Два сердца, одна палатка

      Как только Антон поправился до конца, Попову стало намного проще. Больше не приходилось выполнять сто дел одновременно. А чтобы совсем не сойти с ума, Арсений, даже завёл ежедневник. Высокий помогал, как раньше, а иногда и брал обязанностей побольше, чтобы шатен отдохнул. — Иди поспи, я сам свожу их на обед и уложу, — махнул рукой кучерявый, отправляя коллегу в комнату.       Тот сильно не противился, потому что большие синяки под глазами и потеря интереса ко всему живому и не живому, выдавали старшего с потрохами. Завалившись на кровать, он включил спокойную музыку и моментально провалился в сон. — А где Арсений? — Спросила у вожатого Света, дергая за подол худи. — Отдыхает, что ты хотела? — Наклонился к ней худощавый, сгинаясь в два раза и улыбнулся. — Он мне обещал, что сводит нас на море. — Светусь, у нас после тихого часа запланировано мероприятие с педагогом. — Посмотрел на время парень.       Девочка захныкала, но высокий тут же поднялся с места и созывая всех детей, выстроил их по парам. Отряд крикнул поварам дружное «Спасибо!» и двинулся в сторону спален. Укладывать сегодня было не просто. Школьники не слушались, кричали и истерили. Терпение потихоньку близилось к нулю, выкипая, как вода из чайника.       Последней каплей стало то, что Максим вытащил из сумки чипсы и начал есть их прямо возле вожатого. Шастун подошёл к мальчику, отобрал снеки и закричал. — Ну-ка, все быстро спать! Иначе накажу и никто не пойдёт на дискотеку. — Лицо становилось красным, из ушей будто шел пар.       «Динамит» тут же угомонился. Даже соседние комнаты стали тише и на миг совсем затихли, вслушиваясь. Одарив детей первой комнаты злым взглядом, Антон вышел, закрывая дверь с небольшим хлопком. «Надеюсь, не разбудил Арса», — сразу всплыла мысль в голове. Остальные улеглись быстро и без скандалов, потому что каждый хотел пойти на вечернюю дискотеку. Это было, практически, единственным развлечением в лагере.       Разуваясь на пороге, русый аккуратно зашел в свои апартаменты, чтобы не разбудить Попова. Он оглянулся. Коллега спал, укрывшись одеялом. Тихая мелодия играла у него под ухом.

Please don't go, please don't go I love you so, I love you so Please break my heart, hey

      Когда студент прислушался к песне, в груди разлилось тепло. Это была та самая песня, которую он включал, когда сушил свои цветы, аккуратно разглаживая каждый лепесток и накрывая его страницей. Это воспоминание ассоциировалось только с этой песней, как у него, так и у Арсения. Было довольно мило, что коллега добавил трек к себе в плейлист.       Шатен будто почувствовал, что он не один в комнате и что-то невнятно пробубнил, переворачиваясь на другой бок лицом к кучерявому. Глаза были закрыты, ресницы часто дёргались. Зеленоглазый наклонился и дотронулся до чужого носа своим. Минутка слабости. Он не устоял. Веки поднялись и не понимающий вожатый, посмотрел на коллегу.       Антон провёл кончиком носа по щетине. Её хозяин отвёл голову в другую сторону, подставляя шею, на которую пришлось следующее касание. Парень издал тихий довольный звук, нежась на кровати. Нежную кожу от уха до ключиц осыпали влажные поцелуи. Пальцы, обвешанные кольцами, проникли сначала под плед, а затем и под футболку, оглаживая выступающие рёбра. — Ну, всё, Тош. — Возмущаясь, просил остановиться старший.       Но студент будто не слышал, поднимая руку вверх по телу, зажимая худыми пальцами соски. Послышался томный выдох, а после снова отрицание действий. — Нас могут увидеть вожатые, да и если кто-то из детей проснётся. — Хныча, пытаясь подавить своё желание, извивался под чужими руками Попов.       