Light in the tunnel

Страсть — это как внутренний двигатель, который подталкивает вперёд, заставляя совершать поступки с полной отдачей и энтузиазмом. Это как пламя, которое разгорается внутри, когда находишься в окружении того, что искренне интересует и волнует. Она заставляет ставить цели и стремиться к их достижению с необыкновенной решимостью. Но иногда страсть может быть источником вызовов. Порой она заставляет забывать о рациональности и рассудке, погружаясь в свои желания и амбиции. Поэтому важно научиться находить баланс между страстью и разумом, чтобы она не превратилась во что-то, что ослепляет и лишает зрения. Для Баки влечение к Эви — это как магнит, который тянет его к ней с неистовой силой. Когда он находится рядом с ней, то его сердце начинает биться быстрее, а мысли становятся наполнены только ею. Он ощущает сильную эмоциональную связь и привязанность к Эвелин, которая привлекает его своей уникальной личностью, обаянием и просто тем, как она смотрит на мир. Каждый раз, когда они смотрят друг другу в глаза или целуются, он испытывает невероятное чувство счастья и удовлетворения. Это влечение заставляет Барнса стремиться к близости с девушкой, которая настолько прекрасна, что у него теряется дар речи. Он желает проводить больше времени в её обществе и делиться с ней своими мыслями и чувствами. Внутри возникает желание заботиться о ней, поддерживать и помогать в любой ситуации. Однако иногда это влечение могло быть источником смутных и неопределённых чувств. Первое время они пугали его и заставляли делать шаги назад, а сейчас он только рад, что чувствует их. Для него влечение к Эвелин — это самая прекрасная вещь в мире, что делает жизнь ярче и насыщеннее. Смотря сейчас на неё, он чувствует как отдаётся полностью своим чувствам. Он хочет прикоснуться к ней и никогда не отпускать. Быть рядом в трудные минуты и быть единственным, кто может находиться в такой близости от неё. Подняв руку, Баки провёл ею по нежной щеке девушки, заставляя её поднять взгляд на него. Он улыбнулся, рассматривая красивые светло-карие глаза, а затем внезапно отошёл на шаг, указывая на стол. — Как насчёт фруктов и по бокалу шампанского? — он взял бутылку и принялся её открывать, пока Эви села на кровать. Она кивнула, забираясь на постель с ногами, не беспокоясь ни о внешнем виде, ни о привлекательности. Хочется просто отдохнуть и поговорить по душам. Для неё это самая высокая степень близости. Доверие. Удивительно, что она так легко добилась его доверия и расположения. И ещё больше удивляет, что обычные люди её посылали куда подальше со своей оптимистичностью. Медленно ломали её. Но тут появился Баки, который ценит её порывы и желание помочь, и делает то же самое для неё. Сквозь относительное к абсолютному. Эти оба пока не нашли определённую точку, на которой можно остановиться. Не знают до конца кто они и кем хотят быть, но вместе быстро справятся с этим. Теперь уже не одни, а значит они куда сильнее. Раз так вышло, что Барнс начал полноценно жить именно в современном мире, значит так должно было быть изначально. Жить вместе с Эвелин и побороть своих демонов. — Сражаясь с чудовищами не превратись в чудовище сам… — прошептала девушка, внезапно вспомнив эту фразу. — М? — переспросил Джеймс, садясь рядом с ней. Она мотнула головой. — Просто вспомнила кое-что, неважно, — отмахнулась она, а Баки пожал плечами, решив не доставать её. Если будет важно — она сама скажет. Они два обрыва с бесконечной пустотой внизу, уж с какой временной точки не посмотри, и только верёвечный мостик хрупкого настоящего соединяет их. — Ты можешь рассказать мне всё, что тебя гложет, — как бы между делом сказал он, протягивая бокал. Эви приняла его и сразу сделала глоток шампанского, ощущая как оно разнесло тепло в груди. Видеть Баки таким заботливым странно, но она понимает, что он такой только по отношению к ней. Она успела заметить его характер и с удивлением осознать, что он сам по себе очень жертвенный. Его характер можно описать как сложный и многогранный. Эви с уверенностью может сказать, что он обладает сильным духом и стойкостью, которые помогают ему преодолевать трудности и испытания, с которыми он сталкивается на своем пути. Взять хотя бы ту самую ГИДРУ, которая сломала и растоптала его. Ещё Баки обладает непоколебимой решимостью и упорством в достижении своих целей, даже если это требует от него жертв и силы воли. По рассказам Сэма, он вступил в битву с Карли, не имея к ней никакого отношения. Он пошёл туда только ради Уилсона, который считал своим долгом вмешаться. А ещё ради него он попросил у вакандцев костюм из вибраниума. Это достойно уважения. Но в то же время у Баки есть и другая сторона его характера. Эвелин заметила, что он часто проявляет свою внутреннюю борьбу и конфликт между своими желаниями и моральными убеждениями. Как бы сильно он не хотел чего-то, он может отказаться, если это будет идти вразрез с его мыслями. Он постоянно находится в поисках своей истинной сущности и места в этом насквозь прогнившем мире. Ещё Олсен может приписать ему такой грешок, как склонность к самопожертвованию. Но он не просто самоубийца, ведь делает всё ради защиты тех, кого он любит. Он готов пойти на риск ради тех, кто ему дорог. Он может быть и строгим и мягким одновременно, в зависимости от обстоятельств, но всегда остаётся верным своим принципам и ценностям. Это можно наблюдать сейчас. Баки мягкий, он даже смотрит на Эви так осторожно, будто она рассыпется в прах прямо на его глазах от любого неосторожного движения. Сейчас, в этой непринуждённой обстановке, она понимает, что хочет его намного сильнее. Это непреодолимое желание настолько приятное, что она теряется в ощущениях, чувствуя только жар, который распространяется по всему телу, и тянущую боль внизу живота, сопровождаемую щекочущим чувством между ног. Такой сексуальный и такой властный. Даже его внешность говорит всё за него — он слишком необычен и до умопомрачения родной. Она доверяет ему на все сто процентов, а ещё не может больше удерживать под контролем своё желание. Барнс видит эту девушку наивным ребёнком, познающим этот мир и его чувства. Учится поступать правильно, защищать себя и других, сильнее привязывается к родным, осознаёт всё больше. А её любопытство умиляет его, хоть иногда и подбешивает. Необдуманные действия вынуждают мужчину следить за девушкой, чтобы она не навредила себе. Ему плевать на других. Ему важна она. Он видит её старания и как она пытается стать лучше для него. Маленькая девочка, что была вдохновлена Зимним солдатом, выросла и стала личностью, которую Баки полюбил. По-настоящему, искренне, очень сильно. Он заметил, что подколы, сарказм и шутки помимо того, чтобы быть неотъемлемой частью Эви, также были защитной реакцией на слишком болезненное прошлое. И он видит, что она сильная. Хочет стать героем для других, для него, забыть о своей боли, бороться с трудностями, пересилить все страхи, о которых молчит и создать вид жизнерадостного человека. Он знает, что она говорит ему явно не всё, многое недоговаривает, чтобы не грузить его ещё больше, но такая выдержка только вызывает уважение. А ведь она неосознанно копирует его поведение. Видит насколько Джеймс силён и пытается быть похожей. Зачем? На этот вопрос однозначного ответа нет. Он для неё такой же пример для подражания, как и Клинт для Кейт. А если говорить про остальное, что привлекает Баки внешне, то это её внешность и стройное тело. Почти на всех тренировках он обращал внимание на изгибы её тела, тонкую талию, изящные руки и… это можно перечислять очень долго. Но она первая из женского пола за столько лет, на кого он обратил внимание. Детский тип лица у Эвелин не даёт Баки воспринимать её как взрослую девушку, но её поступки и самопожертвование указывают на психологическую зрелость. И ему очень трудно бороться с возбуждением. Он не понимает, почему до сих пор сдерживается. Он прекрасно знает, что Олсен доверяет ему. Наверное даже больше, чем самой себе. А он поклялся не делать ей больно. Если такое произойдёт — он никогда себе не простит. — Всё нормально, правда, — улыбнулась она. Снова эта милая улыбка, на которую можно смотреть вечно. Барнс еле сдержался, чтобы не закрыть глаза. И как вывести её на правду? — Эвелин, — спокойным тоном, будто уже успел устать от её неприкрытой лжи, проговорил он, смотря очень внимательно. Слишком заметны её потуги держать лицо и хорошее настроение. — Ты просишь меня быть честным с тобой. Я понимаю, что очень редко прислушиваюсь к этой просьбе, но и ты ничего не говоришь. Мыслей по поводу того, как заставить её открыться, мало. Поэтому он не надеется словами доказать ей, как ему важно слышать её настоящие мысли. Барнс никогда не был тем, кто хорош на словах, а потому привык решать всё действиями. Но и в этот раз неизвестно, что ему нужно сделать, чтобы заслужить её доверие. Девушка отвела взгляд, поняв, что просто так не отвертится. И к тому же она сама молчит, так что Баки прав — пока она не откроется ему, он тоже не станет этого делать. — Просто волнуюсь. В последнее время столько всего произошло и я не успела отойти от этого. И каждый