***
— Вот мы и пришли, — понуро сообщил Ëнджун, он косо посмотрел на Гю и открыл дверь в подъезд. — Лифт сломан, так что придётся идти пешком. — Идти? — спросил Гю. — На каком вы этаже живете? — На шестом. — Ну тогда сделаем так, — он повернулся спиной к лестнице и медленно идя к ней, произнес. — Кто последний – тот куколд! — и развернувшись, он первым рванул вперёд. — Пиздец, что за условие?! — возмутился Ëнджун и быстро обогнув парней, побежал за Бомгю. Из оставшихся первее всех сообразил Джисон, толкнув Хенджина, он на ходу показал ему язык и побежал за парнями. — Блять! — Хенджин понял, что много он не пробежит, а куколдом становиться не хотелось. — Залезай, — произнёс Ликс и повернулся к Хвану спиной. — Не волнуйся, выдержу. — Понял, — Хенджин быстро запрыгнул на него и спустя мгновение они уже скрылись за лестничным пролётом. У парадного входа остался один Сынмин. Он уже пожалел, что, когда Феликс пригласил его, он согласился пойти с ними. Он не привык общаться с людьми такого типажа, хотя он вообще мало с кем общался. Вздохнув, Сынмин побежал за парнями, но, как и ожидалось он пришёл последним. — Ха-ха, Сынмин – куколд! — засмеялся Феликс и начал хлопать того по спине. — Иди нахуй, — тяжело дыша, ответил Мин. — Домой хочу. — Не-ет, никуда ты теперь не денешься, — Ликс притянул его к себе. — Мы теперь банда. На этих словах Хенджин и Ëнджун переглянулись между собой. — Открывай дверь, — сказал Хван, все также смотря на Джуна. — А у вас тут уютненько, — Гю скинул потрепанные кроссовки и вбежал в гостиную. — Ëнджун, а где твоя комната? — Пошёл нахуй, никто дальше гостиной и туалета не ходит, — сурово произнёс он. — Все меня поняли? — Понятно, — отозвался Сынмин. — Понял, — произнёс Ликс, проходя в гостиную. — Неплохо устроились, — произнёс Хан, оглядывая квартиру. — И кто главный кормилец семьи? — Я. — Конечно я, — одновременно произнесли Хенджин и Ëнджун. — Че сказал? — Джун сурово повернулся к Хвану. — У меня к тебе тот же вопрос, — в тон ему, ответил Хенджин. — Ты, гад, ни разу, ни одного блюда не приготовил. Так как смеешь ты говорить мне что-то про то, что ты главнее меня? — Долбаёб, Хан спрашивал про то, кто больше зарабатывает, а не про то, кто умеет у плиты стоять, — Джун уже вплотную подошёл к Хенджину. Так, что они почти лбами столкнулись. — Я больше зарабатываю! Так что очевидно, что я главный! — Пиздец. То есть, если я мало приношу денег, то меня можно и из квартиры выгонять?! — Хван схватил Джуна за футболку. — И вообще, кто дал тебе право решать? Не высокого ли ты мнения о себе?! — Если ты называешь это высоким самомнением, то это значит, что у тебя его вообще нет! — Джун в ответ схватил Хвана за край футболки. — Ты, можно сказать, вообще не работаешь! Целыми днями только и делаешь, что дерешься! Если бы не я, мы бы померли с голоду! Парни тем временем разместились на диване и наблюдали за этим увлекательным представлением. Гю откуда-то достал несколько помятых печенек и предложил их ребятам. Взглянув на их вид, парни почему-то отказались. — Вот как значит?! А ничего, что я уже гребаных полгода ебашу твою идею с этой шайкой?! — Хван с крика перешёл на ор. — Взбрело тебе в голову банду создать! Если бы не это, я бы тоже работал! Как ты вообще можешь мне предъявлять за мои драки, когда ты сам сказал мне больше драться!? — Пиздюк ты мелкий! Неужели не можешь совмещать?! Кто же знал, что если тебе что-то сказать, то ты только на этом сконцентрируешься и больше ничего делать не будешь?! — от злости у Джуна на лбу вздулись вены, и, отшвырнув Хвана назад, он кинулся на него с кулаками. Сынмин и Феликс напряглись и были готовы в любой момент разнять двух разбушевавшихся братьев. Хан не знал, смеяться ему или плакать. Ведь это после его вопроса началась вся эта суматоха. А Бомгю просто в тихую угорал с них, жуя своё печенье. Но никто не ожидал, каким будет следующее действие Джуна. Он набросился на Хенджина и начал его щекотать, при этом яростно крича: — Ну и кто теперь главный, а, младшенький?! Ха-ха-ха-ха!! — А-ха-ха, блять! А-ха-ха-ха, прекрати! — Хенджин до смерти боялся щекотки и с трудом сдерживал себя, чтобы случайно не ударить Ëнджуна. — Блять, сдаюсь! — Ха-ха-ха! То-то же! Будешь знать, как со старшими спорить! — победоносно произнёс Джун и отстранился от Хвана. — Заебал. Всего на два месяца старше, — надулся Хенджин. Он так и остался лежать, сил больше не было никаких. — Вставай, разлёгся он на полу, — Джун подал Хвану руку. — Да иди