Living Through the Ghost

Она повернулась и улыбнулась ему, этой идеальной золотой женщине, и сделала какое-то умное замечание, которое прорезало всю его чушь и заставило его полюбить ее еще больше, но слова умерли, прежде чем он смог их понять. Прежде чем он успел спросить, нет, попросить ее повториться, она превратилась в пиксельную размытость цвета и резкий цифровой визг. Джонни вскочил на кровати, весь в поту, тяжело дыша, вцепившись пальцами в шелковые простыни и глядя на кабели на потолке. На мгновение его левая рука почувствовала себя неправильно, ощущение ткани тоже… что-то слишком … но оно исчезло почти сразу, как только он это заметил. — Черт, — сказал он, закрывая лицо руками. Он не был уверен, кого он ненавидел больше: девушку из кошмаров или войну. По крайней мере, девушка с рыжыми как огонь волосами просто посмотрела на него и обозвала его именем, с которыми он не мог не согласиться, прежде чем уйти и оставить его одного в темноте и пламени. Чувство потери было ударом по лицу, но с рыжей оно его выпотрошило. Ему становилось все хуже. Его часы показывали, что у него есть еще полчаса до того, как сработает будильник. Он откинул простыни и подошел к душе, сначала включив ледяную, а затем очень горячую воду. Он обнаружил, что его никогда не беспокоило то, что он не мог закрыть ставни огромных зеркальных окон своей квартиры. Он уставился на свои руки. Ему следует сдаться и пойти к риперу, но большинство решений, которые можно предложить, не помогут. У него не было нейронной программы, которая могла бы заставить его мозг чувствовать то или иное. Он не мог вставить какой-либо ингибитор. Наркотики были возможны, но он был наркоманом, когда ветеранская программа Милитеха вытащила его с улицы, настолько пьяного, что он до сих пор не мог ясно вспомнить многое из своего прошлого, а его зуд к никотину и пристрастие к выпивке вызывали у него привыкание, личность шла бы на риск, если бы могла помочь. Это также привело к отказу от BD, которые в любом случае сделались неэффективными из-за отсутствия нейронного программного обеспечения. Он ударил кулаком по стене душа. Было больно, но катарсис был хорош. Недостаточно, даже близко не достаточно, но хорошо. Он постоял несколько минут под горячим душем, затем выключил его и приготовился к работе, включив проигрыватель, пока одевался. Без музыки в квартире было слишком тихо и одиноко. Даже при этом в его голове было слишком тихо и одиноко. Он вздохнул, застегивая рубашку. По крайней мере, он больше не проснулся с пистолетом в руке. Там было залатанное пулевое отверстие, оставшееся с одного из тех времен, и хотя стена теперь выглядела нетронутой, ему казалось, что он все еще мог видеть. Одной из худших вещей в кошмарах было то, что он не осмеливался рисковать, приводя к себе женщин, потому что не был уверен, что сможет жить с тем, что случайно может убить одну из них из-за дурацкого кошмара. Он остановился на последней кнопке. Его руки слегка дрожали, когда они продолжили. Эта идея заставила его подумать о рыжеволосой, и он не знал, почему это его так сильно напугало. Не то чтобы он искал чего-то долгосрочного, просто было бы неплохо не трахаться в клубных туалетах или припаркованных машинах. Было бы здорово иметь возможность время от времени просыпаться рядом с теплым телом. Сделайте это место немного более живым. В долгосрочной перспективе, Иисус Христос. Как это вообще будет выглядеть? Он писал корпоративные джинглы и ненавидел каждый чертов момент этого. Возможно, ему стоит завести домашнее животное. Он мог позволить себе лицензию. Не за что-то теплокровное, но почему-то на ум пришла черепаха… Хотя где же ему вообще найти черепаху ? Он надел куртку, застегнул ее, убедился, что значок Militech на лацкане яркий и стоит вертикально, налил себе кофе, а затем бросил последний тоскливый взгляд на гитару перед уходом. Он будет играть сегодня