***
Когда они наконец, петляя почём зря между деревьями, добрались до нужного места, в лесу уже в полную силу лило. Чонгуку это не мешало, но остальные парни явно надеялись, что обойдется лёгкой моросью, ворчали под своими зонтами и кутались в дождевики. — Вот, та самая свалка, — махнул рукой Хосок. Четыре луча фонариков забегали по солидной груде строительного мусора, Рюя же поднял повыше свою лампу. — Попробуй позвонить Чимину ещё раз. — Ещё раз? Заче… — Тэхён смолк на полуслове, поняв без объяснений и, похоже, почувствовав неприятный укол под рёбрами. — Да, да, сейчас. Рюя с Намджуном неторопливо пошли в разные стороны, внимательно осматривая мусор и кусты поблизости. Остальные склонились над телефоном. Гудки всё ещё шли, телефон был в сети. — Кто-то услышал звонок?! — Нет, ничего! — У меня тоже тихо! — Ладно, — неуверенно протянул Чонгук, хлопая друга по плечу, — это может быть и хорошим признаком, не будем судить поспешно… — Да, давайте как следует обыщем это место, а потом, если что, будем искать дальше, — пробормотал Хосок, кивая, и зашагал вокруг, пригибаясь и осматривая ломаные доски. Тэхён мрачно и жалобно глянул на Чонгука, но не посмел хныкать, держался. Да, вполне могло статься, что поиски растянуться надолго и зайдут далеко. Но это означало, что нельзя отчаиваться, нужно собраться с мыслями и силами, и Тэхён это прекрасно понимал. — Парни! — окликнул голос Намджуна, луч фонарика взметнулся вверх, подсветив мокрые кроны деревьев и, как маяк, указав путь. — Подойдите сюда! Его голос не казался напуганным, это радовало. Чонгук вцепился в мокрый рукав Тэхёна и потащил друга за собой, чуть не бегом спеша к «маяку». — Что? Что здесь? — затараторил Чонгук, надеясь на лучшее или хотя бы хорошее. — Что ты нашел? Дверь. Он нашёл старую дверь, покрытую облупившейся краской. И, казалось бы, уж она-то на подобной свалке как раз к месту. Но к ручке были привязаны бантом наушники, очевидно, оставленные здесь не по случайности. Тэхён склонился над прислоненной к куче хлама дверью, разглядывая наушники с пластиковыми ромашками. — Это — Чимина, — уверенно сказал он, отвязывая наушники. — Значит, он хотел оставить сообщение на случай, если попадёт в беду. Парни стали оглядываться, ища ещё зацепки. Чонгук совершенно терялся в догадках. Куда Чимин мог отправиться дальше? И зачем тогда оставил наушники именно здесь, если ушёл? А если не ушёл, в какую дыру полез?! — Выключите-ка фонари, — вдруг попросил Рюя, гася свою лампу. Ребята непонимающе зашептались, но послушно убрали весь свет. — Так и думал… Щели между дверью и косяком едва заметно подсвечивались магией. Рюя растопырил мокрые лисьи хвосты веером и обнюхал дверь. Он был единственным в толпе магом, так что его без возражений пустили вперёд и с нетерпением заглядывали через плечо. — Чем пахнет? — Из примечательного — кровью, поме́ло и каким-то зельем с ромашкой и алое. — Помело! Это парфюм Чимина! — Меня больше кровь волнует, — покачал головой Хосок. — Он поранился? — А меня вот больше зелье волнует, — хмыкнул Намджун, моментально собрав на себе все взгляды. — Чимин зелья не варит. Значит, с ним был кто-то ещё. — Рюя! Куда уходит запах?! — Что? Я не ищейка! — А Кагемару?! — Н-нет. — Кумихо покривился, поджав хвосты, но деликатно притворился, что не замечает впившиеся ему в плечо руки паникующего парня. — Не знаю, что ты имеешь в виду. Это запах, который исходит от двери, я не чувствовал его пару шагов назад, так что выслеживать мы никого по запаху не сможем. — Но что тогда ещё делать?.. — Для начала мы спокойно осмотрим лес поблизости, — уверенно ответил Намджун, снова включая свой фонарик. — Думаю, нужно разделиться на пары… на две пары и троицу. Предлагаю… Чонгук нахмурился, резко потеряв нить разговора. Парни обсуждали дальнейшие действия, а он тянулся к двери всё ближе, напрягая слух всё сильнее. Приложив ухо прямо к косяку, он закрыл второе ладонью и затаил дыхание. Какие-то еле различимые за шумом дождя и разговорами приглушённые вскрики слышались из кучи мусора. Точнее — прямо из двери. — Тише, — бросил Чонгук, даже глаза закрывая, чтобы