ты, — кое-как встав, Хван повернулся в сторону дивана и замер, увидев ребят. Он так увлёкся "дракой" с Ëнджуном, что совсем забыл про них и теперь пытался вспомнить не сказал ли он чего лишнего в пылу сражения. По ошарашенным взглядам парней особо ничего понять было нельзя, так что он решил подождать, пока они сами что-нибудь не скажут. — Вот это вы выдали, — первым решил высказаться Феликс. — Я уж подумал, что придётся разнимать вас. — Ха-ха, нет. Мы с ним никогда не дрались всерьёз, — Джун придвинул кресло к другой стороне стола, напротив дивана, — и не будем. — Ага, я пока не хочу лишаться руки, она мне ещё пригодится, — Хван тоже придвинул кресло и пошёл за настольными играми. — Да и я не хотел бы жить со сломанным ребром, — весело подхватил Ëнджун. Хан уже привык к таким разговорам, так что никак не отреагировал на это. Феликсу захотелось увидеть двух братьев в действии. Разумеется, против других людей. Сынмин, как единственный адекватный здесь, поразился таким взаимодействиям между братьями. Но решил ничего не говорить по этому поводу. А Бомгю захотелось увидеть драку между ними двумя. — У нас есть какая-то ходилка, "Уно" и обычные карты, — перечислил Хван, когда принёс всë, что оказалось в доме из игр. — Во что будем играть? — Я за «Дурака»! — выкрикнул Бомгю. — Я за «Уно», — произнёс Ликс. — Я тоже, — поддержал его Хан. — Я бы в «Дурака» поиграл, — произнёс Мин. — Я тоже за «Дурака», — сказал Джун, разваливаясь на кресле. — А я за «Уно», — Хван завершил цепочку. — И в итоге у нас, — Хенджин осмотрел всех парней, — 3 на 3, и никто не выбрал ходилку. Так, предлагаю с каждой стороны выдвинуть человека и Пусть на «цу-е-фа» решат, во что мы играем. — Отличная идея! Я представляю "Дурака", — Джун сразу заявил о своём желании, выдвинув свою кандидатуру. — Эй, я тоже хочу представлять «Дурака»! — воскликнул Гю. — А я первый сказал, — Джун хмуро посмотрел на Бомгю. — А я тоже хочу, — обиженно повторил Гю. — Тогда решайте на «цу-е-фа», — скомандовал Хенджин. — Хо-хо, приготовься, я мастер в этом, — важно произнёс Гю, выставляя вперёд кулак. — Это мы ещё посмотрим, — Джун повторил движение Бомгю и посмотрел на брата, ожидая его команды. — Готовы? Камень-ножницы-бумага, раз-два-три, — произнёс Хенджин и посмотрел на результат батла. Бомгю – ножницы, Ëнджун – камень. — Бля-ять, ну как так?! — расстроено протянул Гю. — Ха-ха-ха! Будешь знать, как против меня лезть! — победоносно произнёс Джун — Ну что, кто следующий? — Я могу. — Давай я, — в этот раз одновременно произнесли Хенджин и Джисон. — Хан, давай ты, — Хван быстро уступил своё место Хану. — Спасибо, — Хан улыбнулся ему и повернулся к Джуну. — Ну что, готов? — Всегда готов, — Ëнджун после поединка с Гю не сомневался в своей победе и уверенно выставил вперёд кулак. — Тогда начнём. Камень-ножницы-бумага, раз-два-три, — по старому шаблону произнёс Хван, и на этот раз сам огласил результаты. — Хан победил! — Блять, тут какой-то подвох, — расстроено произнёс Джун. — Читер ёбаный. — Пиздец, да где тут считерить можно? — возмутился Джисон. — Если проиграл, то сделай это нормально. — Да иди ты, — Джун обиженно отвернулся от него. — Так, ладно. Получается, играем в «Уно», — Хван убрал под стол остальные игры и оставил коробочку с «Уно». — Да ну не-ет, — раздосадовано протянул Гю, — я вообще в это играть не умею. — Да там легко, ты быстро поймёшь, — произнёс Ликс. — Ребят, давайте сделаем тренировочный раунд, чтобы объяснить правила? — Хорошая идея, а то я тоже в это не играл, — произнёс Сынмин. — Хорошо, тогда первый раунд обучения, — согласился Хван.***
— Блять, какой нахуй зелёный!? Сука, ебать тебя в рот! — орал Джун, когда уже пятый раунд подряд его закидывали кучей карт. — Ха-ха-ха, ну ты лох ебаный! — ржал над ним Хван. — Ребят, у кого есть «+4»? — спросил Сынмин вглядываясь в свои карты. — Так мы тебе и сказали, — весело произнёс Гю и положил «+4» на стол. — Эй, не на меня же, — Мин ещё не совсем разобрался в правилах и поэтому спросил: — Я теперь могу спросить, есть ли у тебя зелёный? — Ага. Но если у меня его нет, ты тянешь шесть карт, вместо четырёх, — Бомгю ещё с первого раунда понял смысл игры и теперь помогал Мину. — А у тебя есть зелёный? — Сынмин посмотрел на него, и Гю увидел, что тот хоть и не до конца понимает механику игры, но все же пытается разобраться. — Хаа, есть, — Гю потянулся к колоде и взял оттуда четыре карты. — Но ты не должен был меня спрашивать. Нужно было просто сказать, что у меня есть