Зеленоглазый вскочил с пола, взяв ключи от комнаты и подошёл к двери, закрывая её на два оборота. Кинув железяки обратно, он забрался на бёдра коллеги, садясь сверху. Их разделяло только тонкое одеяло и пара слоёв одежды. — Никто не увидит. — Ухмыльнулся он, чувствуя ягодицами стоячий член Арсения.       Рука тут же легла обратно под футболку, сжимая ореолы сильнее. Припадая к шее, кучерявый прошёлся губами до чужих губ, вовлекая в глубокий поцелуй. Воздуха было мало. Об этом говорило тяжелое дыхание и тихие стоны снизу. Попов приподнял за бёдра младшего, откидывая плед к стене. Односпальная кровать не была рассчитана на двоих, поэтому развернуться было трудно.       Вещь верхнего гардероба, которая была надета на Арсении, полетела куда-то на пол. Стройное подтянутое тело тут же не осталось без внимания. Худые руки гладили каждый участок, ведя языком дорожку от груди до пупка. Дыхание схватывало. Это было слишком соблазнительно. После их совместной дрочки прошло почти полторы недели. Организм требовал разрядки, а мозг плавился от любых прикосновений.       Опустившись ещё ниже, садясь, практически, на ступни, Шастун не без помощи, приспустил штаны и боксеры Попова, открывая вид на пенис. Пульсирующий орган поместился в ладонь, а следом за ней и рот, в который он вошёл до конца. Сверху послышался сдавленный стон, а на голову опустилась чужая рука, сжимая волосы.       Влажный горячий язык и ротовая полость студента принимали член полностью, обсасывая пухлыми губами красную головку. Казалось, ещё немного и Арсений, хрипящий от возбуждения сверху, задохнётся. Несколько отрывистых движений вверх-вниз и по телу прошлась дрожь. Кончив, старший залил спермой живот и чужую руку. — Я в душ. — Отдышавшись, осведомил голубоглазый. — Второй раунд будет? — Переводя взгляд на свой бугорок, который выпячивался из спортивных штанов, спросил высокий.       Коллега зыркнул на стояк и положительно кивнул, удаляясь в ванную. Через две минуты, он выбежал голый, шарясь в своих вещах и забрав оттуда что-то небольшое, ушёл обратно. Русый вытер руку об салфетки, лёг на кровать, раздеваясь до трусов и убрал мешающиеся вещи с постели.       Когда Попов, наконец-то, вышел из душа, он залез на чужой пах, ёрзая бёдрами. Снизу послышались тихие шипения. Студент закатил глаза, обхватывая большими ладонями обнажённые ягодицы, впиваясь в них срезанными ногтями. — У тебя уже был секс с парнем? — Не громко спросил Арсений, чуть наклоняясь к уху. — Был, но давно. — Признался младший. — Ты би? — Чуть напористее, он снова задал вопрос русому, вспоминая упоминания про девушку. — Ага. — Закусывая губу, ответил Антон.       Парень, сидящий сверху, прогнул спину, завлекая в нежный поцелуй. Руки гуляли от бёдер до шеи, оглаживая каждый сантиметр кожи на спине, от чего старший прогинался ещё сильнее. — И, ты был пассив или актив? — Разрывая поцелуй, узнал шатен. — Актив. Я везде актив. Не приходилось. — Он повёл плечами. — Я так и знал.       Ловким рывком Арсений перевернулся, ложась на нагретое место. Парню пришлось сесть сверху. Шастун стянул боксёры, прикасаясь горячей плотью к, уже снова вставшему, члену Попова. По комнате прошёлся тихий вздох обоих. — А ты? — Решил уточнить младший, чуть волнуясь. — Вообще-то, я тоже актив. — Слегка засмеялся голубоглазый, отводя взгляд. — Но, у меня было пару раз снизу, поэтому сегодня я уступлю тебе, тем более, что я уже... — Покраснел вожатый.       