Из крайности в крайность

Сентябрь 1983 год Солнечные лучи освещали старенький, обшарпанный домик, который территориально находился в Лафайетте, штат Индиана. Лучи солнца просачивались через прозрачно-бежевую тюль и падали на лицо юной, бледнолицей девушке. Она уже не спала, а просто валялась в кровати с закрытыми глазами, пытаясь вновь вернуться в царство Морфея. Отвернувшись от столь ненавистного окна, которое было завешеное бесполезным куском прозрачной тряпки, девушка вновь плавно погружалась в мир снов, где нет проблем, нет боли, где все просто и невинно... Грохот. Вновь и вновь с каждым разом раздавался чёткий грохот, который разносился по всему проклятому, старому дому. — Где же эти мудоблядские таблетки?! — хаотично ища лекарственный препарат, вопила вторая девушка. — Марьям, хватит спать до бесконечности, ты так всю жизнь проспишь, давай вставай, поможешь найти мне таблетки. — девушка подошла к бледнолицей Марьям и стала ее тормошить, дабы привести ее в сознание. — Ох Линда... — Марьям с трудом разлепила свои усталые, опухшие от слёз веки. — Знала бы ты, как мне хуево в этой реальности, как мне тяжело с каждым разом просыпаться и делать что-либо. — Марьям невольно начала плакать, её слёзы стекали по щекам, падая на узорчатую подушку. Линда видит эту картину не первый и уж точно не последний раз. Линда села рядом и поглаживала по заплаканному лицу Марьям. — Мар, я знаю, что тебе сейчас тяжело, знаю, что эта проклятая неделя тебя выбила из колеи. — Линда продолжала поглаживать Марьям, аккуратными, лёгкими прикосновениями. — То, что случилось в Лос Анджелесе не повод плакать, с этим нужно что-то делать. — Марьям грустно смотрела в другую сторону, избегая обеспокоенного взгляда своей подруги, она не хочет, чтоб ее видели в таком виде, но слёзы так предательски стекали из глаз. Да, Линда была в чём-то права. Буквально месяц назад они вместе с больной бабушкой Линды прилетели в США и решили начать новую жизнь в Лос Анджелесе. Это был их самый опрометчивый поступок, т.к у них было слишком мало средств на сосуществование, так ещё и балластом оказалась бабушка Линды, которая с каждым днём увядала на их глазах. Линда не смогла бросить свою родную бабушку, ведь она страдала болезнью Паркинсона, которая перетекала в деменцию, ждать помощи в "великом" Союзе не от кого. Буквально неделю назад, в Лос Анджелесе бабуле стало очень плохо, она окончательно перестала двигать конечностями, её болезнь привела к параличу. Это тяжёлое бремя несёт в себе Линда, пытаясь не сломиться окончательно, заботясь о своей бабушке. Так, а что же тогда с Марьям? Почему она так страдает? От чего ей так плохо? Поведай свою историю, Марьям. Pov Марьям Вот идёт месяц, как мы переехали в США. Рада ли я этому? Не знаю. С моей стороны было глупо уговаривать Линду и ее бабушку переехать в другую страну, а с другой стороны, я не могла иначе. Я безумно уважаю Линду и ее бабушку, я не могу без них, они для меня как семья. Ах... Да, о моей настоящей семье. Ну, что я могу сказать о своей семье? Её для меня попросту не существует с момента, как я переехала. Мои родители заядлые алкаши, которые сломали мне жизнь. С самого детства мой родной отец меня бил, всячески издевался надо мной. Заслуживала ли я к себе такое отношение? Конечно нет. Моя мама прекрасно все видела и понимала, что происходит, но она всегда твердила, что виновата только я и больше никто другой. Они говорили, что я ошибка природы, что все проблемы из-за меня. Из-за меня?! Каждый день ругань, брань, крики, битая посуда, а иногда и битое лицо. С 6 лет я терпела такое отношение к себе. Отрадой для меня была музыка и семья Темницких (Линда и Лариса). Я всегда старалась как можно дольше не появляться у себя дома, чтоб не видеть и не слышать родительских конфликтов и не попадать под горячую руку. После образовательной школы, я ходила в школу искусств, где занималась фортепиано, вокалом и гитарой. Чуть позже стала осваивать барабаны и духовые инструменты. Как раз таки в школе искусств, мы с Линдой Темницкой и познакомились. Я часто оставалась у нее дома по понятной причине. Ее бабушка была очень добра ко мне. Я никогда, ни от кого не ощущала таких теплых эмоций. Пожалуй эти оба персонажа в моей жизни посеяли во мне чуточку доброты и надежды на