день думаю о том, что нам нужно закончить ту миссию, где ты снова можешь пострадать, — она подняла на него обеспокоенный взгляд. Нахмурившись, он отвёл глаза и повертел в руках бокал с шампанском, смотря перед собой. Он ожидал этого, потому что сам понимает какой опасной будет миссия. Ему придётся притворяться Зимним Солдатом. В прошлом году приходилось это делать, так в этом тоже самое. И сам факт не в том, что ему приходится так себя вести, а в том, что слава известного убийцы ходит с ним по пятам. Не отпускает его. Куда бы он не пошёл — везде есть упоминание о прошлом, которое он искренне желает забыть. Но оно не желает забывать его. — Это меньшее из зол, — беспристрастным голосом проговорил он, вызывая у Эви волнение. — Я смирился с тем, что не смогу избавиться от Зимнего Солдата, который всё ещё сидит во мне. Помощь Стива никогда не была спасением, Эвелин, — он снова посмотрел на неё, а в его глазах видна только боль. — Это проклятие. Я изгой в этом мире. Она посмотрела на него хмуро, понимая, что он будет так считать ещё очень долго. Но она будет стараться помочь избавиться от этого чувства. — Нет, ты не изгой. Тебе кажется, что мир не принимает тебя, но и ты сам видишь реальность абсолютно пустой. Не знаешь, что тебе делать, потому что ГИДРА забрала все твои мечты. Но ты такой сильный, — она придвинулась к нему поближе, садясь удобнее. — Я до сих пор помню твой потерянный и смирённый вид. Абсолютно пустой взгляд. И если сравнить Зимнего солдата и Джеймса Барнса, то ты по-настоящему ожил. Ты проделал огромный путь к этой маленькой победе, обзавёлся лучшими друзьями и больше не один. Я обещаю тебе, что всё будет хорошо. Она взяла его за руку и улыбнулась, надеясь вселить эту надежду, которая так ему нужна. Он улыбнулся в ответ, но эта улыбка не была искренней. Он лишь показал, что прекрасно понял её и услышал, но сам до сих пор не верит в то, что найдёт своё место в этом новом неизвестном для него мире. — Я надеюсь на это, — сказал Баки, совсем не обманывая. Как бы он не думал, он всё ещё преисполнен надеждами, которые приведут его к принятию себя. Взгляд серых глаз упал на красивый проигрыватель и новые, по виду, пластинки к нему. Яркий огонёк загорелся во взгляде на всё это и мужчина поднялся на ноги, поставив бокал на стол. Он подошёл к вещице, которая хоть немного, но напомнила ему о его времени. — У нас дома был похожий, — проговорил он, поворачивая голову к Эвелин, которая улыбнулась и тоже поднялась, подходя ближе. — Интересно какие мелодии здесь есть. Ребекка обожала джаз, но я терпеть его не могу. — Расскажи про неё, — вдруг попросила она, переводя взгляд на мужчину. — Твоя сестра... Ей интересна личная жизнь Баки до войны, какой была его семья и как в целом люди жили в то время. Частично она знает про это, но не очень хорошо осведомлена про Америку в годы войны, ведь не интересовалась историей. Ей интересно послушать рассказ Джеймса. На лице Баки сразу же появилась мягкая улыбка, когда он начал вспоминать о своей сестре. Эвелин удивлённо уставилась на эту улыбку, которую никогда раньше не видела. Сейчас он будто открывается для неё с другой стороны и она хочет уловить это мгновение в своей памяти навсегда. — Ребекка моя младшая сестра, — начал он, осторожно вынимая пластинку из упаковки и начиная устанавливать её в проигрыватель. Эви заметила, что он действует как профессионал с такими вещами. Такое мастерство она видела у него только с оружием или ножами. С современной техникой он не умеет толком обращаться. — Как ты знаешь, я родился в 1917 году, а она — в 1928. Я на одиннадцать лет старше неё. Но внешне мы совсем не похожи, — теперь он нахмурился, но это выглядело мило, потому что сделал он это с улыбкой. — У неё были светлые волосы и голубые глаза. — Думаю она была очень красивой, — проговорила Эви, не сводя взгляда с Баки. — А какие у вас были отношения? Он неожиданно рассмеялся, не смотря на девушку. Скорее Баки сейчас пребывает в своих воспоминаниях, которые греют ему душу и сердце. Вспоминать собственную семью горько, но, как и у других людей, с ними связано только хорошее. — Наши родители очень много работали. Мама была прачкой, звали её Мэри, а отец работал в шахтах, его звали Джозеф, — он подключил проигрыватель до розетки и с него полилась мягкая мелодия, звук которой отличается от записи. — Я очень часто оставался один дома и присматривал за ней. Поэтому мы были очень близки. Пока у неё не случился подростковый возраст. Это был 1942 год и она сильно бунтовала. А затем я ушёл в армию… Тут Олсен поняла, что наступил момент грустного продолжения и не знала, стоит ли спрашивать дальше, но решилась. — А что было… потом? — осторожно поинтересовалась она. Она совершенно ничего не знает о его жизни. Лишь то, что он был убийцей и сейчас пытается вернуть себя к нормальной жизни. Лицо мужчины омрачилось, показывая весь спектр грустных эмоций. Эви сделала шаг вперёд, оказываясь ещё ближе к нему, но не прикасалась, чтобы не спугнуть этот момент таких нужных им откровений. Никогда ещё Джеймс не позволял себе говорить на эту тему с ней. Поэтому он сменил её. Точнее отстрочил то, что и так будет рассказано. — До армии я мечтал быть боксёром. И уже на тот момент стал троекратным чемпионом, но… затем меня призвали, — сержант поджал губы, показывая как тяжело ему рассказывать эту часть своей жизни. — Я переживал о том, как оставлю свою мать, свою сестру и… Стива. Мне приходилось совмещать спорт и работу, ведь когда мне исполнилось семнадцать отец умер от рака. Никто не хотел брать несовершеннолетнего на пристойную посаду, поэтому я работал в доках. Было тяжело, приходил домой после заката без сил, но я пытался обеспечить семью, оставшись единственным мужчиной. Вскоре матери пришлось уйти со своей работы, чтобы заботиться о Ребекке. Родители Стива умерли и он остался один, поэтому я считал своим долгом заботиться и о нём тоже. А затем в страну пришла война и я… Он замолчал, облизнул пересохшие губы и глубоко вдохнул. Воспоминания болезненны. Они вызывают тоску по семье, старой жизни, прекрасном времени, в котором хоть и было тяжело, но ему было намного комфортнее, чем здесь. Баки повернул голову к Эви, смотря в её огромные глаза, которые смотрят на него встревоженно. Но в их глубине он замечает бескрайнее чувство любви и не может отвести взгляд. Эта девушка — благословение с небес. По-другому он назвать её не может. — Меня определили в 107-й и я отбыл на фронт. Нас очень быстро захватили в плен и отправили на оружейный завод в Австрии, — он знает, что следующая информация повернет Эвелин в шок, но ему нужно рассказать ей всё. — Там я заболел. Серьёзно заболел. Воспаление лёгких. Из-за этого я не смог работать на полную и полковник избил меня, а затем, когда я ослаб настолько, что не мог уже работать, меня отдали на опыты к Арниму Золе, правой руке Шмидта… У Эвелин в груди что-то заныло, когда она вспомнила, что видела в голове Баки. В ту ночь она случайно заглянула в его воспоминания и не может их забыть. С ним обращались слишком жестоко и она понимает его, поэтому никогда не обижается. Она восхищается его выдержкой. На самом деле каждый человек очень силён. Человек такая хрупкая машина. Так легко ломается. Столько усилий, чтобы не угасла жизнь. Но он, пусть и без веры в себя, выжил. Его заставили жить, не хотели отпускать, отправили убивать и жертвовать собой. Те люди жестоки. Им плевать на боль, они ставят эксперименты. Они бесчеловечны. Они просто ломают чужие судьбы. — Мне очень жаль, — проговорила она, кладя руку на плечо мужчины. — Надеюсь, у тебя получится забыть эту боль. Нет ничего хуже физической боли. Да, со временем забывается всё. Точнее, откладывается где-то на задворках сознания и начинает ныть, если вдруг это вспомнить. — Будучи Зимним Солдатом я не помнил. Оборачиваясь назад и вспоминая это неведение, — он отвёл взгляд, будто пристыдившись своих следующих слов. — Я начинаю думать, что то время было лучше, чем это, — Баки снова посмотрел на Эви, видя в её глазах ужас. Насколько сильно он должен считать, что это не его время, чтобы хотеть вернуться туда, где его оставляли без воли и эксплуатировали словно живую машину. Сейчас, смотря на его лицо, Олсен начинает понимать, что ему действительно сто шесть лет. Это глаза не молодого мужчины, а уставшего старика, повидавшего многое: войну, потерю близких, жестокость этого мира. — Я понимаю, что тебе страшно, — она провела по его руке вниз и обхватила ладонь. — Думаю, если бы я попала в прошлое, где одни небоскрёбы и летающие машины, то тоже бы не нашла своего места. Но ты уже тут и придётся привыкнуть. Я помогу и буду рядом, Баки, — она очень сочувствует ему. Настолько, что такое просто невозможно описать — лишь почувствовать. — Я знаю. Я уверен в тебе, — это признание выбило почву из-под ног Эви. Она уставилась на него шокированным взглядом, теперь уже уверенная, что он доверяет ей всецело. До этого она сомневалась, но его слова развеяли эти сомнения. — Правда? — тихим голосом спросила она, делая ещё шаг и становясь вплотную к нему. — Правда, — подтвердил он, не отводя глаз от её лица. Их зрительный