***
Маленький мальчик стоит на песчаном берегу лазурного моря, ощущая каждую мягкую крупинку белого песка, которая щекочет его нежные ступни. Теплый бриз играет с его непослушными волосами, принося с собой запах соленой воды. Яркие лучи солнца, словно переливающиеся жемчужины, осыпаются на его лицо, подчеркивая яркость изумрудных глаз. Он стоит там, неподвижный как скульптура, поглощенный величественным видом моря, которое волнами пытается дотянуться до его ног. Он ощущает себя маленьким и беззащитным перед этой огромной синевой, и в то же время испытывает восторг и радость от всего, что происходит вокруг. Море поет свою вечную песню, неся мальчику древние тайны и секреты. И в этот момент, стоя на берегу, он чувствует, что мир вокруг него наполнен магией и удивительной красотой. Этот миг слился с ним в одно целое, и он осознал, что никакие слова не смогут передать всей глубины его чувств. Мягкие луга, сплетаясь с густыми лесами, создают прекрасный контраст природы — открытое пространство и таинственное убежище. Здесь каждый уголок наполнен жизнью и удивительной гармонией, словно стихи природы, которые пьет ковер весенних цветов и пения птиц. Высокие горы, погруженные в небесную бескрайность, служат великим свидетельством силы и могущества, столь необходимого для живых существ в их борьбе за выживание. Сверкающие снежные вершины и шумные горные ручьи напоминают о том, что мир природы полон жизни и динамики. Необходимость обширного неба, под которым можно укрыться, вобрала в себя множество секретов и чудес, отраженных в разнообразии облаков и звезд. Видение его безграничности наполняет мальчика смелостью и невероятным чувством свободы, словно мировым театром, открывающим завораживающую панораму высот и пропасти. Жизнерадостные животные, населяющие этот прекрасный мир, являются живыми свидетелями красоты и многогранности окружающего мира. Их веселые игры и преданный взгляд наполняют сердце ребенка радостью и ценностью каждого момента, проведенного в объятиях природы. В глазах мальчика мерцает искорка любознательности и жажда исследовать этот непорочный мир, который раскинулся перед ним таким огромным и прекрасным. Он ощущает в себе непреодолимое желание погрузиться во все его тайны и загадки, раскрыть каждый уголок и изучить каждый нюанс. Его сердце бьется быстрее при мысли о приключениях, которые ждут его за горизонтом. Мальчик мечтает отправиться в путь, исследовать неизведанные места и встретить новых друзей, которые будут разделять с ним радость открытий и удивления от красоты этого мира. — Так вот она! Свобода… Испустив вздох, он прикрывает свои глаза. Через тонкие веки он ощущает свет яркого солнца, а лицо нежится в его тепле. Волны теплого моря налетают на берег, омывая босые ноги ребенка. Глубоко вдохнув, он надеется еще раз ощутить этот освежающий запах свободы. Но вместо лёгкого бриза соленого моря, в его нос ударил резкий запах железа. Резко распахнув глаза, он увидел не яркое теплое солнце, а огненное кольцо, окрасившее небо в красный цвет, горизонт которого уходил в черную смоль космоса. Вместо лазурно-голубого моря, был багряный океан крови, источавший резкий запах смерти. Неподдельный ужас и непонимание от увиденного проступил на лице мальчика, прекрасная картина в одно мгновение обернулась страшным кошмаром, что мучали солдат прошедшие через самое пекло войны. Теплый песчаный берег обратился маленьким островом шириной в два фута, состоящим из раздробленных костей, острые осколки которых жадно начали впиваться в мягкие ступни ребенка. От боли в ногах на глазах проступили слезы, которые остались не замечены. Ступни начали обильно кровоточить алой кровью, что потом сливалась с багряным океаном. Солоноватые капли скатывались по щекам, беззвучно утопая в красной тишине