***
Через два часа наступила ночь. Они не общались, и Парис волновался, что Гектор придëт, и срочно пытался понять, как соблазнять Ахиллеса, и понял, что он сам должен на время влюбится и больше жизни желать Ахиллеса. И он настраивался до появления темноты. И вот, когда Ахиллес начал раздеваться Парис уже без стеснения и фальши с наслаждением и желанием смотрел на Ахиллеса, но когда тот поймал его взгляд Парис снова испугался, что это разозлит Ахиллеса, и опустил взгляд. Обнажённой Ахиллес замер, и Парис чувствовал, что Ахиллес смотрит только на него и не отводит взгляд. - Парис, ты помнишь что я тебе говорил про попытку навредить мне, в том числе ночью? - Да. Ахиллес подошëл к Парису, который не мог не признать, что правда возбудился глядя на сильное и красивое тело Ахиллеса, который сейчас стоит тенью над ним в почти полном мраке шатра и ночи. - Посмотри на меня, хватит прятать взгляд, - приказал Ахиллес. Парис подчинился, и на Ахиллеса снова смотрел Парис с желанием и страстью во взгляде, при этом покорный и боявшийся. Этот взгляд показался Ахиллесу до дикости обворожительным и пленительным, невозможно не хотеть этого парня. Ахиллес присел рядом с Парисом и взял его тëплую бархатную, такую приятную ладонь в руку, провëл большим пальцем по вене на запястье, и его от удовольствия будто огнëм изнутри обожгло, когда Парис не сдержано выдохнул и покраснел, но взгляд не отпустил, смотрел на Ахиллеса. Ахиллес понял, что ни одна пленница не сводила его с ума одним взглядом, как Парис. Возникла мысль даже о том, чтобы навсегда оставить Париса себе, от части это будет местью, но он отбросил эти неправильные мысли. А хотелось бы воплотить эти фантазии в реальность, лишь бы и дальше видеть этот робкий и восхищëнный одновременно взгляд. Ахиллес приблизился к лицу Париса, который приоткрыл рот и всё таки отпустил взгляд, затаил дыхание и не шевелился. Ахиллес усмехнулся и провëл пальцем по скуле Париса, почти не касаясь, но заметил, что тот вздрогнул и по его телу пробежали мурашки. Ахиллеса пробило от потребности в этом парне, он вдохнул запах Париса в шее, и тот опрокинул голову назад, неосознанно дрожа, чувствуя себя, как мышь в лапах кошки, которая играет с ней, но в любой момент может убить. Парис не дышал, и почти задыхаясь выдохнул, почувствовав неправильное удовольствие от касаний губ Ахиллеса его шеи, кадыка, подбородка. Ахиллес оставлял невесомые, как перо, поцелуи на самых незащищённых и чувствительных местах, медленно и трепетно, будто они давно были любовники, и Парис начал тонуть в кипятке от этих ощущений. Парис случайно, сам испугавшись и постыдившись издал тихий стон удовольствия, который сам от себя слышал первый раз. Он никогда не получал именно такие ощущения. Ахиллес посмотрел на закрывшего глаза Париса, провëл по его шеи, и поцеловал в губы, Парис чувствовал, что Ахиллес главный на инстинктах, и на них же подчинился более сильному и уверенному. Вкус губ воина горький и жгучий, как острая приправа; острый, как пепел огня. И в этот раз Парис не стеснялся стонать в поцелуй. Безумно хотелось касаний с горячим телом Ахиллеса, трогать его, но Парис понимал своё перед Ахиллесом положение, и не стал наглеть. И Парис понял, что если так легко и с желанием будет соблазнять Ахиллеса, то это будет подозрительно, и интерес самого Ахиллеса к тому, что само просится в руки пропадëт. Надо немного по сопротивляться, не наглея, уважая Ахиллеса, но и себя. Ахиллес, как назло никак не мог насытить Парисом, мягкие податливые и сладкие губы хотелось чувствовать ещё и ещё. - Ахиллес, - заикнувшись, и с трудом смотря в глаза сказал Парис, как только смог, - пожалуйста, не делай этого... Ахиллес смотрел в глаза Париса. Он понимал, что красный и дышащий полной грудью Парис хочет его, но... В чëм дело? Не хочет отдаваться врагу, и его можно понять. Ахиллес решил не настаивать, и проявить уважение к Парису, хотя это было сложно. Хотелось, очень хотелось Ахиллесу провести время с Парисом, разговаривать, узнать его. Хотелось его тело, вздохов, и этого незабываемого взгляда.***
