Одержимый

Стук лакированных туфель звучно соприкасался с паркетом. Ручка двери дернулась впопыхах открыться и дверь распахнулась. А следом и закрылась. Харучие улыбнулся и слегка наклонил голову влево.  — Что вы тут делаете, Санзу-сэмпай? — почти пропищала я — Выйдите отсюда, мне сейчас не хорошо. Хайтани хоть выглядел как адекватный, а у этого на лбу написано. Точнее, в его глазах. Они словно кричали о безумстве внутри него, а шрамы возле губ добавляли еще больше жути. Зрачки были расширены от принятой дозы дури внутрь, а рукава закутаны для уколов других наркотиков.   — Заблудился тут, — он сделал шаг вперед — Покажешь как выйти отсюда? — Вы не заблудились — я вспомнила слова Рана: «Он под кайфом. Не лезь к нему, поняла? Мало ли, что сделает» — Говорите, что вам нужно.  — А ты не такая тупая как прошлые игрушки — он закрыл глаза и улыбнулся, а после открыл и посмотрел на меня. Его зрачки были расширены настолько, что не было видно цвета глаз. Был лишь тоненький ободок радужки не более. — Какие игрушки? — я сделала шаг назад от него.  — Он тебе не рассказывал?  — А он должен мне рассказывать? — я вскинула бровь в знак некого возмущения. — Ну вы вроде как пара? — он сделал такое лицо, будто он тупой — Или же ты всё таки его новая очередная игрушка — этими словами он как бы успокоил самого себя и наигранно улыбнулся.  — Уверен, что не он моя игрушка? — я пыталась вести себя хладнокровно, не подавать виду страха, а потом поняв какую хуйню я сказала. Это ведь я игрушка в его руках, которой он играет как хочет. Именно я сейчас сижу тут по его прихоти. Он рассмеялся. Так звонко, что казалось будет слышно на первом этаже.  — Рассмешила ты меня конечно знатно  — поправив волосы он уставил свой взгляд на меня — Но видно, что не глупая — он подошел ко мне ближе и ели уловимым шепотом сказал: — Хочешь узнать кое-что новенькое? — Нет. Отстаньте.  Я отодвинулась вбок и пошла в сторону двери. Я не хотела продолжать с ним диалог. Он был мне не приятен. Он схватил меня за руку и сказал: «Невежливо уходить от разговора со старшими». Он повернул меня к себе и шагнув к нему я оступилась, и тем самым упав на плитку. Нога неприятно стала ныть от наступившей боли. Он присел на корточки и смотрел на меня. Было не возможно предугадать, что он сделает. Я была прижата к сзади закрытой двери и спереди наркоманом. Он подполз ко мне и достал что-то из кармана.  — Ты язык проглотила или что? — сухо сказал он.  В ответ я мотнула головой в знак отрицания. На самом деле казалось, что я и вправду проглотила язык.  — Тогда с хуяли ты молчишь? — он приблизил руку с какой-то вещицей и в миг она показалась раскладным ножом — Хайтани сказал, что все кости мне переломает если я тебя пальцем трону, но нечего не говорил про нож из моих рук. Это же не палец, верно? — он провел им по моей щеке и я почувствовала как алая жидкость полилась из неё, а он лишь улыбнулся — И нахуй ему сдалась такая шлюшка. — он произнес эти слова с неким утверждением и вопросом одновременно.  Мне не нравилось ощущение, что из меня вытекает кровь. Поэтому даже в самых ужасных ситуациях жизни я никогда не бралась за лезвие и не резала себя, чтобы заглушить моральную боль физической, а курение табака это так — медленное самоубиство. Я считала полной чушью это самоувечье. Переживания, стрессы, избыток негативных эмоций человек заменяет физической болью. Если глушить моральную боль, то только с помощью психолога, а физическую с помощью врача. Психологическая (моральная) боль — это боль, связанная с появлением эмоционального конфликта или психологических проблем, которых достаточно, чтобы сделать заключение, что именно они являются главной причиной боли. Для таких случаев нужны психологи, чтобы это всё не дошло до самоубийства.  