Инспирация

      Касания еë руки нежно напоминали о тех днях, когда их «знакомство» началось с укуса. Девичьи зубки полоснули запястье, за которое уже у Алëнки будет браться Владик, некогда «злейший» враг патруля и вообще всего сказочного города. Невероятный противный мужчина с бородой теперь неловко шёл за новой подругой, стараясь всё так же крепить в многолетнем разуме мысль, что они разные, что не походят и, самое главное, она так же как и остальные лишь забросит Морока на первой же оплошности.       Но нет. Огненный характер малышки не давал ему и пары часов покоя. Вечные путешествия, улыбка во всё тридцать два… Слов не остаётся, насколько она невероятно наивна. Но при этом храбра.       Каково это без раздумий броситься на врага, скалясь этой нежной улыбкой? Каково это внезапно почувствовать укол в груди, вновь приняв привычный облик мальчишки, чуть младше еë по облику? И как, черт побери, ему удалось так повестись на это, хоть Влад и сам старался манипулировать, помимо изменений облика.       Безусловно — он грустный враг прошлого. Конечно, он чаще всего был гоним, против всех и вся. Но рядом с Алëнкой словно судьба перечила, заставляя его быть собой. Вне образа, очередного актёрского подхода. Просто настоящим, пугливым, наивным Владиком.       Бесило его это до жути, странно и страшно всё это было. Владислав, завоеватель двадцати двух королевств, раньше будучи на троне и глядя на всех с высока, не думал, что активная противоположность так просто, не думая, поймает его, привяжет к себе этой невидимой ниткой, как собачку на поводке.       Это… Страшно. Именно так, как бы не кичился своей важностью Морок. То, как его уголки губ сами ползли вверх он уже подавно перестал контролировать — хотелось отзеркалить ту самую тридцати двух зубую улыбочку принцессы Алëны, так по-семейному крутящуюся рядом. Эти милые округлые глазки, крупные реснички, покачивающиеся в такт очаровательному морганию задумавшейся малышки.       Гурьба очарования. Слов не находилось, когда так и неслось в голове желание протянуть «изволь меня любить», стоило вновь этому кареглазому солнышку засмотреться на еë рыцаря.       Он был уверен в себе. Хитрый сложный Владислав ехидно улыбнулся, умыкая с собой принцессу сказочного мира, ухватывая еë за талию в танце. Сашка лишь глотал слюну, так и не решившись позвать возлюбленную на вальс — еë схватил с собой тот самый ужасный князь тьмы, что вечно портил всë торжество. Да и ладно! Не всегда же заботиться о тех, кто сам думает только о собственной плешивой шкуре.       В этом дуэте царила гармония. Испуг Рыжовой быстро сменился на добрую привычную улыбку, а еë пушистые волосы сильно контрастировали с фоном — сине-рыжий. Ему хватило, стоило вновь оказаться его ноге чуть дальше, заставляя огонь быть между его «коварных» Лап. Достаточно, сорвётся. Она молода, возможно, сердце не свободно.       Пас слабаку был его вынужденной мерой. Чертовски любил Владик тянуть манеру таинственности и двойственности. Вроде и Варя бросала на него свой взгляд ежевичных глаз, а Алëнки шла дальше. Но вновь возвращалась улыбкой дорогому другу. Это вновь вселяло в душе Морока очередных чертов, танцующих огненную ламбаду. Рука тянулась вырвать его принцессу из танца. Но нельзя. Празднику ещё быть и быть, первый бал как никак.       Злодей и так вырвал первый танец королевской особы. И как же ему это льстило. Это как украсть поцелуй… Хотя, может всё было впереди. Улыбнувшись он стоял в тени, вслушиваясь в очередную слощавую песню группы. Так и плыли в глазах те звезды, что он давил.       Какая неприятность. И вот, как обычно, патруль оказывался по ту сторону от их зажигалочки. Одна снежка по настоящему не хотела прощаться с подругой, щенячьи вглядываясь своими нежными океанскими глазками, размером с приличный сапфир. Тоже, сожаление что ли?       Слабовато. Особенно с учётом его очередного шанса. В пару шагов темноволосый оказался рядом, уже привычно обхватывая женские тонкие плечики, покрытые огненной бахрамой. Щурясь, тот, словно сытый и уверенный в победе кот, шептал что-то на ушко юной принцессе, гипнотически сужая свободное пространство.       Ждал, был уверен, что за эти дни они стали достаточно близки, чтобы Алëнушка наконец осознала, что он не просто так был рядом. Что его сразили эти добрые глаза, нежные руки, сильная воля, бесконечное стремление. Чтобы его «любовь», хотя бы в стадии дружеского обожания, оказалась понятной линией, словно огненное зарево по утру. Верил он этому чуду в перьях, хоть та часто делала очень странные вещи. Только вот когда они были связанны с ним — он был не против.       Чертовы еë импульсивные поступки. И вот опять, но не по задуманному плану. Женские руки оттолкнули его прямо по линии сердца, дальше от себя. Он испугался. Тот самый князь без комплексов и фобий. Дружба, любовь, чувства, доверие. Его туманно-голубые глаза печально судорожно ухватились за огненные пучки волос, стремящиеся в сторону. Он не был обижен, что она не приняла его альтернативу как замену девчонок, с которыми она явно была ближе. Ему было колко его личное восприятие.       Она. Его. Оттолкнула.       Мнимое признание в истине чувств. Невесомое нежное покалывание на кончиках пальцев от их прикосновений. Его руки, что на автомате проследовали по пути Алëнки прочь из зала.       Он не мог терпеть. Морок, князь тьмы, Владислав, Владик… Мужчина не сдавался. Шаг, ещё один. Нет. Нет, ещё раз нет. Он не мог сдаться. Не так просто. Не мог же Влад быть как Сашка, что стоял у стены с кривой мордой, стоило ему пропустить шанс коснуться плеча молодого огонька, спешащего в сторону. Хоть окликнул бы — тогда было бы не стыдно стоять как истукан без прогресса и ответа.       Они разные. Но иначе, чем Саша и Влад. Две стихии — принцессы сказок и мрачного одиночки — были ничуть не отталкивающими. То была связь, как Инь и Ян. Тьма вечно тянулась к свету. Поэтому, успев перемотать чуть ли не весь остаток воспоминаний и мыслей, мужчина подлетел вперëд, словно вихрь, ловя Алëнку ещё на выходе, крепко сжимая со спины.       Девица тряслась от переизбытка чувств, а Владик вновь шептал что-то утешительное, не контролируя. Его язык любви — действия. Безумно обожал Морок касания, да понял это только стоило ему коснуться Рыжовой.       Не уходить, не сбегать, ничего иного. Плана не было, о котором великий воитель вечно пел. Была цель. Донести, не смотря на трясущиеся руки, крепко выжимающие низкую девушку в тело, которое тот недавно приобрёл. Даже не смотря на общие огромные от удивления глаза, так и пытающиеся найти метод едко подцепить. Всë равно.       Ему было важно то, как малышка развернулась в его руках, утыкаясь ему в грудь.       Это было лучше любых слов и попыток ухватить щепотку доверия. Это была любовь без слов. Долгая и искренняя, которая позже породит ещё больше историй. Потому что он решился. Потому что Огонь и Лëд друг вместе — баланс.