Величие белого лотоса

Вернувшись в Чи Хао Лян, едва Нань Ло вошёл в свои покои, то увидел там Шэнь Хэйсу, расхаживающего туда-сюда по помещению. Ло не встал на колени перед учителем, как обычно, но почтительно склонил голову. — Учитель... — Хотел было сказать он, Шэнь Хэйсу перебил его, прошипев: — Как ты посмел расторгнуть этот брак?! — Нань Ло секунду промолчал, но вскоре сказал: — Не думал, что вы так быстро узнаете об этом. — Шэнь Хэйсу холодно усмехнулся: — Ты же понимаешь, что этим самым ты пошатнул союз между орденами? С помощью этого брака мы могли бы объединиться с ними и получить огромную власть, а ты всё испортил! — Он достал свою любимую чёрную плеть и тогда Нань Ло покрылся холодным потом. Он ничего не ответил и лишь склонил голову ниже. Спустя секунду по спине разлилась жгучая боль. На этот раз Ло всё же упал на колени, но боль не прекратилась. Удар за ударом. Удар за ударом. И так бесконечно долго, пока он уже не начал сомневаться, что от его спины осталось хоть что-то похожее на кожу. Ещё десяток ударов. И ещё. Из глаз невольно текли слёзы, но он изо всех сил старался молчать и сохранять спокойный вид. Это продолжалось нереально долго, Нань Ло уже не нашёл сил держаться. Через долгий промежуток времени удар от плети прошёлся по лицу и наконец-то всё прекратилось. Ло обессиленно упал на пол и не мог пошевелить. Шэнь Хэйсу обтряхнул кровь с рук и непринужденно сказал: — Ты похоже забыл, кому принадлежишь, уродец. — Его мягкий тон ни сколько не сочетался с острыми словами, которые он говорил. Мужчина подошёл к Нань Ло, и наклонившись, произнёс: — Ты забыл наш договор? Я вытаскиваю тебя с улицы, а ты остаёшься верным мне и делаешь всё что я говорю, так? Нань Ло хотел было ответить, но не нашёл сил произнести и звука. Тогда, когда Шэнь Хэйсу подобрал его с улицы, Ло казалось, что это наилучший вариант и ему ужас как повезло. Он был согласен на всё, лишь бы получить кров, еду и положение. Сейчас он вспоминает свою наивность и жалеет о том, что согласился на провокацию этого человека. "Быть покорным ему, терпеть всё и приносить результаты"? Тогда ему это казалось простым. Конечно, когда он в холоде и голоде, то мечтает о крове и еде, когда он в тепле и сытости, то мечтает о свободе. Он уже и забыл, какого это, когда тебя называют уродцем. *** На улице стоит жаркий летний день, но несмотря на это, по улицам города Ло бурлили толпы людей. Несколько заклинателей проходили через толпу, слушая говор народа и смотря на товар на рыночных витринах. Вдруг, взгляд одного заклинателя в чёрном привлекла небольшая толпа, окружившая кого-то. Посередине стояла телега, и напротив неё мужчина, который торжественно вещал что-то. Подойдя ближе, заклинатели поняли, что это были уличные артисты. С импровизированной сцены только-только ушла красивая полуобнажённая девушка, и заместо неё вышел пузатый мужчина, который только что зазывал народ, и объявил: — А сейчас на арену выходит белый призрак города Ло, который покажет вам искусство местного танца над сотней лезвий! — Рабочие подготовили сцену: Была установлена тонкая деревянная доска, а прямо под ней из земли торчало множество ножей, сабель и прочих клинков, которые стоят лезвием кверху. Если артист оступиться, то десятки ножен тут же пронзят его тело насквозь! Воистину опасный трюк. На сцену вышел юноша, лет десяти на вид, одетый в открытые белые одеяния, которые обычно можно было увидеть на танцовщицах публичных