контакт не прерывался ни на секунду. — Извини, что я не могу пока забыть своё прошлое, но я пытаюсь, Эви. Всеми силами пытаюсь. — Я горжусь тобой, — улыбнулась она, протягивая руку к его щеке. Она искренне рада любой его победе над кошмарами и воспоминаниями. Он улыбнулся в ответ и у Эви едва колени не подкосились от этого. Он так редко улыбается, что это каждый раз кажется ей чем-то волшебным и нереальным. Медленно Барнс принялся наклоняться к девушке, смотря прямо в её красивые глаза, которые пленили его уже давно. Он не признается даже себя, что полностью отдан во власть той, кто приложил много усилий, чтобы он её заметил. Она добилась своего и он безмерно рад, что у неё хватило сил на это. Не выдержав томящего ожидания, Эвелин поддалась вперёд, накрывая его губы своими. Она обвила руками мужскую шею, прижимаясь ближе. Тихо застонала, когда почувствовала его ладони на своей талии. На ней всё ещё это красивое платье, которое он мечтает снять с первой секунды, как увидел его на ней. Он прижал её к своему телу, а девушке пришлось встать на носочки. Через минуту поцелуя Эви почувствовала, что Баки взял её за руку и поднял на уровне груди, второй продолжая обвивать её талию. Он отстранился и сделал шаг назад, а она вперёд. И до неё дошло, что он начал вести медленный танец в ритм лёгкой музыки. Ей это показалось очень милым и она поддалась его движениям, не сводя взгляд с серых глаз мужчины. — Мы мало потанцевали, ты так не думаешь? — с улыбкой произнёс он, спрятав внутрь всю ту грусть и разочарование в жизни. Он успеет ещё поддаться страданиям, а сейчас стоит уделить внимание прекрасной даме его сердца. Продолжая вести этот импровизированный танец, Баки не сводил глаз от Эви, замечая в её взгляде мягкость и нежность. Он улыбнулся шире, прижимая девушку к себе крепче. Его левая рука не чувствует гладкость её платья. Она не обладает настолько огромной чувствительностью. Но он помнит какое оно на ощупь и это помогает его фантазии представлять, что он чувствует. Но зато он ощущает её нежную ладонь и хрупкое податливое тело, так доверчиво прижимающееся к нему. Чувствует её безграничное доверие и то, как она спокойна рядом с ним. Это очень льстит. И такую милую девушку нельзя обижать. Он не понимает как другие позволяли себе это делать. Доверчивыми и добрыми зачастую пользуются, а потом шлют подальше. Баки так никогда не поступит с ней. — Я люблю тебя, — внезапно проговорила Эви, чуть краснея. Сначала Джеймс подумал, что ему послышалось, но взгляд Эви говорит об обратном. Она… она в самом деле это сказала? — Эви, я… — начал он, с выражением лица мученика, потому что не может в данный момент дать ей ответ. Он поджал губы, останавливая танец. — Ничего не говори, — приложила пальцы к его губам девушка, смотря с любовью. — Я понимаю, как таким людям, как ты, тяжело поверить в само существование любви. Потому я не настаиваю на ответе, но хочу, чтобы ты знал о моих чувствах. Эти большие глаза смотрят на него так доверчиво. Эвелин понимает, что даже если Джеймс не может дать ответ — это не значит, что он ничего к ней не испытывает. Возможно он ощущает намного больше, чем она может себе представить. Но заставлять его говорить это через силу не слишком правильное решение, как бы сильно она не хотела услышать такие слова в ответ. Вместо них, Баки просто наклонился и оставил долгий поцелуй на её лбу, подарив то самое чувство защиты и уважения. Он правда испытывает к ней сильные чувства, которые не поддаются объяснению. Так уж вышло, что после стольких лет страданий, в любовь он не верит. Но чувствует как нуждается в этой девушке и как она отвечает ему взаимностью. Никогда Барнс не позволит себе или другим навредить ей. Он будет стоять горой за неё, одним взглядом отпугивая всех, кто возомнил себе, что девушка беззащитна. Пусть только попробуют тронуть её и им не поздоровится. Он сломает каждую кость в их теле, а затем бросит умирать. Эвелин прикрыла глаза, прижимаясь к его груди и сжимая пальцами его ладони. Лишь тихая музыка и буря ощущений вместе с щекотливым чувством в груди из-за взбунтовавшейся магии. Баки отстранился и наклонился вновь, целуя в губы мягко и осторожно, следом углубляя. Они слились в томном поцелуе, но мужчина внезапно поднял Эви на руки, прижимая к своему телу так сильно, что она едва смогла вдохнуть. Такие сильные объятия ей очень нравятся. Она понимает, что Баки не видит в них смысла, но он есть. И она рада, что мужчина обнимает её, зная, что ей это важно. Держа Эвелин как принцессу, Барнс продолжил целовать её, невольно поддаваясь атмосфере после искренности. А тихая музыка очень расслабляет, даря приятное чувство ностальгии от мелодии, которую он часто слушал. Каждый вторник он приходил в театр ради неё, пока не смог накопить на дорогую пластинку. Он даже пока собирал мотоциклы со своими друзьями в гараже, включал эту мелодию, чтобы сфокусироваться на работе. Этот поцелуй стал благодарностью девушке. Данью уважения за всё, что она делает для него. Умеет выслушивать, показывает поддержку — это для него важнее всего. Обвивая шею Джеймса руками, Эви одну ладонь подняла выше, касаясь его мягких волос и щекоча затылок. Поцелуй медленно превращался в требовательный и даже страстный, забирая у обоих больше кислорода. Баки прикусил нижнюю губу девушки, выуживая тихий поцелуй, который заставил его вздрогнуть. Мышцы напряглись, медленно накрывало возбуждение. Ровно как и Эви. Она сама уже боится не сдержаться, так что понимает чувства Баки. — Эви, — он отстранился, но всего на секунду, ведь девушка притянула его обратно к себе, продолжая их приятное занятие. Она схватила его за воротник рубашки, опускаясь рукой ниже, чтобы нащупать первую пуговицу. И, стоило ей только это сделать, как он снова отстранился. — Эвелин. Ты не понимаешь, что последует за этим, — суровым, с нотками страха, голосом проговорил он, смотря прямо в глаза напротив. Она выгнула бровь, недолго помолчала, думая над ответом. Она ведь не маленькая уже и всё хорошо понимает. — Ошибаешься, понимаю, — ответила она. — Мне тоже страшно. И знаешь, что успокаивает? Что это будешь ты. Мой первый поцелуй был с тобой, значит и первый раз тоже, я решила. Не отговаривай меня, пожалуйста… Эвелин боится вновь услышать, что он не тот, кто ей нужен. Хотя её душа тянется к нему и обычно рядом с мужчинами ей было беспокойно даже стоять рядом, но с ним всё иначе. Олсен точно знает, чего хочет. Это быть с Баки. Он уставился в её упрямые глаза, излучающие уверенность и решимость. Поджал губы и нахмурился, пересиливая себя. Он не боится взять ответственность за её первый раз. Совсем нет. Баки боится причинить ей боль, не сдержавшись. Так страшно просто оставить на ней синяк или укус, а тут секс, который одурманивает и притупляет все другие чувства, кроме возбуждения и желания. — А если я не сдержусь? Если не смогу контролировать свою силу? — испуганно спросил он, сильно сжимая челюсти. Весь его вид показывает девушке как ему страшно даже думать о вреде, который может быть ей нанесён его неумением держать себя в руках. После его сомнений она сама начинает сомневаться. Да, страшно и волнительно. И если бы не безграничное доверие, она бы сразу послала Баки с его возбуждением подальше. Но сомневаться можно вечно. В таком случае лучше действовать и узнать, так ли это страшно на самом деле. — Если сломаешь мне что-нибудь, я не сильно обижусь, — нервно усмехнулась она, но сникла под хмурым взглядом мужчины. — Но правда. Всё, чего я боюсь, это нежелательной беременности. Остальное переживу. Это же ты, с тобой не страшно. Барнс усмехнулся, хмыкая, а потому его выражение лица перестало быть таким грозным, будто он на миссию собирается, а не переспать со своей девушкой. Но в его серых глазах всё равно можно заметить сомнение, которое он пытается запихнуть внутрь себя. Ничего не говоря, сержант снова поцеловал Эви, позволяя ей дальше продолжить то, что она делала, тем самым давая зеленый свет. Та даже обрадовалась, потому что наконец достигла своего — она уговорила Баки попробовать. Это согласие означает лишь то, что обратного пути уже не будет. Но Эви не трясёт от страха как стиральную машинку. После прямых вопросов и разговоров ей стало легче, как и Баки. А мужчина даже рад, что она доверилась именно ему, а не какому-то левому парню из этого времени, который легко бы мог просто использовать Эвелин и бросить. Баки, который воспитан как настоящий верный мужчина, ни за что так с ней не поступит. Олсен медленно расстёгивала пуговицы на его рубашке, но до конца дойти пока не получилось. Барнс сел на кровать, усаживая девушку к себе на колени и осторожно потянул за конец шнуровки её платья, а затем провёл правой ладонью по девичьей спине. Эви тихо застонала, кладя прохладные ладони на мужскую грудь. Особое внимания он уделил именно платью, потому что оно прекрасно, как и сама девушка. Ещё когда Эви вышла из ванной, он понял, что попал. Сражён наповал её красотой и готов сделать всё, что она попросит. Ему нравится как на ней сидит это платье, а особенно его привлекла оголённая спина. — Ты очень красивая, — прошептал он ей прямо на ухо, следом слыша