Постельный разговор

— Посмотри на меня. У тебя так красиво светятся глаза. — Я нравлюсь тебе, Куро? Ты считаешь меня красивым? — Да, ты чертовски красив. Я бы даже сказал, дьявольски. — А чего сразу про нечисть? Почему бы тебе не сравнить меня с ангелом? "Уж наверное, ты много раз это слышал", — ревниво подумал Курогане. — Потому что мне нравится тот чертёнок, который сидит в тебе. Иногда он очень бесит, но я люблю его. — А я и не подозревал о его существовании, пока не встретил тебя, — хихикнул Фай. — Ты первый и единственный человек, который разбудил во мне истинную сущность. Вот почему этот чертёнок теперь навеки твой — раздражающий или возбуждающий — весь, какой есть. — Весь мой, — охотно согласился Курогане и уже совсем было собрался закрепить сказанное поцелуем, но внезапная мысль остановила его: — Погоди... Ты хочешь сказать, что только со мной ведёшь себя как полный придурок? — Ну конечно, Куро, а ты не знал? — Фай похлопал глазами, всё ещё немного светящимися после секса. — Впрочем, откуда тебе было знать. Я сам сначала подумал, что ты изменил меня, но потом понял, что ты, наоборот, сделал меня настоящим. Никто кроме тебя не дарил мне ощущение такой свободы. Курогане захлестнула непонятная смесь эмоций, главной из которых, к его великому изумлению, оказался восторг. Выходит, зря он всё это время ревновал Фая к его прошлому? К тому самому прошлому, на которое ему когда-то было плевать, а после памятного эпизода с Ашурой стало совсем не плевать. Выходит, Фай до их встречи был словно заперт в своей оболочке, а раскрылся только рядом с ним? — Куро, ты в порядке? У тебя так сильно бьётся сердце. Поражённый открытием и не зная, что сказать, Курогане крепко сжал Фая в объятиях и спрятал лицо в изгибе его шеи. — Мой глупый Куро-пёсик, — успокаивающе замурлыкал тот, перебирая пальцами чёрные волосы. — Мне как-то в голову не приходило, что ты об этом не знаешь, иначе давно сказал бы. Курогане раньше думал, что счастьем было услышать признание Фая в любви, но теперь он понял — вот оно, сейчас. Впервые в жизни ему захотелось смеяться от счастья.