок у младшего, — тебе смех, а сам промерз, весь холодный сидишь. А я говорил тебе, Бомгю, одевайся теплее, а где там. Он садится рядом, протягивая ему его портфель, на всякий случай. А тот попросту откидывает его в сторону, пока горячая рука Су ложится на колено. — А у нас есть что покушать? — Хрипит Бом, поглаживая пальцы на чужой руке, — я немного проголодался. Субин наклоняется к нему ближе, да так, что дело доходит чуть ли не до оставленного на губах Гю поцелуя. Но вместо этого следует лишь кивок. — Я тебя ждал, готовил, — он поднимается, складывая руки на груди, — а ты сиди тут, я тебе принесу. Бомгю счастливо улыбается, когда Бин удаляется по его ужин. Но краем глаза на полу он замечает небольшую промокшую бумажку с текстом на ней. Там корявыми буквами, черной, поплывшей пастой что-то написано, но прочитать это вполне возможно. «Ты и есть этот Бомгю, как я понял, ты изменился. Я тебя вовсе другим помню, подростком ещё. Ты извини, что я тебя заставил ждать, под дождём мокнуть, просто я в глаза тебе смотреть боюсь после всего этого, а ты меня узнаёшь явно, слушать не захочешь. У меня к тебе есть просьба небольшая, спаси меня, молю.. Я, наверное, неправильно продобрал слово небольшая, да? Я просто без тебя не справлюсь, вообще никак, он держит меня в доме, не выпускает никуда, пичкает таблетками и разрешает себе руку на меня поднимать, один раз в месяц разрешает мне одному гулять, но с датчиком движения, чтобы не сбежал. В тот день, когда я тебе звонил и звонок прервался — это он пришёл, по хорошему мне нельзя к телефону прикасаться. Если узнаёшь меня, пожалуйста, всё равно помоги. Я сбежать хочу, когда-то решусь тебе в глаза посмотреть, но не сейчас. Я подожду ответа на номер телефона, того, с которого звонил. Если согласен, напиши мне «при себе» а если нет, не отвечай ничего. Он, кажется, снова пришёл, пьяный, спасибо, что прочитал.

твой Хюка.

» В дверном проёме уже стоии Субин с тарелкой еды, которую ставит на тумбу рядом со столом. А младший его вовсе не замечает, ведь сосредоточен на письме, из-за которого мозг взрывается. Какой к чёрту Хюка? — Эй, Бом-и, — Субин щёлкает пальцами перед глазами, привлекая внимание, — я с кем говорю? — Извини, я зачитался, — Гю откладывает лист в сторону, поворачиваясь лицом к еде. Выглядит безумно аппетитно, да так, что он сразу же начинает есть всё, что наложили, да с таким аппетитом, что Субин ликовать начинает. — А что за письмо? — Старший окидывает его взглядом, снова переводя его на Бомгю, — можно почитать? — Да можно конечно, — юноша уплетаеь еду за две щеки, при этом активно рассказывая, — да от Хюки какого-то, и кто это может быть? Кто меня может с юношества помнить? Тело пробирает мелкой дрожью от воспоминаний, снова неприятно. А Субин громко сглатывает почему-то от того, что только что услышал, но вида не подаёт, внимательно читая строки из письма. — Слушай, а может кто-то из старых знакомых? — Он переводит взляд на Бомгю, что сидит со щенячьими глазами, пытаясь всё вспомнить. — Да у меня из знакомых только Джуён, Ынче, Кай и Тэхен были, — на последнем имени руки потеть знатно начинают, но не страшно, — Джуён и Ынче сразу мимо, они как только от компании отошли, сразу начали встречаться, а дальше и вовсе поженились в Пусане, у них сейчас ребёнок есть, маленькая Лисо, они в Пусане и живут. А вот Кай и Тэхён, они сами по себе остались, не думаю, что кто-то из них решил меня вспомнить, тем более для такого. Может кто-то мелкий пошутил, когда я ему в унике место не уступил. Субин понимающе кивает, соглашаясь со всем. Значит больше мыслей у Бомгю нет, а это плохо. Ему же нужно знать, кого всё-таки и от кого спасать нужно. Но сейчас не об этом думать он хочет точно, ведь Су ложится рядом на правую часто кровати, складывая руки на груди. А Гю удержаться не может и укладывается лицом на его грудь, прислушиваясь к сердцебиению. Но его сердце не спокойно, он, кажется, знает всю правду, абсолютно. Всё, что связанно с нынешним, а тем более с прошлым Бомгю. Но то, почему он продолжает держать в секрете свою душу и прошлое не даёт покоя, остается в секрете. Хочется разузнать поскорее, но он подождёт, пока его славный мальчик слегка наберётся сил, чтобы всё высказать. А сам Бом давно готов был, просто боится рассказать, пооткровенничать. Как тот вообще отреагирует на то, что он даже спустя много лет чувствует себя грязным, и не совсем в прямом смысле сказанного. А вдруг он откажется от него? От их возможного будущего, которому вполне суждено быть. Его брови сводятся к переносице, он прикрывает глаза, не секунду прекращая потом информации в своец голове. Су замечает. — О чём задумался? — Он закладывает каштановые волосы за ухо, наблюдач за тем, как глаза открываются, а лицо приходит в спокойное состояние. — А, да это так, — выдавливает улыбку, сжимая чужую руку в своей, — я просто думал, может пора рассказать всё, как есть, я вроде готов, да и смысла скрывать этого нет, ведь мы хотим знать друг друга в каждой мелочи, чтобы знать, как нам работать дальше. Но готов ли ты сам это услышать? Ты вообще хочешь со мной будущего? В плане, ты не передумал? Он говорит слишком много, видит, как Су перебирает эмоции на своём лице, пытаясь собрать мысли в кучу. А собрав, наконец, выдаёт: — Как думаешь, если бы я передумал, я бы лежал с тобой сейчас в одной кровати, крепко-крепко обнимая? — Отрицательный кивок, — вот и я так думаю, тебе не стоит забивать свою голову глупыми загонами, понимаешь? А по поводу мелочей, ты прав. Я хочу знать больше, я готов, без этого я не то чтобы не смогу знать, что нужно делать дальше, я вовсе не буду уверен в том, хочешь ли ты того, что и я. И Бомгю охотно соглашается, десятки раз кивая головой в знак согласия выш к сказанным словам. — Ну так, ты расскажешь? — Чхве гладит младшего по щеке, замечая, как тот расслабляется в миг после этого, — если не хочешь – я не настаиваю. — Да, я думаю, что смогу, — он выдыхает через нос, чтобы потом снова набрать много воздуха и выпалить всё на одном дыхании, — у меня были одни единственные отношения за всю осознанную жизнь, где-то в подросковом возрасте, года не припомню. Я наивный был, верил в чужие сказки о любви на все века, что она всегда будет и никто меня не бросит в неподходящий момент, но ты де и сам знаешь, правда? Субин угукает, не переставая налаживать младшего по нежной коже, дабы дать ему какую-никакую поддержку. — Ну вот, отношения изначально и вправду сказочными были, конфетно-букетный период, подарки, свидания, а дальше всё словно наперекосяк пошло. Я заметил как-то, что он дерганный стал какой-то, но не придал значения особого, может нервничает. А потом повторяться всё изо дня в день стало, да и мне не по себе от этого было, мало ли.