смерти. Рябь, распространявшаяся по океану от упавших слез, незаметно скрывалась за черным горизонтом. Казалось, это продолжалось вечность пока солёные ручьи слёз не прекратили свой бег. В следующее мгновение от мест куда упали слёзы выступили большие волны начавшие раскачивать весь океан. Приливные волны начали запрокидываться на белый остров. Резко усилившаяся боль в ногах заставила оцепеневшего мальчика посмотреть вниз. Те места ног, которых коснулись красные волны начали гореть, словно их облили кипятком. Не сумев больше держаться на ногах, он упал на колени, расставив руки впереди себя. Острые осколки костей впивались по всей площади голени и ладоней мальчика, и сразу же за этим их накрыло новой волной. Вопль адской боли вырвался из глубины его души. Через раны от осколков, багряная кислота начала распространяться по его телу, заставляя его гореть изнутри. С гримасой агонии на лице он обернулся через себя и взглянул на свои ступни, от которых к этому моменту остались лишь одни кости, которые так и наровились слиться с этим чёртовым островом. Но это было только начало. Среди огромных волн образовались бездонные воронки, из которых начал вырываться звериный скрежет и кровавые визги. Из морской пучины вываливались огромные паукоподобные существа с человеческими лицами, лапы которых состояли из перемолотых конечностей людей. Тела представляли из себя месиво, сцепленное из того, что когда-то можно было назвать людьми. Вода начала окрашиваться в черный цвет от выплеснувшихся в нее внутренностей ужасных созданий. Они тянули свои щупальца к бедному мальчику, который был на острове, неспособный сдвинуться с места. Глаза этих существ сверкали зловещим светом, а мертвецкий запах, исходящий от них, заставлял его дрожать от отвращения. С каждым их шагом оставалась струя гнилых останков и мокрой грязи, а под ногами они топтали кости и кишки, издавая хлюпающие звуки. Океан поглотил все, что было когда-то прекрасным и чистым, превращая его в мертвый кадавр, покрытый рвотным пятном. И решетчатое небо испускало жженый запах серы, окутывая этот кошмар в атмосфере полного отчаяния и бессмысленности. Мальчик остался один на один с этими мерзкими тварями, которые заставляли его дрожать от страха и отвращения. На его душе лежал тяжелый груз грядущей тьмы, которая подступала все ближе и ближе, окутывая его в своем жутком объятии. И теперь, когда надежда исчезла, ему оставалось только дрожать и молить о спасении, которое, казалось, было недостижимо здесь, среди этого кошмара, который становился все сильнее и ужаснее с каждой минутой. Из самых пучин непостижимой сущности тварей неуемно взрывались необъятные крики раскаленной муки. Мальчик уже не мог кричать, от рук до уровня локтей и ног до середины бедра остались одни кости. Он уже не чувствовал боль только непреодолимый страх перед «ними». Бежать было некуда. Океан крови размочивший остров превратил его в зыбучие пески, которые начали утаскивать мальчика в глубь земли. Новые осколки белой смерти вонзались в туловище, а красные волны начали накрывать голову. Адские твари наконец-то достигшие острова падали на голову мальчика бесформенным месивом будто бы желая слиться с его сущностью, рассказать о своих страданиях, которые «ОН» им причинил. Гора плоти и крови росла, пока не достигла первых облаков, отсвечивавших адским пламенем. Как только последняя тварь слилась с кучей, океан прекратил своё волнение и начал стремительно поднимать свой уровень, поглощая с собой гору плоти, кровавые небеса и адское солнце. К тому моменту мальчик уже не чувствовал боль, ничего не видел, ничего не слышал и ничего не чуял. Остались только тьма и страх, что стали его единственными спутниками на пути к смерти. Всё что от него осталось — это осколок сознания и внутренний голос, умолявший о спасении. — Мама, мне страшно… — Мама, я не хочу умирать!.. — Мама, где ты… не оставляй меня одного!.. — Мамочка!.. Тишина… — Неужели я остался один?.. С последним вздохом отчаяния осколок сознания тихо растворился во тьме.***