Кучерявый закрыл лицо рукой и засмеялся. Возникла неловкая пауза. — Встретились, блин, как-то два актива. — Объяснился худощавый, с чего он хохотал.       Возбуждение накатило с новой силой, когда Арсений плюнул на руку и взял оба пениса, проводя вверх-вниз. Сверху послушалось сдавленное дыхание и тихий стон. — Там. — Показывая пальцем, сказал старший. — Возьмёшь?       Высокий дотянулся до тумбочки и открывая первый ящик, а затем второй, наконец-то, нашёл презерватив и смазку. Выдавливая из тюбика несколько грамм, парень ловко снял пару колец с пальцев и медленно вошёл, сначала одним, а затем и вторым, аккуратно раздвигая стенки ануса. Снизу послышалось тяжелое дыхание. Переведя взгляд с колечка мышц на коллегу, Антон увидел, что тот лежал, жмурясь от неприятных ощущений. — Чи, чи... Расслабься. — Гладя свободной рукой по задранной коленке, прошептал кучерявый. — Если будет тяжело или поймёшь, что не готов — скажи. — Но Арсений ничего не ответил. — Хорошо?       Старший не уверенно кивнул и попытался расслабиться. Получалось плохо. Роль пассива была явно не для него. Класть под себя Антона, тоже не хотелось, но свободной минутки, вот, так вот уединиться, долго ещё может и не быть. Собрав волю в кулак, Попов решил, что он не слабак, поэтому вытерпет всё. Главное, чтобы Шастуну было хорошо рядом с ним. В нём.       В задний проход, по ощущениям, студент протискивал третий палец. Было трудно, но голубоглазый понимал, что, либо сейчас, либо потом будет в сто раз тяжелее. — Готов? Или ещё немного? — Послышался голос сверху. — Готов. — Неуверенно сказал старший, глотая сухой комок в горле.       Разрывая презерватив из упаковки, кучерявый за пару секунд раскатал его по стволу и выдавил приличное количество лубриканта. Приставляя его к сфинктеру, он наклонился к партнёру и сплёл их руки вместе. Как бы загораживая свою вину, зеленоглазый поцеловал Арсения в губы, медленно входя. Было невыносимо больно. — Подожди, — послышался шепот снизу.       Русый остановился, устремляя взгляд на коллегу. На уголках его чуть опухших глаз, пробивались слёзы. Парень испуганно задал вопрос. — Что случилось, Арс? — Прости, я не готов ещё... — Виновато он опустил веки и слеза скатилась по щеке прямо на подушку. — Ты чего?! Всё хорошо, мальчик мой, не плачь, пожалуйста. — Пытаясь успокоить Попова, быстро шептал Антон.       Шастун не умел успокаивать людей. Он не знал, что говорить, не знал, как будет лучше и что в таких ситуациях, вообще, делать. Сейчас он тоже терялся, пытаясь импровизировать на ходу. — Всё хорошо, всё хорошо. — Читал, как мантру высокий, целуя солёную кожу вокруг носа. — Прости... — После долгого молчания сказал тот. — Я же сказал, что я не обижаюсь. Все в порядке. Просто, если ты хочешь быть снизу, то скажи, когда будешь к этому готов.       Старший зацепился за искренний взгляд, завлекая в поцелуй вожатого и обхватывая чужой пенис рукой. Русый уже лежал рядом возле стены, пытаясь уместиться вплотную на односпальной кровати. Их языки сплелись. Оба члена стояли и широкая ладонь, с оставшимися на ней кольцами, накрыла их, поддерживая прошлый ритм. Пальцы свободной руки снова погрузились в Арсения, из-за чего тот тихо стонал прямо на ухо. На этот раз, парни кончили одновременно.       