С того момента как он ушёл прошло уже достаточно времени. Я успел прочувствовать одиночество без него. Но сейчас он обнимал меня так же, как в тот день холодной метели, в горах Афганистана. Мои пальцы ощущали тепло его тела, и я боялся отпустить. Я не мог поверить, но он искренне улыбался, держа меня в объятиях. Я плакал. Давно не чувствовал такого счастья, что заполняло мою душу и переливалось через край. Долгое время, наверное, я не мог понять, как сильно я люблю его. Мы не могли отпустить друг друга, потому что боялись, что это окажется лишь фантазией. Не знаю, о чём думал он, но я точно об этом. Я скучал по его шраму.
Я слушал его спокойное дыхание и проводил кончиками пальцев по его спине. Не знаю когда мы расцепили наше объятие. В тот момент я смотрел в его лицо, смотрел в глаза и не мог отвести взгляда. Я был счастлив, как ребёнок, я продолжал плакать. Слëзы были горячими, как и тогда, но сейчас не было холодного воздуха вокруг. Халед вытер мои мокрые щëки своей шершавой рукой.
— Сколько я искал тебя в лицах, - улыбался я. - и всё никак не мог найти, и не мог им простить этого.
— Ты нашёл, что искал. - Халед Ансари ухмыльнулся.
Мне было тяжело решится на громкие слова. Я не мог наглядеться. Мне было так плевать на то, что сейчас окружало меня, я просто не хотел выпускать его из объятий. Поэтому, вместо слов, я подошёл к нему снова и заключил в объятия. Халед гладил мои волосы и шептал на ухо что-то. Это были строки из Корана, снова. Но в этот раз он говорил по другому, всё было хорошо. Сердце бешено стучало. Я не знал, как его успокоить.
Я не осмеливался сделать что-то ещё. Я чувствовал, что сейчас он сделает что-то. Палестинец отошёл, на шаг. Он положил ладонь поверх моей щеки. Он нежно провёл по моему лицу. Улыбка не сходила с его лица. Мне стало очень хорошо и я засмущался его пристальных глаз. Пока мои глаза блуждали по полу, он подошёл совсем близко. Никогда такого не было, я не смущался так сильно, но мне кажется я покраснел от нашей с ним близости. Я знал, что мы оба этого хотели. Я знал, что мы скучали друг по другу. И хотел бы я сделать это тогда, перед тем как он ушёл. Его рука уже была на моём затылке, а нос касался моего. Я поднял глаза и вперился в его. Он сократил несчастный остаток расстояния между нами. Мои губы встретили его настойчивые и обветренные. Это был сильный, долгий и страстный поцелуй. Я прикрыл глаза, я знал, что это Халед. Я обмяк в его руках, оказалось он держит меня за талию. Мои дрожащие пальцы схватили его плечи. Мне нравилось это чувство, что отзывалось в моём животе. Я много раз испытывал возбуждение, но никогда от девушек это не было так... Так дико. Я не мог даже представить Халеда таким активным. Он всегда был хмурым и печальным, неужели я так хорошо повлиял на него.
— Пошли, покурим. - предложил Халед, после того, что натворил со мной.
— Пойдём.. - мне стало трудно подбирать слова, даже в этом случае.
Казалось, он совсем не заметил того, что сам только что вытворял. Я даже подумал, что это моя больная фантазия, но посмотрев на его широкие, но тем не менее, позволяющие видеть, штаны я убедился, что это не так. Мы стояли над водой, уже был вечер и моё любимое время суток. Я бы мог пойти гулять эту ночь напролёт, в одиночестве, как и привык, но что-то подсказывало, что останусь я сегодня у палестинца.
Он передал мне сигарету, моя рука коснулась его пальцев и я снова чуть не кончил. Клянусь, такого со мной не могла сделать ни одна девушка. Даже с Карлой, всё было совсем по другому, между нами как будто ничего и не происходило. Он поджёг сигареты и уставился на закат. Как же мне было хорошо. Халед вдохнул запах табака в воздухе. Как хорошо было курить не оставшийся окурок, а нормальную сигарету, а когда их ещё пачка, то это полное счастье. Мы молчали, но я ни за что бы не отдал эту минуту с ним. Я знал, что это война поменяла частичку нас. И не было бы так страшно, если бы эта частичка, не была самой главной в нас всех. Всё, что произошло со мной, наверное навсегда перевернуло картину мира в моих глазах. Но впервые, я чувствовал, что случилось что-то важное. И это важное было не случайно.
Чувства переполняли меня. Мы стояли и время будто застыло. С тех пор, как он пришёл обратно, я хотел увидеть его и я видел. Мог касаться его. Мне хотелось плакать от счастья.
Ветра в тот вечер не было, был только красивый закат. Солнце освещало лицо моего друга и моё тоже, на ресницах поблескивали поцелуи последних лучей. Его руки были прекрасны. Халед тяжело выдохнул дым, кладя ладонь на перила. Я сразу же посмотрел в его глаза, я знал, что он наконец-то счастлив, я не видел его таким никогда. Сейчас он не улыбался, но глаза выдавали его.
— О чëм ты думаешь? - я спросил это, потому что испугался, я подумал он снова исчезнет.