…Спи, мой маленький принц, засыпай. Барашки и птички сейчас отдыхают, Сад и луга затихли, И даже маленькая пчёлка не жужжит. Луна серебряным мерцанием Глядит к нам в окошко. Спи в серебряном сиянии, Спи, мой маленький принц, засыпай… …И в замке уже Всё спит безмятежным сном, И даже мышка не скребётся. Погреб и кухня пусты Лишь в комнате горничной Слышно тоскливое «Ах!» Что за вздох это может быть? Спи, мой маленький принц, засыпай… …Кто счастливее Тебя? Ничего, кроме забав и умиротворения Игрушек и сладостей сколько душе угодно И даже карета, чтобы перевозить тебя. Всё ухаживают за тобой и все наготове, Чтобы только мой маленький принц не закапризничал. Что же принесёт нам грядущее? Спи, мой маленький принц, засыпай…***
Отзвуки далекого прошлого, к которому уже не вернуться, пропитанные ностальгией и сожалением, плавно расплескивались по глади мрачного океана небытия. Ихор таивший в себе теплые и родные воспоминания, начал таять, преображаться и снова соединяться, создавая удивительные картины воображения. Но два отдельных образа выделялись на фоне всеобщего потока сознания. Один из них, похожий на женскую фигуру, нежно обнимал другой, что напоминал ребенка. В этом нежном объятии, в этом символическом соединении прошлого и будущего звучало нечто драгоценное и вечное. — Мой бедный маленький Эрен… Мой бедный маленький мальчик… Не плачь, мама рядом… Это все всего лишь плохой сон… — нежный голос женщины пронзил сердце мальчика, исчезнув от дуновения ветра после. Ее ладони, словно нежные лепестки цветов, обволакивали его, унимая боль и страх. Ладони, покрытые мозолями от ежедневного ведения хозяйства держали мальчика, даруя теплые объятия. Он, словно дрожащий птенец, осторожно открыл глаза, видя перед собой мир, наполненный нежностью и заботой. Его веки, подрагивая от яркого света, медленно привыкали к новой реальности. Поляна перед ним распахнула свои объятия, окутывая его надеждой и теплом. И в этот момент он понял, что не все потеряно, что даже на фоне стен Сигансины, где порой царили страх и ужас, можно найти свет и надежду. Не было ни океана крови, ни красного неба, ни адского солнца — была только любовь, что дарила ему силу смотреть в будущее с открытым сердцем. Потихоньку приходя в себя, он обернулся к матери. — Мама, я хочу домой. На лице женщины отразилась легкая улыбка. — Конечно дорогой, думаю на сегодня с травами мы закончим. Осторожно взяв за руку сына, женщина направилась в сторону врат. На все время пути глаза мальчика оставались красными, как будто стоит только сделать что-то не, так и он снова заплачет. Женщина осторожно поглядывала на сына во время всего пути. В ее сознании беспорядочно крутились беспокойные мысли, но среди них была одна, которая как ей казалась ей не принадлежала. — …Не пиши историю, в которой предрешен всего один конец… В контексте ситуации она не представляла из себя что–то дельное, поэтому женщина отогнала ее куда подальше. Ее внимание вернулось обратно к сыну. Желая отогнать его беспокойство, она решила слегка его приободрить. — Эрен, когда вернемся домой, я приготовлю тебе твои любимые булочки! И еще… Сегодня должен будет вернуться твой отец. — это сработало, услышав это — настроение мальчика слегка поднялось, он вытер оставшиеся следы от слез на щеках и потянул маму за руку вперед, желая ускориться. — Тогда… пойдем быстрее! — уже с улыбкой на лице произнес мальчик. — Ладно–ладно, только не беги так быстро! Пройдя ворота, мать с сыном скрылись за стенами.***
