Напряжение

      Интересно, что Люцифер единственный был способен вывести Аластора из себя настолько, что он принимался ругаться матом. Люциферу было достаточно просто появиться в одном с ним пространстве, чтобы его улыбка из обычной превратилась в натянутую. У оверлорда было множество врагов, но ни к кому из них Ал не испытывал такой неудержимой злости за одно лишь существование.       Люцифер с первых же минут в отеле начал с ним спорить. У него не было претензий к Хаску или к Энджелу, но спорить с Аластором он захотел с порога. Не просто так, конечно: первое время самому оверлорду было банально весело выводить короля Ада из себя, подшучивая над дисфункциональностью в его семье. Но после чистки эти шутки ушли, а раздражение Люцифера осталось.       Он продолжал вести себя высокомерно, когда общался с Аластором, и теперь это стало настоящей проблемой. На их плечи легла безопасность отеля, им приходилось работать вместе, но как можно нормально работать, когда каждую реплику изворачивают в обидную шутку? Ал пока что не выходил в эфир, а Люцифер наоборот обрел море работы, и теперь подначивал демона шутками про его бесполезность.       Аластор не знал, куда себя девать, когда появлялся рядом с королем Ада. Его улыбка пришита к его лицу, и плюнуть в белоснежную мордочку князьку Аластору не позволило бы воспитание (хотя даже оно подводило, когда дело касалось Люцифера). Шутки кончились. Люци мешал ему сосредоточиться на дальнейших планах. Оверлорд проводил больше времени обдумывая свою ненависть к Люциферу, чем делая что-то полезное.       Вопрос с разделением власти должен был решиться, иначе безопасность отеля грозила встать под угрозу. Аластор был настроен решительно: он придет в башню к Люциферу и расскажет ему, что думает о его милипиздрическом Величестве.       Это был глубокий вечер, когда все мероприятия по тимбилдингу закончились. Чарли и Вэгги исчезли в своей комнате — Аластор был почти на сто процентов уверен, что они оттуда не выйдут по крайней мере до полуночи. Энджелу и Хаску интереснее друг с другом, чем с оверлордом, а Ниффти обсессивно вытирала пыль по комнатам.       Путь к Люциферу был открыт.       Аластор поднялся по небольшой винтовой лестнице и постучал в дверь с золотой надписью.       — Войдите! — воскликнул Морнингстар. Как только он увидел радио-демона в дверном проёме, его лицо скривилось. — А, так это ты.       — Вы мешаете моей работе, — с места в карьер начал Аластор. Красные глаза сощурились. Он оставил свой микрофон на входе и сложил руки за спину в жесте «я пришёл с миром». — Я бы хотел, чтобы Вы перестали мешать мне отвечать за мою часть обеспечения безопасности, если позволите. Вместо того, чтобы заниматься своей частью работы, Вы предпочитаете искать ошибки в моей.       Люцифер, сидевший за большим крепким столом, поднял на Аластора взгляд, полный удивления. Люци не умел врать, его эмоции всегда были написаны на его лице. Будучи могущественным существом, у него не было потребности прятаться, лишь бы его не огрели чем-то тяжелым. Это сбило Аластора с толку.       — О чём ты? Я просто указываю на недостатки в твоей работе. На важные недостатки, Аластор. На прошлой неделе ты забыл обновить защитные чары по периметру, а это грозило бы нам огромными потерями при очередной внезапной чистке.       — Будь Вы немного тактичнее, Ваши комментарии по поводу моей работы не отвлекали бы меня так сильно.       — Имей ты эмоциональный интеллект выше куска бетона — понял бы, что мои комментарии это сухой анализ твоей работы и не более. Окстись.       Люцифер обогнул стол и облокотился на него бедрами. Маленький, низкий, но в его позе было столько могущества. Он стоял, выпятив грудь вперед. Когда на нём нет этого смехотворного цилиндра, он даже производит ощущение кого-то серьёзного. Аластор шагнул ближе.       — Вы позволяете себе слишком много.       — А ты позволяешь себе слишком мало. Чем я тебя так обозлил? Сам же первым ко мне полез, а теперь, что ж ты, фраер, сдал назад? Дави меня до конца, раз уж решился.       — Я не разбираюсь в Вашей сниженной лексике, но могу сказать, что пусть я и не отступаю в своем к Вам недоверии, но цели давить Вас у меня нет. Просто я был здесь дольше Вашего, а Вы позволяете себе зазнаваться.       — Я тебя раздражаю?       — Очевидно, это так.       — А твой стояк говорит иначе.       Аластор нахмурился, и его натянутая улыбка стала тревожнее. Люцифер резко состроил беспечное лицо, почти снисходительное, осматривая оверлорда с ног до головы.       — Ты путаешь раздражение с сексуальным неудовлетворением, вот и всё. Подрочи — здесь все этим занимаются. Дойди до Энджела, расскажи ему о своих фантазиях с моим участием, он поможет, — откровенно рассмеялся Люцифер, приподнимаясь на руках, чтобы усесться на стол. Он не доставал ногами до пола, как ребенок, и всё же позволял себе издёвки над одним из самых могущественных демонов.       — Не нуждаюсь в Вашем анализе моих чувств, — фыркнул Аластор. — Более того: Вы не угадали. Животное сношение меня не интересует.       — Сказал олень со стояком.       Аластор оказался перед ним раньше, чем успел подумать, но Люцифер даже не дернулся, по-прежнему сидя на столе и болтая ногами. Ему было чертовски поебать. Рога Аластора, словно ветки дерева, разрослись над его головой. Между ними виднелись руны, а за спиной — щупальца. Тьма сгустилась в комнате.       — Извини, но кинка на тентакли у меня нет. Успокойся, Аластор.       — Я предельно спокоен. И могу со всем своим спокойствием свернуть Вам шею, — он шипел радиопомехами, его глаза затопила краснота, но Морнингстар не дрогнул.       — Если ты напряжен, то можно просто потрогать здесь.       Томная нега в животе застала Аластора врасплох. Это было очень странное чувство: когда Рози пыталась сделать точно так же много лет назад, у неё ничего не вышло — оверлорд просто ничего не почувствовал. Ему как шло, так и ехало. Но теперь, когда его рукой уверенно ласкал через брюки Люцифер, что-то внутри замирало.       — Хватит, — отрезал Аластор, оттолкнув его руку. К своему стыду его демоническая форма сама свернулась, когда чужая рука коснулась тела. — Этот разговор закончен. Вы должны…       Аластору стоило усвоить: не поворачивайся спиной к родоначальнику греха. Его руки, так удобно расположенные именно в районе талии Аластора, крепко обняли его со спины. Умелая ладонь терла топорящуюсю в паху ткань.       — Останься. Я покажу, как облегчить твоё беспокойство.       Аластор закрыл глаза, не шевелясь. Не сопротивляясь. По щелчку пальцев Люци его фрак оказался отброшен на стул. В прорези брюк сзади выглядывал красно-черный олений хвост.       — Я знал, что он у тебя есть, — усмехнулся Люцифер и свободной рукой ухватил Аластора за пушистый хвостик, потирая у самого его основания. Тот задергался. Аластор всегда скрывал хвост — он его не контролировал. Его репутация умерла бы, появись он на публике с оленьим хвостом.       Люцифер не терял времени, аккуратно развернув Аластора к столу и толкнув, вынуждая упереться в него руками.       — Всё будет в порядке, — заверил Люцифер, пристраиваясь сзади. — Поверь, это не так страшно, как ты думаешь.       — Я не боюсь плотских утех, — оскалился Аластор, но его уши дернулись назад. Аккуратные пальцы уже расстегивали его штаны.       — Твой хвост дергается, как будто я выловил тебя в лесу и притащил разделывать на мясо.       Аластор нахмурился, стараясь смотреть только вперед. Пусть Люцифер попробует его возбудить и облажается, ударит самому себе в пах. Но когда чужая рука скользнула вниз, проводя по его твердой плоти, голова безвольно упала к груди. Он старался не думать об этом, но его действительно отпускало то самое странное чувство неудовлетворенности, съедавшее его в последние дни.       — Если Вы думаете, что это свяжет нас как-то по-особенному, то Вы ошибаетесь.       — Я и не думаю тебя к себе привязывать. Любые травмы по обоюдному согласию. Не все кладут свою жизнь на алтарь желания могущества: иногда можно заниматься чем-то только потому, что это приятно. Тебе приятно?       — Легко говорить, когда вам не нужно биться за власть и поддерживать имидж, чтобы её сохранить, — Аластор проигнорировал последний вопрос. — Туше, — Люцифер двинул мизинцем, начаровывая смазку. Изо рта Аластора послышался сдавленный странный звук, его хвост между телами оверлорда и Люцифера бешено вилял. — Мне хватило лишь падения с небес и горения заживо.       За неосторожный комментарий Люцифер слегка сжал Аластора, выбивая из него судорожный стон сквозь зубы.       — Надеюсь, тебе нравится.       — Ваши унижения? Ничуть.       — Да отпусти уже себя. Шутки шутками, а ты неплох, ладно? Бесишь, что пиздец, но иногда твои оскорбления больше походят на флирт. Я люблю грубых.       — Вам дорога прямиком в постель Хаска.       — У Хаска уже есть свой ходячий кусок сахарной ваты.       Аластор усмехнулся, он двигался в одном темпе с рукой Люцифера. Демон мог чувствовать чужую возбужденную плоть у своего бедра.       — Как можно было выбрать для себя образ рождественского леденца, будучи могущественным правителем? — шикнул Аластор, срываясь на более быстрые толчки.       — О, я сладкий не только на глаз, но и на вкус, — Люцифер на секунду прекратил ласки, чтобы поменяться с Аластором местами. Он не дотягивался до его лица, нужно было сесть на стол.       — Это унизительно, не находите?       — Мой рост? Ничуть.       Люцифер притянул его за шею для поцелуя, снова опуская руку к члену Аластора. Зубастая пасть оказалась не такой уж страшной, как выглядела со стороны. Раздвоенный язык Люцифера проник в его рот с осторожностью, без напора. Аластор не спешил подаваться навстречу, но Люци толкнулся глубже, и он оттаял, соприкасаясь с чужим языком.       Руки Люцифера сжали его уши — оверлорд дернулся, резко отстраняясь с пошлым хлюпаньем. Между ртами лопнула нитка слюны.       — Слишком? — осведомился Морнингстар, продолжая водить рукой по члену.       — Не наглейте, Ваше Величество.       — Прости, Бэмби. Но как тут удержаться?       Аластор подался вперед: ближе к Люциферу и чтобы облокотиться на стол. Колени его подводили, а ему нельзя было упасть в грязь лицом окончательно. Его подбородок вдруг коснулся чужого плеча — Аластор склонился, не выдерживая напора возбуждения.       — Все хорошо, оставайся так, — свободной рукой Люци аккуратно погладил Аластора по шее, медленно двигаясь вверх, к чувствительным ушам. — Всё в порядке, Аластор. Ни о чем не думай.       Люцифер сказал это слишком внезапно и нежно как для того, кто хотел бы унизить оппонента. Это звучало даже заботливо.       Тяжелое дыхание оверлорда прямо на ухо отдавалось тяжестью в паху. Аластор был не очень большим, но просто идеальным, будто созданным для руки Люцифера. Розоватый, с красным пухом на лобке, пульсирующий в его ладони. От мысли, что это первый раз Аластора, ему самому становилось дурно от похоти.       — Я никому не скажу, — прошептал Люцифер.       Аластор кончил без предупреждения. Он бы и не смог предупредить — до сего момента он не знал, что такое оргазм.       Он всем телом налег вперед, заставляя Люци откинуться назад. Его голова ткнулась ему в грудь, и белоснежные руки безошибочно нашли основания оленьих ушей.       — Тебе легче?       — Нахуй шел.       — С тех пор, как твои реплики сократились до простых матерных предложений, могу предположить, что я прав.       Сперму он убрал одним щелчком пальцев. Сам застегнул его штаны, возвращая всё на свои места.       — Видишь: быстро и безболезненно! Ты можешь вернуться к работе с трезвой головой.       Аластор поднял разгневанный взгляд на Короля Ада. Его смеющиеся глаза подбесили, но всякое отсутствие в них едкой насмешки всё-таки потушило гнев. Люциферу самому понравилось. Ал не идиот, у него есть глаза.       Люциферу понравился этот маленький акт. Назвать ли его сексом или петтингом?       — Могу, — коротко ответил Аластор. Он спешно призвал к себе фрак, скрыл под ним свой подергивающийся от удовлетворения хвостик, и, забрав микрофон, стремительно удалился из кабинета Люцифера. В спину он поймал чужую сытую улыбку.