***

Гю сидит в однушке на едином матрасе на холодком полу, пока Кан копошится у себя по карманам и сумкам, будто ищет что-то. — Тэхен-а, ты что-то потерял, — он поднимается, подходя к тому ближе. А тот пугается, разворачиваясь к нему лицом. Глаза бегают, зрачки расширились, а сам он чуть ли не в судоргах стоит. — Мелочь, а ты тут зипиков не видел никаких? — И Чхве будто озарило вмиг после вопроса. — Ты принимать начал? — Животный взгляд остановился на нём, из-за чего по телу пробежали мурашки. Едва уловимый свет уличных фонарей в комнате потух, а его самого рукой схватили за шею, заставляя задохнуться. Тут то и стало всё понятно. Не от стресса он дерганый, и потерял он не документы или деньги, а дозу для поставки их общему другу – Каю. — Если хоть кто-то из округи узнают – тебе конец, мелочь, — он шмыгает носом, рукой стирая следы от принятой дозы, — ты вспомнишь мои слова, понял? Неожиданный удар у рёбер заставил его согнуться пополам от боли. Он скрутился в небольшой кружок, обнимая руками тело. — Меня дома не будет, — Тэ кидает холодный взгляд на своего парня, — долго не будет, займи себя чем-то.

***

Больно, даже сейчас, вспоминая. Слёзы подкрадываются к глазам, но не выливаются, продолжить нужно. — Я после того его дней пятнадцать не видел, так и не узнал где он был, в потом ещё хуже. Как вернулся, так каждый день принимал что-то, меня заставлял, чтобы не один он зависим был. А так, если убежать захочу — не смогу. Без дозы не протяну долго, ломка через четыре с лишним часа убийственная была, тело крутило, а голова словно трещала по швам, тяжело вспоминать. На подтверждение он поднимает левую руку, показывая мурашки на ней, что выступили от неприятных воспоминаний. — Вот, а дальше ещё хуже стало: он начал друзей своих водить, а мы в однушке жили, это вообще нереально было. Дышать и так нечем было, а там ещё и парни с перегаром приходили, они то постарше нас были, я боялся ужасно, да и не зря.

