Looking Sharp

Как испортить себе вечер? Гайд от Никки Накано. Пункт 3. Если выполнены предыдущие два условия, то дальше ваша психика все сделает за вас. Это ощущение близкой смерти... Когда Костлявая готова схватить своими обнаженными кистями рук девушку за горло и утащить к себе в преисподнюю... Нужно только мужчине нажать на курок. И все закончится. Но... Никки не готова к этому. Пока она не завершит свои дела в мире живых, Накано готова собственными окровавленными пальцами разобрать скелет Смерти на части, раздробить кости в пыль, лишь бы оттянуть момент, когда душа отправится на тот свет. Лишь бы еще секунду провести с близкими людьми. Ей страшно... Она мысленно паникует... Тело замирает от ужаса... Кажется, что даже сердце пропускает удары, словно готовясь к тому, что дальнейшая станция тела - гроб. Но... Если надо победить врага, то простреленное плечо не будет ей помехой. Не зря же та работает в Вооруженном детективном агентстве. А если проиграет... То хотя бы достойно проиграет в битве, чем позволит добровольно застрелить себя. Никки всегда считала, что лучше пусть умрет она, чем кто-то из коллег... А про смерть Куникиды ей не хотелось даже и думать. Мысль о том, что девушка приходит к нему на могилу, всегда приводил в печаль и ужас. Сейчас неизвестно что управляло офисной сотрудницей. То ли адреналин из-за ситуации, то ли это смелость из-за вина проявилась... Но главное сейчас то, что она незаметно от чужих глаз сначала продырявила ботинок бандита своим тоненьким каблуком, и одновременно с моментальной скоростью убрала руку с пистолетом от своего лба, подняв ту вверх своей здоровой рукой. Безумный и очень-очень рискованный поступок... Счет идет на миллисекунды... Одна оплошность, и пуля в голове. Но пока некоторые обдумывают морально безопасные действия, Никки как шторм движется вперед, расчищая свой путь, пока сзади Доппо кричит ей нравоучения. Рука мужчины выстрелила инстинктивно, но продырявила в итоге потолок. Накано хотела бы сейчас помолиться всем богам за благословение, но времени не было. Пока противник кричал от боли в ноге, девушка ударила его в нос. Как говорил ее друг - есть шестнадцать уязвимых мест у человека. Но стоит бить в глаза, нос и пах, так как в остальных случаях атаки есть шанс привести человека к гибели, если переусердствовать с силой. Офисной сотруднице очень хотелось ударить ублюдка так сильно ему между ног, чтобы тот больше не мог размножаться и плодить себе подобных. Но платье узкое, и его невозможно разорвать взмахом ноги, как в фильмах. Пришлось бить еще в левый глаз. Вор, пока был в ошалевшем состоянии, пытался снова выстрелить, но попал в окно сзади девушки, разбив его. И вместе с тем, как падали осколки стекла, падали надежды на то, что операция пройдет тихо и незаметно. Чем вызвал гнев сотрудницы агентства. - Придурок! Теперь все поймут что тут бандиты и вечер будет испорчен! Как говорят многие представители мужского пола - злая женщина хуже природного бедствия. В случае, если Накано действительно серьезно разозлить - это была правда. А если ее гнев подкреплен отчаянием из-за "безответных" чувств, страха из-за потери друга, паники от осознания того, что никогда не будет идеальной женщиной - то бедняге точно дорога в реанимацию. Под действием адреналина она выбила пистолет из чужой руки, ногой отпихнув его в противоположный угол комнаты, а того схватила за шею и прижала к стене. О простреленной руке и дикой боли девушка совсем позабыла. Была только дикая ярость и желание разорвать ублюдка на части. Этот идиот выставил себя таким важным на фоне своего товарища... Но по сути даже нормального сопротивления дать не смог. Пытался надавить на страх смерти, не понимая что нарвался на безбашенную девушку, готовую бегать под пулями. Это ее сильно злило. Она ненавидит, когда человек показывает себя в более выгодном свете, хотя является букашкой, которого можно раздавить одним пальцем. Хотя она радоваться должна, что противники ей попались пустяковые, но гнев и недовольство хранились в ней. Тупой эгоизм жаловался на отсутствие сильного соперника. Она замахнулась и уже собиралась попасть в правое око... Пока на своей талии не почувствовала чужие руки. Девушка вздрогнула, но не успела она обернуться, как ее быстро оттащили в сторону. А потом перед ошалевшим бандитом, хватающимся за