тихий стон. Его горячее дыхание так приятно обволокло её ушную раковину, что это вызвало мурашки по всему телу и щекочущее чувство между ног. Баки провёл живой ладонью по её колену, поднимаясь выше. Он немного задрал подол платья, нащупывая кромку ажурного белья трусиков. Поцелуями мужчина принялся спускаться на шею, железной рукой продолжая расшнуровывать спину. Его холодные пальцы дарили ещё больше мурашек и это очень приятно. Руки у Эви уже дрожали, как и тело. Осторожные прикосновения очень приятны. Она всё больше уверена, что всё пройдёт хорошо, ведь Баки умеет отлично сдерживаться. Она расстегнула рубашку до конца, снимая её с плеч мужчины. Ему пришлось ненадолго убрать руки от Эвелин, чтобы снять этот предмет одежды. Она же провела ладонями по его сильной груди и плечам, наслаждаясь стальными мышцами и горячей кожей. Закончив со всеми этими многочисленными шнурками, Баки на секунду замер. Выглядит красиво, соблазняет такой вид прекрасно, но снимать это всё — у него не хватит терпения повторить такой трюк дважды. Эви немного изменила своё положение, обхватив коленями бёдра мужчины. Она тихо застонала от ощущений, когда поняла, что её верх почти снят. Сержант медленно опустил руки на её плечи. Его касания лёгкие, но уверенные. Пальцы продолжили скользить по шёлковой ткани, приспуская её вниз и открывая для себя безупречный вид. Под такой наряд не подходит обычное нижнее бельё, потому его взору открылась аккуратная небольшая грудь Эвелин. Его глаза не отрывались от её лица, словно желая увидеть каждую реакцию на прикосновения. Верх платья окончательно сполз с девичьих плеч, оставляя на виду нежную кожу. Он провёл ладонями по плечам, следом очерчивая пальцами ключицы и наслаждаясь новым тихим стоном, который перевернул всё в нём. Он сражён перед Эви, поглощён красотой и желанием. Эви покраснела, но она сильно удивилась тому, что Барнс не опустил взгляд сразу же на её грудь, а всё ещё смотрел ей в глаза. Он такой правильный и ей это очень нравится в нём. А точнее то, что он уважает её. Это очень важно в отношениях. Она подалась вперёд, прижимаясь своей грудью к его и несдержанно застонала от этого нового и очень приятного чувства. Её давнее желание почувствовать это наконец сбылось. Она поцеловала его, пока он проводил руками по её спине и талии, возбуждая сильнее. В таком деле важнее всего подготовить девушку и не делать резких движений. Их губы столкнулись в нежном поцелуе, словно обмениваясь тайными посланиями. Баки ощущает девичье дыхание на своих губах, каждое касание к которым наполняет его сердце теплом и желанием. Её руки легко обвили его шею, прижимая к себе ещё сильнее, словно не желая отпускать ни на мгновение. Они таяли друг в друге, словно две половинки, сливаясь в неповторимом моменте страсти и нежности. Между ними царит молчание, прерываемое лишь их дыханием и сердцебиением, которое, словно музыка, наполняет комнату. Барнс медленно провёл пальцами по голой спине, вызывая дрожь от прикосновений, и Эви ответила ему нежными стонами удовольствия. В их объятиях время словно остановилось, они забыли обо всём вокруг, погружаясь в мир их собственной страсти и любви. Решив наконец сделать ещё один новый шаг, Баки подхватил девушку под ягодицы, поднимаясь на ноги. Он поменял их местами, продолжая смотреть в затуманенные глаза и опускаясь поцелуями ниже. Эвелин снова застонала, млея от новых ощущений. Проворные пальчики зарылись в короткие пряди волос, оттягивая их на особенно приятных ощущениях. Тянущее чувство внизу живота и трепет в груди стали ещё сильнее, вынуждая Эви выгнуться в спине. Баки сжал её талию правой рукой, второй опираясь о кровать. Стоны слышатся чаще, давая ему понять, что девушке очень приятно от его действий. Это вселило больше уверенности. Его поцелуи спускались по шее, даря больше ласки, оставляя на коже следы жгучего желания и небольшие засосы. Медленно он опустился ниже, его губы прикоснулись к её груди с невероятной нежностью. Он поцеловал каждый контур их формы, словно поклоняясь перед красотой. Язык легко играл с чувствительной кожей, вызывая в Эви волны наслаждения, а прикосновения становились всё более страстными, словно Баки жаждет погрузиться в каждый момент их взаимного влечения. И сейчас невозможно сказать, будто он оттягивал этот момент неделю. Из-за страха причинить боль и случайно покалечить. Будто именно Эвелин уговаривала его наконец переступить через свой страх и сдаться. Возникает чувство, словно Баки давно уже планировал, чтобы именно в таком темпе прошёл её первый раз. Он мягкий, плавный, умеет успокоить и отвлечь. Сейчас Эви не верит в то, что он может причинить ей боль. Наверное, это только внутренние страхи человека, когда он боится ранить того, кто ему дорог, и не важно как. Просто боится. На данный момент в воздухе витает не только атмосфера страсти и даже расслабленности, но и некого адреналина. Один вспоминает эти чувства, а другая испытывает впервые. Оба не торопятся, чтобы прочувствовать каждый момент. Баки сжал талию девушки, продолжая одаривать поцелуями каждый сантиметр груди, пока та давилась стонами, вновь сдерживаясь. Её рваные выдохи возбуждали мужчину сильнее. Он хочет, чтобы сегодняшний день она запомнила навсегда. И каждую следующую близость тоже помнила отчётливо. Два человека, которые могут понять друг друга без слов, наконец нашли друг друга и без сомнения будут верны до конца жизни. Джеймс не зря прошёл все испытания, а Эвелин не зря заперла все обиды и страхи за потайной дверью своего сознания и осталась доброй и милой девушкой, которая по-прежнему верит в людей. А теперь и в любовь. Там, где бывает закат, вскоре наступает рассвет. — Подожди, — внезапно проговорила Эвелин, упираясь ладонями в плечи мужчины. Баки сразу же прекратил, поднимая на неё взгляд, испугавшись мысли, что сделал что-то не так. — Нужно снять это, — девичьи ладони потянулись к его жетонам, с которыми он практически никогда не расстаётся. Застёжка поддалась легко и Олсен сняла цепочку, следом откладывая её на прикроватную тумбочку. Сержант всё это время не сводил взгляда от девушки. Она слишком красивая. Столько сексуальности. Столько страсти. Столько желания. Он никогда не испытывал такого прежде. Никогда не хотел кого-то так сильно. Никогда не думал, что захочет. Так и работает любовь? Она вызывает в Баки все эти странные чувства. Именно она дарит ему такое спокойствие рядом с человеком, которого он любит? Хотел бы он ощутить такое и раньше, но этот момент наступил только сейчас, потому что Эвелин родилась в этом времени, а он смиренно дожидался её ради всех этих моментов и безграничной любви. Подняв голову, Барнс снова нашёл пухлые губы своими и поцеловал её, проводя ладонью по талии и ниже, снова нащупывая платье. Он потянул ткань вниз, освобождая Эви от неё полностью и затем откладывая в сторону. Баки устроился между её ног, а его ладонь прошлась по девичьей ноге вниз и вверх, пока язык медленно сплетался с её языком. Этот вкус — вкус её губ — сводит с ума. Он хочет беспрерывно целовать Эви. Сжимать в своих объятиях. Чувствовать её руки на себе. Любить её. Будь любовь самой смертельной болезнью из всех — он бы всё равно ей поддался. Такое спокойствие и неторопливость очень успокоили и Эвелин просто поддавалась каждому действию мужчины, плавясь под его прикосновениями. Every time your name, it leaves my lips Burning still like words left unsaid Fire in my veins, dream deeply love Remind me I'm alive. Руки девушки исследовали тело Барнса, касаясь то груди, то пресса, то опускались ещё ниже, заводя его до предела. Немного осмелев, Эви потянулась руками к ремню на брюках и расстёгнула его. Её не очень устраивает, что она почти раздета, а он нет. Её сердце бьётся так сильно и часто, что Баки улавливает его стук наравне с дыханием и сладкими стонами девушки. Will you love me when my heartbeat stops? When my heartbeat stops, will you stay mine? Баки считает, что чувство любви и боли к Эвелин — это практически одно и то же. И любовь и боль одинаковы. К ним быстро привыкаешь, а затем так же быстро начинаешь хотеть ещё. Больше и больше. Все люди мазохисты. И он не исключение. Маленький наивный мальчишка, который без памяти влюблён в прекрасную девушку. Сдерживая себя, Барнс понимает как важно сейчас быть нежным, он целует Эви со всей теплотой в душе, которая таится за толстым слоем закрытости и хмурости. Он спускается поцелуями ниже, переходя ими на плоский живот. Один мимолётный взгляд в светло-карие глаза заставляет его застыть. Они посмотрели друг на друга, замерев и пытаясь осознать: сон это или реальность? Иногда Баки кажется, что Эви наслала на него вечный сон, в котором он может быть счастливым. А ей кажется, что она невольно заставила себя остаться в том сне, где она рядом с Баки. Но всё оказалось намного лучше: они в суровой реальности, вдвоём. Готовы защищать друг друга до последнего вздоха. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Джеймс. Эвелин ещё может всё остановить, он волнуется за неё. Сердце у девушки бьётся слишком сильно, вызывая опасения. — Всё нормально, правда, — кивнула она. Её трясёт скорее от возбуждения, чем от страха и некое напряжение в теле сочетается со слабостью. Баки начал свои действия и она не сможет остановить его, даже если захочет. Теперь ему не нужно бить грушу, чтобы снять напряжение или выплёскивать адреналин на миссиях. В постели они себе не навредят. — Я вижу твоё волнение, — напряжённым тоном проговорил Баки, снова начиная сомневаться во всём этом. Он волнуется о комфорте Эви, потому что девушкам лишаться действенности страшно. Невольно его взгляд опустился ниже, на небольшую грудь, которая вздымается от глубоких вдохов, и он заостряет на этом внимание, начиная подмечать степень волнения. Лишить девственности любимого человека — это огромная ответственность. И Баки совсем не против взять её на себя, но он не может этого сделать пока её трясет будто в номере минимум тридцатиградусный мороз. С этим нужно что-то делать, а потому Барнс принялся действовать. Он, продолжая нависать над Эвелин, мягко поцеловал её, проводя живой ладонью по оголённой ноге. Он специально не задействует бионику, чтобы не отвлекать её холодом. Поцелуями он спустился ниже, нежно обхватывая сначала правый сосок губами, а затем и левый. Эви выгнулась в спине и утопила пальцы в его коротких волосах, пока Баки снова переходил поцелуями на её живот. На этот раз у него нет желания отвлекаться от подготовки девушки. Он не хочет снова начинать сомневаться в себе и их занятии, потому что невыносимо сильно хочет её. Пути назад больше нет, а значит им стоит собрать всю свою храбрость и наконец решиться сделать то, что принесёт только удовольствие. Баки, стараясь действовать медленно, опустился ниже, подхватывая пальцем лямку трусиков. Он потянул их вниз, поднимая голову и смотря прямо в глаза девушки. Смущение сейчас сделает только хуже, хотя он уверен, что Эвелин нечего стесняться. Её тело прекрасное — оно идеальное. Эви почти дышать перестала, когда Джеймс осторожно снял с неё последний предмет одежды. Она недовольно окинула взглядом его брюки и хотела по-детски надуться, но он вновь наклонился, целуя её. Его правая ладонь скользнула по плечу и груди девушки, переходя на живот, а затем ещё ниже. Олсен тихо застонала, но Баки заставит её кричать от удовольствия чуть позже. Ему не нравится, что она сдерживает себя. Но знает, что она сгорает от нетерпения и старается не зажиматься сейчас. — Ты слишком тихая, — доминантным тоном прошептал он, снова находя девичьи глаза своими. Эви поджала губы, нахмурившись, когда он начал спускаться ниже. — Нет, стой… — когда девушка поняла, что он хочет сделать, то было уже поздно. Она громко застонала, стоило только его губам прикоснуться ко внутренней стороне бёдер. — Баки… Барнс прекрасно слышит её умоляющий голос и понимает, что никто её ещё не касался там, где касается он. Поцелуями сержант добрался до колена, оставляя лёгкие укусы, а затем снова вернулся выше. Он взбудоражен открывшимися возможностями, появившимися после их обоюдного решения. Он сейчас сдерживает себя изо все сил, потому что хочет увидеть как Эви будет изнывать от желания продолжить. Стоит отметить — в такие моменты он становится очень изобретательным. Стоило ему коснуться языком между складок, как Эви громко застонала, выгнувшись в спине. Пальцами сжала простыни, стараясь унять сильное смущение и сосредоточиться на возбуждении. Смирение с тем, что Баки уже всё видит, пришло к ней быстро. Ей не нужно отвлекаться ни на что, а лишь наслаждаться его действиями, ведь он этого хочет. Хочет расслабить её и доставить удовольствие. Хочет, чтобы её первый раз прошёл как можно лучше и безболезненно, чтобы она запомнила секс не как нечто болезненное, а наоборот — приятное. Олсен выдохнула, пытаясь успокоиться, но чувства внутри бушевали так, что хочется выпустить поток магии. Баки сжал руками её бёдра, чтобы девушка не елозила на кровати, и продолжил удовлетворять её языком, слушая несдержанные стоны и своё имя, которое периодически срывалось с пухлых губ. Ему приходится заново вспоминать как удовлетворять. Благо до сегодняшней ночи он много думал об этом и уже вспомнил как нужно действовать в таких ситуациях. Эвелин должна уйти в ощущения, чтобы следующий шаг прошёл для неё безболезненно и совершенно безопасно. Победный стон и сильная дрожь вместе со спазмами дали ему понять, что Баки достиг желаемого. Он медленно отстранился, проходясь губами по тазовым косточкам и поднимаясь выше. Девичьи ладони легли на его плечи, сильно сжимая. Сержант поднял голову, взглядом находя пухлые губы, по которым Эви соблазнительно провела языком. Светло-карие глаза стали ещё темнее, а зрачки настолько расширились, что Барнс может видеть своё отражение в них. Чтобы не говорить ничего лишнего, он просто потянулся к тумбочке и открыл дверцу, выуживая оттуда маленький серебристый квадратик. Эвелин сразу распознала в нём презерватив и напряглась. Ей уже не страшно, потому что она полностью доверяет Баки, но небольшое напряжение всё ещё присутствует. Мужчина отложил предмет в сторону и опустил взгляд на свои брюки, сильно хмурясь. Его снова одолели сомнения по поводу собственной силы. Если он не сможет её сдержать, то сильно покалечит Олсен, чего ни один из них не хочет. Не успела Эвелин снова начать успокаивать его, как он решился. Расстегнул брюки полностью, начиная их снимать. Баки поцеловал девушку в губы, сразу углубляя, а затем, избавившись от одежды, пальцами живой руки прикоснулся к клитору, начиная осторожно стимулировать трение. Остались последние приготовления и они готовы. Мужчина наблюдал за реакцией Эви и, когда понял, что она более менее расслабилась, успокоился сам. Правда не до конца, но он понимает, что после этого раза им будет намного легче дальше. Олсен прикрыла глаза, роняя стоны и вздрогнула вновь, когда он вошёл одним пальцем. Барнс наклонился, целуя её в губы. Внизу девушка достаточно мокрая, так что с проникновением проблем почти не будет. Почти… Об этом Баки и задумался, ведь она слишком узкая сейчас и делать всё нужно медленно, а перед этим и хорошо подготовить её. Он аккуратно добавил второй палец и даже вздрогнул, когда Эви положила ладони ему на плечи, проводя к шее и оттуда по сильной спине. Её прохладные ладони возбуждают его. Мягкие и нежные прикосновения девушки одновременно успокаивают и, он должен признаться, ему нравится её магия. Особенно когда она использует холод. Вот как сейчас — Эвелин пустила прохладу по телу Баки, слыша стон с его стороны. Сама Эви стала наслаждаться действиями Джеймса и сосредоточилась только на нём. Это сильное и смертоносное тело возбуждает при одном взгляде на него. Но мысль о том, что выбрал Барнс именно её, лишь подкрепляет самооценку девушки. Её фантазии превратились в реальность, которую осознать практически невозможно. Всё кажется слишком реальным сном и она не хочет просыпаться, вновь чувствуя себя одинокой. — Не волнуйся, — прошептал Баки тихим голосом, нащупывая пальцами нужную точку. Девушка вскрикнула от наслаждения и впилась ногтями в сильную спину. Она никогда ещё не испытывала таких ощущений. Она хочет больше. — Прошу, Эви, ты только не волнуйся, — он добавил третий палец, чувствуя как член уже стоит колом, прося хотя бы капельку внимания к себе. Этими словами Джеймс отвлекает Олсен лучше, чем ласками. Он в предвкушении, а она та, кто утолит это предвкушение. Почувствовав, что она уже готова, он взял презерватив и вскрыл упаковку зубами, следом раскатывая резинку по своему половому органу. Устроившись между её ног, он принялся входить, а следом громко простонал, когда она вцепилась ногтями в его плечи до крови. Скорее от неожиданности и страха, чем от боли. Баки сделал все, что было в его силах, чтобы она не почувствовала боль. Максимум лёгкий дискомфорт от непривычки. С каждым осторожным толчком он принялся входить всё глубже, касаясь пухлых губ короткими поцелуями и продолжая ловить её выдохи и стоны. Как и она его. У Барнса желудок сводит от того, что сейчас происходит между ними. Сводит в хорошем смысле. Страх навредить стал сильнее, а потому железной ладонью он вцепился в раму кровати. Послышался скрип дерева, но этот звук потонул в тихих стонах и громком дыхании. Случайно Эви царапнула кожу на спине мужчины сильнее, чем нужно было, и он шикнул от лёгкой боли, которая ему наоборот понравилась. В который раз девушка убедилась, что он мазохист. — Куколка, расслабься, чтобы я мог войти до конца, — прошептал он ей на ухо и Олсен кивнула, выдыхая. От того, как он её назвал, по телу разлилось приятное тепло. Её мышцы заметно расслабились и вскоре он оказался полностью в ней. Та даже не почувствовала этого сразу, потому что он сделал всё безболезненно. И Эви поняла, что боялась больше, чем следовало. Минус ещё клубочек нервов. Баки смог засунуть свой страх подальше и даже ухмыльнулся на реакцию девушки. Он, полностью игнорируя боль от её ногтей, прижался ближе, снова целуя её. Затем слегка отстранился и они встретились глазами. Эви смогла заметить отголоски страха навредить ей, а потому прижалась к мужчине сильнее, обвивая шею ладонями. Она не чувствует никакого дискомфорта. Баки остановился, застыл словно статуя, позволяя ей привыкнуть. Сейчас