сконцентрироваться. — Слышите? — Что? — шепотом осторожно спросил Тэхён через несколько секунд, наполненных лишь шумом дождя. — За этой дверью кто-то кричит. Это может быть Чимин! Ребята переглянулись. Вокруг двери образовалась причудливая живая инсталляция, скрытая тремя зонтиками. Все жались к ней, как к родной маме — Нам стоит постучаться? — Не думаю, что нам откроют. — Тогда… вышибить дверь и ворваться? — А получится? Законы физики вообще позволят? — Рюя, а хоть в этом твоя магия поможет? Парни отпряли, снова оглядывая дверь. — Ну, если дверь светится от магии, возможно, она ею защищена, но я могу попробовать чарами выкрутить шурупы из петель… возможно, это сработает, если защита их не касается… — Пробуй! Нам нужно срочно попасть внутрь! — горячо заявил Тэхён, который, казалось, только благодаря дождю до сих пор не загорелся от своих пламенных чувств. — Мы не сможем вышибить уже вытащенную из стены дверь, нужна магия! Чонгук закусил губу и потянул за ручку. Дверь без всякого сопротивления открылась. Все молча переглянулись и вытянули шеи, заглядывая внутрь. За дверью прятался неширокий лаз, похожий на цементный дымоход или что-то в таком духе. Лаз уходил вертикально вниз, в рассеянном свете лампы дна видно не было, как не было и каких либо лесенок или хотя бы веревок, чтобы можно было удобно спуститься. Зато был голос. Вполне узнающийся голос Чимина, который болезненно вскрикивал. — Стой-стой, — зашипел Чонгук, хватая ринувшегося уже в лаз Тэхёна. — Погоди бросаться в колодец с головой. Мы понятия не имеем, что там, внизу. — Чимин, — ответил Тэхён, насупившись, но всё же немного остудив пыл. Ребята осторожно посветили в лаз фонариком, одновременно и боясь привлечь лишнее внимание, и не находя другого способа осмотреть место. — Не вижу, у меня зрение плохое, что там?.. — Ну… дно. И тоннель куда-то на север. Что в нём — непонятно. — И что тогда? У меня нет с собой видеоскопа, чтобы посмотреть, что там, в тоннеле! Значит, остаётся только лезть! — Микото бы сюда, — хмыкнул Рюя, внимательно оглядывая стоящих рядом. — Бросили б его глаз — да посмотрели. — Фу. А так можно? — Нет, — невозмутимо ответил Рюя, уверенно стянул с плеча Намджуна верёвку и принялся привязывать к ближайшему железобетонному блоку. — Так что придётся лезть. Я смогу сделать кого-то одного невидимым, но мои чары рассеиваются за каких-то пару минут, нужно действовать быстро. — Я пойду! — Нет, Тэ, лучше пойти кому-то, кто не так взволнован… — мягко перебил Чонгук. — Лучше уж это сделаю я. Из-под земли раздался особенно громкий и болезненный крик. Чонгук тихо ругнулся и сбросил кепку, усаживаясь на краю двери. В это дело срочно нужно было вмешаться. Крепко держась руками за верёвку, он упирался ногами в цементный лаз и спускался вниз. Как мог быстро, как мог осторожно. Странно, конечно, было при этом не видеть собственные руки и ноги, но это, к счастью, не сильно мешало. Добравшись до дна, Чонгук огляделся, подсвечивая тусклым светом фонарика, упертого в ладонь. Да, на дне лаза был тоннель на север… длинной в полметра. И упирался он в примерно такую же старую дверь, за которой слышались голоса. — Садистка ты, — проговорил голос Чимина. — Садистка. — А ты — нюня, — ответил женский голос с явным весельем. — Идеальная жертва для садиста. Чонгук спешно написал Тэхёну сообщение «Нужна помощь спускайтесь» и осторожно потянул за ручку очередную дверь, просто проверяя, согласится ли она поддаться так же легко, как ее напарница с верхнего этажа. Дверь поддалась. Но даже жалкого миллиметра ей хватило, чтобы звонко скрипнуть. У Чонгука сердце ёкнуло, а когда из-за двери послышалось «О, ещё гости», так и вовсе в пятки ушло. Но отступать было поздно. Он уверенно распахнул дверь. — Ёб твою! Ты чего пугаешь так?! — чуть не взвизгнул Чимин через пару секунд настороженной удивленной тишины, когда все просто пялились, а магия невидимости постепенно спадала. — Стучать не учили?! — Нашел время шутить! Что здесь происходит?! — Чонгук ошарашенно оглядел странное и жутковатое помещение и снова уставился на парочку на жалком подобии дивана. Чимин