зелёный. И тогда я бы это либо опровергнул, либо взял карты за ложь. — А, понял, — Сынмин посмотрел на стол. — А какой цвет сейчас? — Синий, — ответил Гю. — Эй, так нечестно! Не поддавайся ему! — возмутился Джун. — В чем тогда азарт, если все будут друг другу подыгрывать? — Да ладно тебе, Джун. Сынмин же ещё не разобрался, так что ничего страшного, если Гю ему поможет, — после того, как Сынмин положил синюю карту, Хан положил такого же цвета «+2». — Вот как ты, значит, — Феликс посмотрел сначала на Джисона, потом на Хвана и тоже положил «+2». — Пиздец, вы там сговорились что-ли? — наигранно обиделся Хван и, посмотрев на ребят, положил «+4». — Да вы ахуели! — заорал Джун. Он и так сидел с огромным веером из карт, а теперь ему брать ещё 8 карт. — Это вы там сговорились, пидоры! — Бери давай, — смеясь, произнёс Хван. — Да ну вас нахуй, — Ëнджун обиженно бросил все свои карты на стол и удалился на кухню. Ребята увидев, что все карты были жёлтыми и лишь иногда проскакивали красные, заржали ещё сильнее. — Что-то я проголодался, — от души посмеявшись, произнёс Бомгю, — есть у вас, что-нибудь вкусное? — Вряд-ли что-то появилось со вчера, — задумчиво произнес Хван, — можем заказать. — Тогда заплатите за меня, пожалуйста. У меня тоже деньги с утра не появились, — Гю посмотрел на парней, ожидая, что кто-то вызовется заплатить за него. — Давай я, — поднял руку Мин, — и можешь не отдавать. Считай, благодарность за твою помощь. — Правда? Спасибо тебе! — Гю кинулся с объятиями на Сынмина. — Пойдёмте на кухню, — подал голос Хан, — а то, кажется, кое-кто обиделся. — Тоже мне неженка нашёлся, — скривился Хван, проходя в комнату. — Ëнджунчик! Ты же не обижаешься? — влетел в кухню Гю. — Да иди ты нахуй, — Джун сидел на табуретке у окна и драматично смотрел на кроны деревьев. — Театр одного актёра, — покачал головой Хван. — Иди сюда, будем еду заказывать. — В своём собственном доме нельзя делать то, что захочу. Беспредел, — вздохнул Джун и вместе с табуреткой переехал к столу. — Хочешь, я тебя обниму, чтобы тебе стало лучше? — Бомгю подошёл к Джуну и уже собирался сделать сказанное, как Ëнджун выставил руку вперёд. — Не надо мне всех этих ваших нежностей, особенно от тебя, — Джун хмуро взглянул на Гю. Но, увидев его расстроенное лицо, немного стушевался и уже спокойно произнёс: — Я имею ввиду, э-э... В общем, не только от тебя. Я в принципе не люблю все эти объятья и тому подобные штуки. — Вот как, — задумчиво произнёс Гю, — а если я буду понемногу и недолго? — Че? Ну... Можно, наверное, — не успел Джун это произнести, как Бомгю обнял Ëнджуна и быстро отслонился от него. — Видишь, не так уж это и плохо, — улыбнулся ему Гю. — А, ну... да, — Джун не ожидал, что в объятьях этого парня, пусть и не таких долгих, будет так спокойно и уютно. — Чего вы там милуетесь? Мы только вас ждём. Уже заказывать надо, а вы ничего не выбрали, — прервал их Феликс. — Уже иду! Мне курочку и колу, — произнёс Гю, подходя к ребятам. — Джун, ты чего завис? Что будешь? — спросил Хван, когда Ëнджун так и не подошёл к ним. — Возьми мне что-нибудь сам, — отмахнулся от него Ëнджун и повернулся к столу. — Только потом не жалуйся, — проворчал Хван и, ухмыльнувшись, нажал «х2» на заказ Бомгю.***
— Какого хуя, Хенджин? — спросил Джун, когда Хван протянул ему всë в точности такое же, как и у Бомгю. — А что? Сам сказал, чтобы я выбрал, — Хван невинно развел руками. — Я тебе не мама, чтобы знать, что ты там любишь. — Ты блять издеваешься? Мы же вместе живём... — Джун с трудом остановил свое раздражение. — Ладно, хуй с тобой, сил нет собачиться. — Ëнджун, у нас с тобой парная еда! — радостно воскликнул Гю. — Да-да, думай что хочешь, — Джун устало отмахнулся от него. — Ребят, а что вы имели в виду под «бандой»? — вдруг спросил Феликс. — Да, мне тоже интересно, — поддакнул Бомгю, уже жуя крылышко курицы. Хенджин переглянулся с Ëнджуном и по взгляду пытался понять, можно просветить их или нет. Решив, всё же рассказать им всë, Хван откусил кусочек от хот-дога и начал рассказ: — Сейчас вы услышите то, над чем мы с этим придурком, — он указал на Джуна, — работаем уже как полгода. В общем, мы будем сражаться против Карателя и его банды "Paradise". Все в комнате застыли в раскрытыми ртами, первым очухался Феликс. — Какой к чёрту Каратель?! Вы ебу дали? Забыли кто это? — Помним мы, но у нас есть причины, — Хван как-то странно посмотрел на брата. — В общем я начал набирать к себе людей. — Кхм, — Хенджин нарочито громко кашлянул. — Не