нос, появился Куникида. Как только она увидела его хмурое лицо с яркими проблесками гнева, устремленное на грабителя, девушка поняла, что это конечная. Действительного злого Куникиду, не того разгневанного на Дазая из-за не сделанных отчетов, а того, который смотрит с кинжалами в глазах осуждающе и разочаровающе, она боялась. Доппо одним ударом окончательно выбил из колеи противника. Казалось, что он пробил дыру в стене там, где находилась чужая голова, но когда тело вора сползло вниз по стене, осев на полу, ничего не было, кроме небольших трещин. Ее друг секунду с яростью смотрел на неудавшегося вора, потом устремил свой взор на девушку. Она чуть не взвизгнула, когда интуитивно почувствовала, какая темная аура недовольства и гнева нависла над идеалистом, когда тот увидел покрытую полностью кровью руку и маленькую красную лужицу на полу. Казалось, что воздух был напряжен до такой степени, что с минуты на минуту в комнате начнут бить молнии. Никки сглотнула и опустила голову от стыда. Сейчас начнется... Ругань, нотации, лекции... Он сказал оставаться с ВДА. Она ослушалась его, но зато нашла преступников. Но какая разница для идеалиста, если "Она могла умереть!"? Для него всегда было важно то, чтобы важные ему люди были в безопасном месте, и плевать, если они могли сами за себя постоять. Ох уж эта параноическая забота о людях... - Насквозь прострелено? - девушка дернулась, от паники сначала не понимая, что именно имел в виду ледяной голос детектива, но кровоточащая рука снова дала себе знать острой болью, и Накано коротко кивнула, снова хватаясь за ранение здоровой ладонью. В ответ блондин резко вытащил из кармана свой блокнот и стал молниеносно выписывать в нем что-то. Краем глаза она видела вздутые от гнева венки на чужие виске, тяжело вздымающуюся грудь, то, какие грубые иероглифы получались неровным от злости почерком. Видно было, как он зол. Офисная сотрудница любила быть его антидепрессантом, а не источником стресса и проблем, как это случилось сегодня... - Поэзия Доппо. Бинт, - зеленая вспышка, и в чужих руках оказалась упаковка качественного белоснежного бинта. Куникида быстро протянул девушке ее телефон, с тоном учителя произнеся. - Быстро звони Йосано-сэнсей и скажи, чтобы она сюда шла тебя лечить. - На проявившийся в девичьих глазах гнев он невозмутимо посмотрел ей прямо в глаза, произнеся с гневом одно слово, которое рушит ее желание противостоять, так как поражение неизбежно в данной ситуации. - Звони. И пока Накано паникующим голосом объясняла ситуацию пьяной Акико, Доппо оказывал первую помощь девушке, используя бинт как средство жгута и для перевязки, чтобы уменьшить кровотечение. Действовал он как всегда оперативно и профессионально, даже несмотря на свое эмоциональное состояние, хотя офисной сотруднице казалось, что ее друг из-за напряжения с легкостью может разорвать медицинский предмет. Если бы не напряженная атмосфера, она бы возможно даже улыбнулась детективу из-за благодарности и ощущения надежности. Понятно, что он по голове ее не погладит за ее "героизм", хоть она и смогла обнаружить противника и почти победить, хоть и ценой целостности своего тела. Как только звонок был закончен и телефон оказался на столе, а первая помощь оказана, Доппо двумя пальцами схватил девушку за подбородок и поднял голову вверх, когда та пыталась смотреть в пол. А потом близко приблизил свое гневное лицо к ней. От неожиданности девичье тело напряглось и, вытянувшись в тонкую линию, замерло, а губы были сжаты в тонкую линию, словно те готовились к возможному поцелую. Но серо-зеленые глаза не предвещали ничего хорошего. - А теперь слушай меня сюда, Никки Накано... - начал негромко свою лекцию идеалист, когда создал большую пачку влажных салфеток, и начал своей свободной рукой вытирать руку Накано от крови. Если он назвал ее полным именем, то это конец для девушки. Ведь нельзя было недооценивать способность Куникиды душнить. Если график позволял бы, он мог бы часами соревноваться в дискуссии за право отстоять свое мнение. Нередко, когда офисная сотрудница спорила о чем-то со своими знакомыми, то она звонила другу, чтобы тот доказал им ее правоту в споре. Обычно уже через пятнадцать минут после жестких дебатов, подкрепленными криками и аргументами из разных электронных, книжных и устных источников, люди сдавались, так как