Парис не мог уснуть, тем более со связанными руками, сидя прислонившись к стене не своей комнаты, и зная что Гектор может умереть, и Парис ещё может это остановить, и при этом Парис никогда не убивал. Сможет ли сейчас? Одна мысль об этом вызывает отрицание и страх. "Я не умею это делать, не могу, но мне надо! Вот взять и как-то убить!" Надо действовать, а то пока Парис будет собираться, то Гектор придëт, и всё, поздно будет. Парис потеряет брата, хотя мог этого избежать. И будет себя винить. Уже какое-то время Ахиллес спит. Можно попробовать уползти, но Парис боялся, что Ахиллес проснëтся, и Парис пожалеет о своей попытке. Но и бездействовать ему было тяжело. "Трус! Хотя бы себе докажи, что ты чего-то стоишь. Сделай что-то!" - подумал Парис. Он пошевелил ногой, и это сразу издало шершавый звук. Ахиллес громко выдохнул, и Парис уставился на него. Какой-то слишком неспокойный сегодня сон у Ахиллеса. Парис уже был слишком решительно настроен бороться за себя и брата, и слишком боялся того, чего будет стоить его промедления, чтобы сдаться. Сердце Париса начало глушить его самого, дыхание участилось. Он боялся. Хотел что-то сделать и боялся. Он решительно вдохнул, отправляя желание вернуться в угол, и прошептал имя Ахиллеса. Тот не проснулся. - Ахиллес, - чуть громче сказал Парис, голос дрогнул, но он надеялся, что Ахиллес ещё не проснулся и не услышит этого. - Что? - хрипловато и грубо спросил Ахиллес. Парис запаниковал, и ответил отрывисто. - Я слышал шаги рядом. Ахиллес приподнялся. - И что? Ты привык, что у тебя такого нет. Но тут люди ходят, привыкай. И не буди меня из-за этого, - сказал Ахиллес, и снова стал ложиться на бок, лицом в сторону пленника. - Но... Я хочу... Он хотел только перестать слушать своё сердце, и перестать дрожать от одного вида Ахиллеса, и осознания того, кто он такой и на что способен. - Выйти нужно? Парис поймал взгляд Ахиллеса, и прикусил губу, кивнул. От этого горящего взгляда Ахиллес проснулся окончательно. Парис облизнул губы, улыбнулся виновато, показывая что ему жаль будить ради этого Ахиллеса, и тот вообще не обязан ему ничего, и опустил взгляд. - Ахиллес? А у тебя есть жена? - спросил Парис первое, что попало в голову, лишь бы только заинтересовать хоть чем-то внимание Ахиллеса. Не мог же он просто взять и сказать, чтобы Ахиллес его поцеловал, а сам Парис сгорает от желания. Нет, искусство соблазнения потому и искусство, что вещь тонкая, и не каждый на неё способен. - Ты ночью не в меру болтлив, - добро ответил Ахиллес, поднимаясь, и Парис снова посмотрел на тело Ахиллеса. Уже не притворяясь, он вызывал желание и страх одновременно. И именно это прочитал в его взгляде Ахиллес. А можно украсть Париса, и никто ему слово поперëк не скажет. Можно... Ахиллес, ночью и под желанием, под начинающей влюблëнностью всерьёз об этом задумался. Потом передумать и нельзя будет, надо будет вернуть Париса, если будет убить Гектор. Иначе Ахиллес прославится подлецом, чего ему точно не хотелось. Ахиллесу нужно было в ближайшее время, прямо в эту ночь решить, что делать. Парис манил к себе, как Луна, до которой никогда не добраться, как водопад, красивый и загадочный, к нему тянет. И что тут делать? Ахиллес всегда был холоден, и никого, кроме матери по-настоящему не любил, он считал, что воин не должен испытывать это чувство, и вот, Боги подарили ему того, от которого не хочется уходить и на шаг, за судьбу которого вдруг можно начать переживать, кто, как кажется Ахиллесу, тоже в ответ может может стать счастливым с Ахиллесом. Где-то внутри это было, и хотелось отдаться