сидел на краю и держал на макушке какой-то свёрток бинтов, а позади него сидела слегка чудаковатого вида женщина, держащая в руках кастрюльку и ложку, с которой капало густое буро-зеленое зелье. — Что случилось?! Почему ты не берёшь трубку?! Из-за его спины высунулся Хосок, успевший спуститься следом, и вот у него нашелся вопрос ещё любопытнее: — Рони, это ты, что ли? — А, Хоба… пришёл наконец. — В каком смысле «наконец», ты что, решила похитить Чимина, чтобы добраться до меня?! — Хосок уверенно отпихнул застрявшего у двери Чонгука и подошёл ближе, то в лицо женщине сурово поглядывая, то в котелок. — Ты его тут пытала?! — Да за кого ты меня держишь? — скривилась Рони, с презрением фыркнула и принялась осторожно смазывать пугающие вообще-то раны на голове Чимина, которые, очевидно, она же и подлатала, не дав стать смертельными. Спесь с Хосока моментально слетела, когда до него это дошло. Но поддаваться полностью странным новым обстоятельствам он не собирался. — Я держу тебя за женщину, которая превратила меня в морскую свинку. — А. Ну, по факту так оно и было. Но ты сам виноват. Я сказала, что проклятие не вступит в силу, если ты извинишься в течение трёх дней. Достаточно времени, чтобы остыть и выдавить из себя хоть какое-то «Прости». Но ты не соизволил позвонить. — Я твой номер не знал. — Я написала его на твоём стакане с кофе в тот день! Тэхён осторожно уселся на краешек дивана, хватая Чимина за руку. Намджун, Рюя и Чонгук скромно пристроились возле стеночки. Все тихонько наблюдали — почему-то эта сцена чертовски увлекала, как будто в ссоре провстречавшихся несколько дней бывших тоже было полно магии. — Так могла бы и сказать, раз так, я, знаешь ли, не привык мусор всякий хранить, так что выбросил стакан! — О, прости, мне было некуда вставить пару слов об этом, потому что ты слишком эмоционально меня оскорблял! — ЧЕМ?! — Ты сказал, что ведьм надо бояться, Хосок! В лицо мне сказал, что это сила, которая делает людей опасными, так что ты привык сторониться ведьм! — Да я же шутил! Ты у меня на глазах грузовик передвинула, чтобы старушка смогла выехать с парковки! Эта была шутка, основанная на переворачивании ожиданий! — Чего?.. — почти хором переспросило большинство присутствующих. — О, их этому на парах по импровизации учили, — пояснил Чимин, глядя на испачканный в крови и зелье бинт с отвращением. — Видимо, шутка в том, что девушку, которая случайным старушкам помогает на улице, уж точно не нужно бояться. Но, Хосок, это так себе переворачивание… ведьм и колдунов многие боятся, так что я вполне понимаю, почему Рони не оценила шутку. — Да нет же. Она перевернула мои ожидания, поэтому я и пошутил в таком тоне! Всё уместно! — Не совсем. Вот если бы… — Эй-эй, может, качество шуток потом обсудим? — влез Намджун. — Я хочу знать, что там было дальше. — Дальше она закатила истерику и назвала меня свиньёй за то, что я просто не подписал её петицию за сохранение жилого сектора на опушке леса. Которую я вообще-то подписал, но не говорил, потому что хотел сделать сюрприз и сказать это вечером, за ужином в ресторане! Я не только подписал, я рассказал об этом Чимину, чтобы он написал учебную статью об этой ситуации! — О, да, помню. — Чимин осторожно кивнул. — Старый частный сектор на десять дворов, который снесли, чтобы построить склады. Я написал статью… но из-за проклятия сильно разругался с куратором, так что он из принципа отправил в газету не мою работу. Хотя это потом даже помогло, я лично пошел с этой статьей в редакцию, после чего и получил место стажёра. Хм. — Я ж не собиралась реально оставлять тебя таким на пять лет, — вздохнув, продолжила Рони, отставила кастрюльку и открыла ещё одну пачку бинта, принявшись осторожно сооружать повязку на голове. — Но когда я через пару недель пришла к тебе домой, там уже какой-то другой парень жил. — Разумеется. Зачем морской свинке целая отдельная съёмная квартира? Я к Чимину переехал жить. — Я не знала где тебя искать, — пожала плечами Рони. — А потом и не до тебя стало. Мой дом всё же снесли. Пришлось углубить подвал, чтобы его не уничтожили, строя фундамент