не хотели продолжать горячий спор с Доппо. А теперь он говорил ей лекцию о пользе послушания, о вреде лезть в опасные ситуации в одиночку, о различиях в обязанностях профессий детектива и офисных работников, и том, что безопасность превыше всего. Такое она никогда не любила. В этот момент она чувствовала себя нашкодившим ребенком перед старшим, и с досадой вспоминала о том, что перед ней бывший педагог. Сразу видно, каким образцовым Куникида был учителем. Девушке сразу стало вдвойне стыдно после критики. Но гордость также не отступала, заставляя оставаться на своем мнении, что именно благодаря ей были обнаружены настоящие бандиты, и его критика была неуместной. - Но Куник- - Молчи. - Но- - Я не договорил. - Я хочу говорить и ворчать, я буду говорить и ворчать! - Не будешь. Ей оставалось лишь молча подчиниться и слушать нотации. Даже вор снизу притих, и даже с небольшим сочувствием снизу вверх смотрел на бедняжку, пока детектив продолжал учить ее. С каждой минутой идеалист неосознанно был все ближе к ее лицу, их носы были в миллиметре друг от друга. Никки была напряжена, но в ее голове стрельнула мысль заткнуть его поцелуем. Видимо, алкоголь начал действовать. Ибо Доппо ей каким-то образом начал в ее глазах становиться красивее, на щеках начал появляться румянец, а дыхание стало глубже. Странные и навязчивые желания в неподходящей обстановке... Но как же хотелось выбраться из этой темной и наэлекрилизованной ауры! Она уже хотела двинуться вперед, но резко в светлую макушку прилетел стеклянный предмет, разбившийся при соприкосновении с головой. Непрекращающаяся речь резко прервалась глухим стоном боли, а сам детектив из-за удара стекляшкой двинулся вперед, врезавшись в чужие губы своими. Доппо еле смог устоять на ногах, чтобы не свалиться на пол вместе с девушкой, вместо этого инстинктивно схватив ее за тонкую талию, а она его за плечо здоровой рукой. Они оба смотрели ошарашенно в глаза, не разрывая крайне нежданный поцелуй. Оба перестали дышать, думать, двигаться. Словно время замерло. Словно они забыли, что могут делать другие действия. Только стоять с сомкнувшимися устами, чувствуя как кровь приливает к щекам, и как шок постепенно отходит на второй план, уступая смущению. Единственные движения, которые они могли себе позволить в данной ситуации, это подрагивающие ресницы в полуприкрытых глазах Накано и впившиеся сильнее пальцы Куникиды в бархат красного платья. Кажется, он вполне мог оставить отпечатки под плотной тканью. Казалось... Долгожданный момент, о котором мечтали оба втайне друг от друга. Момент, когда они наконец-то узнают, насколько мягкие и сладкие их губы... Когда они думали, что произойдет единение их душ, в животе будут порхать бабочки, а потаенные желания наконец-то будут исполнены... Но сейчас они растеряны, словно дети, и не знают что им делать в такой ситуации, особенно, когда перед этим была длительная нотация. Теперь боятся сделать лишнее движение, лишь бы еще сильнее не смутить, не задеть, не обидеть друг друга. Волшебный момент, который должен был привести к новому началу этапа их отношений совершен нелепым образом, и пара ведет себя как краснеющие школьники, которая боится сделать следующий шаг, будто они оба на минном поле. Не такой они хотели первый поцелуй... НЕ ТАКОЙ! Никки от страха усилила хватку на прикрытом костюмом чужом плече. Вместо счастья от этого, казалось, благоговейного момента, она испытывала смущение 99 lvl. Она не знала, сделать дальше движение или нет. Атмосфера не та, обстановка не та, ситуация не та. Вроде хотелось наконец-то поцеловаться, но... Все не то. И все же она решила слегка надавить своими устами на его, инициируя на свой страх и риск продолжение. Но Куникида отстранился от девушки, отведя голову и недовольно зажмурившись от крайнего негодования. Не так он все планировал. Он хотел, чтобы все было романтично и плавно подведено к этому моменту. Но важное событие было испорчено. Но Накано посчитала, что детектив недоволен фактом того, что они поцеловались, отчего ее сердце сразу разбилось. Она тут же стала походить на увядший от недостатка воды цветок, который не успел распустить свой пышный и яркий бутон... Идеалист схватился за затылок рукой, с опаской нащупав там кровоточащую ранку. Девушка тоже заметила настороженное выражение чужого лица, и они оба посмотрели