этому чувству. И самое страшное, что Парис видел в Ахиллесе примерно тоже самое, хотя и не имел такой смелости, чтобы признаться себе в этом. Тарологи бы назвали это кармическими отношениями, астрологи - космическими, а кто-то просто и честно - родственные души. Но у них нет шансов быть вместе. Будь они в другой ситуации, но не в этой, когда Парис хочет убить Ахиллеса, чтобы спасти брата, и поэтому пытается его соблазнить, а Ахиллес хочет убить Гектора. - У меня нет жены, - уже одевшись отвечает Ахиллес, - другой вопрос, а почему тебе это интересно? Увести бы хотел? - Интересно, есть у такого великого воина кто-то или нет. - Хотел бы сам занять место в моëм сердце? - прямо озвучил свои мысли Ахиллес, - ты красив, и у тебя есть шансы, хотя я всё ещё тебе не доверяю. Парис невольно улыбнулся, услышав только комплимент, не желая думать о плохом. Ему не доверяют, и правильно делают. Ахиллес присел рядом с Парисом. - Ты тоже красивый, - выдохнул почти в губы Парис, и какое-то волнение образовалось в животе. Ахиллес улыбнулся, провëл рукой по шее Париса, смотря в глаза Париса. - У тебя необычный взгляд. Я никогда тебя не забуду, но эта наша последняя ночь. - И жизнь у нас одна, - сказал Парис, - мы можем делать в ней, что захотим. Раз у нас одна ночь, я рад, что тоже навсегда её запомню. Как бы она не прошла, и чтобы ты не делал дальше... Парис снова прикусил губу. Ахиллес поцеловал шею Париса, и тот закрыл глаза, стараясь дышать размеренно. Он не врал. Никогда не забудет, как его касался этот почти Бог войны, и самый спокойный и уверенный, сексуальный человек, которого только видел Парис. Ахиллес лучше всех женщин, лучше самого Париса, и тот это понимал. Ахиллес хотя бы не такой трус, как сам Парис. И сегодня Парис избавится от своих страхов, сделает для этого всё. Он убьëт более сильного, и убьёт страх перед Ахиллесом, и драками в целом. Он убьёт его, пусть даже у него и не получится. Но от этой мысли, что у него не получится, его бросился в холод, и Ахиллес почувствовал как вздремнуть Парис. - Ты боишься меня? - Ты Ахиллес, - многозначительно сказал Парис. - Тебе будет легче, если ты будешь знать, что я бы никогда не навредил тебе, если только ты сам не попытаешься напасть на меня. Ты не заслуживаешь к себе плохого отношения. - Поэтому я в плену, - выругался Парис, и тут же пожалел о своих словах. Вот о такой мелочи, о такой ошибки, которая испортит всё Парис и переживал. - Может не стоило уводить чужих жëн? Тем более, я мог бы и убить тебя, ты сам это понимаешь. Парис оставил лëгкий поцелуй на скале Ахиллеса. - У нас всего ночь... - прошептал Парис, - и на утро мы сделаем вид, что это сон. Забудешь обо мне. Ахиллес никогда так долго не держал себя в руках. Если ему нравилась женщина, то он просто брал её. И правда, что ему мешало взять Париса, тем более что тот не против. Никакого насилия, но и насилие Ахиллес мог бы совершить. Ахиллес развязывает руки Париса, уже не предупреждая о том, чтобы тот вëл себя не подозрительно, потому что Ахиллес сам понимает, что Парис в его власти. Хотя, может всё и наоборот, но Ахиллес об этом не думает, а значит и правда он главный. Ахиллес за руку поднимает Париса, у которого болят запястье, и от касания по руке Ахиллес парень сжимает зубы. Он ге привык к боли. Для Ахиллеса же это мелочь. И Парис стесняется показывать, что ему больно. Ахиллес целует Париса, и не мог просто грубо обращаться с этим пленником, тот казался воину таких хрупким и чувствительным, что Ахиллес был ласков и нежен. Парис ниже, и он совсем не знал куда деть руки. Боялся трогать Ахиллеса, всё таки боялся, и не знал, как соблазнять всё таки. Тем более, когда сам горишь от желания стать единым с Ахиллесом. - Ты зажат, хотя сам меня раздразнил, - говорит Ахиллес, и целует шею Париса, прикусывая кожу, - я обо всëм