— Мне не о чем думать. - он поднял голову и внимательно посмотрел в мои глаза.
Я думал, что могу не успеть сказать многое, поэтому, несмотря на свои страхи, я решил говорить всё сразу.
— Я люблю тебя. - сигарета улетела вниз.
— Я тебя тоже. - он улыбнулся на пару секунд и выдохнул дым.
Он выбросил сигарету и обнял меня. Мы вернулись в помещение, и я снова обнимал его очень долго. Он знал, что я боюсь, он всегда чувствовал. Как я рад, что мы только вдвоём здесь. Я думал о Карле, точнее я думал о том, как нас с Халедом это сблизило. Может быть она и была в наших жизнях для того, чтобы мы нашли друг друга. Я ощущал его руки, крепко державшие мои. Его губы снова нашли мои. Было горячо, я хотел раздеться, мне надо было найти кровать в этом доме. Палестинец был другим, я ощущал это на своих конечностях, за которые он меня держал. Его рука уже была у меня на затылке, казалось мы сливались в одного человека. Его кожа была горячей, я чувствовал это через его и свою рубашку. Он целовал меня то медленно, то очень быстро, прикусывал мои губы и наконец наши языки встретились. Мне казалось, что я чувствовал его вкус, это было что-то похожее на его душу, такое же цепляющее, как конопля. Я отмылся от зависимости, точнее старался не поддаваться искушению, но с этого момента, мне казалось, что этот человек моя новая страшная зависимость. Он хотел придушить меня, он был очень жесток, в самом лучшем смысле этого слова. Моё желание усиливалось, ещё немного и он мной овладеет. Я хотел принадлежать ему. Он проникал в мой мозг, в мои поры, в мои мысли и мою кровь.
Мы расцепили наш поцелуй. Духота помещения сразу ощутилась всем моим телом, я хотел прикрыть свои глаза. Халед внимательно посмотрел в моё лицо, он искал сомнения, боялся, что я сам уйду от него. Он не нашёл этого, я лишь снова будто бы кожей почуял возбуждение. Его глаза остановились на моих губах.
***
Окна были настежь открыты, ветерок трепал батистовые шторы. Последние лучи заходящего солнца озаряли всю спальню. Я любил эту жизнь в этот самый момент. Я лежал на кровати без одежды, ветерок играл с моими волосами и приятно охлаждал грудь. Халед так же лежал рядом со мной. Краем глаза я видел его белую рубашку, лежащую на полу. Подушка подо мной была такой холодной, по сравнению с моим разгорячëнным телом. Я наблюдал как палестинец гладил мою руку кончиками пальцев. Его красивая смуглая кожа переливалась, купаясь в лучах солнца. Меня будоражил тот факт, что я впервые вижу его без одежды, такого расслабленного. Я привстал, чтобы коснуться его губ. Он опять прижимал меня, и я всё ждал, когда же он скажет, что я ему принадлежу. Его пальцы зарылись в мои волосы, я чувствовал, что градус накаляется ещё больше. Какой он прекрасный был в этот момент. Смуглая кожа блестела от выступившего на ней пота, его кадык дёргался после каждого поцелуя. Мне нравилось, как его чёрные волосы на руках выглядели со стороны.
Он улыбался, когда начинал овладевать мной полностью. Я закатывал глаза от наслаждение, а он держал мои руки так крепко, что я не мог пошевелиться. Он кусал мою шею, которая обрела слишком сильную чувствительность. Его бездонные глаза припечатывали меня к кровати. Он был настолько властен надо мной, что меня обездвиживала даже мысль об этом. А потом он спустился ниже. Он провёл языком от живота, до моего паха. Я судорожно выдыхал, понимая, что мои руки свободны, но теперь он — Халед завладел другой частью моего тела. Я слышал этот звук, я терял рассудок.
Долго я не продержался. Палестинец уже лежал рядом. Я хватал воздух ноздрями и всматривался в его бездонно-тëмные глаза. Он прижал меня к себе и прошептал мне на ухо.
— Ты мой, полностью. - при этом Халед прошёлся ладонью по моей шее, проводя по позвоночнику.
— Я хочу быть только твоим.
Ветер стих, мы снова остались в комнате наедине. Халед снова предложил мне сигарету, и я согласился. На нём были только штаны, как и на мне. Мы с ним любили ночь, это я знал. Я знал, что с этого дня, мы с ним любовники и по прежнему очень хорошие друзья. Я вспомнил Дидье и усмехнулся в молчании этой комнаты. Я стоял у окна, смотрел на море, на уже потемневшей улице. Халед подошёл следом за мной и чуть приобнял за плечи. Наши пальцы переплелись, я чувствовал, до сих пор, насколько горячее его тело. Он был прекрасного телосложения, его торс притягивал мои взгляды и я не мог оторваться.
Потом мы гуляли. Мы гуляли по улицам незасыпающего Бомбея и были счастливы. Мы с ним смеялись, мне было непривычно видеть его настолько спокойным. Видно ему пошло на пользу то, что он ему пришлось снова пережить в одиночестве. Он был сильным человеком.
***
Вернулись мы под самое утро, когда уже рассвет теплился на краю горизонта. Жара снова поднималась на улицах города. И мы уснули на его постели.