без помощи брата, конечно же, — Джун косо посмотрел на него и продолжил. — И вот уже как полгода я занимаюсь этим. — Вы сумасшедшие блять, — ошарашенно произнёс Сынмин. Все в комнате ожидали что ещё выдадут эти два ненормальных брата. — Каратель пусть и сильный, но не всесильный и уж хотя бы попытаться напасть на него мы можем, — серьёзно произнёс Хван. — Банда у нас есть, так что осталось просто расширить её. — А что каждый может банду создать? — спросил молчавший Хан. Он не был тут пять лет, как раз в это время Каратель и объявился, так что он понятия не имел кто это и что сделал. — Конечно, — произнёс Гю. — Например, в том кипише на пустыре участвовал «Кирпич», глава мелкой группировки «Камень». — Это что за названия такие? — хохотнул Феликс. — Да им лишь бы как-нибудь называться, чтобы приняли в круг шестёрок, — объяснил Гю. — Что за круг шестёрок? — поинтересовался Сынмин. — Короче, там 4 класса, — начал Бомгю. — Первый — это випы или VIP. Второй — это Элита. Третий — это Серые. Четвёртый — это Шестёрки. Чтобы попасть к Шестеркам, достаточно просто создать банду, минимальное количество людей — четверо, назвать её и где-то себя проявить. Например: разукрасить стены вашим названием или испортить что-то в городе, при этом крича, кто вы такие. Ну и тому подобное. А дальше, если вы обладаете нужными умениями, силой или связями, то сможете пробиться на самый верх. Конечно, это очень сложно и долго, но если постараться, то, может, и повезёт, — Бомгю закончил с объяснениями и вдруг повернулся к Ëнджуну. — Ты уверен, что хочешь драться против Карателя? Он же среди Випов. Поговаривают даже, что он их глава, — Бомгю вопросительно уставился на Джуна. — Есть у меня, как ты говоришь, связи, — Ëнджун многозначительно ухмыльнулся. — О-о, не томи! Рассказывай уже! — Гю начал раскачиваться на стуле. Ему не терпелось узнать, как же Джуну это удалось. — Главой одной банды из Элиты оказался мой кореш со школы, назовём его Чижик. Примерно год назад мы с ним встретились и разговорились. Он рассказал, что его уже несколько месяцев крышует Каратель. Это сейчас он среди Элиты, а тогда Чижик был в числе Серых и думал уйти, пока не поздно. Ведь очень сложно уйти из-под крыши Карателя даже если ты в Серых. А если ты попал в Элиту, то считай, что закрыл себе дорогу обратно, — заговорщическим голосом рассказывал Джун. — А почему? — спросил Хан. — Потому что это Каратель, — серьёзно ответил Ëнджун. — Банда, которая была в Элите до Чижика, захотела уйти от него, но Он не отпустил. Не желая больше оставаться рядом с Ним, они объявили войну Карателю и были убиты. Все до одного. Идиоты. — Ебать. Что, прямо реально умерли? — ужаснулся Бомгю. — Нет блять. Понарошку, — беззлобно огрызнулся Джун. — Он очень сильный и влиятельный. И да, ты прав, — он посмотрел на Бомгю, — Каратель не просто среди Випов, Он ими управляет. — Что же это за человек такой? — ошарашено произнёс Хан. — И зачем тебе ввязываться в драку с таким, как он? Ты же можешь и погибнуть. — В этом и весь кайф, — улыбнулся Джун. — Тихая, житейская жизнь не по мне. Я уже давно хотел настоящей, крупной драки. И похоже, что нашёл. Да и я хочу уехать из этого города... — И сколько у тебя уже людей в банде? — поинтересовался Ликс. — Тридцать четыре, — гордо сообщил Джун. — И это за полгода? — разочарованно спросил Феликс. — Эй, знаешь, как сложно набирать парней с улицы, основываясь лишь на том, как они дерутся? — подключился Хван. — И после драки нужно ещё узнать, хочет ли человек вступить в нашу банду и не состоит ли он уже в какой-нибудь. — Ладно-ладно, молчу, — Феликс примирительно улыбнулся ему. — Кстати, примите меня к себе? — С радостью! — воодушевился Джун. — Конечно примем, — улыбнулся Хван. — Я тоже хочу, — вдруг подал голос тот, от кого такое заявление ждали меньше всех. Он ещё не до конца осознал всю силу Карателя и просто решил вписаться к друзьям. — Хан?! Ты же всегда боялся драться. Чего вдруг захотел к нам? — удивлённо спросил Хван. — Тогда я боялся, потому что был слабым. А сейчас я стал сильнее и хочу весело провести время с друзьями, — произнёс Хан. — Еба-ать. Не, ну ты слышал? — Хенджин повернулся к Ëнджуну. — Да я в ахуе, — Джун встал с табуретки и вместе с Хенджином вытащил Джисона из-за стола. — Чего вы? — Хан был явно недоволен тем, что его оторвали от поедания рамена. Переглянувшись, Хван и Джун начали по очереди считать до трёх: — Раз! — Два! — Три! — и хмурого Джисона, схватив за руки и за ноги, начали