домов, а лицо юноши закрывала полупрозрачная вуаль. Оправив белоснежные волосы, он легко и грациозно запрыгнул на доску. Заиграла музыка, и вскинув руки, юноша начал танец. Плавными движениями он закружился вдоль доски, выполняя изящные движение и ловко переступая с ноги на ногу. От красоты движений и опасности номера, толпа завороженно заохала. При таких быстрых и неустойчивых движений, он в любой миг мог оступиться и напороться на лезвия внизу, но всё же он был ловок и парил над клинками, будто их и не было. Научиться такому виду традиционных танцев было сложно, а выполнять их на такой неустойчивой поверхности, да ещё и с летальным исходом при малейшей ошибке, — было воистину сложно. Такого мастерства ни каждый взрослый добьётся, а тут ребёнок! Вскоре, юноша подустал и случайно задел ногой одно из лезвий. Из раненой конечности хлынула кровь, но он продолжил выступление, будто раны и не было. Закончив танец, мальчишка покланился толпе, и прихрамывая, спустился со сцены. Довольная зрелищем толпа громко захлопала ему и на землю посыпались медные и серебряные монеты. Юноша быстро подобрал мелочь, и помахав толпе напоследок, ушёл за кулисы. Спрятавшись от людских глаз, Бай Лян сразу опустился на землю и болезненно зашипел. Осмотрев больную ногу, на лодыжке которой красовалась красная глубокая царапина, он скривился. Толстяк-начальник, объявив о выходе следующего номера, ушёл за кулисы к Бай Ляну и зло прошипел: — По твоему зрителям приятно смотреть на брызги крови?! — Юноша склонил голову и ничего не ответил. Мужчина продолжил: — Ещё хоть одна травма прямо во время выступления — вылетишь отсюда быстрее, чем сгорит палочка благовоний! — Он швырнул ему кусок какой-то ткани и напоследок приказал: — Быстро забинтовал свою кривую ногу и пошёл переодеваться. Стирать костюм от крови будешь сам. После того как он ушёл, Бай Лян раздражённо передразнил его и принялся забинтовывать больную конечность куском ткани. Вдруг, почувствовав чьё-то присутствие, он вскинул голову, и увидел перед собой богато одетого мужчину. Юноша хотел было встать, но из-за боли в ноге это не вышло, так что мужчина сразу приступил к делу: — Как тебя зовут, мальчишка? — Бай Лян пару секунд промолчал, но потом ответил: — Никак. У меня нет имени. — Он в очередной раз соврал, так как настоящее имя было для него чем-то слишком интимным и сокровенным. Бай Лян спросил: — Могу я узнать, как зовут господина? — Хотя мужчине такое поведение показалось невежливым, он понимал, что это просто необразованный ребёнок, так что просто ответил: — Шэнь Хэйсу. Учитель с пика Шаншуэ, ордена заклинателей Нань Хэй Су. — Затем спросил: — Как думаешь, зачем я подошёл к тебе? — Бай Лян чуть подумал, но вскоре ответил: — Этот достопочтенный не может знать, чего хотел бы господин. — Шэнь Хэйсу вздохнул и ответил: — Скажу тебе по секрету: моя главная способность, как заклинателя — видеть духовную силу всех живых существ. Я вижу, что твоя крайне высока. Такой талант редко можно найти, поэтому я и заинтересовался в тебе. У Бай Ляна будто сердце остановилось. Он не дыша слушал этого некого Шэнь Хэйсу, и не издавал и звука. Тот вскоре предложил: — Предлагаю тебе вот что: ты станешь моим учеником, будешь слушаться меня и изо всех сил добиваться лучшего результата в учёбе, а я дам тебе жильё, еду, положение в ордене, и если будешь стараться, то со временем сможешь стать великим заклинателем, а возможно, даже сможешь вознестись. Как