Я схватила его руку в который был нож и задержала её пока пыталась быстро встать. После я сделала залом этой же руки, на что он вывернулся. У нас завязалась что-то вроде драки. После нескольких моих уклонов от его ударов ножом всё закончилось сильным вывихом руки и возможным закрытым переломом ноги. Его руки и его ноги. Клянусь это получилось совершенно случайно. Это было в целях самозащиты. Он же не виноват, что не знал про мой восьмой дан в дзюдо. Я сказала ему подождать и направилась вниз.  «Вдруг меня убьют за то, что я тронула их товарища или же продадут в рабство? Отдадут в проституцию? Распродадут на органы? Или будут пытать самыми ужасными способами, пока я не умру?» Дурные мысли начали лезть мне в голову пока я шла к ним. Спускаясь по лестнице я заметила взгляд Хайтани на себе. Он был беспокойным(?) Я подошла к Хайтани и сказала ему вслух, так чтобы все слышали:  — Санзу-сэмпай.. Он лежит в ванной комнате с переломленной ногой и рукой. Помоги ему пожалуйста — эти слова слетели с моих уст. Несколько его коллег смотрели на меня чуть ли не с вылупленными глазами, кроме Манджиро Сано.  — Чего блять? — с недоумением спросил меня брат Рана — Если это так, то я хочу посмотреть на это зрелище.  Он подорвался со стула и пошел вместе с Раном наверх к нему. Я пошла за ними и осталась ждать их возле лестницы лишь бы не оставаться наедине с другими людьми внизу. Как только вышел Ран мне полегчало, это даже странно. Это очень странно, но в их компании мне более менее нормально именно с ним, наверно потому что я знакома с ним больше, чем с остальными. Хайтани подошел ко мне вплотную, пока его брат помогал Харучие спуститься вниз. Он дотронулся пальцем моей ранки на щеке оставленной после ножа. — Это он сделал? — спросил меня Хайтани, его голос был груб и холоден. — Нет — мне не хотелось, чтобы он обращал на это внимание, это ведь не перелом, а просто царапина. — Я же говорил не подходить к нему. Почему ты никогда меня не слушаешь, или надо с тобой по другому говорить? — Ты мне никто, Хайтани, это во первых, а во вторых — он сам ко мне зашел. Это была самозащита, поэтому он пострадал. — Я видел как он пострадал. Лежал и лыбился от дури, наверно после твоего ухода закинул — не знаю почему, но с этого мне стало крайне смешно. Я усмехнулась и заправила волосы на ухо — Значит рану на щеке он оставил? Или ты просто так начала драку?  — Первое — прошептала я, ведь я не хотела споров и ссор. — Ясно.  Он развернулся и пошел вниз к ним, а я за ним.  — Почему ты полез к ней? — начал Ран разговор с Харучие.  — Ран, он щас не соображает вообще. Потом разберемся, пусть пока, что придет в норму — слегка тронул плечо младший Хайтани, вроде его звали Риндо, я слышала как к нему так Ран обращается . У них даже имена почти похожи. — Всё хорошо? Он тебя не тронул? — обернулся он ко мне и спросил.  — Вовсе нет, всё хорошо — пролепетало с моих губ.  **** Прошла 3 часа. Всё ушли по домам. Внизу убирались уборщицы. Мы с Хайтани сидели по своим комнатам и больше с того момента не разговаривали. Я смотрела в зеркало и разглядывала порез на щеке. Время шло медленно и тягуче. Чтобы хоть как то скоротать его я позвонила родителям, а то совсем не звоню им.  — Родная дочь вспомнила про родителей, какое счастье — с издевкой произнесла мама.  — И тебе тоже доброго вечера, мама. Как у вас дела? — я отошла от зеркала и села на кровать. — У нас всё хорошо, у тебя как?  — У меня тоже. Дашь телефон Нао, поговорить с ним хочу.  — Хорошо, как раз тоже хочет поговорить и мне надо отойти папе помочь — она позвала Нао к телефону, а сама ушла. — Привет, братишка — усмехнулась я.  — Я просил тебя так меня не называть, это звучит по детски, будто мне шесть лет — пробубнил себе под нос Нао. — Ой ой ой, ты для меня всегда мелким останешься. Как у тебя делишки?  — Всё хорошо. Сложно на учебе?  — Да нет всё хорошо. Учеба, зачеты, доклады и так далее. Всё хорошо. — Рад за тебя. Отдыхать хоть успеваешь?  — Естественно, как же без отдыха?  — Полностью согласен, я даже больше отдыхаю, чем учусь. — Наверно потому, что учеба тебе дается легко ведь ты похож на меня. — А при чём тут ты? — Потому что я такая умная и ещё до школы тебя научила основным темам? — Я не помню такого, а значит такого не было. — Даже говоришь как я. — Это ты говоришь как я. — Жалкий подражатель. **** Я тут же вспомнила про свои книги на той квартире, пока Нао рассказывал мне как у него там с учебой, с друзьями, какие темы сейчас изучают и про маму с папой я искала нужную коробку с книгами. Осмотрев все коробки, ящики, шкафы в комнате я их не нашла. Мою коллекцию из множества книг,манг и манхв он оставил там. Уебан. Не прощу его.  — Нао, — перебила я брата — Ты не знаешь когда там у родителей будет выходные, к вам в гости могу приехать? Только это секрет им не говори.  — Хорошо, не буду. У них на следующей недели с 7 по 10 марта у них выходные. Так что приезжай, думаю они буду рады.  — Хорошо, обязательно приеду. А теперь мне пора. Надо кое-что сделать.   — Пока, Ника. Надеюсь ты приедешь.  — Приеду, приеду. Пока, братишка-подражатель.  — Да не называй ты меня так!! — выкрикнул Нао в трубку и я тут же сбросила. Легкий смешок раздался по комнате из моих уст. Я встала и направилась в комнату Хайтани. «Может быть он подумал, что это книги хозяйки, а не мои? Хотя какая разница?! Он похитил меня, так ещё и не все вещи отдает. Козел.» Я постучала к нему в комнату и попросила войти.  Ответа не последовало.  Ещё раз.  Тоже.  Я вошла в комнату, но никого не было. Внизу тоже никого нету. Служанки недавно ушли и я закрывала за ними дверь пока болтала с братом. Я прошла  к двери личной ванной Рана. Я постучала.  — Ран, — позвала я его — Ты тут?  Ответа не последовало. Странно. Если бы он ушел то, либо служанки бы мне сказали, либо сам мне сказал бы об его уходе. Я потянула дверную ручку вниз и толкнула дверь от себя.  Там стоял Хайтани. Полностью голый. Я на пару секунд словила ступор, и как только он собирался обернуться я мигом закрыла дверь. Уперевшись об дверь с другой стороны я начала краснеть. К щекам хлынула кровь от увиденного. Глаза были вытаращены. А непрерывные вдохи не прекращались. Теперь горели не только мои щеки и уши, теперь все тело стало одним оголенным нервом. Я не ожидала такого резкого прилива возбуждения(?), поэтому сжала бедра, пытаясь усмирить этот порыв. Однако между ног так сильно пульсировало, что у меня заслезились глаза.Как же было стыдно. Господи. Не надо было к нему идти. Он там..Блять…Мастурбировал. Голый Хайтани занимался этим, блять.. Самый жуткий кошмар.  Я уж было собиралась уйти как дверь открылась сзади меня и я упала. Он подхватил меня за руки и улыбнулся. Я отдернула руки и ебнулась на пол. Ран усмехнулся, стало немного обидно. Я отползла от него и уперлась в кровать. Свет исходил только из ванной комнаты и немного попадал внутрь спальни.  — Пиздец ты неуклюжая — усмехнулся он и сел на корточки напротив меня.  — Тебя не учили, что подглядывать плохо? — его голос стал более басистым.  — П-прости, вы.. Ой, то есть ты, не отвечал, вот я и зашла — жар растекся по всему телу, а голос начал неприятно дрожать от холодна вокруг — Я сейчас уйду. Не буду тебе мешать — уперевшись руками об пол я попыталась встать. — Раз уш помешала, должна отплатить — я почувствовала какое его дыхание было горячим. — Ты сбила мой настрой, милая.  Я подскочила и побежала к двери. Бледная маска вместо лица — вот что я увидела за секунду до… Хайтани ринулся на меня. Я ударилась спиной в дверь. Кулак со свистом врезался в нее. Замерли. Я — не дыша, ведь могла лишиться головы. Он — в паре сантиметров от моего лица. Легкий его запах, испарина на смугловатой коже, оттенки парфюма и сигарет в комнате, пульсация сонной артерии, венка на виске. Я видела это все, силой вдавливая меня в дверь Хайтани. *От лица автора* Укус на шее Рамиро успевала оставить лишь один, пока мужчина не возвращал ее на место, властно впиваясь с новой силой в плечи, на которых завтра наверняка зацветут лиловые синяки, и предупреждающе кусая припухшие губы. Она молча принимала правила игры, обещая не переступать границы доступного, и все же опасливо ходила по краю. Проверяла условия на прочность. Рисковала, проходясь по черте незатейливыми жестами. Игралась и кайфовала, когда у самой грани, а губы кусали до боли. Подхватив её на руки он понес её к кровати. Ран осторожно усадил Рамиро не переставая целовать её плечи. Эйфория. От хочет Рамиро, и это только его желание — абсолютно эгоистичное и запретное.  Она его. Только его. Ника медленно повернулась и устроилась на спине. Посмотрела на Хайтани в темноте. Ни черта не было видно. Только очень смутные очертания. Возможно, именно это придало ей смелости, а, возможно, возбужление, но она осторожно потянулась к лицу Рана рукой, при этом все так же лежа на спине. Нащупав его слегка шершавый от щетины подбородок, девушка провела выше, по влажным губам, и эти губы обхватили кончики её пальцев. Ника ощущала как подрагивает его крепкое тело, и, водя языком по её пальцам, он очевидно возбуждался лишь сильнее. Его дыхание сделалось жарче. Он медленными действиями спустился ниже к бедрам, будто боялся спугнуть её.  Зрелище завораживало и рождало в воображении новые картины, которые мужчина грезил увидеть вживую. И он действовал, создавал их словно искусный художник и талантливый музыкант. Девушка же выступала чистым белым холстом, где, благодаря звукам и ласкам, пестрыми пятнами вырисовывалось целое произведение. Хаотичное, подобное всплеску разнообразных эмоций, что вызывали умелые прикосновения. Однако картина должна была выглядеть еще ярче. Ран снова оттянул белье в сторону и приставил пару пальцев к лону. Нежные ласки перевели внимание Ники вниз. — Хочу попробовать тебя, — так развратно шепчет, паралельно с этим облизывая оставленный им укус, что девушка хоть сейчас готова растечься рекой в его руках — Уверен тебе понравиться как мой язык проникнет в тебя, растягивая твою узкую, влажную... — Прекрати! — щёки вмиг приобретают пунцовый оттенок. Закрывая лицо руками, пытаясь скрыть своё смущение — Ненавижу тебя! — Оу, правда? – Ран наигранно удивляется. Его ухмылка и взгляд явно не сулят ничего хорошего  – Тогда я буду иметь тебя им до тех пор, пока ты не скажешь обратное. Смотри, не помри в сладких муках от множества клиторальных оргазмов.   — Извращенец! Отпусти, Хайтани! В голове не было ничего, в теле — голые инстинкты: желание, похоть, страсть. Если бы у Рамиро была возможность мыслить здраво и попытаться сейчас охарактеризовать своё состояние, то она могла бы смело сказать, что Ран — грех вожделения, а она жадно придаётся ему, прося ещё и ещё. — Знаешь, — говорит мужчина, садясь перед Рамиро на колени, — Я бы не сказал, что верю в бога, но то, что богиня — это ты, я не сомневаюсь. Хайтани примкнул к её половым губам. Он вырисовывал узоры и проникал внутрь влагалища задевая самые возбужденные точки Рамиро. В разуме у девушки мутнело. Она издавала тихие стоны себе в руку и выгибалась от его языка.  — Не скрывай своё милое личико, покажи мне своё удовольствие, — причмокивающее сказал Хайтани — Вкусная – мычит от удовольствия и вновь припадает ко влагалищу, слизывая всё до последней капли. Натянутое, будто струна музыкального инструмента, тело изнывает от его действий. Он крепко держит ноги Рамиро, не позволяя сдвигать их, в порыве предоргазменных судорог. Её тело стало сплошным нервов, натянутым как струна, что могла порваться в любой момент от малейшего движения горячего языка или пальцев, трахающих её. Рамиро не понимала, как Рану удаётся сделать так, чтобы она буквально сходила с ума, прося большего без слов, чтобы бесконечно сгорала и возрождалась в обжигающем пламени похоти, как феникс. Из глаз брызнули слёзы, когда Ран особенно сильно надавил на клитор; по измученному требующему телу прошлась жаркая волна, от которой все волосы встали дыбом, а пальцы на ногах поджались. Ника была почти на грани — явь оказалась куда ярче и приятнее, чем любое сновидение. Оргазм был так близко, уже касаясь сознания девушки, но у Хайтани были свои планы. Ран отлип от половых губ. Он облизнул свои губы и начинает подбираться ближе к ней. Хайтани заводит её руку за спину, ловко щёлкая застёжкой бюстгалтера, освобождая грудь от оков. Ран срывает его с Рамиро, швыряя куда-то вглубь комнаты, на пол. Теперь она перед ним совсем нагая. — Чëрт возьми... Ты только посмотри на то как они набухли.         Приподает ртом к вставшему от перепада температуры и трения соску, жадно облизывая и посасывая его. Второй же растирает пальцами, малость пощипывая. Немного ёжусь от резкости черноволосого, и цепляюсь за его плечи. Никакой ласки и нежности, что уж говорить о романтике. Дикое животное.         — Ран, чёрт...  Он языком обводит ареолу, после кончиком надавливая на отверстие млечного протока, заставляя Нику дёрнуться. Заметив её замешательство от его действий, Хайтани не теряя времени захватывает чувствительную горошину в плен своего рта, мягко стимулируя грудь. Раздается глубокий стон из уст Рамиро: —Ах... Пожалуйста, аккуратнее...   В ответ Хайтани оттянул зубами маленькую горошину. Он потянулся пальцами в лоно девушки. Ран проник двумя пальцами во влагалище и начал массировать большим пальцем клитор. Это сводило девушку с ума. Он ускорял действие пальцев внутри девушки, попутно растягивая её. Когда уже она сама начала насаживаться бедрами и получать разрядку от его пальцев он остановился. Внутри завязался тугой узел и такой желанный отдаться ему прямо сейчас. Ощущая, насколько уже она мокрая, Ран потянулся и снял полотенце повязанное на талии. Ника лишь наблюдала за тем, как он оголяет нижнюю часть своего тела, открывая тебе вид на эрегированный член. Одутловатая головка уже сочилась предэякулятом, показывая готовность мужчины взять Рамиро. — Скажи, что ты хочешь меня, — склоняясь, Ран прошептал эти слова девушке на ухо.   Сказать такое означало полностью сдаться, показывая, что Ран вовсе ей небезразличен. Такого она себе позволить не могла, а потому, собравшись силами, ответила:  — Я ненавижу тебя, Ран Хайтани. — Скажи это, и я сделаю всё, что захочешь, — идя на сделку, он снова задел головкой твой клитор, отчего по телу пробежала волна возбуждения. — Три слова, и я дам тебе то, что нужно.   