Сделка длиною в бесконечность

      — Почему ты забрала меня? — холодно спрашивает Цзинлю. Она сидит не шелохнувшись, подперев рукой подбородок и стуча пальцем другой руки по столу. В темноте не видно её лица, а единственным источником освещения лаборатории была луна, хорошая виднеющаяся из большого окна помещения.       Жуань Мэй молчит несколько секунд, не поднимая взгляда и наливая в чашу горячий чай.       — Тебе ведь всё равно некуда было идти? — спокойно и с лёгкой улыбкой наконец интересуется учёная, аккуратно подвигая наполненную чашу в сторону мечницы. Цзинлю слегка расширивает глаза, когда тепло чаши моментально пробежалось по холодным рукам, и на секунду замирает.       — Что такое? — интересуется Жуань Мэй, отпив немного чая и теперь уже не спуская глаз с женщины, будто бы сквозь повязку видя некое удивление на лице сидящей напротив себя.       — Ничего, — резко отвечает Цзинлю, поднося чашу ко рту, закрывая и без того покрытые чёрной вуалью глаза.       Когда обе девушки заканчивают, не сказав до этого ни слова, Жуань Мэй встаёт из за стола и, чуть наклонившись, протягивает Цзинлю руку, пока та смотрит будто бы усталым взглядом, хоть и под повязкой это не видно.       — Идём со мной. Я хочу показать тебе кое-что, — чуть подняв уголки губ, говорит учёная.       Цзинлю, не видя причин отказать, слегка кивает головой и берёт её руку.