В двери постучались. Уставший и запыхавшийся Шастун, быстро накинул на голое тело плед, не собираясь двигаться. Второму вожатому пришлось быстро вытереть половой орган и живот салфеткой, натянув первые попавшиеся штаны. Прокручивая два раза в обратную сторону ключ, деревянная распахнулась. На пороге стоял Нурлан. — Здорово, Арс. Разбудил? — Оглядывая знакомого с ног до головы. — Типо того. — Соврал Попов, зевая. — Чего хотел? — Пытаясь держаться увереннее под пристальным взглядом, спросил он. — Просили передать, что завтра в 17 часов пед собрание. — Всё ещё подозрительно косился на него казах. — А, ага. Спасибо.       Арсений закрыл дверь и зашёл обратно в комнату, убедившись, что дети ещё спали. По крайней мере, в коридоре было тихо. — Кто это был? — Выглядывая из под одеяла, спросил Антон.       Картина была комичная, потому что длины пледа не хватало на его рост. Поэтому ноги, голова и плечи выглядывали из под него. — Нурлан. — Сказал шатен, облокачиваясь на шкаф и скрещивая руки на груди.       Худой одобрительно кивнул и вылез из укрытия, все ещё прикрывая пах. Ребра, обтянутые кожей, выпячивались так, что казалось, их можно сломать одним лёгким движением. Голубоглазый подошёл ближе к тумбочке, кладя на неё ключи. Поворачиваясь в пол оборота, парень устремил взгляд в зеркало. На ногах были серые спортивные штаны. Штаны Антона. «Блять, вот почему Сабуров так странно смотрел на меня», — подумал Попов, прокручивая в голове мысли о том, что вожатый теперь расскажет про это всем. — Ты в моих штанах? — Озарение дошло и до высокого. — Ага. — Ну, и похуй, разве ты не можешь спросонья, случайно, надеть мои спортивки? — Поднимаясь на локтях, предположил Шастун. — Тебе они, кстати, пиздец, как идут.       Притягивая за ноги в районе коленей, кучерявый повалил на себя Арсения, целуя в губы. Обеденный час прошёл быстро. Но самое главное, приятно. Настолько, что оба вожатых, помывшись и одевшись в чистое, вышли с сияющими глазами будить детей.       Подозревать что-то начали и сами школьники. Казалось, будто Нурлан рассказал об этой ситуации уже всем. Но эти мысли из головы Попов пытался старательно вытряхнуть.       Полдник закончился тем, что Дима, как обычно набрал в руки булочки тех, кто не ел изюм, собираясь отнести их в спальню, но под пристальным взглядом Антона, тут же оставил их на столе, съедая одну. Все знали, что выносить еду из столовой нельзя. Это могло повлиять не только на то, что ребёнок забудет про булочку, а потом съест и отравится, но и на разведение тараканов и прочих насекомых. — Завтра объявляется «День проявления чувств»! Будем ждать ваши валентинки в коробочке, которая будет стоять в холле. А послезавтра все признания я зачитаю со сцены! Спасибо, ребята, тусовка была суперской! — Кричал диджей в микрофон.       Школьники прокричали ему в ответ и под более тихую музыку, дружным строем, отряды двинулись в корпус. На улице уже было довольно прохладно. Лёгкий ветерок обдувал потное после танцев тело. Хотелось посидеть на лавке, покурить и выпить какой-нибудь химический алкогольный напиток, по типу блейзера. Но Шастун был вожатым, поэтому держал себя в руках, надеясь на то, что ему сегодня удастся выйти в курилку или покурить в форточку. — Ты опять собрался курить тут? — Грозно посмотрел на него старший. — Напомню, это лагерь. — Ты чего такой злой? — Повернулся на вожатого русый. — Не ебут, что ли. — Пошутил студент, тихо смеясь в кулак.       Нервы шатен были на пределе. Он выпучил глаза и открыл рот от удивления, сразу же приходя в себя и давая лёгкий подзатыльник коллеге. — Совсем от рук отбился. — Фыркнул тот, недовольно покидая комнату.       Это означало лишь то, что зеленоглазому предоставили шанс, выкурить парочку сигар. Победная улыбка растянулась до ушей и студент довольно уселся на подоконнике, поджигая папиросу.