тебе такое? Бай Лян задумался. Слушаться, учиться и быть хорошим мальчиком? Иметь хороший дом, пропитание, хорошее положение и жить в шоколаде? Как он мог отказаться?! Мальчишка через боль в ноге встал и почтительно покланился Шэнь Хэйсу. С лучезарной улыбкой на лице он ответил: — Стать вашим учеником будет большой честью! — Шэнь Хэйсу довольно хмыкнул и развернувшись, помнил за собой Бай Ляна, и направился обратно. Между чем, он сказал: — Раз у тебя нет имени, я тебе его дам. Пускай, фамилия будет Нань, а имя... Этот город же называется Ло? Пусть тебя так и зовут. — Бай Лян задумался, а потом шёпотом произнёс: — Нань Ло... Мне нравится. На пике Шаншуэ, стоя, в теперь уже своих покоях, он разглядывал своё отражение в зеркале и не верил глазам. Дорогое зелёное одеяние с орнаментом в виде журавлей сидело на нём прекрасно. На тумбе в покоях он нашёл ёмкость с тёмной краской для волос. Выкрасив белые копны и ресницы, он будто стал другим человеком. Про себя он повторял: — Я больше не Бай Лян. Я Нань Ло. Ученик с пика Шан... Шаншуэ, ордена Нань Хэй... Нань... Нань Хэй Су. — Он взглотнул, и продолжил: — Мой учитель — Шэнь Хэйсу, глава ордена Нань — Нань Ли... Лисун? Или Лисюн... Или ещё как-то... Бай Лян... Хотя нет. Нань Ло тяжело вздохнул и закрыв глаза руками сел на кровать. Ощутив то, насколько она мягкая, он понял, что ещё никогда не лежал на чём-то настолько хорошем и дорогом. Внезапно в дверь постучали и в покои вошёл Шэнь Хэйсу. Нань Ло сразу встал и покланился ему. Тот начал: — Ты будешь обучаться вместе с младшими. Скажи, ты хотя бы писать и читать умеешь? — Нань Ло отрицательно покачал головой, тогда Шэнь Хэйсу хотел было что-то сказать, но заметив преображения в внешности, спросил: — Зачем ты покрасил волосы? — Нань Ло промолчал, а учитель, взяв прядь тёмных локонов, повертел их и заключил: — Хотя неплохо. Не будешь выделяться и легко подружиться с соучениками. — Он взглотнул на молодую мордашку, которая доставала ему только до подбородка, и похлопал его по плечу. — Постарайся подружиться с другими детьми в первый день учёбы, хорошо? — Ло кивнул и тогда Шэнь Хэйсу улыбнулся ему. Улыбнулся... Сейчас, спустя столько лет, Нань Ло уже забыл, как выглядела улыбка его учителя. В начале его учёбы у них было прекрасные отношения. Среди всех учеников Шэнь Хэйсу, Нань Ло был его любимчиком. Он часто его баловал: Покупал различную вкусную еду, красивую одежду и украшения. Изо всех сил старался помочь ему подружиться с другими учениками и даже сблизил его с главой Нань Лисюанем. Именно благодаря учителю Нань Ло стал тем, кем сейчас являлся. Резко отношение учителя к ученику поменялось, он стал холоден и пришёл к рукоприкладству за любой промах. Нань Ло не знал, что повлияло на то, что изначально любивший его больше всех учитель стал больше всех его ненавидеть. Он ведь всегда был прилежным учеником... Учился на отлично, был вежлив, во всём слушался наставника, был благодарен ему за всё... Нань Ло хоть и старался давить свои чувства, но ему всё же было очень обидно, что его любимый наставник стал ненавидеть его. Хотя он смирился, но всё же продолжал с болью вспоминать утерянные хорошие отношения. На этот раз его любимый учитель, которого он уважал и почитал даже больше главы ордена, избил его до полусмерти, что ученик не мог даже пошевелиться. По щекам непрерывно текли горячие слёзы, а на языке вертелась лишь одна фраза: "За что, учитель? Что я делал не так?"