для склада, и заколдовать дверь. Прихожу сюда иногда поработать над зельями или почитать в тишине. Парни дружно задрали головы, глядя на потолок. — Так над нами сейчас не груда строительного хлама, а склад с макарошками? — хмыкнул Намджун, похоже что-то высчитывая и прикидывая в уме. — Здорово. — Не знаю, здорово ли, — похмыкал Хосок, явно не желающий остывать так скоро и поддаваться всеобщему настроению лёгкого любопытства и добродушия. — Что с Чимином? Какого хрена я встречаю тебя после двух лет, а перед тобой мой окровавленный друг? Что тут, блядь, творится?! — Я топтался на её жилище, поскользнулся и страшно стесал себе скальп. Иии… Рони подобрала меня, потерявшего сознание, принесла домой, а потом привязала к самому тяжёлому предмету в комнате, бочке, чтобы я не лёг случайно на затылок и не попытался сбежать, пока она варит зелье. Так? — Так. — Почему звучит так, будто это чистейшая ложь?! — Возможно, потому, что ты всё ещё видишь в ведьмах чудовищ? — с вызовом зашипела Рони, щурясь. — Знаешь, есть предпосылки, единственная знакомая ведьма меня в хомяка на два года превратила! — Морскую. Свинку. Не смей путать. Рони закончила повязку, поправила её магией и встала с дивана. Подобрала кастрюлю и пошла к крану с ведром, зыркнув почти с ненавистью. Казалось, вот это её наконец по-настоящему разозлило. И всё же голос её через секунду снова зазвучал мягко и спокойно: — Пара бы из нас не вышла, но мне и правда жаль, что так сложилось. — Я… — Хосок отвёл на мгновение взгляд. — Мне тоже. Я и правда хотел извиниться, когда осознал, что мы просто не поняли друг друга. — Извинения приняты. — А… если так… Ты снимешь с нас с Чимином проклятие? — Уже сняла. Ты не почувствовал из-за сильного магического фона в этом подвале. — Вот как… — Хосок потёр ладони, неловко улыбнулся и выдавил: — Спасибо. — Спасибо, что подписал мою петицию. Может, я и не была права, но это было для меня важно. Рони улыбнулась, выключила воду, когда кастрюля набралась почти до края, и вдруг принялась оглядывать себя, приводя в порядок магией. То пятна грязи и крови убрала, то дыры стянула, то дикую растрепанную прическу парой движений превратила в опрятную косу. — Ого. Недурно выглядишь. — Я же сказала, что пара из нас не получится, ты меня больше не интересуешь! — Да ты мне самому не нужна! Я, между прочим, встречаюсь уже, да, с классным парнем! Он… монах иии… владеет крутой магией, которая тебе и не снилась, да. У него всякие изобретательные штуки. И вообще у него с фантазией всё прекрасно, так что я доволен. Стоящие у стеночки смущённо переглянулись, стараясь никаким лишним звуком или жестом не выдать своё удивление и не подставить беспардонно врущего приятеля. В смущении чего только ни наговоришь. Не им вмешиваться. — Монах, который на морских свинок западает? — засмеялась Рони. — Верю, охотно верю. — Он меня расколдовывает каждое утро. Как, думаешь, я к тебе в таком виде пришёл?! — О, и то верно. Что ж, раз такое проклятие развеивает, уважения заслуживает. Да будет так, совет вам да любовь. Хосок кивнул, сложил руки на груди и отвернулся, глядя в стену. — Ну… а ты где живёшь теперь? Не здесь же, надеюсь? — Нет, конечно. Нам с родителями квартиру вместо дома дали, там и живём. К слову, им там намного лучше, так что больше я не психую из-за старого дома… — Так, ладно, это всё мило, но пора позвонить Юнги, — пробормотал Чонгук, доставая телефон из кармана. — Они там с западающим на морских свинок монахом волнуются за нас. Хосок с Рони продолжали о чём-то спорить, Чимин с Тэхёном полушепотом ворковали на диванчике, Рюя с Намджуном с увлечением обсуждали продуктовые склады, а он вышел из комнаты в коридор, слушая гудки в трубке. Юнги поблагодарил за звонок, как будто хотел лишний раз поощрить такую ответственность, пообещал, что всю компанию будет ждать горячий чай, и вернулся к тараторящему что-то над ухом Ёджуну. Чонгук с улыбкой посмотрел на экран, спрятал телефон и задрал голову. В дверном проёме, высоко над его головой, виднелся чей-то силуэт.***