вечером. Он выходил, садился в самом удобном углу пил текилу и играл на гитаре, пока не терял сознание на диване. *** Деньги давали вам варианты в Найт Сити, но значительные средства Ви все еще заканчивались, и ее возможности пополнить их были ограничены. Она также не была заинтересована в привлечении внимания ни друзей, ни врагов. Несколько завихрений на проезде в метро, ​​и она направилась из блестящих высокотехнологичных залов NCX в грязные залы старого мотеля No-Tell. Здесь все было уродливее, чем в самой уродливой части улицы Чпок-стрит. По крайней мере, пахло лучше, чем выглядело, если резкий запах интенсивной повседневной химической чистки можно назвать лучше. Она знала, что есть люди, которых ей нужно увидеть. Она пролежала в постели несколько часов после того, как прозвенел голографический будильник, потому что не хотела вставать. Дело было не в ней. Речь шла о Джонни. Речь шла о том, чтобы не дать другому человеку стать инструментом, человеку, находящемуся в этом месте, из-за сделанного ею выбора. Она встала с кровати, не удосужившись переодеться, и направилась в «Эзотерику» Мисти. Неудивительно, что город остался почти таким же, как и три года назад. Реклама была другой, и некоторые модные вещи, которые она видела мимоходом, изменились, но не так уж сильно. Она знала некоторые клубы, чьи плакаты были расклеены на стенах, и узнала имя Красного Джо из рекламы крупного боя, который состоится в следующем месяце. Она прошла мимо здания, где принесла с собой слишком мало патронов, совершенно непродуманный план и призрак рокербоя, недавно появившийся в ее голове на концерте за отчаянно необходимыми деньгами. Похоже, ее попытки выселить оттуда Тигров ни к чему не привели. Арасака тоже была повсюду, куда бы она ни посмотрела, несмотря на слухи о ее грядущей гибели, и наиболее заметно фигурировала в какой-то художественной рекламе какого-то мероприятия на следующей неделе с участием парадов. Найт-Сити всегда находился в движении и в то же время всегда находился в застое. Однако никто не заменил Гэри Пророка. Что ж, Ви не считал торговые автоматы, теперь заполняющие его маленький уголок, заменой; ни один из них не выглядел болтливым. Она остановилась возле «Эзотерики», глубоко вздохнула и вошла внутрь. Мисти, хмурясь, что-то делала на планшете у стойки. Она выглядела точно так же, светлые волосы торчали, свитер был ей великоват. Она оторвалась от планшета, ее нахмуренное выражение сменилось тщательно продуманной загадочной улыбкой, а потом — взглядом с отвисшей челюстью. Однако ненадолго. Она рванулась вперед и заключила Ви в объятия. —Ви! Ви обнял ее в ответ, сдерживая слезы. Через секунду Мисти отстранилась, взяла ее за плечи и внимательно осмотрела давно потерянную наемницу. — Я знал, что ты вернешься. Вик рассказал мне о том, как ты позвонил год назад, после того как проснулся. Ты вылечилась. Ви кивнул. — Мне жаль, что я не… я не могла… то, что я сделал , Мисти… Мисти кивнула и подвела Ви к стулу. — Вик сейчас с пациентом, но я пойду за ним через минуту. Отдыхай. Ви рухнул в кресло, а Мисти отвернулась и через секунду вернулась с фарфоровой чашкой, полной дымящегося чая. Ви принял это с благодарностью. — Я вижу, ты отказался от имплантов. — Я больше не наемник. Не могу быть. — Она откинула волосы в сторону, чтобы показать шрамы на местах, где были порты. — Нервная система слишком повреждена. А наемник без оптики мертв. Мисти кивнула. — Все нормально. Ты вернулись, ты дома. — Мне очень жаль. — Ви закрыла глаза, не в силах смотреть Мисти в лицо. — Мне просто… очень жаль, что я жива и… — Ви... — Мисти сказала, убирая руки Ви от глаз: — Я твоя подруга. — Я обрекла невинную девушку на жизнь лоботомированной рабыни, чтобы я могла жить, Мисти. Для НСША. Потом я работала на них, перетасовывая бумаги… она находится в подвале здания, в котором я работала, подключенная ко всем