счастливое будущее. Но как бы не так. Все изменилось в самый ужасный день. Я себя блять ненавижу, какая же я тупая сука... В 18 лет в моей жизни появился злоебучий алкоголь. Я напивалась до состояния не состояния, но не решалась приходить в таком виде домой. Но все же в один из дней, когда мне стукнуло 19, я пришла домой в алкогольном опьянении. Мой отец меня очень жёстко избил. Я кричала, чтоб меня хоть кто-то спас от этого уёбка, который срывал с меня юбку и лез в трусы. Господи, как же я тебя ненавижу, надеюсь ты уже сдох. Моя мама просто наблюдала за этим и смеялась. "Отец" снял с себя штаны, но я успела убежать на кухню и схватить нож. А дальше всё как в тумане... Я была в состоянии сильнейшего аффекта и точно не помню, как всё было. Я помню только тот момент, когда мать валялась на полу с разбитой бутылкой из под водки и разбитой головой, а отец... Нож который я держала оказался у него в плече. Я не знаю что это было, но в тот момент я так испугалась, собрала быстро все нужные вещи и деньги. Я бежала из последних сил к дому Темницких, где я убедила их поскорее и подальше уехать. И вот мы в Америке. Первую неделю нам было тяжело, денег было недостаточно, но это быстро решилось, когда я нашла работу. Про ситуацию с родителями я почти не вспоминала, да и незачем. Но с того момента, я чувствовала ужасную боль, которая сопровождалась агрессией. Я срывалась довольно часто на Лин и на бабушке. Простите меня за это. Я... Не могу контролировать эмоции. Поэтому после ебучей работы бариста, я напивалась, чтоб заглушить всю боль, которая копилась годами. Постепенно, после выпитого спиртного, боль отступала, но позже появлялась с новой силой. Неделю назад Ларисе стало плохо, мы вызвали врачей на дом, где ей диагностировали паралич конечностей. Ещё один чертов переломный момент, в котором я потеряла все надежды на счастливое будущее и на добро, которое вырастила во мне Лариса. Я стала ещё более агрессивной и свирепой. Денег вновь стало не хватать из-за того, что врачи выписали рецепт на дорогостоящие препараты, а также различные процедуры. Мы концы с концами еле сводили, чтоб прожить хотя бы день. Я устроилась на вторую работу. Нелегально. Дилерство... А на работе бариста брала сверхурочные. Ничем хорошим это не кончилось. Лос Анджелес город блядства, тут нехуй делать, если ты ничего из себя не представляешь. Нам всего по 19 лет, мы никчёмные , на нормальную работу нас не берут, а денег на аренду нет от слова совсем. Нас выселили в самый неподходящий момент, когда мы были с голой жопой и с парализованной бабкой. Прям предел американских мечтаний. Как все решилось? Да очень просто. Я обокрала людей и угнала тачку, так мы и скитались по штатам, пока не доехали до Индианы. Тут и остались, в старом, проклятом домике со старой, обшарпанной мебелью. По крайней мере, нам хватило денег на то, чтоб выкупить этот Богом забытый дом. ***** — Лин, сколько время? — Не смотря ей в глаза, стараясь изо всех сил успокоиться, спросила Марьям. — 13:50, пора вставать, ты пропустила завтрак. — Без упрека и с пониманием ответила девушка. — Дай мне время привести себя в порядок, я помогу тебе найти таблетки, наверняка они где-то в пакетах. — Приподнимаясь с кровати, протерев опухшие глаза, сказала Мар. Вот ещё один день, который нужно прожить. Марьям окончательно встала с кровати и подошла к зеркалу. Она была одета в небесно-голубую сорочку, которая подчеркивала её прекрасную фигуру, которая по форме напоминала песочные часы. А её волосы были чуть ниже плеч, волнистые , немного потрёпанные и переливающиеся в медный оттенок. Цвет глаз у Марьям был необычайно редкий и красивый. С рождения у нее была центральная гетерохромия. Радужки ее глаз по центру имели зелено-изумрудный цвет, который плавно переходил в синий , создавая при этом линейные узоры. Линда во всю таращилась на свою подругу, изучая её. — Лин, хватит на меня так глазеть, выйди из комнаты , тут нет таблеток. — Прошипела Марьям с раздражением. Её бесит то, как Линда рассматривает ее, изучая каждую деталь и эмоцию. — Аммм. Да, пожалуй поищу в другом месте. — Досадно ответила брюнетка, которая поражалась каждый раз, как быстро Марьям меняет настроение. Не успевает Линда выйти из комнаты, как Марьям агрессивно закрывает дверь перед ее носом.