Выбежав из кафе, Хван завернул за тот же самый угол. Какого только что произошло? Он просто взял и назвал меня милым? К чему это вообще? И чего я убежал? Выгляжу, наверное, как дурак. Столько разных мыслей было в голове Хенджина, а сердце стучало как бешеное. Хотелось вернуться обратно и снова увидеть его, но что тогда сказать? Хван решил подумать об этом уже на месте и решительно пошёл обратно в кафе, когда его окликнул знакомый голос:
— Кого я вижу. Бродяжка вернулся! — Феликс направлялся в сторону Хвана, явно пребывая в хорошем настроении. — Ноги сами привели тебя сюда? Что, снова захотел меня встретить?
Хенджин начал пятиться назад, к сожалению, приближалась дверь кафе, а Хвану очень не хотелось устраивать очередную сцену перед Сынмином.
— Ещё чего, — зло выплюнул он. — Кому вообще захочется с тобой встретится после такого?
— «Такого»? — Феликс остановился. — Ты про то, как обозвал меня? Пожалуй, ты прав, мне было не приятно, ты, наверное, хочешь извиниться?
— Ладно, прости. Доволен? Все, больше нас ничего не связывает, — Хван тоже остановился, он думал, как бы обойти Феликса, чтобы уйти отсюда не через кафе.
— Чего-чего? Больше ничего не связывает?
А как же твое обещание поразвлечься? — Феликс снова начал двигаться в сторону Хвана.
— Нахуй сходи, может успокоишься. Я пошутил, слышишь меня? По-шу-тил! — Хенджин уже не знал, как отделаться от него. И не заметил, как подошёл к дверям кафе. Он обернулся посмотреть, где Сынмин, а тот в этот момент смотрел на него из-за прилавка. Из-за списка напитков, которые были на окне, не было видно Феликса, и можно было подумать, что Хван просто снова пришёл к нему. Сынмин направился к двери.
— Пошутил значит? А тебя на улицах не учили, что за такие шутки…— он не успел договорить, как дверь открылась.
— Феликс? Ты чего тут делаешь? — Сынмин думавший, что здесь один Хенджин, удивился, когда увидел Феликса.
— А что, мне уже нельзя к другу прийти? — немного раздражённо спросил Ликс.
— После того, что натворил — нельзя, — сухо ответил Минни. — Хенджин, поговорим?
— То есть мне нельзя, а парню, который со мной драться хотел, в твоём дражайшем кафе, можно? — Ликс начал выходить из себя.
— Он не такой как ты, Ли Феликс, — выходя вперёд, зло отчеканил Сынмин. — Если не хочешь драки со мной, то уходи по-хорошему.
— Боюсь-боюсь. Ладно, у меня дела есть. Некогда мне с вами возиться, — Ликс напоследок кинул бешеный взгляд на Хвана и удалился.
— Заебал, — вздохнул Хван. Он побывал во многих драках, но Феликс почему-то вызывал у него небольшой страх каждый раз, когда шёл на него с серьёзным настроем. А сейчас он ещё и выглядел как невменяемый. Мрак, одним словом.
— Ты как? Испугался? — обеспокоено спросил у него Минни.
— Немного, — Хван не стал врать, он никогда не храбрился попусту, и всегда говорил брату о своих переживаниях. Вот и сейчас он просто не видел смысла утаивать свои чувства.
— Да-а, что-то он сегодня сам не свой, — Сынмин почесал затылок. — Зайдешь?
Хван молча кивнул. В кафе они зашли в тишине, и в такой же тишине просидели минуты две, пока Сынмин все же не начал говорить:
— Прости, что я так внезапно сказал это. Я сам не знаю, что на меня нашло тогда. Если тебе было неприятно, я принесу тебе свои извинения ещё раз, — он ждал, когда Хенджин ответит, но тот молча смотрел на стол перед собой.
— Эй. Ты меня слышишь? — Сынмин помахал рукой у него перед глазами, и лишь тогда Хван обратил своё внимание на него:
— А? Прости, ты что-то сказал? Я задумался, — он размышлял, как ему теперь отлепиться от Феликса и как продолжить приходить, сюда не сталкиваясь с ним.
— Я сказал, что извиняюсь за свои слова. И если тебе было неприятно… — Сынмин начал свою речь заново, но был прерван.
— Что ты! — Хенджин замахал руками. — Мне вовсе не было неприятно. И извиняться тут нечего. Просто я смутился от этих слов, мне такого никто раньше не говорил, я не знал, что мне следовало сказать, — он начал перебирать пальцы из-за того, что снова начал нервничать. — И я просто убежал.