раскачивать из стороны в сторону. — Наш мальчик так вырос! — приговаривал при этом Хенджин. — Такой взрослый уже! — подхватил Джун. Феликс, времени не теряя, включил камеру телефона и начал снимать всë происходящее. Сынмин, не отрываясь от своего салата, с интересом наблюдал за их клоунадой. А Бомгю спрыгнул с табуретки и воодушевлённо спросил: — А если я лягу на Хана, я буду как в гамаке? Хенджин и Ëнджун замерли и, посмотрев на Гю, рассмеялись. — Ну попробуй, — весело произнес Хенджин. — Хан, ты же не против? — Конечно, я всë выдержу, — стойко ответил Джисон и скорчил серьезную гримасу. — Запрыгивай! — скомандовал Джун. — Стой, в смысле запрыгивай? — но не успел Хан повернуться в сторону Гю, как тот с разбегу плюхнулся на него своей задницей. Устроившись поудобнее на его животе, он весело крикнул: — Раскачивайте нас! Только аккуратнее, у меня травма. — Ха-ха, да легко. Хенджин, готов? — спросил Джун, весело глядя на него. — Ага, — улыбнувшись, Хван вместе с Джуном начал раскачивать Хана из стороны в сторону. Вместе они легко выдерживали вес обоих. Они раскачали Джисона до такой степени, что если бы Гю не обвил его талию ногами и не схватился за неё же руками, то уже свалился бы. При этом его выражение лица было такое, будто он тужится на туалете. — Ха-ха-ха, я не могу уже, — спустя несколько секунд произнёс Джун. — Тормози. — А че так? Выдохся? — усмехнулся Хван, осторожно опуская Джисона с Бомгю на пол. — Да блять, ха-ха-ха, — Ëнджун все никак не мог успокоиться. — Эти дебилы так смешно смотрелись вместе, ха-ха-ха. Жаль не мог сфоткать. — Не волнуйся, я всë снял на видео, — сквозь смех произнёс Ликс. — Лучший! Скинь мне тогда. Да, кстати, давай я свой номер тебе запишу, — Джун подошёл к нему. — Кстати, Ликс, разговор есть, — произнёс Хван и направился в свою комнату. — Пойдём. — Пошли, — Феликс пошёл следом за ним.***
— Феликс, скажи мне все-таки. Почему ты пригласил Сынмина? — хмуро спросил Хенджин, когда они зашли в его комнату. — А что такое? — невинно хлопая глазками, спросил Феликс. — Что такое? — возмутился Хван. — Да я же тебе вчера рассказал всë. Он хотел тебя опустить в моих глазах, чтобы я не общался с тобой. Разве так друзья поступают? — А-а, вот ты про что, — Ликс хлопнул себя по лбу рукой, — я совсем забыл, что не сказал тебе. — О чëм? — Хенджин сложил руки на груди и сел на кровать, ожидая ответа. — Это я попросил Сынмина так сказать, — улыбнулся Ликс, садясь рядом. — Что? Но зачем? — Хван ошарашенно посмотрел на него. — Это длинная история, — уклончиво ответил Ликс, оглядывая комнату. — Я никуда не тороплюсь, — серьёзно ответил Хван, смотря на профиль Феликса. — Я же сказал, что хочу, чтобы ты мне сам про себя рассказал, а не кто-то другой. Феликс повернулся к Хенджину и, увидев его милую и серьёзную мордашку, улыбнулся. — Ну что ж, хорошо. Давай я расскажу тебе, — Ликс отвёл руки назад и, оперевшись на них, откинул голову назад. А потом и вовсе лёг на кровать. Хван последовал его примеру. И вот они уже вместе лежали друг на против друга. — Не против, если расскажу тебе о себе всë? — произнёс Феликс спустя несколько секунд молчания. — Не против, — ответил Хван, смотря на Ликса. — Хорошо, — Феликс закрыл глаза и начал свой рассказ. — Я родился в семье очень богатого человека. Не буду говорить, что он там конкретно делает, но просто знай, что он миллиардер. С детства меня готовили стать его приемником, чтобы не дай бог бизнес не пропал или не перешёл кому-то не из его семьи. Каждый день с 4-х лет я ебашил с учителями разные нудные вещи, и, помимо этого, меня заставляли укреплять своё тело различными тренировками. Отцу было плевать на меня. Его интересовал лишь бизнес и то, смогу ли я его проложить. Меня спасала только мама. Она давала мне любовь и заботу. Но это продолжалось не долго, — Ликс судорожно вдохнул воздух и с трудом посмотрел на Хвана. Хенджин осторожно взял Феликса за руки и легонько сжал их. — Отец почему-то решил, что мама мешает мне заниматься и из-за неё моя успеваемость падает. И поэтому он... Приказал убить её... Наёмники пришли ночью, а мне тогда приснился кошмар, и я пошёл к маме, чтобы она меня утешила... Я своими глазами видел, как её убивают... — Феликс снова закрыл глаза и Хван увидел, как слеза покатилась по его щеке. Он придвинулся ближе и крепко обнял Феликса. Они пролежали так некоторое время, пока Ликс сам не отстранился. — Спасибо, — он улыбнулся, — всë уже хорошо. Мне тогда было 5 лет и в тот момент я понял, что мой