…Он внимательно следил за двумя фигурами пока те не скрылись за стенами. Юноша на вид лет двадцати стоял на холме, под сенью многолетнего дерева и осматривал бескрайние поля, уходящие за белый горизонт. Солнце, сдвинувшееся с мертвой точки зенита, начало свой медленный бег на запад, ведя за собой легион кучевых облаков. Вслед за этим поднялся легкий ветерок, начавший раскачивать крону дерева. Поляна васильков у подножья холма озорно колыхалось в такт ветра, разнося приятный запах лета. Делая глубокий вдох, он попытался привести мысли в порядок. — …Когда история близиться к концу, мы всегда думаем о ее начале. Прямо как в прошлом… — Прямо как сейчас?.. — Мм?.. Эрен обернулся в сторону голоса. Прикрыв глаза, Гриша сидел на траве, оперевшись спиной о ствол дерева. Юноша бросил взгляд на мужчину, который выражал некоторое стеснение этой ситуацией, при которой его мысли стали общим достоянием. Приоткрыв один глаз, он взглянул на сына, который все продолжал сверлить его взглядом. Слегка вздохнув, он произнес: — Тебя это кажется совсем не удивляет. Все еще не понимая смысла его слов, Эрен решил продолжить слушать отца и ничего не говорить. — Этот пейзаж… эта «мечта»… все это стоит того, чтобы этим насладится, не так ли? — И вправду… — Вот, присядь — мужчина похлопал рукой по траве рядом с собой приглашая присоединиться к нему. Юноша спокойно направился к нему и присел, направив свой взгляд куда–то вдаль. В тишине умиротворения они сидели, казалось, вечность. Пока вдруг откуда-то сверху раздался третий голос. — Не вам рассуждать о чужих мечтах, господин Йегер! В конечном счете именно из-за вашей эгоистичной мечты мы все здесь и оказались… Они подняли свой взор на ветви дерева откуда исходил звук. На одной из толстых ветвей сидела девушка в белом дириндиле. Шатенка с особым энтузиазмом на лице размахивала босыми ногами, явно не боясь свалиться с дерева. Секунду спустя она спрыгнула с дерева, приземлившись рядом с Гришей. Осмотрев окрестности, она вернула свой взор на двух мужчин, что сидели рядом. Гриша задал вполне логичный вопрос. — Мы с вами знакомы? — Нет, но… — Саша протянула руку — …могли бы. Мужчина принял рукопожатие. — Можно просто Гриша. — Саша. Завязался легкий разговор, который Эрен прервал уже своим вопросом. — Саша, что ты тут делаешь? — Мм? Не ожидал меня здесь увидеть, да? — озорным голосом спросила девушка. — Ну в этом месте… — Все не реально, да? Что ж поначалу я этого даже не замечала, но… — ее голос стал задумчивым. — Казалось, что–то не так? — закончил за нее мысль Гриша. — Да! Все было таким… таким идеальным! Прекрасная спокойная жизнь каждый день! Но было чувство, что я что–то упускаю… Но меня это не особо волновало, пока однажды во время прогулки по оживленному базару мне навстречу не попалась странная женщина. Когда мы пересеклись она резко схватила меня за запястье, и клянусь, было ощущение как будто меня всю кипятком обдали. А потом резко начала кружиться голова, пробил холодный пот. Думала, что свалюсь в обморок там на месте же! А когда через мгновение прошел шок, в районе живота началась такая боль, что даже сейчас пробегает дрожь от воспоминаний. Брр!.. — девушка приобняла себя — когда я уже пришла в себя женщины уже след простыл. — А дальше что? — спросил Эрен. — Ну… Мне поплохело, и я решила вернуться домой. Только тогда я заметила, что не только женщина исчезла, но и вся улица была пустой. Все люди просто исчезли. Мне стало как–то не по себе, и я поспешила убраться с базара. По пути все другие улицы тоже были пустыми. Но после того, как я вышла на главную площадь голова резко начала так сильно гудеть, что в глазах потемнело. Когда зрение вернулось, я уже была на площади полной людьми. От какофонии их голосов голова начала трещать еще сильнее. Даже закрыв уши их голоса, не унимались, будто звучали прямо в голове. Пытаясь сориентироваться