— Вот оно что, — Сынмин выдохнул. — Хорошо, что я тебе не неприятен. Я бы хотел с тобой дружить. Было бы печально, уйди ты из-за моих слов в первую же нашу беседу, — он улыбнулся Хвану такой улыбкой, от которой бабочки в животе, по умолчанию, начинают кружиться в танце.
— Кхм, так что, обменяемся номерами? — как только Хван сказал эту фразу, ему позвонили. — Погоди минуту.
— Алло? А, это ты. Чего тебе? Ты че, реально дома? Да так. Скажи, а чайник на плите? Ха-ха, понял. Ты же не собирался домой, че передумал вдруг? А. Ага. Понял. Окей, тоже тебя целую.
Сынмин пытался понять, о чем они говорили. И когда услышал последнюю фразу, почувствовал себя, будто не в своей тарелке. Словно не должен он был это слышать.
— Брат звонил. Так на чем мы остановились? А, да, номера, — Хван застыл, готовый набирать цифры.
— Брат? — Сынмин подумал не в том направлении. И уже задавался вопросом, не инцестник ли Хван.
— Ну да, который дома с чайником, — Хенджин тихо засмеялся. — Когда я говорил это, я и не думал, что он и вправду дома. Он сказал, что пойдёт гулять. И когда я спросил у него, на плите ли чайник, он спросил у меня, все ли у меня в порядке с головой, и где же чайнику ещё быть, как не на плите. А вообще, он звонил узнать, в кафе ли я. И просил скинуть адрес, — он весь монолог смотрел Сынмину в глаза, и пару раз чуть не утонул в них, но взял себя в руки. Не хватало ещё влюбиться в него так быстро.
— О. А, — Сынмин никак не мог выкинуть из головы ту фразу про поцелуй. И не знал, как спросить Хвана про это. Но вспомнив их недавний разлад, который произошёл из-за недомолвок, он все же решил спросить. — А поцелуй…
— А, да мы это по приколу вкидываем в конце каждого телефонного разговора. Как-то давно так повелось, я даже не помню, как мы начали это. А что? — Хенджин смотрел на него с не особо понимающим видом, и Сынмину стало стыдно за то, что он мог подумать такое про него.
— Да так, ничего. Записывай номер, — Они наконец-то перешли к заветному обмену телефонами. Оба выдохнули, когда номер каждого оказался в телефоне другого и никто им не помешал.
— Реально «Малинка», — произнёс Ëнджун, стоя у двери в кафе. — Так-так… И что же за красавец обольстил моего брата? Посмотрим…
— Хенджин! Наконец-то я тебя нашёл, — произнёс Джун, когда подошёл к столику, за которым сидела наша парочка.
— Так сказал, будто искал меня несколько лет, — Хван закатив глаза, ответил на рукопожатие брата.
— Да сюда пока дойдешь, и сто лет пройдёт. Шучу, — произнёс он, усаживаясь третьим, — ты, наверное, ещё не знаешь, так как не шёл сюда из нашего дома. Но до нас отсюда идти минут пять. Но это я ещё бежал. Пешком, думаю, все десять будут, — не упустив момента, Ëнджун похвастался своим достижением.
— А нах ты бежал? — Хенджин был немного недоволен тем, что их беседу с Сынмином прервали.
— «Нах»? Я добежал сюда за пять минут, чтобы встретиться с любимым братом, а он мне говорит: «Нах ты бежал?», — Ëнджун драматично приложил руку ко лбу и чуть было не пустил слезу.
— Ой, да ладно тебе. Нет, правда, чего пришёл то? — Хван решил, что Ëнджун не виноват в том, что он дурачок, и постарался не злиться на него.
— Да просто повидаться с братом. В кой-то веки выбрались вместе по-человечески. Когда мы в последний раз ели где-то вне дома? — предугадывая ответ Хвана, он добавил. — дом тёти Сохи тоже считается.
— Ладно уговорил. Сынмин, ты не против, если брат присоединится к нам? — Хван перевел свой взгляд на Минни, который все это время молча наблюдал за этой милой сценой воссоединения семьи.
— Да я, наверное, пойду. Только лишним буду, — сказал Сынмин и начал подниматься со стула. В этот момент раздался еле слышимый звук удара. И сразу после этого Ëнджун начал уговаривать его остаться:
— Да ладно тебе, это, наоборот, я помешал вам. Да и к тому же, больше народу — больше слухов можно узнать. Народная поговорка, — сказал он это, важно кивая головой. Будто сказал не бред, который сам и придумал, а действительно какую-то народную мудрость.
— Ну хорошо, — Сынмин, не успев толком подняться, опустился обратно на стул.
— Брат, угостишь меня? — Ëнджун посмотрел на Хвана выпрашивающим взглядом.