Понимая, что сейчас она сойдет с ума от количества эстрогена, выброшенного в кровь, Рамиро решаешь сдаться, поднимая белый флаг.   — Сука, Ран. Я хочу тебя, хочу, — распахнув глаза, она смотрит прямо в его аметистовые радужки, которые переливаются похотью. Эти слова отключили контроль в голове мужчины. Он аккуратно скользнул между ребристых стенок влагалища, погружая отвердевший член в горячее лоно. Шатенка невольно вскрикнула, ощущая, как Ран с каждым сантиметром всё больше наполняет её. Этот момент для Хайтани казался особенным, ведь раньше он никогда и ни с кем подобного не ощущал. По его телу то и дело бегала дрожь, когда он всё глубже входил в Рамиро. — Остановись! — вскрикнула девушка — Больно!  — Я же растянул тебя. В чем проблема? — Хайтани посмотрел вниз. Из влагалища вытекла струйка крови— Это первый раз? Рамиро кивнула головой в знак подтверждения.  — Ладно — с возмущением сказал Ран и притянулся к губам девушки — Подождем пока не привыкнешь. Прошло несколько минут и Ника разрешила Рану войти глубже. Привыкшая девушка к размеру Хайтани сама начала подталкивать я ему. Протяжный стон срывается с губ Ники, тут же оказываясь пойманным ртом мужчины. Чувствуя каждую вибрацию, венку, стон, прикосновение шла кругом голова. Она заводит руки на его  широкую спину, впиваясь ногтями в кожу. Он глухо рычит, продолжая двигаться с прежней скоростью, и поедать шатенку глазами.  — Какая же ты тугая, м-мнгх... Так хорошо обхватываешь меня — простонал Хайтани. — Арх.. Глубже.. — невыносимое чувство начало окутывать тело Ники.  Он начинает втрахивать Рамиро в постель, попутно сминая ягодицы. Громкие стоны раздаются по всей спальне. У шатенки летят искры из глаз. Насколько это было приятное ощущение. Дрожь по всему телу, боли и приятность. Сейчас происходил весть спектр эмоций как и у Рамиро, так и у Хайтани. Он подхватил девушку да долю секунды и сел напротив зеркала. Удерживая одной рукой бедро Ники, а другой сминая грудь он продолжил своё дело.   — Зачем.. Напротив зеркала? — с усилием произнесла Ника и запрокинула голову на плечо Рана. — Ты — Дьявол, — шипит Ника, чувствуя, что сейчас просто взорвётся, если Ран продолжит дразнить её. Хайтани улыбается, а потом склоняется к ней.   — Во плоти, — резкий толчок, ладонь перемещается на грудь. Ран откидывает голову назад, ощущая, какая Рамиро узкая и тесная; так хорошо, что хочется продлить это первое мгновение единения. — Смотри в зеркало. Она видела в отражении всю власть Хайтани над ней в этот момент. Как он втрахивался в неё, мял её грудь, руководил ею. Он приподнял голову Ники в обратное положение и сказал: — Тебе лучше посмотреть на меня, любимая. Смотри мне в глаза, когда я трахаю тебя и довожу до оргазма.  Его голос был настолько сексуальным и манящим, что она делала то, что он скажет. Она смотрела в зеркало на своё отражение, но её вечно пленил Ран. Его было трудно не заметить, как прямо сейчас он делает с ней эти вещи.   — В этом и есть прелесть занятий сексом перед зеркалом, — голос Рана обжигающей вибрацией отдается на тонкой чувствительной коже Рамиро, вкупе с влажными поцелуями это ощущается ещё острее и соблазнительнее — У тебя нет возможности спрятаться от своего партнёра, как и от себя самой — ты увидишь всё в подробностях. — Ран.. Я сейчас.. — не успев договорить её перебили.  — Я сейчас тоже, ты первая.  Почти в ту же секунду прошелся разряд по всему телу и стенки влагалища начали сужаться.  — Ника, чёрт.. Ника почувствовала облегчение внутри себя. Горячее семя растеклось в ней. Она привстала с члена Хайтани и плюхнулась рядом с ним. Из лоно потекла сперма Хайтани.