***

Ночь накрывает собою землю, давая людям наконец отдохнуть от суматохи днём. Кто-то мчался домой под сигналы машин, а кто-то уже обнимал своё любимое одеяло, ведь рядом не было любимого человека. У всех всё было хорошо, его не сказать про Бомгю. Тот, скрутившись калачиком, наблюдал за полной квартирой людей. Некоторые уже собирались уходить, что не могло его не радовать, но вот самые хорошие друзья Тэхена, людей четверо, остались. Пока Кан сидел за столом, засыпая содержимое в пакетики, его друзья всячески лезли к Гю, не давая ему спокойно полежать. А когда Хен и вовсе разрешил им делать всё, что им захочется, жизнь превратилась в ад. Ежедневно чужие руки на худощавом теле Бома творили с ним что хотели, в то время как его любимый парень с улыбкой наблюдал за его страданиями. Ему нравилось видеть такого Гю, такой мягкий и поддатливый, не в силах даже дать отпор и проронить хоть какой-то звук изо рта. Каждый день на протяжении нескольких день ему нужно было терпеть такое отношение к себе, прежде чем он решил делать хоть что-то для того, чтобы не сгнить в абьюзе и насилии.

***

— Насколько я помню, там все четверо участие принимало, никому и в голову не взбрело тогда подумать о том, что чувствую я, — он закрывает глаза, пытаясь вспомнить хоть что-то из тех проклятых дней ненависной жизни, но как на зло не помнит он ничего, — а хотя, нет, не все, там парень какой-то был, брюнет вроде, я мутными от слёз глазами тогда рассмотрел, что у него красивые глаза карие были, он не трогал меня никогда. Субин понимающе кивает, с сочувствием глядя на чужое лицо. — Он и других вроде отговорить хотел, но не решался, боялся может, — юноша пожимает плечами, поднимая взгляд в чужие глаза. Его озаряет. Вот почему глаза Чхве казались такими знакомыми. Те самые красивые карие глаза сейчас смотрят на него чуть ли не со слезами. Ком стоит в горле. Что-то неприятно ноет внутри, не давая сказать и слова. Юноша неприятно кривится, когда осознание потихоньку занимает его тело. Он раскрывает рот в удивлении, даже не зная, что можно сказать. Он просто замолкает, пиля взглядом мужчину напротив. То есть он всё это время знал что с ним было, спал с ним, знал его историю. А когда это происходило в реальном времени, он даже не попытался остановить кого-то? Серьёзно? Неприятное ощущение стоит в груди, он словно чувствует себя обманутым. Чужая рука, что лежала на мягкой щеке, была откинута в сторону, подальше. Снова чувство грязи и обмана ощущалось слишком сильно, Бомгю искренне не понимал, почему всё сложилось вот так. Хотя они с Бином словно соулмейты, если говорить честно. А что делать, если вся правда правда так неожиданно раскрылась? У Субина внутри бушует страх теперь за их совместное будущее. Хотя, был бы он на месте младшего, то и вовсе бы выгнал из своего дома куда подальше. — Почему, — Бом шепчет самими губами, но, когда видит вопростельный взгляд, продолжает, — почему, если ты всё знал, ты просишь сейчас меня рассказать тебе всё? Почему тогда оставался в стороне как и Тэхен, если бы мог мне помочь? Субин застывает, боясь даже ненароком коснуться чужого тела, он правда не знает что сказать, но ответить ведь нужно? — Я хотел сохранить это в тайне дольше, но тебе нужно было прийти к этому самому, — он видит, как на чужих глазах появляются слёзы, отворачивается, чтобы не смотреть, ведь собственной душе больно, — да и помочь я тебе хотел, но как думаешь, чтобы было, если бы я вдруг перечил ему? Там и тебя и меня в живых бы не было, мог бы подумать, что мы за его спиной крутим, а ты его сам знаешь. Я боли от себя причинять не хотел, даже перекрасился, чтобы ты меня сразу не узнал, когда тебя впервые в кафешке уличной увидел, я узнал тебя сразу.

***

После очередной тяжёлой тренировки в спортзалея, Субин, как всегда, направлялся в любимый магазинчик рядом с домом. Там он брал всё, что душе угодно. Будь это вредные чипсы и содовая, ну или салатик с капустой и морковью и гречка с куриной грудкой на ужин, тренер разрешил. Он не был особым фанатиком вредной пищи, но иногда побаловать себя так хотелось, что удержать себя в руках не предоставлялось возможным. В тот день он брал с холодильника колу, когда заметил знакомое лицо рядом с собой. Чёрные волосы падали на глаза, не давая более чётко увидеть человека, чтобы узнать кто это. Но когда на кассе они столкнулись лоб ко лбу Бин вспомнил всё, даже больше. Его лицо, Тэхёна, с которым Бомгю порвал в тот день, когда решил убежать, совместных друзей и знакомых, что издевались над бедным Гю, который не мог даже постоять за себя. Тогда в его сердце что-то ёкнуло, он обвел взлядом ошарашеного юношу, который явно не понимал почему ему не дают прохода, и быстро удалился подальше оттуда. Тогда и началось всё то, что есть сейчас.