в этом потоке людей, я заметила знакомый силуэт. Это был господин Зик. — Зик?! — одновременно спросили Йегеры. — Да–да, так вот. Пытаясь пробраться к нему, я попёрла против потока людей, и они будто не замечали меня и просто толкали. В конечном счёте они сбили меня с ног и начали идти прямо по мне. Боже я думала, что там и помру! Кое-как выбравшись, я с болью в спине поковыляла к господину Зику. Он стоял будто завороженный и пустым взглядом смотрел на уходящий закат. Когда я схватила его за руку у меня в глазах всё побелело. Резко закрыв глаза, я несколько раз их протёрла, а когда открыла уже была не на главной площади Троста, а на площади в Либерио. — Либерио?.. — Гриша спросил с неверием. — Когда головокружение прошло я также не поверила своим глазам. Осмотрев улицу моё внимание привлёк кряхтящий звук сбоку от меня. Господин Зик стоял на коленях скрючившись, схватившись за шею и хриплым задыхающимся голосом выдавил: — Как же больно! Когда он отдышался, я помогла ему встать, и он задал вопрос. — Где мы? Ну и я ответила ему что мы в Либерии. — Либерио значит? А ты у нас получается… — Саша. Саша Браус. — А, так ты одна из… — Да-да, все верно! — Хмм… Мы снова смотрели площадь, и она опять была пустая. Я спросила у господина Зика знает ли он где мы находимся. Он ответил, что у него есть предположение попросил взять его руку. После того как я взяла его руку мой взор снова залило светом. Когда зрение снова вернулось небо над головой светилось разноцветными красками, а звёзды сияли так ярко будто, казалось, что я до сих пор не отошла от этого внезапного перемещения. Мы стояли на белом песке, а впереди стояла светящееся дерево, где сходили случаи разукрашенного неба и свет звёзд. Честно сказать я была впечатлена этим зрелищем. — Это называется Пути — ответил ей юноша. — Да точно! Ну только вот от наслаждения этого зрелища меня прервал голос господина Зика. Он сказал нам нужно двигаться дальше к дереву. По пути он объяснил, что да как, и что это вообще за место такое. Честно сказать, я не совсем не поняла о чём он говорил, но это не так важно. По ощущениям мы будто двигались целую вечность к этой так называемой «координате». Когда между нами оставалось плюс–минус несколько десятков метров перед нами возникли две сущности детей.Один из них очень сильно напоминал тебя, Эрен. — И? — Господин Зик сказал, что мы на месте и притронулся к мальчику после чего исчез вспышки света. Я последовала его примеру и также коснулась мальчика. Новая вспышка снова залила мой обзор. Я очутилась в незнакомом месте. Я стояла на берегу моря, а рядом со мной был этот мальчик. Он завороженно на что–то смотрел, не замечая меня. Когда я решила коснуться его плеча моя ладонь просто прошла сквозь него. Только тогда я поняла, что была чем–то наподобие призрака, который не мог взаимодействовать с внешним миром. — И что потом? — Ну я не сильно расстроилась и отправилась изучать окрестности. И скажу вам это было прекрасно, намного прекраснее того места, где я была изначально. Но что-то резко переменилось, небо окрасилось в красный цвет, а прекрасная поляна превратилась в пустырь. Опасаясь, что с маленьким Эреном что-то произошло я поспешила вернуться. Пока я бежала, окрестности позади меня начали исчезать, а на их подступало жидкость напоминавшая кровь. Каких–либо чувств осязания у меня не было поэтому я не могу сказать точно. Когда я вернулась к мальчику, передо мной развернулась сцена, напоминавшая самый страшный кошмар: мальчик стоял на маленьком острове, состоящем из острых осколков костей, которые впивались в его ноги. Вокруг был кровавый океан, который набегая на остров начала растворять его ноги. Непонятно откуда появились водовороты, из которых начали вылезать ужасные существа. Они с адскими криками шли на остров, который