— Знаешь, я всё же волнуюсь, — вдруг сказал Микото, неотрывно следя за мальком, радостно бегающим под ночным дождём по газону возле крыльца. — Предчувствие странное. Что именно сказал Чонгук? — Мы уже нашли Чимина, он поранился, но будет в порядке, — протянул Юнги, припоминая дословно короткий разговор. — Наверное, мы скоро будем дома, не волнуйтесь. Как-то так… может, Рюя решил подлечить его рану магией прежде, чем возвращаться? — Да. Наверное. Должно быть, так и есть. — Микото покивал. Звонок Чонгука поначалу очень обрадовал и успокоил их, дав знать, что миссия выполнена, друг спасён, всё позади. Но с каждой минутой волнение почему-то настойчиво возрастало вновь. Парни успокаивали себя и друг друга, но голоса при этом становились всё менее уверенными. — Рюя знает, что с тяжёлой травмой лучше сразу идти ко мне, не позволил бы им задерживаться. Значит, это пустяк. — Да. Пустяк, с которым он справится и сам. Юнги тоже покивал. Он опирался бедром на перила крыльца, и левое плечо его давно промокло, не укрытое резным козырьком. Но мысли были о другом. — Это просто ночь так действует, — добавил он. — Просто последствия тревожного дня, — согласно покивал Микото. Ёджун резко замер. Бирюзовый дракончик, весело скакавший следом, врезался в его зад, тряхнул головой и обошёл кругом, заглядывая в лицо. — Чонгук! — вскрикнул мальчик и сорвался с места, побежав к лесу, но тут же одумался и кинулся к крыльцу. Колтун встревоженно навострил уши, подходя ближе. — Папа Чонгук в беде! Ему больно и страшно! — Чутьё проснулось! — с восторгом воскликнул Микото, бросаясь малышу навстречу. — Где Гук?! — чуть не сшиб его с крыльца Юнги, тоже бросившись к мальку. — Да-да, проснулось, — искренне улыбнулся Ёджун и тут же помрачнел, хватая Юнги за руку. — Он там, в лесу, он в той стороне! Что-то случилось! Юнги посмотрел на Микото, и тот, кажется, без слов понял, что он хочет сказать. Если четверо мужчин, взрослый лимнад и кумихо-маг попали в беду, страшно подумать, что за беда их настигла. Больше всего на свете хотелось, чтобы прямо сейчас вернулся Кагемару, который среди всех них был лучшим бойцом… По взгляду Микото было понятно, что он мечется, что-то для себя мучительно решает. Его задача — хранить жизнь и здоровье маленького принца, значит, полагалось оставаться рядом с ним… но, похоже, и отпускать Юнги одного он не хотел, понимая, что дело может оказаться серьезным. Нет. Нет. Его задача — принц. Принц должен остаться дома, в безопасности, с няней. Но… с другой стороны — Ёджун ему не простит, если Микото просто будет сидеть дома, пока папа Чонгук в опасности. Бедняга стоял перед сложным выбором. — Видимо, пора нам довериться друг другу, — сказал Микото, тщательно перекалывая заколки в челке и собирая волосы в странный хвост. Колтун глухо рыкнул, без всяких приказов пристраиваясь рядом с хозяином и готовясь сопровождать хоть в чащу лесную, хоть в бездну морскую. — О чём это? — Ты будешь охранять то, что важнее всего для меня, а я спасу того, кто дорог тебе. — Он на мгновение сунулся в дом, сорвал с крючка свою куртку и снова вышел на крыльцо. — Поклянись: если что, ты будешь до последнего защищать малыша... юного принца. — Он мне как сын, — коротко ответил Юнги, крепче сжимая пальцы, держащие холодные сине-зелёные ладошки. — Колтун и дракончики будут охранять двор. Запритесь в гостиной и опустите защитную штору на окне. Когда Кагемару вернётся, скажи ему следовать за поисковым амулетом и помочь мне. И обязательно звони, если явится кто-то ещё… — Ладно, я всё понял, — отозвался Юнги, поднимая малька на руки. Ёджун подрагивал, но послушно обнял его за шею, прижимаясь. — Надеюсь на тебя. — Взаимно. Микото кивнул, повелительно махнул рукой волку и уверенно зашагал прочь. Колтун, пригнув голову, твёрдой походкой пошёл вокруг двора. Заставив себя не провожать уходящего парня взглядом, Юнги спрятался в дом, закрыл замок на входной двери, опустил волшебную рулонную штору, пустившую искры чар по всей гостиной, оградив какой-то защитной сеткой, и принес пару бутылок воды с кухни. — Ну?.. Расскажи, что ли, что за чутьё такое?.. — попросил он, садясь на диван рядом с Ёджуном и надеясь хоть немного отвлечься болтовнёй. — Способность небесных нимф, — пожал плечами тот, старательно скручивая крышку с одной из бутылок. — Она помогает заботиться о самых близких…***