отец ебанутый. Он не видел другого выхода, кроме как устранять мешающихся и бесполезных для него людей. Отец также убил несколько моих учителей, потому что с ними я "плохо" учился. Когда мне исполнилось 10 лет, я решил, что не буду дальше жить по указке отца. Я жил в отдельном доме, у него их было много. И, так как к отцу мне было не добраться, я решил сделать что-то, из-за чего он сам бы ко мне пришёл. Ночью, чтобы мне никто не смог помешать сразу, я начал крушить дом. Я раздобыл где-то лом и начал бить все, что мне попадалось на глаза. Этой же ночью меня поймали и остановили, а утром уже доложили про это отцу. Он сказал людям, работающим там, запереть меня в подвале. Они так и сделали. Так же они самолично решили почти не давать мне еду. Когда я вышел оттуда спустя неделю, я сразу пошёл на кухню, а потом и в свою комнату, чтобы нормально выспаться, в подвале было сыро и не было ничего, чем можно было укрыться или на что можно было лечь. Когда я зашёл в свою комнату, я увидел, что она вся в мусоре: повсюду валялись не только мои вещи, но и просто какие-то отходы. Сил у меня не было, так что я просто сбросил всё, что было на кровати, на пол и лёг спать. Утром я решил убраться в своей комнате. А после, всë тем же ломом, побил тех, кого смог. Меня, конечно же, поймали и хотели опять бросить в подвал. Если бы не отцовский человек, который приходил иногда узнать, как я тут живу, меня бы снова туда посадили. Он забрал меня из этого дома и поселил в новом. Я решил, что пора что-то менять. Разгромив от злости и обиды и этот дом, спустя неделю моего нахождения там, я убежал. Я впервые вышел за пределы двора на улицу, всë для меня было в новинку. И почти сразу, как я убежал из дома, я наткнулся на одного парня. Ему было лет 15 на вид, он был одет в старую, поношенную одежду. И, увидев, что на мне дорогие вещи, он решил меня обокрасть. Я и так был на нервах в последнее время, а тут ещё он. Этот пацан меня сильно взбесил, и я подрался с ним. Это была моя первая настоящая драка. Так как я занимался все эти годы, я был сильнее него, хоть и младше. И в конечном итоге я победил. Но из-за того, что я дрался с ним на видном месте, люди из моего дома нашли меня и затащили обратно. Узнав об этом, отец почему-то решил отправить меня на бокс. Я решил затаиться на время. И лишь спустя 3 года я ушёл из бокса. Я снова начал ходить по улицам и драться с людьми. А когда мне стукнуло 15, я создал свою банду и стал там лидером. Мы продержались 2 года, а потом отец узнал про это и посадил их всех в тюрьму. Не сказать, что мы были близки, но всë же были вместе 2 года. После этого я ушёл из дома окончательно и оборвал все связи с отцом. Первое время я жил с Сынмином в его кафе, а потом вспомнил про свою карту, которую мне выделил отец. Выкрав её ночью из дома, я снял оттуда все деньги и выкинул её. Набралось примерно где-то 5 миллиардов. С их помощью я купил и отстроил себе тот этаж. Я специально выбрал такой старый и обшарпанный дом, на тот случай, если отец ищет меня. Вряд ли ему или кому-то из его людей придет в голову, что в таком месте вообще люди могут жить. А Сынмина я попросил говорить такое после того, как решил завести себе друзей. После того, как отец засадил моих ребят в тюрьму, я понял, как мне не хватает общения. Но и дружить с кем попало я не хотел. Вот я и ходил по улицам. Знакомился, иногда дрался и потом знакомился. Но люди не оставались со мной надолго. Они уходили либо после того, как видели меня в гневе, либо после того, как, узнавали мой характер. Либо понимали, что я богатый и хотели от меня лишь денег. Тогда я попросил Сынмина говорить тем, кто остался со мной дольше, чем на два дня то, что он тебе сказал. Обычно, после этого все уходили, а ты остался, — Феликс замолчал и, оторвав глаза от потолка, повернулся в сторону Хвана. От увиденного глаза Ликса расширились и слезы снова норовили пойти. Хенджин лежал, тихо всхлипывая, а его слезы намочили одеяло, на котором они лежали. Хенджин медленно прислонился своим лбом ко лбу Феликса и тихо произнёс: — Я защищу тебя. Тебе больше не надо переживать. И друзей искать не надо, я поделюсь своими. Мы вместе защитим тебя, если этот ублюдок тебя найдёт. Феликсу ещё никто не говорил, что его кто-то хочет защитить. Никто ещё не плакал из-за его истории, и никто не утешал его, когда плакал он. От осознания этого Феликс обнял Хенджина и тоже заплакал, но теперь это были слезы не скорби, не печали, а радости. — Спасибо тебе, Хван Хенджин, — он улыбнулся и поцеловал макушку Хвана, — Я рад, что у меня появился такой друг как ты. — Только лишь друг? — обиженно надул губы Хван. — Мы вообще-то с тобой сексом занимались. Или для тебя это ничего не значит? — А ты что, хочешь быть моим парнем? — удивился Феликс. — Хочу, — Хван поцеловал его в нос, — очень хочу. Ли Феликс, ты будешь моим парнем? — Ха-ха-ха, — Феликс счастливо рассмеялся и ласково посмотрел на Хвана. — Буду. — Я рад, — и Хван утянул его в долгий и нежный поцелуй.***