начал уходить под воду. Мальчик все это время так сильно кричал, что я… — голос девушки начал дрожать — я… Ладонь Гриши легонько коснулась руки Саши приглашая ту присесть. После она тихонько присела рядом. — …А потом всё как в тумане… Я плавала в пустоте. Передо мной было ничего, но по каким-то странным причинам я ощущала это «ничего». Через некоторое время из этого «ничего» начала распространяться тихая колыбель. И под звон умиротворяющей мелодии это «ничего» начало обретать формы. И когда прекрасная картина была завершена я очутилась здесь. Позже вдали я увидела ту самую женщину, которую я встретила на базаре с тем маленьким мальчиком… Вот как-то так… Все замолчали, обдумывая рассказ Саши. Время в раздумьях пролетело незаметно и вот солнце уже готовилось заходить за горизонт. Розовое небо приковало своей красотой взгляд троицы. После долгого молчания Саша решила задать последний вопрос. — Господин Йегер, а что насчет вас. Как вы здесь оказались? — девушка решила задать этот вопрос, так как ей становилось слегка неловко от того, что сын с отцом не перекинули даже пары слов между собой после услышанного. Йегеры оторвали свой взгляд с закатного неба и посмотрели друг на друга, а после на девушку. Немного подумав, он ответил. — Я тоже как вы, мисс Саша, пребывал в «прекрасном месте», но после меня будто облили холодной водой и очнулся в «Путях». Передо мной был Зик, который попросил у меня помощи. — мужчина обернулся на своего сына, на что тот всего лишь хмыкнул. — После небольшой подмоги я вернулся в Пути. А то, как я попал сюда… Можно сказать, что почти точно также. — Хмм, понимаю… Кстати, насчет Зика… Вроде он зашел сюда раньше меня, но мы его так и не увидели. — А ведь и вправду… Эрен, ты не знаешь где находится Зик? В конечном счете это твоя «мечта»… — Гриша повернулся к сыну, на что тот закатил взгляд. Кажется, Эрен держал некоторую обиду на своего отца. Во всяком случае так думала Саша. — Хорошо — Эрен прикрыл глаза. Его глазные яблоки начали активное движение, которое было видно даже через закрытые веки. Немного погодя он издал низкий гул, как машина, только что закончившая свою работу. Не открывая глаз, он произнес: — Он здесь, совсем рядом. — Эрен сделал напряженное лицо — У подножья холма… После этих слов Гриша поднялся со своего места и направился к склону. — И вправду, он здесь. Саша, которая к этому моменту тоже встала протянула свою руку Эрену, на что тот приоткрыл один глаз и вопросительно на нее взглянул. — Ну же! Пошли с нами — юноша издал обреченный вздох и взял руку девушки. Она помогала ему подняться, и они направились к спуску. У подножья их встретило тихо дремавшее тело Зика, удобно расположившееся в охапке васильков. Вся его бежевая униформа марлийского война была испачкана в грязи и зелени травы. Саша легонько тыкнула в лицо в мужчины, приговаривая: — Господин Зик! Проснитесь! После небольшого тормошения, Зик все же пришел в чувства. Потирая глаза, он присел на землю, параллельно достав из внутреннего кармана свои очки и надел их на себя. После он осмотрел людей, окруживших его. — О, а вот и вы! Долго же я вас искал! — произнес блондин, потирая щеку. — По тебе видно — Эрен небрежно бросил эти слова осматривая нерадивого старшего братца. — Хей! Тебе что–то не нравится? В конечном счете все пошло так как ты и хотел! — Зик сделал скривил лицо маленького обиженного ребенка, дразня своего младшего брата, чем вызвал улыбку на лице их отца, а девушка издала легкий смешок. — Хах! Какой там «как я и хотел». Даже в свои последние минуты я не могу насладиться спокойствием! — лицо юноши сделалось злым, а его руки сжались в кулаки. — Эй, эй, эй! Остынь! Ты что, не был рад нас видеть?! — недовольно произнесла Саша. — Нет просто я… — юноша сразу же остыл, опустив взгляд на