Да, пожалуй, в подвальчике четыре на три метра их набилось слишком много. Семь разномастных существ, пришедших разными путями и по разным причинам. Семь големов-единорогов, по одному на каждого «врага», чтобы сдерживали и следили за обстановкой. И, собственно, повелитель големов — настоящий единорог, женщина с радужным рогом на лбу, которая, разметав всех по стеночкам, спокойно перебирала висящих на стене не активированных ещё игрушечных единорогов. Отдельных объяснений Чонгуку не потребовалось. И так было ясно — это та самая шпионка, которая и охотилась на принцев и принцесс. Высокая, статная, грациозная. Крайне мрачная и пугающая, одним своим взглядом заставляющая содрогнуться. Не так Чонгук себе представлял единорожков, но претензии высказывать было некому. Она снимала игрушечных единорожков со стены одного за другим, вставляла им в синтепон какие-то красные иглы и бросала в свой мешок, не обращая внимания на пленников. Рюя с Рони, зажатые между плитой и стеллажем, пробовали что-то тихонько наколдовать, но толку пока не было. Намджун всё пытался незаметно дотянуться ногой до лежащего у стены ножа. Сам Чонгук в это время валялся, изображая из себя коврик в дверях. Где единорог его увидела, там и припечатала к земле. Рогатый голем сидел у него на спине, заломив руки и уткнув меч острым кончиком в шею, от чего на пол уже натекла небольшая красная лужица. Но претензии вряд ли кто-то выслушал бы… Жутко было думать, что лужица эта — просто первая капля, а в итоге он может больше никогда не увидеть ни Ёджуна, ни родителей. Ни Юнги… любопытно даже стало, что бы он сказал в такой ситуации. Заметив, как по ногам его что-то странно поползло, Чонгук с трудом оглянулся, надеясь хоть недовольным взглядом голема утихомирить, чтоб брыкался там поменьше. Но шевелился не он. Это верёвка елозила по ногам. Кое-как извернувшись, Чонгук выглянул в лаз. Голем тут же пихнул его кулаком в плечо, сильнее надавив на шею, но доли секунды хватило, чтобы рассмотреть всё нужное и понять. Шуршание из лаза становилось всё шумнее. — Не могу поверить, Рони, — начал Чонгук преувеличенно громко и недовольно. Ребята изумлённо переглянулись. — Как ты вообще могла связаться с такой клиенткой?! Спрашивать же надо, для чего покупателю сотня игрушечных единорогов! — Чего?! Да что ты понимаешь! — зашипела в ответ Рони, морща нос. Взгляд ее кричал одновременно и «Как ты посмел такое ляпнуть, козёл?!» и «А зачем ты такое ляпнул?», но она подхватила, а это было главным. — Это бизнес, тут лишних вопросов не задают! — Может, и прав был Хосок в тот раз, ведьм явно стоит остерегаться. «О, я всего лишь делаю милые игрушечки ручной работы». И плевать ей, что эти игрушки нужны для того, чтобы ребёнка убить! Да кто ты после этого?! — ДА САМ ТЫ КТО?! — взвизгнула Рони, краснея на глазах. — Кто ты такой, чтобы мне подобное заявлять, а?! — Отец! И как отец я тебя осуждаю, поняла? Осуждаю всей душой! — Я не могла знать! — Ты должна была хотя бы попытаться узнать! И ты должна была постелить при входе коврик, у меня уже ребра болят на цементе лежать! Какого хрена?! — Вот именно — какого хрена! Рони с внушительным боевым кличем рванулась, вырвавшись из ослабшей хватки голема, схватила полное ведро и с разворота саданула им по голове шпионке-единорогу. Вода расплескалась по всей комнате, Рони упала, дёрнутая обратно своим големом за шкирку, как котёнок, пробитое ведро повисло на радужном роге. Шпионка вскрикнула от злости. Но, к счастью, в этот момент Микото наконец спустился, моментально обезвредив голема, что держал Чонгука. — Хватай её, — крикнул Микото. Все в комнате неподвижно замерли в своих нелепых позах, как будто фильм поставили на паузу. Микото впопыхах кинулся отбирать гнутые мечи и втыкать их големам между ребрами. Один за другим. Со знанием дела, с силой, с глухим чавканьем неживой плоти. Чонгук, не понимая до конца, что конкретно и как произошло, схватил веревку, лежавшую