Эви даже хотела ляпнуть «какой хозяин, такой и член», но промолчала. Она не настолько чувствует себя неловко, чтобы шутить в такие моменты. Он поверить не может, что сейчас внутри Эвелин. Знала бы она, что именно он чувствует в данный момент. Внутри неё так тесно, жарко и до одури приятно. Сержант сходит с ума уже от того, что просто вошёл в неё. Они так долго шли к этому. Он так долго шёл к этому. С чёртовым страхом причинить боль, оттягивая моменты всё дальше и дальше. Он сам же лишал себя этого, вторя, что причинит ей боль. И, хоть он до сих пор боится, но только уже просто своей физической силы, Баки всё равно не отступает назад. — Это странно, — всё же прокомментировала она, смотря в потолок. Барнс чуть отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза. Она перевела на него взгляд. Очень серьёзный и осмысленный взгляд — это значит, что она хочет сказать что-то очень важное. — Пообещай, что никогда не бросишь меня. И не будешь рисковать своей жизнью. — Ты правда хочешь обсудить это сейчас? — выгнул бровь он, нервно улыбнувшись. Послышался новый скрип, а следом за ним и треск дерева. Барнс не сдержал силу и разломал спинку кровати. Эви вздрогнула. — Я не могу обещать тебе не рисковать. Если тебе будет грозить опасность, то я сделаю всё, чтобы спасти тебя. Эвелин не успела ответить, ведь Баки принялся двигаться. Она вмиг забыла о сломанной кровати, снова впиваясь ногтями в спину мужчины и проронив громкий стон. Баки почти полностью вышел, а затем вошёл обратно. Первый толчок подарил новые ощущения и Эви вскрикнула от удовольствия, прикасаясь губами к мужской шее. Она укусила его, заглушая новые вскрики и стоны. Сдержанность начала покидать Баки уже скоро, всё больше с новыми толчками. Правой рукой он сжал талию девушки, немного ускоряясь. Эви забыла как дышать, едва успевая ловить ртом воздух. Она окончательно расслабилась, наслаждаясь действиями Барнса и роняя частые и громкие стоны. Он не мог отвести взгляда от её лица: приоткрытые губы слишком манили его, а полузакрытые глаза давали понять, что ей очень нравится. Эви громко простонала от того как внутри неё стало горячо. Она буквально сжимает член Баки и, судя по его тихим рыкам, ему это очень нравится. А ещё она понимает, что он сделал всё правильно. Её первый раз прошёл безболезненно. Уже через несколько минут сержант ускорился сильнее, а Олсен скрестила лодыжки за его спиной, прижимая ещё ближе к себе, роняя стоны так часто, что он терял начало нового и его конец. Всё для девушки смешалось и осталось только наслаждение, которое ей дарит этот удивительный мужчина, который теряет голову от их занятия, судя по новым скрипам дерева. Эви должна признать, что он ни разу не причинил ей боль правой рукой, всю силу перенаправляя в бионику. Он, как бы не получал удовольствие, всё равно не теряет рассудок. Понимает, что сильнее, и потому держит себя в руках. Эви благодарна ему, что он всё ещё отвлекает её поцелуями. Хотя сам едва сдерживается. Но она привыкла уже довольно быстро и поняла, что ей очень приятно. Ощущения никак не сравнятся с её тайными мечтами и она начинает понимать, почему люди так зависимы от секса. Сделать всё правильно не каждый сможет, а Баки справился. Они стали ещё ближе. Не только физически, но морально тоже, ведь могут теперь дарить друг другу ту ласку, которая обоим так нужна. Эти ощущения сейчас совсем другие. Внизу живота крепкий узел, в груди тепло, а тело начинает брать сильная дрожь. Эвелин не сдерживает стоны и они становятся громче по мере того, как Барнс ускоряет темп. Она прижалась к нему, выгнувшись в спине, а он обвил талию рукой. Нависая сверху, мужчина рассматривает красивое лицо, из-за чего Эви слегка смутилась. Он наклонился ближе к её губам, но пока не спешил целовать. Принялся ловить её стоны и выдохи, упиваясь ими. Тут девушка снова вскрикнула, вздрагивая. Он стал чаще задевать место, которое приносит ей наибольшее количество удовольствия. Она не сразу поняла, что это за чувство, но оно слишком приятное. Теперь она знает и ей нравится. — Ты говоришь... — Эви задыхается от темпа, но всё равно продолжает говорить, желая донести до мужчины свою мысль. —...ты говоришь, что не занимался сексом с 1943, да? — в ответ она заметила лёгкий кивок, а затем ещё более резкий толчок и то самое чувство, разнёсшее по телу разряды тока. — Что за чушь! — она вскрикнула так громко, что он даже нахмурился. Конец близок, а значит ему нужно стать ещё немного быстрее. — Это не чушь, куколка, — хриплый шёпот этого прекрасного голоса, который в обычное время вызывает мурашки, вызвал бурю эмоций. — Но ты такая узкая, что я не хочу контролировать себя… В ответ Эви только застонала, крепко прижимаясь к телу мужчины. Сейчас, в этот момент, ей нужно чувствовать его объятия. Её трясёт настолько, что она старательно пытается унять эту дрожь, но ничего не выходит — она становится только сильнее. До Эвелин наконец доходит, что она не сможет отделаться от этих чувств ни во время, ни после секса. Лишь старается глубже дышать и максимально всё прочувствовать. Её радует мысль, что это не последний их раз. Но что она точно поняла — секс дарит афигенную разрядку и успокаивает. Она рада, что они смогли переступить через себя и свои страхи и наконец сделать это. Дальше будет намного проще и не нужно сдерживаться при поцелуях. Но Барнс до сих пор боится ей что-нибудь сломать. Как часто придётся покупать новую кровать? Кто бы мог подумать, что их первый раз произойдёт в номере пятизвёздочного отеля, когда внизу собрались почти все супергерои. Всё ощущается до одури сказочно. Будто не было никаких разговоров, искренности и безудержного секса. Она не может поверить, что наконец чаша весов Барнса перевалила на её сторону, раз она смогла уговорить его. Обычно сержант очень редко меняет своё мнение. А тут сдался. Толчки стали куда более резкими, а ухо обдало новой порцией хриплых мужских стонов, заставляя её стонать ещё громче. Спина Баки полностью истерзана ногтями девушки, а её шея — губами Барнса. Он оставлял засосы, лёгкие укусы, пока его правая рука оставила парочку синяков. Эви боится поднять голову и посмотреть, что стало со спинкой кровати. Она прекрасно понимает какая мощь заключена в железной руке, а потому точно не хочет смотреть. Ещё совсем чуть-чуть до разрядки, но им так мало того, что они делают сейчас. Поэтому Барнс замедлился, не давая девушке кончить. Она подняла на него удивлённый и немного возмущённый взгляд, но ничего не сказала, увидев как он на неё смотрит. С небывалой нежностью, любовью, уважением и надеждой на их совместное будущее. Смотрит на неё, будто влюбился с первого взгляда, и теперь не отделается от своих чувств. Смотрит на Эви и понимает… …сколько боли в этом хрупком теле. И какая вселенная в этой голове, в этих глазах, в этом взгляде. Она протягивает ладонь, касаясь его щеки и тянется к его горячим губам, захватывая их в плен. Оба слились в пьянящем поцелуе, который сильнее вскружил им голову. И Баки вновь ускорился, доводя Эвелин до оргазма, заставляя её едва не кричать от удовольствия, но её рот заткнут поцелуем, так что она успевает только дышать. Следом кончил и сам Барнс, чувствуя как его нижнюю губу до крови прикусила девушка. Он отстранился, проводя по ране языком, продолжая смотреть, смотреть и смотреть. Эвелин выглядит так искусительно в этот момент. Она пытается отдышаться, но у неё мало, что получается, особенно после такой интенсивности. — Красивая… — прошептал сержант, не в силах сдержать порыв сказать это. Эви открыла глаза, смотря на него и её губы растянулись в мягкой улыбке, пока ладонь легла на его щеку. Выносливости суперсолдата можно только позавидовать. Его метаболизм работает куда быстрее, чем у обычных людей. Он готов продолжить уже прямо сейчас, но вместо этого лишь осторожно выходит и ложится на кровать рядом. Уставившись в потолок, он переводит дыхание, слушая как Олсен рядом пытается сделать то же самое. Баки не может поверить, что они сделали это. Уже не важно почему он отказывал девушке, не имеет значения почему уходил от этого момента. Он ничего не сломал ей, смог держать себя в руках и довёл дело до конца, получив невероятное расслабление. — Сейчас мне не кажется, что у тебя не было секса с 1943, — с ухмылкой произнесла Эви, а он повернул голову к ней, замечая в глазах игривые нотки. Повернувшись набок, сержант поднял правую руку, прикасаясь кончиками пальцев к девичьей щеке. В ответ она прикоснулась к его небольшой ране на нижней губе, оставленной ею. — Почему ты так привязалась к этой информации? — с улыбкой спросил он, слегка хмурясь. — Мне нравится думать, что я первая после такого долгого воздержания, — самоуверенно проговорил в ответ она, пододвигаясь ближе и прижимаясь к мужчине всем своим телом. Он накрыл их обоих пледом, прикасаясь губами к девичьему лбу. — Первая… — тихо молвил он, находя её губы своими и уводя в медленный, пропитанный нежностью, поцелуй. Чувство привязанности сейчас чувствуется так сильно, что Эви не выдерживает. Она очень сильно обняла Баки, хоть для него такая сила просто мизерная. Но он рад, что не сделал ей больно и