***

      Коридор станции, ведущий в очередную лабораторию, кажется очень длинным, тёмным и безжизненным. Слышатся только стуки каблуков об пол и их эхо, и почему-то это заставляет напрячься.       Они идут молча, пока Цзинлю осматривается с настороженностью, вглядываясь в кромешную темноту, а Жуань Мэй шагает со сложенными на спине руками.       — Это место... — начинает Цзинлю.       — Я давно здесь не была, — с ноткой ностальгии отвечает учёная, и, кажется, на её лице появилась лёгкая улыбка.       Дойдя, Жуань Мэй одним движением руки включает механизм, отвечающий за блокировку дверей, и слегка прищурится от пробившегося в тёмный коридор яркого света, пока Цзинлю, благодаря своей повязке, даже бровью не повела.       — Заходим, — обернувшись через плечо и сфокусировав взгляд на мечнице, произносит учёная, прежде чем зайти внутрь. Цзинлю, как ни странно, послушно идёт за ней, готовая в любой момент достать меч и разрубить врага на куски, если он появится. Так как это место — лаборатория, в которой создают живых существ, здесь может появиться кто угодно и откуда угодно.       Однако, внимание Цзинлю привлекает забившееся в угол создание, которое она не сразу увидела из за его маленького размера, и ей пришлось склонить голову. Существо окрашено в оттенки синего цвета и смотрит снизу вверх на Цзинлю изучающим взглядом. у неё оно вызывает странные чувства. Почему эта форма жизни напоминает кого-то?       Она решается снять повязку, наконец обнажая алые глаза, медленно опускается на колени и тянет к нему руку как-то... неуверенно?       Создание, увы, отворачивается от неё, будто бы хмуря взгляд, и Цзинлю теперь точно видит в нём себя. Себя, когда-то точно также отказывающуяся принимать чужую заботу и ласку, отворачиваясь ото всех.       — Ты ей не нравишься, — констатирует Жуань Мэй, подойдя чуть ближе.       — Что это за существо? — поднимаясь, спрашивает Цзинлю.       — Одно из моих творений, — потерев переносицу, отвечает Жуань Мэй. — Они все появились в процессе попытки выращивания эманатора, но эти малыши... — Жуань Мэй переводит взгляд на скопление созданий поодаль от неё и молчит пару секунд, с жалостью смотря на них, — проявляют человеские эмоции. Это противоположно божественной концепции, поэтому я посчитала эти эксперименты... неудачными, — она тихо произносит последнее слово, чуть склонив голову вниз.       — Поэтому ты оставила их здесь? — Цзинлю оборачивается и уже без повязки взглянула на учёную, что стоит со слегка опущенной головой, оперевшись на стену. Из за свисающей чёлки она не видит её лица, но полагает, что за волосами сейчас прячутся тоска и чувство вины.       Жуань Мэй хмурится, сжимает сложенные перед собой ладони и наконец поднимает голову.       — Да... но со временем я поняла, что мне их жаль, хоть я и не могу больше с ними ничего сделать, — говорит женщина, замечая, что Цзинлю уже идёт дальше, будто бы ища взглядом кого-то. Жуань Мэй, приподняв уголки губ и сложив руки за спиной, медленным шагом догоняет её, вглядываясь в неё.       День назад, когда они встретились, Цзинлю рассказывала о своей прошлой жизни. Жуань Мэй слышала в  её голосе нотки сожаления, несмотря на то, что мечница пыталась не показывать это, она была готова поспорить, что Цзинлю не раз плакала после распада квинтета, и носит повязку не только для того, чтобы сдерживать мару, но и чтобы никто не видел её заплаканного и дико уставшего лица.       В тот момент, когда Цзинлю сняла чёрную вуаль, Жуань Мэй на её лице прочитала ту самую усталость. у Цзинлю бледная кожа, а глаза пустые, утратившие волю к жизни, да вот только проблема в том, что умереть она-то всё равно не сможет из за бессмертия.       Но что Жуань Мэй может сделать? Уж она-то в поддержке не сильна, но в где-то в глубине души, в самом сердце, ей что-то подсказывает, что она должна что-то предпринять. Всю жизнь погружена в одиночные исследования, какое ей дело до нелепой привязанности?       Цзинлю прищуривается, пытаясь рассмотреть несколько созданий издалека, и ей приходится подойти ближе, так как опухшие глаза не позволяют видеть издалека, и тогда женщина замирает на месте.       Четыре маленьких создания, непохожих друг на друга, о чём-то разговаривают на своём языке, да вот только они почему-то напоминают ей их       Один — белый, второй — лиловый, третий — тёмнозелёный, а четвёртый — белый с чёрными пятнышками. Они будто бы призывают к себе своего товарища — того самого, забившегося в угол.       Цзинлю чувствует катящуюся по щеке слезу. Как хорошо, что Жуань Мэй стоит сзади и ничего не видит.       — Они напомнили тебе кого-то? — позади раздаётся голос, но Цзинлю плохо слышит его. Всё внимание состредоточено на этих пяти малышах. — Это единственное, что я могла сделать для тебя. Быть может, хотя бы так они всегда будут рядом с тобой... — она осторожно кладёт руки на плечи Цзинлю и чувствует чужую дрожь.       Мечница быстро утирает слезу и выдыхает.       — Как... тебе это удалось? — интересуется Цзинлю, стараясь сохранить спокойствие в голосе.       — Мне это не составило труда, — опустив одну руку на лопатку, а другую положив на чужой подбородок, признаётся Жуань Мэй. Она сама задирает голову замеревшей Цзинлю, наклоняясь и заглядывая к ней в глаза. — Знаешь, какой-то степени ты похожа на меня: глубоко внутри тебя засело чувство привязанности, которое ты подавляла, а сейчас ты отказалась от этой попытки... — она делает паузу. — Мне всегда казалось, что у меня никогда не было похожего чувства вроде... любви, но, смотря на тебя, мне начинает казаться, что я ошибалась...       Цзинлю кладёт холодную руку на её щёку и смотрит усталым-усталым взглядом, но Жуань Мэй приподнимает уголки губ, видя в её глазах маленький проблеск надежды. Цзинлю так и хочет сказать, что она устала, что она больше не способна любить, но не может связать и двух слов.       Она не понимает, это из за усталости или из за надежды на то, что её замёрзшее сердце ещё может что-то _чувствовать?_       Чужой голос отвлекает от своих мыслей и заставляет сосредоточиться на личности перед ней.       — Ты ещё не расколота окончательно, милая Цзинлю, так научи же меня любить.