землю. Тяжело вздохнув, он присел, прижав ладонь ко лбу — просто… — по тону его голоса можно было сказать, что он вот-вот заплачет — просто… — Ты хотел ни о чём больше не сожалеть не так ли? — Гриша опустился рядом со своим сыном положив руку на плечо. — Я понимаю тебя, это очень сложно, но боюсь без этого никак. — Да о чём тут сожалеть в конечном счёте ведь твоя мечта вот-вот исполнится — Зик все еще не понимал поведения Эрена. — Да какая это мечта, если она навязана предопределённым будущим?.. Разве это можно назвать мечтой? Мечту что нельзя изменить?! — вспылил юноша. — Стоп-стоп-стоп! Вы меня запутали. Я не понимаю. Как это, навязанная мечта? — Саша единственная из всех не понимала о чём они говорят. На что получила незамедлительный ответ. — С самого начала мне казалось что что-то не так. Но я не предавал этому значения. Но когда я получил воспоминания о будущем, в моей голове что-то щелкнуло. Я будто потерял себя… Старался изменить ход истории, хотя сейчас понимаю, что тот я, который был до всех этих воспоминаний, никогда бы так не поступил. но сейчас это не важно. К тому же, чтобы я не делал, воспоминания о будущем никак не менялись. Но несмотря на это внутри меня всё ещё теплилась некая надежда что не всё потеряно. Но после твоей смерти я окончательно осознал, что ничего не изменится… Девушку этот ответ загнал в ступор, она не знала, что с казать на это. А парень продолжил. — После этого я окончательно отчаялся что-либо изменить. И даже сейчас, после смерти вы не можете насладиться своей самой прекрасной мечтой, своим раем после смерти… И всё из–за меня… — последние слова Эрена встрепенули его отца, сидевшего рядом. — Что ты имеешь в виду? Дрожащим голосом он продолжил. — Как только я умру силы титанов исчезнут из этого мира, а вместе с ними и пути, в которых вы находитесь. Я поистине ужасен, раз допустил возможность такого… — парень закрыл лицо разрыдавшись. Наступила удушающая тишина. Тёплый ветер уходящего дня тихо ласкал их волосы. Спокойствие васильковой поляны прервал Зик, который начал тихонько смеяться, а потом вовсе разразился хохотом, обратив на себя внимание троицы. Кое–как успокоившись, он начал. — Хах… хех… фух… ну и рассмешил же ты меня — утирая пальцами слёзы со своих глаз сказал мужчина. На что на что Эрен буркнул. — Что тут смешного?! — Ты говоришь, что отчаялся, но если бы это было так, то ты бы продолжал бороться несмотря ни на что! Шел бы на самые крайние меры! А так ты просто стал безразличен ко всему, и просто стал плыть по течению. — А ведь он в чем-то прав… — Гриша произнес это тихо обратив на себя взгляд Эрена. — Людьми двигают разные вещи: мечты, надежды, желания… Отчаяние в конце концов… Но безразличные люди просто останавливаются и пускают все на самотек. Для этих людей уже не важно, что будет потом. Ты смирился со своей судьбой и потому тебе всё стало безразлично. Но теперь взглянув на нас и осознав, что своими действиями возможно разрушаешь мечты тех, кого уже давно нет в этом мире. Твоё безразличие на предопределённую судьбу этого мира сейчас обернулась обидой на то, что даже после смерти все эти люди не смогут насладиться своим раем. Ты винишь себя говоря, что не смог изменить будущее. Но… так ли это?.. — он сказал это задумчиво, слегка уйдя в размышления над сказаным. Эрен слегка успокоившись и протерев глаза спросил. — Что ты имеешь в виду? — Скажи, как можно увидеть воспоминания о будущем, которого ещё нет? — Никак? — Именно! Можно увидеть будущее, которое уже есть, которое уже предопределено. Судя по всему, ты из раза в раз ходил по одной и той же протоптанной тропе, не замечая ничего кроме нее самой. Заострял внимание на ее песчинках, надеясь своим воздействием на них изменить ее направление. Но как говорится: «Для моря одной волны мало». Тебе нужен