на проход. Там стоял тот бандит, в которого девушка кинула вазу. Но теперь он швырнул какую-то стекляшку в Куникиду, видимо надеясь отвлечь членов агентства для того, чтобы его товарищ сумел сбежать. И в этот момент разум Накано опустел. Здоровая рука девушки сама потянулась к настольному светильнику. Если Доппо просто был зол, то девушка была в ярости. Она просто с каменным лицом спокойно шла к вору, готовясь использовать свое новое "оружие". - Ты... Ты навредил моему Куникиде-сану... - прошептала она. Все просто. Если здоровью идеалиста кто-то хотя бы чуточку пытался навредить, то в девушке включается режим берсерка и она превращается в машину убийства. Не зря же она наравне с Наоми защищает во время вооруженного нападения мафии своих беззащитных офисных сотрудниц. Первый преступник сразу понял, что пахнет жареным, когда увидел пустые глаза Накано, и бросился прочь, но она не только догнала его в коридоре, но и попала ему в голову светильником, чем заставила его упасть прямо на ковер. Она и дальше собиралась бить того подручным средством по затылку, но рука друга вовремя схватила ее и остановила. - Хватит жестокости. Он получил свое. Только раздались в ее голове первые звуки его голоса, как разум прояснился. И стыд к себе, перемешанный с виной тут же обрушились на девушку как цунами. Ей так сильно не хотелось смотреть ни на детектива, ни на преступника, что она закрыла глаза ладонью. Хотелось спрятаться, или наконец-то сбежать с этого кошмарного мероприятия. С самого начала она говорила, что она не любила такие встречи, не хотела посещать их. В итоге она пришла ради Доппо, и все обернулось кошмаром. Эти бандиты, это ранение, эта Хаттори, этот поцелуй, эта вина... Как же хочется провалиться сквозь землю и сбежать от всего. - А вот и голубки!.. - прозвучал пьяный голос Акико. Врач была пьяна. Но к восхищению Накано, даже в таком случае она умудрялась идеально ходить на каблуках, даже не разливая содержимое бокала для вина. Йосано, хоть и несмотря на жестокое обращение к пациентам и любовь к алкоголю, всегда была одной из образцов для подражания для Никки. И когда она подходила в нетрезвом состоянии ровной походкой на обуви с высоким каблуком, девушка видела в ней "Живое воплощение истинной женской силы". Ей хотелось быть такой же. Особенно в таких ситуациях, как сейчас. - Я вижу, вы оба ранены, - Акико невозмутимо отдала бокал Куникиде, и достала карманный нож, спрятанный у нее под юбкой. Доппо отвернулся, когда увидел, как лезвие прижалось к шее напуганной офисной сотрудницы. - Не надо, я сама вылеч- Крик Никки прервался хлюпающим звуком крови, вытекающим из шеи, а после в воздухе появились бабочки, символизирующие оконченный процесс лечения. Девушка всегда не любила этот процесс, и чувствовала, что еще немного, и ее очарование сменится на паническую боязнь как у Джуничиро. - Теперь ты, - Йосано с пьяной улыбкой повернулась к следующей жертве. - Что? Нет... У меня крошечная рана на голове. Обработаю чем-нибудь, и все пройдет- - Если ты во время лечения уронишь мой бокал, я дважды тебя вскрою, - перебила врач, стукнув ногтем по стеклу. Куникида резко побледнел от ужаса, который ему предстоит пережить. Он тут обеими руками сжал ножку бокала. Никки могла лишь ему посочувствовать. Она хотела бы его подбодрить, но... Это была идеальная возможность сбежать. Она чувствовала вину. Она чувствовала стыд. Она чувствовала, что на нее могут сильнее разозлиться за ее позорный побег. Возможно даже уволить за то, что натворила в этом месте. Но... Она так больше не могла. Ей в данный момент хочется лишь спрятаться в уединенном месте, сесть на пол и заплакать так, чтобы больше никогда слез у нее не было. Это определенно один из худших дней в ее жизни. Поэтому она схватила свой телефон и тихо покинула компанию детективов, пока те отвлекались на бандитов и друг друга. Только лишь предупредила о своем исчезновении сенсея по СМС, заодно попросив об одной услуге. *** Утро следующего дня. Станция. Толпы людей, которые набиваются в поезда, как консервные банки, механический, но приятный женский голос, озвучивающий названия станций, и ощущение неопределенности - правильно ли Никки поступает, или же совершает жуткую ошибку. Но даже если и совершает, своего решения она не изменит. Накано прямо сейчас смотрит вчерашнюю историю звонков, где