— Брат, а не ты ли недавно кричал, что зарабатываешь больше меня? — нарочито ласково произнёс Хван. — Вот и плати за себя сам. Можешь ещё за меня заплатить, брат, — Он выделит последнее слово тем же приторно нежным голосом.
— Да ну тебя. Ты погляди на него. Уже пошутить нельзя, — обиженно произнёс Ëнджун.
— Давай познакомимся, — Джун протянул руку Сынмину. — Друг моего брата — мой друг. Меня зовут Чхве Ëнджун, можно просто Джун.
— Ким Сынмин. — он ответил на рукопожатие, но будто что-то вспомнил. И с подозрением посмотрел на Джуна. — А почему Чхве, а не Хван? Я думал, вы двое братья.
— А, да мама Хенджина меня усыновила, когда мне было лет десять. Но я не захотел брать их фамилию, поэтому и остался со своей, — объяснил Джун.
— Вот оно как, — Сынмин снова вспомнил те слова про поцелуй. И узнав новую информацию, снова засомневался в их отношениях.
— Да уж. И чего ты не захотел брать нашу фамилию? А, брат? — Сынмину показалось, что Хван, когда произнёс это, всего лишь на миг, но погрустнел.
— Да вы, итак, много сделали, приняли в дом чужого ребёнка, обеспечивали и тепло относились ко мне. Я не хотел садится вам на шею. А фамилию брать не хотел, потому что я тогда не думал, что вы оставите меня надолго. А потом уже было поздно просить. Я и на работу устроился, чтобы отдать вам все, что вы на меня потратили… — он не успел закончить, как послышался хлопок — Хенджин дал ему пощёчину.
— Так ты значит о нас думал? — Хван сейчас был очень разозлен. — Мы приняли тебя в свою семью. Ты стал моим братом. Ты стал для мамы вторым сыном, — от злости он начал выделять каждое предложение. — Чтобы ты знал, мы с мамой никогда не думали о том, чтобы взять с тебя деньги за то, что ты стал нам родным человеком. Мы с мамой любили тебя и любим до сих пор. И только попробуй сказать, что ты и в этом сомневался, — Хван произнёс это все таким ледяным тоном, что даже Сынмин, ставший случайным свидетелем этой сцены, немного испугался. Что уж говорить о Джуне.
— Я... Я... — он не знал, что сказать. Он осознал, что все это время просто жил, оградившись от людей, которые о нём искренне заботились и любили его.
— Если ты все понял, мы сейчас же идём к маме и ты говоришь, как сильно её любишь, — Хван встал со стула. — Прости Сынмин и за это тоже. Мне просто нужно было образумить брата-идиота, — он посмотрел на Ëнджуна сверху вниз. — Пошли.
Сынмин помахал ему на прощание и тот вышел первым. А Джун, прибывая ещё в некотором смятении, пытался переварить все, что Хван сказал ему.
— Скажи мне, я — дурак? — он посмотрел на Сынмина, а глаза у него были на мокром месте.
— Да, ты дурак, — просто ответил Минни. Он решил не влезать в дела чужие.
— Понял, — Джун, быстро вытерев ещё не выступившие слезы, побежал к выходу.
— Хенджин! — когда он вышел из кафе, Хван уже ушёл на приличное расстояние.
— Хенджин, прости меня! Прости, что раньше не говорил вам, что я чувствую! Я боялся, что вы меня оставите. И… — кричал он на бегу.
— Да не ори ты, слышу я все, — Хван, громко выдохнув, провёл рукой по своим волосам. — Я тоже виноват. Знал же, что ты тугодум. Да ещё и дурак к тому же. Самому нужно было поднять эту тему ещё давно. — он потрепал Ëнджуна по волосам. — Пойдём к маме. Можем сначала цветы купить. Что скажешь?
— Хенджин… — Джун больше не мог сдерживать слезы и разрыдался прямо на улице.
— Хаа, — Хван покачал головой. — Иди сюда, — сказав это, он притянул Ëнджуна к себе в объятья. — Чтобы маму так же обнял, как меня сейчас обнимаешь. Понял? — произнёс Хван, когда Джун вцепился в него мёртвой хваткой.
— Понял, — кивая головой в плечо Хвана, произнёс он.
— Хорошо, — Хенджин уже давно перестал злится на него, и начал гладить брата по спине, чтобы успокоить.
— Давай ещё тортик купим? — отстранившись, спросил Ëнджун.
— Хорошо, — Хван улыбнулся ему, и они вместе пошли в магазин.
***
— Ой, мальчики, а что же вы пришли? Вот в недавно были, — открыв дверь, женщина была приятно удивлена.
— Мама, мы пришли потому, что Ëнджун хочет тебе кое-что сказать, — проходя внутрь, произнёс Хван.
— Тётя Сохи, нет… Мама, я люблю тебя, — сказал Ëнджун и вытянул вперёд букет цветов и торт.