машинам, о которых только можно подумать… был только один врач и двое нас, и… — Ви. — Мисти дотронулась до ее плеча и провела успокаивающими круговыми движениями по ткани футболки. — Ты пыталась выжить. Ты была больна. Знала ли ты, что это произойдет? — Мне стоило подумать об этом. — Но ты этого не сделала. Я знаю тебя, Ви, и я знаю, как устроен мир. Ты бы не выдала ее, если бы знала, что с ней так поступят. Ви всхлипнул. — Честно говоря, я больше не знаю. — Тогда ты бы сделал это сейчас? — Нет. — Хорошо. — Мисти подтянула ее вверх. — Давай, Вик уже должен закончить. Он будет так рад, что ты наконец вернулась. Ви последовала за ней в переулок, его глаза пересохли. Она вспомнила, как вернулась сюда незадолго до Конпеки, чтобы получить некоторые улучшения. Это было похоже на путешествие во времени. Вик убирался, когда Мистри открыла ворота клиники. — Иногда я думаю, что мне следует просто принять их предложение «Биотехники, — сказал он через плечо. — Это лучше, чем мириться с рекомендациями Зетатех… — Он повернулся и замер. — Эй, Вик, — сказал Ви, неуверенно поднимая руку, — Похоже, дела идут хорошо. —Ви. — Он подошел и прижал ее к своей груди. — Слава Богу. Я не полностью поверил этому звонку, но вот ты здесь. На этот раз Ви отстранилась, вытирая глаза. — Я надеялась, что из-за волос меня будет трудно узнать. — Не для меня, малыш. Я слишком долго смотрел на твое лицо. — Ты можешь изменить свое лицо, Ви, и я все равно буду знать твою ауру, — сказала ей Мисти. — Значит, ты свободена от реликвии, — сказал Вик, падая на табурет. — Я заплатила высокую цену... — Она одарила его легкой грустной улыбкой. — Я больше не гожусь как клиент, Вик. Невозможно установить какие-либо импланты. Он снял очки, потер глаза и кивнул. — Имеет смысл. Реликвия нанесла огромный ущерб, и я полагаю, что любой ремонт, который приготовили сумасшедшие ученые НСША, тоже был не очень щадящим. — Он поправил очки обратно на лицо. — Мне не нужно больше искать клиентов, Ви... Корпорация делает это за меня... — Он указал на большие неоновые буквы, которые теперь объявляли, что клиника принадлежит Зетатеху. — Я просто рад, что ты жива. Мисти поиграла одним из своих ожерелий. — Видишь, ты все еще носишь эту самурайскую куртку. Память? — она спросила. Вик фыркнул и скрестил руки на груди. У него никогда не было высокого мнения о Джонни, даже до энграммы, и у него никогда не было причин развивать мнение получше. Ви открыла рот, затем закрыла его. Она огляделась вокруг, пытаясь найти правильный способ выразить это. За последние несколько лет Вик навел порядок и улучшил освещение в клинике. — Может быть. Я… именно поэтому я вернулся. Он здесь. — Что? — спросил Вик, нахмурив брови. — Когда меня выличели, они, должно быть, каким-то образом вытащили его энграмму из моей головы... — Виктор нахмурился еще сильнее, она могла видеть, Ви продолжила: — ФИА делает всякую жуткую фигню, так что они, должно быть, вырастили ему новое тело и подключили его. Я видела файл. Он работает на Милитех, не помня о прошлом, кроме того, чем они... манипулируют... чтобы превратить его в кого-то, кого они смогут высвободить, когда захотят создать проблемы. Это его убьет — он, как и я, не может пользоваться имплантами. — Они и без него создают много проблем. — Он указал на мир за пределами клиники. — 6 -я улица со вчерашнего дня обстреливает колонны Арасаки слева, справа и по центру. Я ожидаю, что бандитская война между ними и Валентино достаточно скоро разгорится. Тигры тоже вмешались бы, потому что они тоже были домашними животными Арасаки. Ви закрыла глаза. Во всем этом она была бесполезна. Все, что у нее было, это быть очень хорошим стрелком, и люди с оптикой могли бы справиться с этим гораздо лучше. — Это не имеет значения. Я не могу оставить его в таком состоянии. Вик встал. — Оставить его в таком состоянии? Ви, он чуть не убил тебя. Больше чем