справился. Он подкрепил её уверенность и доверие к нему. Она сдалась уже давно, зная, что не сможет бороться со своими чувствами. Целеустремленность Эвелин не дала остановиться на половине пути и мучиться, поэтому она добилась внимания Баки и, к счастью, всё оказалось взаимно. — А давай, когда у нас будет свободная жизнь и своя квартира, возьмём котёнка? — Эви специально сказала «когда», а не «если», этим обозначая, что своего они добьются. — Вот когда мы всего этого добьёмся — тогда и поговорим, — Баки не любит загадывать наперёд. У него есть определённые сомнения по поводу их нормальной жизни, а потому он не хочет строить планы. Эвелин задумалась и приподнялась на локте, смотря в его красивые светлые глаза. Она замерла, поджимая губы, и принялась рассматривать его лицо, прокручивая в голове воспоминания их занятия. Щёки начали медленно розоветь из-за прилившей к ним крови, когда девушка поняла, что он видел всю её. Кажется это понял и сам сержант, потому что широко ухмыльнулся. — Нет. Молчи. Я тоже всё видела вообще-то. Один-один, — она хмыкнула. — И ещё не раз увижу. Баки только хотел рассмеяться на такую детскую наивность этой девушки. Он протянул к ней руку и обвил талию, заставляя её лечь ему на грудь. Эви выдохнула, удобнее устраиваясь и довольно улыбаясь. Да, стыдно. Но придётся привыкнуть. Главное, что ни физической, ни психологической травмы у неё не осталось. Всё же уверенность, доверие и настоящее желание в таких вещах это самое главное. Наступила тишина, которую никто из них прерывать не хочет. Барнс задумчиво принялся перебирать девичьи волосы, пока она обводила подушечками пальцев шрамы, выглядывающие из-под плечевого протеза. Как-то он говорил, что раньше было хуже, а сейчас метал скрывает большую часть порезов. Проигрыватель и дальше продолжил работать, даря паре приятную мелодию. Вся эта атмосфера очень располагает к откровениям и искренности. Внезапно телефон, находящийся в брюках Баки, зазвонил. Сержант вздрогнул и осторожно поднялся, наклоняясь к полу и беря устройство в руки. Звонившим оказался Сэм, а потому он сразу взял трубку. — Да? — раздался уверенный голос мужчины, которые вызвал у Эви новую стаю мурашек по телу. — Вы всё ещё в номере или уехали без меня? — спросил Уилсон, за ним Баки услышал шум вечеринки, которая, видимо, в самом разгаре. — В номере. Ты уже всё? — Барнс сел на кровати, переводя взгляд на девушку, которая любуется своей искусной работой — множеством царапин на мужской спине. Она закусила нижнюю губу и соблазнительно улыбнулась. — Думаю ещё полчасика и будем ехать. У вас всё хорошо? — голос у пернатого обеспокоенный. Этим двоим нужна секунда, чтобы поссорится. Хотя в этот раз всё было иначе — обошлось не то, что без ссор, а даже закончилось приятным занятием. — Слушаем виниловую пластинку и разговариваем. Наберёшь как будешь готов ехать, — на том конце звонка послышалось согласие и Барнс отключился, положив телефон на тумбочку. — Иди первая в душ. Сэм сказал через полчаса поедем на базу. — Я? Одна? А как же ты? Вдруг тебя украдёт кто-нибудь, — Барнс обернулся, видя смешинки в глазах девушки. — Или смущаешься? Да лааадно, — дразняще протянула Эви. — Стесняешься меня? Не могу поверить. Не успела она как следует начать его дразнить, как мужчина молча взял девушку на руки, шокируя её. Она даже не поняла, что произошло, а Барнс уже направился в ванную. Он без слов поставил её в душевую кабину и включил воду. Эви кое-как устояла на ногах и едва успела увернуться от потока воды, чтобы не намочить волосы. От смущения девушка прикрыла грудь руками. — И чего ты стесняешься сейчас? — спросил он, обхватывая ладонями тонкие кисти девичьих рук и отведя их в стороны. Его взору открылся потрясающий вид. Эвелин покраснела ещё сильнее, а затем почти закипела, когда он всего на секунду опустил взгляд ниже. Она хотела вырвать руки и прикрыться, но проронила тихий стон, когда мужчина наклонился, начиная осыпать поцелуями её шею и грудь. Желание снова проснулось в ней вместе с ощущением покорности от властного поведение Барнса. Олсен начала отходить к стене, пока сержант делал шаги к ней. Она упёрлась спиной в кафель, зарываясь пальцами в короткие волосы. Раньше девушка представляла их жёсткими, но поняла, что они очень мягкие. Ей нравится абсолютно всё в этом мужчине. Её ладони опустились на его грудь, а пальцы начали вырисовывать незамысловатые узоры. Баки мало того, чем они занимались. Он хочет ещё. Всё таки довольно долго воздерживался и сейчас, понимая, что Эвелин полностью его, он так не хочет держать себя в руках. Она прикрыла глаза, наслаждаясь поцелуями. Это успокоило её вновь и возбудило заново. После первого раза чувство внизу живота будет проходить долго, но оно очень приятное. И теперь всё сводит судорогой, прося того, чтобы Барнс зашёл дальше. Но, кажется, у мужчины немного другие планы. За сегодняшний вечер Эви открылась ему окончательно и полностью. И если она останется одна, то сломается так же быстро. Баки этого не допустит. Поднимаясь поцелуями выше, к уху девушки, он прикусил мочку, позволяя ладоням гулять по стройному телу. Железные пальцы опустились ниже и Олсен вздрогнула, когда они прикоснулись к складочкам. Она вцепилась пальцами в широкие плечи, прикусывая губу и подавляя тихий стон. Это Барнсу не понравилось, а потому он вошёл в неё фалангой пальца, следом шепча на ухо. — И снова ты сдерживаешься, — осуждающим тоном проговорил, входя глубже. Послышалось тихое хныканье, а руки обвились вокруг его шеи, когда Эви начала сама насаживаться на палец. Он усмехнулся. — У тебя есть десять минут, чтобы привести себя в порядок. С этими словами он убрал палец, а затем и вовсе покинул душевую кабинку. Эви осталась одна, раздражённо простонав от такого дразнящего поведения. Она уже начала прокручивать в голове план мести, но поняла, что это бессмысленно. Баки не покажет эмоции в такой ситуации. Хотя попытаться всё же стоит. Она привела себя в порядок и после душа закуталась в полотенце. Выйдя из ванной, она обиженно посмотрела на Барнса, а тот дразняще выгнул бровь и прошёл мимо надутой девушки в ванную. Пока мужчина был в душе, Эви надела платье обратно, поправила причёску и макияж. Правда пришлось закрасить свою красную от поцелуев и укусов шею тональным кремом. На всё ушло от силы минут десять и Эви выглядит так, будто ничего и не было. Тут Баки вышел из душа и она повернулась к нему. — Только Сэму не говори, ладно? — по ней видно, что меньше всего она хочет слышать шутки по этому поводу. Он уставился на неё, следом начиная подходить ближе. Невольно карие глаза обвели внушительную фигуру томным взглядом. Баки не брал с собой одежду, а потому вышел в одном полотенце, прикрывающим бёдра. Он подошёл вплотную, поднимая ладонь и проводя тыльной стороной по щеке девушки, которая затаила дыхание. — Что-то я упустил тот момент, когда Сэм стал слишком осведомлённым в наших отношениях, — немного ревнивым тоном проговорил он, делая шаги вперёд и заставляя Эви отходить назад. Она запнулась об стул, застыв и смотря только в серые холодные глаза. — Ты моя, Олсен, — от этого доминантного тона девушка почувствовала новую волну возбуждения. Господи, что он с ней делает?! Взгляд Баки опустился на шею, где тональный крем скрывает последствия их первого раза. Он недовольно зарычал, но ничего не сказал. Прекрасно понимает, зачем девушка так сделала, а потому, чтобы не нарушать её комфорт, спрятал недовольство внутрь себя. Она поняла, почему он так посмотрел, поэтому благодарна ему за то, что он промолчал. А на счёт Сэма согласна. Но у неё вновь колени подкосились, а дрожь так и не прошла. — Баки, я… — голос у девушки тоже дрожит. Джеймс просто обнял её, крепко прижимая к своему телу. Он всё понимает, у него тоже много чувств внутри сейчас, но из них двоих слабее именно Эвелин. — Я понимаю, — он поцеловал её в лоб. — Эти чувства будут всегда во время секса, и после тоже. Тебе придётся привыкнуть. Она кивнула, набирая в лёгкие побольше воздуха, но это не помогло. Уж слишком много эмоций одолевают её и она с трудом их выдерживает. Вновь хочется оказаться под Барнсом и кричать от удовольствия. Что же он творит с ней… — Просто потерпи и завтра ты не встанешь с кровати. Я обещаю… — хриплым, от новой волны возбуждения, голосом поговорил он, проводя правой рукой по девичьей ноге. Благодаря разрезу платья это сделать очень легко. Чтобы не сорваться прямо в эту секунду и не послать всё к чёрту, Баки отстранился, начиная собирать по номеру свою одежду. Он быстро привёл себя в порядок, пока Эви наблюдала за его сборами, утихомиривая свои чувства. Она не может перестать думать о нём в совсем другой позе. Чувствует снова волну жара между ног и прикусывает губу почти до крови. Его слова только сильнее возбудили. Прежде чем уйти, взгляд светло-карих глаз невольно зацепился за спинку кровати — единственную сломанную вещь в этой комнате. Неожиданно для себя Эвелин улыбнулась. Этот сильный, смертоносный мужчина спит с ней и испытывает настолько огромную страсть, что не сдерживает силу. Чтобы не калечить её — он ломает вещи. И особенно ей нравится то, что она буквально принадлежит