на одной из подушек, чтобы связать шпионку. — Что делать, что делать, что делать, — рычал себе под нос Микото, одновременно орудуя мечами и оглядывая комнату. — Стой! Не трогай ведро! Чонгук убрал руки. Он хотел снять повисшее на роге ведро, отбросить в сторону и заменить его, например, мешком, который будет получше закрывать обзор, но послушно отступил в сторону. — Держи, чтоб не брыкалась, — бросил Микото, вертя набалдашник трости. Заменил фиолетовый глаз на синий. И, когда все уже пришли в себя и зашевелились снова, подошёл вплотную к парочке в центре и вцепился в ведро. Чонгук стиснул дергающуюся шпионку в крепких объятиях, от души возвращая всю любовь, которую ему подарили объятия голема. А Микото между тем на мгновение крепко зажмурился и вдруг сунулся в ведро лицом. Ведро тут же исчезло, как будто разлетевшись на мельчайшие частицы. Вместе с ним исчез и радужный рог. Выглядело бы забавно, если бы Гук не понимал, что за жуткие чары этот маленький трюк сдержал. Эту магию Чонгук узнал — взгляд, который уничтожал всё, что видел Микото. Такому ведро и правда было нужно, чтобы в поле зрения не попалось ничего лишнего, что нельзя повредить. Шпионка затихла, обмякла и растерянно вздохнула. Големы ее тут же превратились обратно в синтепоновые игрушки. Пленники, которые пропустили всего секунд пятнадцать, но самых важных секунд, заозирались по сторонам, не зная, отступила опасность или им просто показалось. — Иии… всё? — осторожно спросил Чонгук, тоже не понимая, но на всякий случай придерживая осевшую на пол шпионку за верёвки. — Это всё? — Лишившись рога, единороги лишаются почти всей своей магии, — ответил Микото, без сил усаживаясь на бочку. — Теперь она не сможет ни нам что-то сделать, ни связаться со своими, чтобы вызвать подмогу. — Ты… ты здесь откуда вообще?! — развёл руками Хосок. — Ага, — ответил Микото, роясь в карманах. — Пожалуйста, всегда рад спасти кому-нибудь жизнь. Кстати, прости, что не сказал раньше: кажется, я нашёл твою бывшую, но она связана с моим главным врагом. Мне нужно было убедиться. Вышло неловко. Но закончилось хорошо, так? — Микото, где Ёджун? — мрачно протянул Рюя. — С Юнги. Кто-то может позвонить ему и сказать, что теперь всё точно в порядке. — Ааа… единороги и правда нужны были для… — тихо выдавила Рони и замолчала, когда голос дрогнул. Ее глаза были мокрыми, женщина явно не такого окончания вечера ждала, не с такими новостями. — Я шила их почти три месяца, но она говорила, что просто продаёт игрушки на ярмарках по всей стране… — Это долгая история, — вздохнул Микото, наконец достав серебряный амулетик на крепкой цепочке. Вставил в него снятое с указательного пальца кольцо, заставив затрещать, и продолжил: — Не вини себя, единороги прекрасно умеют усыплять бдительность тех, с кем… работают. Милые игрушки, кстати. — Императорский дворец, — вдруг перебил его амулет, сменив шипение приятным женским голоском, — отдел образования и воспитания, менеджер Самиридия, слушаю вас. — Говорит Микото, — отозвался мужчина, поднося амулет ближе. Код «Зелёный медвежонок», координаты отправлены. — Запрос принят, — ответила менеджер, послышался щелчок. — Готовность — четыре секунды. — Принято. Микото вытащил и снова надел кольцо, спрятал амулет во внутренний карман куртки. А ровно через четыре секунды в шаге от него сверкнула маленькая молния, прямо в воздухе появился волшебный проход и из него вышла пара нимф в форме. Широкоплечий мужчина с солнышком на погонах и низенькая, но явно крепкая женщина с напоминающими паутину аксельбантами. Синяя кожа, черная с серебром форма и белоснежные ножны на поясах. Смотрелась и смотрела парочка так эффектно, что даже собственное появление прямиком из молнии смогли затмить уверенными взглядами. — Здравствуйте, адмирал, — поздоровался Микото, говоря вежливо, но особым расшаркиванием себя не утруждая. Даже с бочки не встал. Просто кивнул, глянув на женщину: — Мадам вице-адмирал. — Надо же, у тебя всё же есть глаза, — басом усмехнулся адмирал, совершенно простым жестом протягивая и пожимая руку, как старому приятелю. — Да, есть, когда нормально