— И чего они там наедине будут обсуждать? — спросил Джун, провожая взглядом уходящих Феликса и Хенджина. — Наверное, я догадываюсь о чем будет беседа, — произнес Мин. — Но это не наше дело, пусть разговаривают. — Ладно, давайте что-ли получше узнаем друг друга, пока их нет, — предложил Хан. — Может, такое нужно проводить наоборот, когда все вместе? — спросил Джун. — Да нормально, потом и они подключатся, — отмахнулся Джисон. — Тогда что делать будем? — спросил Гю, но не получил ответа. Все молча уставились на него. — Чего? — Дурак, ты чего делаешь? — Джун подошёл к нему и разрушил его башню из куриных косточек. — Это ты чë делаешь?! — закричал Гю. — Я так старался, а ты взял и разрушил мою башенку! Я вообще-то хотел построить вторую из твоей курицы, но ты не доел её. А теперь и первой нет! — Придурок, — вздохнул Джун и, собрав кости со стола под возмущённые крики Бомгю, выкинул их в мусорку. — Предлагаю по очереди играть в цу-е-фа, и победитель может задать какой-нибудь вопрос проигравшему, — предложил Хан. — Я не против, — произнёс Сынмин, — но для начала, позвольте мне представиться по нормальному. Он единственный, кто не рассказал о себе даже самые базовые вещи, а его имя другие вообще узнали от Феликса (кроме Джуна, он знал его раньше Бомгю и Хана). — Меня зовут Ким Сынмин, мне 26 лет, работаю и живу в кафе, в котором вы сегодня все были, — произнёс он. — Ты в кафе живёшь? — Бомгю сразу перестал убиваться по выкинутым останкам курицы. — А где? А ты спишь на столе или ставишь рядом несколько стульев? — Нет, я не сплю на столе, у меня есть отдельная комната. Там раньше была комната персонала, а теперь там мой дом, — ответил Мин. — На всякий случай тоже представлюсь, меня зовут Хан Джисон, мне 22 года, я близкий друг Хенджина и Ëнджуна, — произнёс Хан, подходя к Мину. — А теперь давай сыграем. — Хорошо, — Сынмин подождал, пока Хан сядет рядом на стул и выставил руку вперёд. — Итак, — к ним подошёл Бомгю, — Раз Хенджин ушёл, ответственным за обратный отсчёт буду я. — А с чего это ты? — Ëнджун тут же возник рядом с ним. — Я старше тебя я и должен считать. — А я умнее тебя, я должен считать! — начал спорить Гю. — Что-то я в этом сомневаюсь! — съязвил Джун. — Мы так никогда не начнём, — прервал их Хан. — Раз Гю первый вызвался, то пусть он и считает. — Выкусил? — Бомгю показал ему язык и пошёл к парням. — Да я и не хотел, — Джун хмуро отодвинул табуретку обратно к окну и снова устремил свой взгляд к деревьям. — Ну погнали! Камень-ножницы-бумага, три-два-раз! — крикнул Бомгю. — И-и... Победил Сынмин! — Задавай вопрос, — произнёс Хан. — Ты раньше не дрался, верно? Тогда почему сейчас захотел вступить в банду к ребятам? — спросил Мин. — Ого, не думал, что тебе будет интересно это, — удивился Хан. — Просто я не люблю драки. И не могу понять, как тот, кто раньше не дрался, вдруг захочет кого-то побить, — спокойно произнес Сынмин. — И как тебя к нам занесло? — Джисон склонил голову в бок. — Из всех нас не дерешься только ты. Раз драки тебе так неприятны, почему общаешься с теми, кто дерётся? — Феликс позвал, — просто ответил Мин. — О, ну ясно. Отвечая на твой вопрос, я всегда хотел драться вместе с парнями, но боялся. За те 5 лет, что меня тут не было, я многое пережил и многое осознал. Ну и подкачался, — Хан улыбнулся. — Так что да, как-то так. — Понятно... — задумчиво произнёс Мин. — Ëнджун, иди сюда. Дальше вы с Бомгю. — Давайте без меня, — вяло отмахнулся Джун. — Ты чего? Обиделся? — Гю подошёл к нему со спины и резко начал щекотать. — Не обижайся! — А-ха-ха-ха, блять! Прекрати! — Джун чуть с табуретки не свалился. — Поколочу тебя, если не прекратишь! — Давай играть! — кричал Гю, продолжая щекотать Джуна и одновременно уклоняться от его ударов. — Ладно-ладно! Давай! — сдался Ëнджун. — Блять, только попробуй выиграть. — Не волнуйся, только попробую, — Бомгю ехидно улыбнулся ему. — Сученыш, — Джун беззлобно ухмыльнулся ему. — Сынмин, отсчёт. — Камень-ножницы-бумага, раз-два-три, — произнес