ему теперь полностью. Не только её тело, но душа тоже. Она готова вкладывать всю себя в их отношения. Эви уверена, что в будущем они будут вместе обязательно. Она добьётся того, чтобы от Баки отстали окончательно. Это её цель на ближайшее время и она дойдёт до неё во что бы то ни стало. И это вовсе не самоуверенность — это целеустремлённость. Вскоре ребята вышли из номера и Баки за руку повёл Эвелин за собой. У самого в голове не укладывается, что между ними произошло, а какого сейчас девушке — даже представить сложно. Она где-то в своих мыслях и вообще не видит куда идёт, поэтому запнулась на ровном месте. Но ей простительно, ведь она на каблуках, так ещё и дрожит, а колени то и дело подкашиваются. Баки вовремя среагировал и поймал её, чтобы Олсен не устроила себе свидание с полом. Он просто поднял её на руки и пошёл дальше. Никакого осуждения с его стороны не было. Уже в лифте, прямо перед тем как двери разъехались в стороны, он поставил её на ноги, прекрасно понимая как ей будет некомфортно от повышенного внимания. Стоило им только зайти в зал, как навстречу двинулся Сэм, широко улыбаясь. Он совсем не выглядит помятым или пьяным, а потому Эви выдохнула. Не придётся терпеть его шуточки по поводу и без. — Отдохнули? Знаю как вам, двум интровертам, тяжело находиться среди такой толпы, — мужчина допил свой виски и поставил пустой стакан на поднос проходящего мимо официанта. Баки пожал плечами, пока в мыслях засела только одна громкая девушка, крики которой он хочет услышать снова. — Есть такое… — проговорила Эви, оглядываясь и находя взглядом Кейт. Она бы ещё поболтала с ней, но хочется домой. Можно будет позже позвать её прогуляться. Просто Бишоп засела девушке в душу. — А когда домой? — Скоро подъедет машина, — ответил Сэм, видя усталый вид Эви. Она кивнула и завела ладонь за затылок, снова смотря на гостей. Было весело, а потом ещё и жарко, и теперь хочется всё повторить. Бабочки в животе до сих пор порхают, трепет в груди не проходит и ночью она вообще вряд-ли уснёт. Не думала она, что близость обернётся таким образом. Олсен думала, что наоборот тело должно успокоиться и расслабиться, но вышло как-то наоборот… Эви снова ушла в свои мысли настолько, что вздрогнула, когда почувствовала поцелуй в висок. Она повернула голову, натыкаясь взглядом на губы Баки вблизи себя. Он ухмыляется и она опять почувствовала жар по всему телу вместе с желанием. То, что произошло между ними, не утихомирило сексуальное напряжение. Наоборот, оно сделало его сильнее. Секс как наркотик, особенно с таким шикарным мужчиной. Эвелин смотрит на Баки и не может налюбоваться, а затем краснеет, когда получает такой же взгляд от него. И до чего же странно сейчас хотеть его ещё сильнее. Будто есть куда сильнее. У неё и так уже колени сводит от пронзительного взгляда серых глаз, в котором видно неприкрытое желание и много похоти. Машина подъехала как раз в тот момент, когда Олсен уже хотела схватить сержанта за руку и увести подальше от любопытных глаз, чтобы снова почувствовать его губы на своих губах и теле. Сэм очень вовремя отвлёк её, а затем горячая рука Баки снова переняла всё внимание на него, когда мужчина подтолкнул Эви к выходу. Она уверена, что Барнс видит её насквозь, потому что в его взгляде видит те же самые эмоции — страсть. Удивительно, что Сэм ещё не заметил изменений между ними, потому что воздух буквально наэлектризовался. Зажги спичку — всё взлетит к чертям. Уилсон высадил пару у базы. Они с Баки ещё перекинулись парой фраз, пока девушка стояла рядом и просто слушала. Из разговора она поняла, что несколько дней они могут быть свободны, а затем начнут думать над предстоящей операцией, которая произойдёт после дня рождения Барнса. Тот уже понял, что придётся праздновать, а потому никак не возмущался. Пожелав спокойной ночи и дав наставление не ссориться, Сэм уехал. Баки и Эви посмотрели друг на друга. Они улыбнулись, следом заходя в здание и направляясь к своей комнате. — Он забавный, — проговорила девушка, идя с Барнсом по коридору. — То есть? — не понял он, переводя взгляд на неё. — Мириться мы теперь в постели будем, да? — осторожно спросила она. У Росса и Сэма появятся вопросы насчёт сломанной кровати, если такое случится. Возможно не только кровати. На полу теперь придётся это всё делать? На самом деле ей пока непонятно как можно мириться с помощью секса. Ведь люди злятся друг на друга. Как в этот момент можно вообще чего-то хотеть, кроме как покричать и уйти? — Не знаю, — Баки пожал плечами, нажимая кнопку лифта. — Не слишком ли важно знать, как будем мириться? Мы всё равно не часто ссоримся, — пара зашла в лифт и Эви нажала кнопку четыре. — Ты прав, — она согласилась с его словами, потому что ссор у них действительно очень мало. Как раз из-за умения Барнса идти на компромиссы. — Но как вообще можно мириться подобным образом? У тебя было такое? — она повернулась к нему и увидела как он отрицательно качает головой. — Никогда. Но, если ты хочешь знать моё мнение, то наверное в такие моменты важную роль играют адреналин и сильные эмоции, — двери открылись и мужчина вышел первый, не отпуская девичьей ладони из своей. — Посуди сама, что лучше — продолжить ссориться, высказывая друг другу не слишком лестные слова, или просто отдаться эмоциям и страсти? — Спокойно поговорить и найти компромисс, — уверенно ответила она, на что Баки задумался. Тут она тоже права. Они оба сдержанные люди, поэтому для них такой исход не проблема. — Тоже верно, — сказал он и открыл дверь, пропуская Эвелин вперёд. Она сразу подошла к шкафу, беря вещи (и футболку Барнса, конечно), а затем ушла в ванную переодеваться и приводить себя в порядок. Она умылась и расчесала волосы, следом снимая туфли и платье. Взгляд зацепился за синяки на талии и бёдрах, а колени опять подкосились — пришлось присесть на край ванной. Девушка выдохнула, опустив голову. Дело вовсе не в возбуждении, которое уже сошло, а в том, что сегодня было. Она переспала с Джеймсом. Кажется, такого вообще не должно было произойти. Всё это слишком быстро. И она долго будет думать об этом. Даже когда они переспят во второй и третий раз… пока не привыкнет. А к такому вообще возможно привыкнуть? Девушка оделась и посмотрела в зеркало. Взгляд упал на шею, которая вся в засосах. — Емаё… — вырвалось у неё на русском языке. — Мы, кажется, перестарались… Она вскоре вышла, натыкаясь на насмешливый взгляд мужчины, который всё слышал. — Даже не думай, — предупредила она. — Я ничего и не собирался говорить, — не сдержал улыбку он, бросая на пол подушку и одеяло. Вид у Барнса довольный, даже слишком, а потому видеть его таким очень непривычно. Эви подошла ближе и, не удержавшись, впилась в губы сержанта томным поцелуем. Он подхватил её, прижимая к своему телу. Тихий стон прошёлся вибрацией по их губам. Чей он — неизвестно, но факт его существования снова поднял бурю чувств. Она встала на носочки, но всё же их разница в росте им обоим очень нравится. Баки чувствует себя тем, кто дарит ей защиту. Может успокоить и помочь. Она может положиться на него. Ей больше не нужно быть сильной. Они осторожно отстранились и посмотрели друг другу в глаза влюблённым взглядом. Мужчина положил ладонь ей на щеку и мягко погладил. — Не искушай меня, Олсен, — предупреждающим тоном проговорил он, но, вопреки своим словам, прижался к девушке сильнее. — Это ты меня искушаешь, — надулась Эви, крепче сжимая плечи мужчины. — Нечестно быть таким сексуальным и идеальным, — чёрный костюм на сержанте выглядит слишком соблазнительно. Она принялась расстёгивать пуговицы на его рубашке, снова видя привычные жетоны на груди. — Давно в зеркало смотрела? — язвительно проговорил он, слегка замирая, когда последняя пуговица оказалась расстёгнута. — Ты куда более идеальная, чем я, Эви… — Наверное, мы оба идеальные, — она пожала плечами, на что Барнс обратил внимание. Он хочет, чтобы рядом с ним она спала без футболки. Вид хрупких плеч и выступающих ключиц привлекает его. Девушка сняла пиджак и рубашку с тела мужчины, переводя взгляд на его грудь и кладя на неё ладони. Она пустила магию по разгорячённому телу, заставляя Барнса судорожно выдохнуть. Он прикрыл глаза, наслаждаясь лёгкой прохладой. Это очень приятно, а потому Олсен так и делает. Видеть расслабление на вечно хмуром лице непривычно, хотя с каждым днём Эви привыкает всё больше. Тихо рыкнув, Барнс схватил девушку за талию, заставляя её обвить ногами его бёдра. Они слились в новом поцелуе, вновь подхватывая общее настроение и поддаваясь ему. Нежная кожа, пухлые губы, прохладные ладони — его это невероятно сильно возбуждает. И он бы больше удивился отсутствию этого желания, чем его присутствию. Эвелин Олсен очень сексуальная и тот факт, что только он так прикасался к ней, сильнее заставляет желать её. Любовь — интересная штука. Она бывает болезненной, но чаще всего она прекрасна. Любовь — это невидимая сила, которая пронизывает сердца, делает мир ярче и жизнь более значимой. Она подобна нежному ветру, который ласкает душу, и могущественному океану, который волнует чувства. Любовь — это искра, зажигающая огонь внутри, и свет, освещающий путь.