высплюсь… — По какому вопросу мы тут? Микото кивнул вбок. Парочка одинаково оглянулась за спины. Чонгук, всё ещё придерживающий совсем погрустневшую шпионку, поджал губы, почувствовав смущение, и скромно отошёл к стеночке. Шпионка цокнула языком и скривила губы, как будто всего лишь чей-то волос в купленном природном нашла, а не конец всех своих планов. — Как я понимаю, ваша компетенция. Шпион от единорогов, расставляла мины-големов по всему лесу, выкрала седьмую икринку, ранила няню… — Ммм, — покивала нимфа, присаживаясь и заглядывая связанной в лицо. — Похожа на одну из особо важных целей. Будем надеяться, это и правда она. Что ж, суд тщательно разберётся. Нимфа сняла с пояса пару колец, похожих на браслеты, со щелчком открыла их и застегнула на запястьях шпионки. Браслеты сверкнули. Нимфа принялась развязывать верёвку. — Адмирал? У меня есть некоторые фото и видео… доказательства, которые явно будут полезны. — Фото? В одной из этих твоих… — Адмирал странно промычал, неуверенно показав на своё лицо. — Не в бровь, а в глаз, — с улыбкой подмигнул Микото. — В одном из моих глаз. Не буду вас утруждать сегодня, так и быть. Пришлите кого-нибудь за ним завтра. Надеюсь, это поможет расследованию. — Ещё как поможет, — добродушно заверила вице-адмирал, заставляя пленницу встать на ноги. — Императорский дворец благодарит вас за помощь. К слову… а где сейчас сам седьмой принц? — О, он сейчас под присмотром третьего папы. Нимфы удивлённо переглянулись, как будто мысленно спросили друг друга, что за странности там несёт земной человек. — Ох и медленно у вас сплетни распространяются, — со смехом покачал головой Микото. — Ничего, скоро узнаете. — Пожалуй, я должна проследовать с вами на место и лично убедиться, что с юным принцем всё в порядке… — как-то неожиданно неуверенно протянула вице-адмирал, передавая пленницу адмиралу. — Не пойми меня неправильно, но я… — Да без проблем, — отмахнулся Микото, сползая наконец с бочки и протягивая нимфе тот самый амулетик на цепочке. — Тогда вы, адмирал, возвращайтесь во дворец со шпионкой, а мадам вице-адмирал перенесёт всех остальных «на место». Сверкнула молния — в комнатке стало на двоих меньше. Нимфа принялась тщательно пересчитывать оставшихся: — …семь, восемь. Плюс я. Девять путников умножаем на… хм, двадцать семь киломолний… Она пощелкала пальцами, как будто пытаясь поймать вертящийся на языке ответ, сверкнула небольшая молния (никак не производившая впечатление двадцати семи кило), и все они моментально оказались во дворе знакомого светлого домика с бассейном и качелями. Никакого неудобства, только могущественная магия, восхитившая даже Рони. Стоящий на крыльце Кагемару замер, растерянно кивнул в знак приветствия и постучал в дверь. — Что-то забыл? — послышался изнутри голос Юнги, защёлкал замок. Дверь слегка приоткрылась, и Юнги осторожно выглянул над цепочкой, проверяя, кто там. — Что тебе пода… оу… Он снял цепочку и открыл дверь пошире, оглядывая толпу. Ёджун робко выглянул из-за его ноги, пискнул и тут же вылетел во двор, бросившись папке на шею с плачем. — Всё в порядке, — с улыбкой отозвался тот, крепко прижимая малька к груди. — С нами всё в порядке. — Я б-боялся! — Да, я тоже. — Знаю. Мне чутьё сказало! Микото пошел… помо… гать… — Ёджун шумно шморгнул носом и продолжил почти шёпотом, утыкаясь лбом ему в плечо: — П-прикрой меня. — Что? — Прикрой меня... не хочу, чтобы Намджун видел, как я реву. — О, я думаю, Намджун очень даже оценит то, какой ты любящий, заботливый и чуткий. Ёджун ещё раз шморгнул, а потом чуть отклонился и демонстративно заревел с удвоенной силой. Во дворе стоял гомон. Все разговаривали, обменивались важными новостями, знакомились, и бурно обсуждали, что делать дальше. Все без умолку болтали. А Чонгук просто со счастливой улыбкой похлопывал Ёджуна по спине и смотрел на стоящего напротив Юнги. В этот раз им двоим слова не были нужны. Всё было понятно и так, они оба думали об одном. Боялся. Скучал. Люблю. Боялся, что не увижу тебя больше никогда, скучал по твоему голосу и взгляду, после всего сомнений быть не может — я тебя люблю.