догадался, сразу, по твоему взгляду. Ты думал, что умнее всех? - прошептал Ахиллес, и сильнее прижался к Парису, слыша как у того сердце с ума сходит. Он и правда всё понял, но смотрел на всё сквозь пальцы, и решил дать понять, что не позволит Парису играть с собой. У Париса слишком мало опыта, и думая, что он охотник, он оказался добычей в руках Ахиллеса, которая сама пришла к нему в постель, и которая не сделает того, чего не позволит Ахиллес. А Ахиллес не позволит мальчишке попытаться убить его - Ахиллеса, даже спасая Гектора. И Ахиллес подумал, что брать собой этого мелкого глупца невозможно, и если Гектор не придëт, то вероятно пострадает Парис. Парис замер. Неужели он был очевиден, наивен и самонадеян, и у него изначально бы не получилось обхитрить Ахиллеса. Что теперь будет? Паника это всё, что в нëм осталось, никаких мыслей, кроме того, что у него нет выхода. - Ахиллес, просто убей меня. -Ты боишься этого, а я пока не решил, что с этим делать. Ахиллес раздевал воскового Париса, который мог бы упасть, голова закружилась. Ну почему он в такой ситуации? Ахиллесу нравилось смотреть за Парисом. Он безумно красив. Как такие красивые люди существуют, и жаль, что это враг. Очень жаль. Ахиллес разделся быстро, и этот поцелуй был особо нежным, хотя Парису так не показалось. Удовольствие просто глушилось из-за страха. Ахиллес сделал шаг в сторону Париса, и тому пришлось отступить, и он упал на кровать. - Не вышел из тебя соблазнитель, поучись у женщин, - сказал Ахиллес, накрывая Париса собой, как одеялом, целуя грудь Париса, задевая чувствительные места. И Парис покраснел, ругая себя за это. Он как лëд таял от поцелуев и сильного тела Ахиллеса, словно тот огонь. Он и есть огонь, уголь, вулкан. Спокойный и сильный, непредсказуемый. Парис не знает, что думает Ахиллес, и ему было любопытно до смерти, почти в прямом смысле. Ахиллес коснулся рукой низа живота Париса, и тот выдохнул. - Ахиллес... - умоляюще произнëс он, как сакральную и интимную тайну. Ахиллес понял, что нравится Парису, и это взаимно, несмотря ни на что. И поэтому он не знает, что делать с этим чудом, подарком и наказанием от Богов. Ахиллес провëл пальцем по головке. Он сделал несколько движений пальцем, и поменял их позу. Парис лëг грудью на ложе, а бëдра были вверху, и он понимал, как это выглядит, и с одной стороны ему даже нравилось, с каким удовольствием и возбуждением смотрит на него Ахиллес. Но Парис понимал, что будет больно. Ахиллес будет думать лишь о своëм удовольствии. - Доверяй мне, - сказал Ахиллес, - а на утро мы обо всëм забудем, как ты сказал. Ахиллес облизнул палец, и начал проникать им. Неприятно, несмотря на возбуждение и уже вставший член Париса. - Ахиллес, я правда не забуду тебя. - Я знаю. И ты бы не убил меня. Не смог бы. Парис выдохнул и расслабился, и Ахиллес спокойно и неспеша разбрасывал его, так долго, что это уже стало удовольствием, таким при том, что становилось невыносимым. Он сдерживал стоны, но это стало невозможно. - Ты для меня Бог войны, - выдохнул не соображая Парис, - безумно хорош собой. Давай... Ахиллес и сам был на грани, и чувствовал то же самое от Париса. Он вошëл в Париса, это было трудно, несмотря на долгую подготовку, это всё же был первый раз Париса, да и Ахиллеса с парнем. Ахиллес неспеша начал входить в Париса, не до конца, и двигать рукой по члену Париса, который уже бесстыдно, тихо стонам, и корчился, то от боли, то от удовольствия, то от смешения того и другого. Ахиллес ускорился, и Парис хотел бы, чтобы Ахиллес был медленнее, но кончил, потому что телу нравилась власть Ахиллеса над ним. Парис кончил с именем Ахиллеса на устах, и Ахиллес кончил услышав это удовольствие и отдачу, сдачу себя буквально в голосе Париса. И он никогда не забудет его взгляд после того, как Ахиллес последний раз его поцеловал. Или не последний?