пропущено шестнадцать звонков, два от Йосано, один от Ацуши и Дазая. Все эти звонки были совершены уже после ее отъезда. Она с грустью смотрела на фамилию Доппо в своем телефоне. Он же сейчас точно волнуется, хоть и пытается сохранить спокойствие. Кирако наверняка все ему объяснила, но он же упрям и до паранойи боится за всех своих коллег. А теперь подруга бросает его, не сказав ни слова. Оставив без ответов. - Ты хорошо подумала? - спросила Кирако, держа в руках большую сумку документов. - Да. Мне... Мне нужна смена обстановки. Думаю, я бы комфортнее себя чувствовала на поле боя, чем на вчерашнем мероприятии. На сражении не думаешь о лишнем. Только о спасении жизней и выполнении целей. А то, что было вчера, было для моего спектра чувств словно... Землетрясение... - нервный смешок раздался от младшей офисной сотрудницы. - Президент хотел как лучше для всех... Хотел, чтобы все отдохнули и расслабились. - Я понимаю. Но такой способ точно не для меня, - Накано взяла сумку с документами, слегка вскинув брови от большого веса. - Сенсей... Спасибо, что уговорила Фукудзаву дать мне возможность поработать в дистанционном режиме. Я, честно говоря, думала, что меня уволят... - Не волнуйся. Президент, конечно, был тобой недоволен вчера, но он решил дать тебе шанс, раз тебе так повезло нарваться на обоих бандитов и сражаться с ними почти в одиночку. Ты главное возвращайся поскорее, девочкам будет немного скучно и пусто без тебя и твоей эксцентричности, - Никки с легкой улыбкой закатила глаза, на что Харуно отвела взгляд и задумчиво прошептала. - Я думаю, тебе стоило признаться в чувствах Куникиде. Все девочки видят, как ты страдаешь от своих невысказанных чувств. Любовь поможет тебе расцвести- - Любовь прекрасна, только когда она взаимна. Когда же чувства односторонние, она заставляет человека страдать, - Никки прижала ладонь к быстро стучащемуся сердцу. - Порой мне хочется быть бесчувственной, как робот. Механически выполнять задачи, и не испытывать эмоций и чувств. Но меня наградили большим и полным любви сердцем, - она сжала кофту рукой в районе сердца, скривив лицо от неприязни. - И мне хочется отдать его тому, кто живет эфемерными мечтами о идеальной девушке. Хочется отдать все только одному детективу. - Ты с ним толком не разговаривала о чувствах... - Зачем? Он вчера разорвал поцелуй с омерзением. Идеальный, черт возьми, показатель того, что он не желает отношений со мной. Кирако могла лишь вздохнула грустно. Вся проблема главной парочки агентства была в том, что они не умели банально разговаривать о чувствах друг с другом, предпочитая ходить вокруг да около, боясь сделать первый шаг. Члены агентства пытались подтолкнуть друг друга - не вышло. Вчера воля случая заставила их поцеловаться - снова не вышло. Все видят их любовь друг к другу, но только Куникида и Накано слепые. Но... Главный секретарь сама недавно начала испытывать некоторые теплые чувства к президенту агентства. Поэтому отчасти понимала младшую сотрудницу. Как страшно переступить черту... - Куда уезжаешь? - Домой, - механический женский голос проговорил о том, что посадка на поезд заканчивается. - Семпай... Спасибо за то, что всегда выручаешь меня, - Никки, к шоку Харуно, крепко обняла ее, испытывая к ней только благодарность и доверие. - Будь счастлива, Никки-тян. Надеюсь, скоро ты приведешь голову и сердце в порядок, и по возвращению в агентство решишь все свои проблемы, - Кирако обняла в ответ. - Мне бы этого хотелось... - грустно улыбнулась Никки, и помахав Кирако, пошла к поезду. Секретарь оставалась на станции до самого отправления поезда, обняв себя руками. Она иногда порывалась сказать Куникиде, что он давно горячо любим ее подругой, но сдерживалась из-за стадного инстинкта. Раз все агентство молчит, то и она должна. Старших надо уважать и слушать. Но... И чувство вины из-за ее молчания никуда не девалось. А теперь все дошло до того, что из-за недосказанности ее подчиненная уезжает из Йокогамы. Когда двери поезда закрылись, резкий огонь появился в груди у тихой и скромной с виду девушки. Может, сейчас она будет вести себя неподобающе, но она попробует сделать то, что давно хочет. - Никки-тян! - крикнула в резком порыве Харуно, но поезд уже покинул станцию, оставляя девушку с печалью на душе и словами, которые не дошли до адресата. - Он... Он тебя любит.