камень, валун, который стал бы препятствием на этой тропе. Что-то такое что могло бы изменить ее направление. Обратить внимание на то, что происходит вокруг и найти другие дороги. Но постоянное хождение по кругу бесконечное число раз истончало нить твоей души, разрушало сознание и притупляло чувства. В конечном счёте вогнав тебя в безразличие. И ты также продолжил двигаться по ней, но уже не ища никаких возможностей. Эрен был слегка потрясён словами отца и брата. Он еще не смотрел на это под таким углом. Быть может… это та интерпретация, которая ему нужна?.. Стараясь более тщательно всё обдумать, он никак не мог понять, что же ему мешало оглядываться по сторонам. Не найдя ответа на свой вопрос, он всё же вернул своё внимание к людям окружавших его. — И кстати… О прекраснейшей мечте после смерти… Лучше умереть с воспоминаниями, чем с мечтой, в погоне за которой ты потерял всё… Ну во всяком случае я так считаю!.. — Зик самодовольно потёр нос. — Ха! Ты говоришь об этом, хотя сам только недавно передавался наслаждением в своей мечте — Эрен сказал это с толикой иронии. — Но ведь в конечном счёте в этом и смысл этого места. Таким создала его Прародительница Имир. — парировал Зик. А тем временем закатное солнце ушло за горизонт накрыв за собой небо одеялом из звёзд. Смотря на это Эрен произнес: — Конец приближается… После его слов небо окрасилось тысячами вуалей разных цветов, а васильковое поле обратилось белым песком. Они снова были в Путях. Эрен встал. Вслед за ним встал его отец. Смахнув последние капли слёз, он всех осмотрел. На его лице промелькнула лёгкая грустная улыбка. — Что ж… — начал Зик — думаю пора прощаться… Эрен закрыл глаза кивнув. Не успел он опомниться и Зика уже не было. — Эрен, вот тебе мой совет: дай людям из прошлого остаться в прошлом. Юноша моргнул и вот отца уже не было рядом. Осталась лишь одна Саша, которая прямо смотрела в его глаза. — Что ж, я не буду говорить прощай… Не готова я еще расставаться с тобой навсегда. Поэтому… пока?.. Встретимся в следующей жизни!.. В следующее мгновение, когда парень закрыл глаза девушка тихо растворилась. Оставшись совсем один, он тоже решил, что ему пора уйти.***
Он уже пришёл в себя, но не спешил открывать глаза. Вокруг разносились приглушённые звуки последней битвы. Эрен может поклясться, что среди звуков взрывов он слышит набат, извещающий о его скором конце. И его палач в скором времени явится сюда. Там, где он был, было темно. Он не смотрел на внешний мир, не руководил телом, которое у него было. Всё шло само собой и ему не было нужды участвовать во всём этом. Да и не хотел он смотреть на то, что натворил. Мгновение спустя во тьме разлился свет. Сквозь пыль и звуки взрывов на него неслась столь до боли знакомая фигура, которая уже заносила клинок. На ее лице была грустная улыбка. В её глазах читалось неверие. Он открыл свои глаза чтобы в последний раз запечатлеть её прекрасный лик в своей памяти. Позади нее он увидел маленькую девочку, на ее лице улыбка. — Хорошая работа, потомок… — Прости, Микаса… Прости что взвалил на тебя этот груз… Клинок касается волос, ровно их рассекая, а секунду спустя со скрежетом проходит через позвоночные диски его костлявой шеи. Его глаза закрываются более не способные лицезреть этот мир. В последнее мгновение он чувствует сладость на губах думая, что все это наконец закончилось. Размышляя о словах отца, он думает, что возможно и вправду нет ничего невозможного. Последний осколок разума начал растворяться в первородном хаосе. Перед тем как окончательно утонуть он услышал далёкий голос. — …всегда будут воспоминания что преодолеют само время… — Что ж, думаю вы правы кем бы вы... не были…***
— Эрен почему ты плачешь?... Мальчик легонько коснулся своих глаз — Не знаю… Мне просто... приснился плохой сон…