Мин, даже не вставая с дивана. — Победа! — радостно прокричал Гю. — Мне сегодня определённо везёт. — Пошёл нахуй, — Джун с трудом удержался, чтобы не сесть обратно к окну. — Задавай вопрос. — Ты меня ненавидишь? — такого вопроса не ожидал никто. Ëнджун ошарашенно посмотрел на Гю, чтобы понять шутит тот или нет. Но лицо Бомгю было очень серьёзно. Да и тон, с которым он задал этот вопрос, тоже. Ëнджун никак не ожидал, что Гю может такое волновать. Он создавал впечатление сельского дурачка, которому все равно на то, что о нём подумают другие. Кто же знал, что ему будет не плевать на то, ненавидит его Ëнджун или нет. — Нет, — спустя некоторое время раздумий ответил Джун. — Правда? — Гю продолжал смотреть Джуну в глаза. — Правда, — Ëнджун провёл рукой по лицу. — Когда я тебя встретил, у меня сложилось плохое первое впечатление о тебе. И оно помешало мне признавать твои положительные качества. Сейчас, когда ты задал мне этот вопрос, я всерьёз задумался, что такого ты сделал мне, что я так к тебе отношусь. И я понял, что ничего. Я хуй знаю, может начнём все заново? Бомгю на протяжении всего монолога Джуна восхищённо смотрел на него. Вместо ответа, он аккуратно обнял его и спустя пару секунд отстранился счастливо улыбаясь. — Полагаю, это да? — улыбнувшись ему в ответ, спросил Джун. — Угу, — Гю легонько кивнул головой. — Да уж. Не думал я, что моё предложение узнать друг друга лучше создаст нам новую пару, — Хан перебрался на диван к Сынмину, и они вдвоём наблюдали за этой сценой, доедая остатки курицы. — Какой ещё пары?! — возмутился Ëнджун. — А я не против, — улыбнулся ему Гю. — И как я попал в компанию геев, — Джун устало вздохнул. — Сынмин, а ты тоже из...? — Да, — ответил Мин и потянулся за колой. — Так, я не понял! Вы че бля мою курицу съели?! Сука, ещё и Колу мою пьешь! Какого хуя?! — Ëнджун потянулся через стол и выхватил из рук Мина банку Колы. — Уже пустая?! — А че ты хотел? Вы там милуетесь, а курице пропадать? Курочка, может, тоже любви хотела, — со вздохом произнёс Джисон. — И поэтому вы её сожрали?! Блять, я в ахуе, объели меня в моём же доме, черти, — Джун со злостью кинул пустую банку в мусор и пошёл в гостиную. — А я говорил тебе, съел бы ты её сам, я бы построил две башни, — укоризненно произнёс Гю, проходя за ним в гостиную. — Вот мы и остались одни, — произнес Хан, поворачиваясь к Сынмину. — Ага, — кивнул тот. — Ты, я посмотрю, немногословен, — Хан облокотился на спинку дивана. — Скажи, ты сделал что-то плохое Хенджину или Феликсу? — О чем ты? — Только не надо дурачка включать. Хенджин успел мне сказать только то, что ты подонок. Но почему именно он так сказал, я не знаю, — Джисон косо посмотрел на Мина. — Вот оно как. Ну как раз по этому поводу Хенджин и Ликс сейчас беседуют. Тебе я могу сказать только то, что это всë недоразумение, в чем ты можешь убедится, спросив Хенджина, — спокойно ответил Сынмин. — Ого, — только и сказал Хан. — Что? — Сынмин повернулся к нему и замер. Джисон сидел, опираясь на спинку дивана. Черный сетчатый свитер и так почти не закрывал тело, отчего была видна белая майка, а сейчас он немного съехал вниз, оголяя белые ключицы. Его коричневые отросшие волосы красиво обрамляли его лицо. Лишь один локон выбился на лоб, но от этого Джисон выглядел очень даже мило. Рука Сынмина непроизвольно потянулась к этому локону, и он заправил его Хану за ухо. — М-м? — вопросительно промычал Хан. — А, прости, — Мин смущённо убрал свою руку. — Просто твои волосы, там один... Он там был, я хотел убрать, поправить, — Сынмин сам не ожидал от себя такого, так что он растерялся и начал нести несвязный бред. — Ха-ха-ха, — Джисона рассмешила такая милая реакция Сынмина. — Всë нормально, не переживай. А удивился я потому, что ты сильно выделяешься среди нас. Послушав парней, сразу станет заметно, что они ребята с улицы. За словом в карман не полезут, да ещё и матом обольют. А ты такой, — Хан нахмурился, пытаясь подобрать слова, — интеллигентный что-ли. А! Воспитанный, — Джисон стукнул ладонь о ладонь. — Именно так. — Вот как, — Сынмин как мог старался успокоить своё сердце, которое, как ему казалось, билось со скоростью света. — Ага, приятно вот так поболтать, — улыбнулся ему Хан. — Угу, — промычал Мин и отвернулся от греха подальше. В последнее время его часто привлекали другие парни и ему это очень не нравилось. Ведь он отдал своё сердце другому человеку. И пусть он не отвечает взаимностью, но Сынмин все ещё любит его. Любит ведь?