***

И Бомгю рыдает, понимая, кому он доверял всё это время. Кому он открывается сейчас. Громко всхлипывает, когда слёзы касаются щёк, уже не в силах сдержать себя. Су не пытается сдержать себя, просто крепко обнимает, прижимает к себе, хотя чувствует сопротивление. Но не отпускает, хочет успокоить. — Я ненавижу тебя всей душой, Субин, почему ты не мог рассказать мне всё раньше, почему ты заставил меня страдать всё это время, зачем? — Он плачет, больше не пытается потратить свои силы чтобы выбраться. Просто плачет, выливая свою душу. И младший прав, он понимает, что поступает слишком плохо для такого славного и невинного Бомгю, но он хочет, чтобы тот был с ним. Он никому не позволит сделать больно мальчику, если тот будет рядом. — Я люблю тебя, — слова едва уловимым шепотом срываются с уст Бома, вызывая недоумение в чужом лице, — я люблю тебя, так-же, как и ненавижу. Юноша повторяет громче, понимая, что назад пути больше будет. Раз уж тот рассказал ему правду, значит и он может. Какая бы она не была. — Мне было так больно всё то время, которое я проводил с тобой, а сейчас я узнаю, что ты постоянно был тем, кого я хотел вычеркнуть из своей жизни навсегда, — он кричит, выпуская все чувства в воздух, — я чувствовал себя грязным все эти года, боялся, не знал, что ты скажешь на моё прошлое. Но ты постоянно был рядом и не давал мне покоя, покоя моим чувствам, когда мне угораздило влюбиться в тебя. — Влюбиться в меня? — он переспрашивает, глядя в заплаканные глаза парня. — Да, я ненавидел каждую часть себя всё это время, хотел избавиться и попробовать забыть прошлое с кем-то, кто поймёт меня, но ты и есть это прошлое, — юноша утыкается носом куда-то в чужую шею, пытаясь восстановить дыхание от слёз. Но буквально через пару минут после Субин слышит мирное сопение. Он уснул от столь утомляющих его эмоций. Бин боится сдвинуться с места, но ему нужно, у него есть план. Правда, он отвратителен. Убедившись, что Гю крепко спит, он поднимается с кровати, беря в руки его телефон. Первое, что он делает – стирает с телефона его номер, а потом чистит недавние входящие, на всякий случай. Следом он забирает любые вещи, что могли бы хоть как нибудь напоминать о нём, выставляя их в коридор. Он явно пожалеет об этом. На своём мобильнике набран номер такси, но когда он пытается говорить тихо, Гю всё равро ворочается по кровати, невнятно бубня. Су произносит только адрес, на который нужно приехать, остальное потом. Ни одной его вещи в квартире больше нет, и не будет. Мужчина смотрит на Бомгю, напоследок оставляя невесомый поцелуй на его губах. Последний. Он возвращается в коридор, поднимая вещи с пола, и выходит с квартиры, захлопывая дверь за собой. Субин опирается на дверь, понимая, что это конец. Их началу должен был прийти конец, но он обернулся слишком быстро. Судьба решает всё сама, они обязательно встретятся однажды ещё раз, если им суждено. — Извини, Бомгю-я, я всем сердцем тебя люблю, но тебе стоит отпустить меня, — слеза катится вниз по щеке, оставляя неприятный след, — прощай. Прощай. Это последнее слово, что он может ему сказать, ведь с этих пор их не связывает больше ничего. Субин быстрым шагом вылетает из душного, по его мнению, подъезда, громко всхлипывая. А вообще, он правильно поступает или снова ошибается? Такси стоит в ожидании и трогается сразу же, как мужчина оказывается внутри салона, удобно усаживаясь на заднем сидении. — В аэропорт Кимпхо, пожалуйста, — мужчина за рулём кивает, вбивая что-то в навигатор. Тогда девушка-робот начинает надиктововать маршрут. Теперь-то его путь в аэропорту, где пути назад уже не будет. Он нервничает, перебирает пальцы и горько плачет, пока душа разрывается от разлуки. Чхве замечает, что таксист хочет что-то спросить, но так и не решается до конца поезки. А по приезду Бин быстро вылетает из авто, оставляя там все вопросы и ни единого ответа. Теперь он сидит в зале ожидания, понимая, что выбора «вернуться обратно» уже нет, а в руках шелестит билет самолета в бизнес класс, который развивает сильный ветер, будто желая вырвать его из рук. Но не успевает, потому что посадка уже объявлена.