единожды. У тебя появилась новая жизнь, живи. — Я заплатила ужасную цену за эту новую жизнь. Цена, о которой я даже думать не должна была платить. Я не могу помочь никому, кого я предала. И… он неплохой человек, Вик. На самом деле это не так. — Облажалась, конечно, но она знала Джонни лучше, чем кто-либо другой. Она помнила, как он требовал, чтобы она помогала людям, помнила, какую жалость он испытывал, когда видела разбитого, помнила, как он помогал ей, помнила все его сожаления. — Возможно, даже хороший. — Джонни Сильверхэнд. Ядерный террорист. Ви раскрыла руки. — Разве это более невероятно, чем все остальное, что происходит в наши дни? Вик долго смотрел на нее, затем вздохнул и снова сел. — Мне всегда было интересно, какой у тебя типаж. — Ви в замешательстве посмотрела на него. — Думаю, я просто любитель сложных дел, в конце концов. Хорошо. Какая помощь нужна? Ви покачала головой. — Я просто хотела увидеть вас, ребята, просто… знать, что кто-то еще помнит меня. — Ви, возможно, ты и не способена быть наемником, но ты все равно думаешь как наемник. Чем мы можем помочь?" — Работа. Я мало что могу сделать, но могу быть курьером. Контрабанда, вероятно, была бы глупостью, но мне нужны деньги. Вик кивнул, задумавшись. — Я думаю, мы сможем что-нибудь придумать. — Никаких фиксеров. Вик улыбнулся. — Незачем. Знаешь, у тебя среди них есть друзья. Ви покачала головой. — Я не могу быть тем, кем они хотят, чтобы я была. — В конце концов, люди узнают, что ты вернулась, — сказала ей Мисти. — Ты ужасно умеешь не поднимать волну, Ви. — Что ж, мне нужно попробовать. У меня могут быть друзья, но есть и враги, так что думай об этом именно так. — Она забрала с лица несколько длинных прядей волос. — Пожалуйста, не говорите маме Уэллс, что я вернулся. Я должна была позвонить ей, но это так тяжело. Все началось с Джеки… Мисти отвела взгляд, и лицо Вика вытянулось. — Не… волнуйся об этом, Ви. — Он посмотрел на пол. — Лупиту застрелили около года назад. Кампо Орта добился досрочного освобождения, в Эль-Койоте было собрание, чтобы отпраздновать… — Это все была подстава, — сказала Мисти, ее голос был настолько жестким, насколько Ви когда-либо слышал. — Были те кто не хотел возращения Орты, поэтому они расстреляли бар. Мама Уэллс попала под перекрестный огонь. — Падре тоже, — добавил Вик. Ви обняла себя. — Мне очень жаль. Черт, я... — Даже если бы ты была здесь, Ви, ты бы ничего не смогла сделать, — сказала Мисти. Вик кивнул. — Даже в своих лучших проявлениях. Они просто… Эль Койот был начинен пулями. Он сгорел. — Все, что она построила, сын, которого она вырастила, просто исчезло, — сказала Ви, чувствуя себя опустошенной. — Но не мы, — сказал Вик. — Я видел много смертей, Ви, и боролся с ними… тоже сталкивался с ними, не буду врать. Уродливая смерть иногда, уродливые причины. Но меня пока оставили в живых, и поэтому я продолжаю жить. Поступить иначе — значит сдаться той же смерти. — Он устало улыбнулся. — Ты хочешь спасти жизнь, верно? Лучше уж с этим справиться и перестать хандрить по поводу мертвецов. В любом случае, если бы они нас увидели, они бы все на нас разозлились. — Верно. Мне понадобится машина. — Я храню некоторые твои старые вещи на складе, — сказал Вик. Он пожал плечами, глядя на Ви. — На что еще я собирался потратить деньги? Кроме того, Мисти все время говорила, что ты снова появишься, и я решил, что попробую хоть раз попробовать эту штуку с верой. Он протянул руку, вытащил ключ из ящика и бросил ей. На нем был указан адрес в Вотсоне. — Спасибо. — Ох, она была чертовски плаксивой сегодня. — Э-э, я могу приступить к работе завтра утром. Сегодня мне нужно кое-что… разведать. — Ищи своего мужчину, — сказала Мисти. — Сотрудник Милитеха, — задумчиво сказал Вик, — своего рода иголка в стоге сена. Ви пожал плечами. — Он действительно жил в моей голове. Думаю, я смогу понять, где он проводит время.