— Боже, что же… — Сохи взяла из рук Джуна подарки и, положив их на тумбочку, притянула того в свои объятия. Простояв пару минут в молчании, она произнесла. — Я тоже люблю тебя, глупыш, — Она расцеловала всю макушку парня и, взяв его лицо в свои ладони, произнесла. — Спасибо, что сказал мне это. Мне очень приятно.
— Мама-а, — Джун снова начал плакать. — Прости. Прости, что раньше не говорил этого. Прости, что не взял твою фамилию, — сквозь слезы он начал извинятся. — Если ещё не поздно, могу ли я взять вашу фамилию, — он посмотрел по очереди сначала на маму, потом на Хенджина.
— Конечно можно! Сколько радости вы мне принесли сегодня! Пойдёмте скорее торт есть, — сегодняшний день стал одним из самых счастливых в жизни Сохи. — Спасибо за цветы, мальчики. Вместе выбирали?
— Конечно вместе. Этот дурак в цветах совсем не разбирается, — подал голос Хван.
— Эй, — Джун все ещё шмыгал носом, но уже более-менее успокоился.
— Ну-ну, будет вам. Садитесь, я сейчас чай наведу. Ой, ну порадовали вы мать. Спасибо, родные, — она погладила обоих по голове и пошла доставать чай.
— Видишь, все замечательно, — подперев голову рукой, Хван улыбнулся.
— Ага, — Ëнджун тоже улыбнулся. — Спасибо.
— Да не за что, — а Хван тем временем подумал, что если бы не Сынмин, то, может, их разговор и не состоялся бы. Вот и повод снова сходить к нему.
***
— Привет, Сынмин, — Хван, времени зря не теряя, позвонил ему сразу после семейного ужина.
— Привет. А я почему-то подумал, что ты из тех людей, что предпочитают переписку реальному разговору, — Минни поделился своими мыслями.
— О, нет. Я предпочитаю разговаривать. Но если тебе лучше общаться в чате, давай перейдем, — Хван вышел на балкон, чтобы семья не подслушивала их разговор.
— Я не против поговорить, если человек хороший, — слова снова оказались быстрее мыслей, и Сынмин ударил себя по лбу.
— Вот оно как, — Хенджин немного помолчал, а потом сказал. — И вправду, с хорошим человеком и разговор приятнее.
Сынмин не понял, относилось ли это к нему или просто ко всем людям в этом мире, поэтому просто промолчал.
— Я чего звоню то. Кафе ещё открыто? Я бы хотел к тебе прийти, — спросил Хван.
— Нет, кафе уже закрыто, мы работаем до шести. Но ты все равно приходи к нему я тут живу, — ответил Минни.
— Где живёшь? — не понял Хван. — Над кафе?
— Нет, в кафе, — исправил его Сынмин. — Приходи, я тебе все покажу.
— Ну окей, кладу трубку, — Хван не понял: Сынмин пошутил над ним, или реально живёт в кафе. Это любопытство заставило его собраться в два раза быстрее, чем он планировал изначально.
— Ой, сынок, а ты куда? — спросила мама из гостиной. Они с Ëнджуном смотрели какую-то мелодраму.
— Мам, а он к своему парню идёт, — хитро улыбнувшись, ответил за Хенджина Ëнджун.
— У тебя парень появился? И ты мне ничего не сказал? Сына, это как понимать, — поставив фильм на паузу, она вышла к нему и скрестив руки на груди, стала ждать ответа.
— Ма, да он прикалывается. Не парень он мне, мы вообще только сегодня познакомились. Если у меня кто-то появится, тебе я скажу первой, — надев другую футболку и накинув зипку, он поцеловал маму в щеку и направился к выходу. — Я пошёл!
— Сына, а ты чего маму обманываешь, — помахав Хенджину на прощание, Сохи повернулась к Ëнджуну.
— Да ладно тебе, мам. Какой обман? Всего лишь шутка. Да и к тому же, если его не подстрекать, он так и будет сидеть на жопе ровно, — убрав паузу, ответил Ëнджун.
— И то верно, — Сохи вздохнула. — Ой, ты погляди, она пошла в дождь к своему парню. Вот это любовь.
— Да какая любовь, мам? Они знают друг друга неделю, — закатил глаза Джун.
— Ничего ты сынок, не понимаешь, — она потрепала его по голове.
***
— От мамы подальше будет, — произнёс Хван, смотря на время. 20:47. — Двадцать минут бежал. Так, и куда мне? — спросил сам у себя Хенджин, смотря на тёмное кафе. Он попытался подергать ручку, но та не поддалась. Решив позвонить Сынмину, он достал телефон. И в этот момент кто-то схватил его за руку.
