Deceptio.

Сеул. Начало октября. Чонгук сидит в своём кабинете за столом, вырисовывая на бумаге очередной портрет парня, что уже достаточно давно крутится у него в голове. В Сеуле он всего пару дней. Прилетел из Финляндии по просьбе отца. Они оба являются хирургами, но несмотря на общую работу, общаются довольно редко. Вот и сейчас Чонгук практически не обращает внимание на отца, что стоит рядом пытаясь завязать разговор. — Может перестанешь уже рисовать это. Не надоело? — Нет, — даже не посмотрев на отца, ответил Чонгук. — Ты продолжаешь пить свои лекарства? — Да. — Становится легче? — парень не ответил, дорисовывая план по созданию идеального, по его мнению, лица. — Чонгук, ты меня вообще слушаешь? — вырвал из его рук листы откидывая в сторону. Чонгук сразу поднял на него темный взгляд. — Не смей трогать мои вещи, — встал с места, собирая раскиданные бумаги. — В особенности это. — Чонгук, сынок, послушай, — остановил его, придерживая за плечи.- Я попросил тебя, чтобы ты приехал из Финляндии не для того, чтобы вновь ссориться. Я хочу… — Хочешь вновь отправить к своим друзьям-психологам? Я нормальный, отец. Почему ты продолжаешь считать меня психом? — Потому что ты и есть псих, Чонгук. Ты должен лечиться, а не продолжать мечтать о своей кукле, — кивнул в сторону макета. — Одно и тоже лицо на протяжении нескольких лет. Скажи мне, зачем? — Я говорил уже много раз. Я хочу создать его. Хочу провести пластическую операцию и осуществить свой план, — каждый раз один и тот же ответ. — С тобой бесполезно говорить — отойдя от сына, он протер глаза, не веря во все. — Я уезжаю на неделю в командировку. Сможешь без меня? — Не маленький, — сел обратно на место продолжая начатое дело. — Хорошо. Если что, то звони. И не забывай про лекарства, — положил перед ним баночку успокоительных, прописанных врачом. — Угу, — даже не поднял взгляда на отца. После того, как он вышел, Чонгук дотянулся до таблеток и отбросил их в урну. *** Положив бумаги и макет на полку, Чонгук вышел из кабинета и хотел вернуться обратно домой, как отвлёкся на голоса в конце коридора. Чонгук нахмурился, идя на звук. — Наён, — остановил медсестру, что выглядела взволнованно. — Что случилось? — Привезли парня в тяжелом состоянии. Требуется срочная операция. Он… он упал на камни, — перед ними привезли парня, лицо которого было все в крови. — Нужно позвонить вашему отцу и… В голове Чона моментально собрался пазл. Это его шанс. — Никому не звони. Я сам проведу операцию. — Но… — Я непонятно выразился? Девушка промолчала, смотря растерянным взглядом. Чонгук уверенно вошел в операционную, и встал перед парнем, оценивающее разглядывая его. — Господин Чон, думаю… — Спокойно. Все под контролем. Сатурация, сердцебиения в пределах нормы. У нас есть все шансы спасти его. Начинаем операцию. И следующие несколько часов они усердно боролись за его жизнь. В особенности Чонгук. Он впервые делает настолько сложную и серьёзную операцию, но совсем не переживает. Через чур уверен в своих действиях и в своих силах. Головной мозг был сильно поврежден и пришлось сделать буквально невозможное, чтобы спасти парня. — Остальное докончите сами. Сняв перчатки, он направился к выходу. — Господин Чон, нужно рассказать все вашему отцу. — Нет. Мы спасли парню жизнь, ему теперь ничего не угрожает. — Но его лицо… — Это единственная проблема. Я сам лично проведу ему все операции по пластике лица. Подготовьте все необходимое. Уже завтра начнем первую пластику. — Но… Парень не стал слушать и направился в свой кабинет. Всю ночь провел в кабинете, разглядывая снимки черепа и лица парня. — Здесь ничего уже не исправишь. Придётся делать новое лицо. Встав, подошел к полке, начиная искать свои записи. После чего начал сравнивать их с лицом пострадавшего. — Просто идеально. Все подходило. Если подкорректировать некоторые части лица, то будет точная копия макета. Получается лицо, которое Чонгук рисовал все время, будет у живого человека. Его мечта начинает воплощать в реальность. По крайней мере у него есть шанс сделать это. *** На следующей операции весь персонал был сильно напряжён. Все кроме Чонгука понимали, что поступают незаконно. Они уже спасли пациента. Теперь нужно разыскать родственников и только после этого приступать к пластике, ведь понять какое лицо было у парня до травмы практически невозможно. — Ночью я все точно рассчитал. Нам предстоит провести две операции, — вошел в операционную, надевая с помощью помощницы маску, перчатки и халат. Подойдя к столу, еще раз разглядел его лицо. — Господин Чон, вы уверены, что сможете… — Я бы не стоял здесь, если бы не был уверен, — поднял серьезный, тёмный взгляд на помощника. Тот сразу опустила взгляд. — Сегодня самая трудная операция. Следует восстановить повреждённые подкожные ткани, сосуды и нервы. Подкорректируем полностью носогубную часть лица. У пациента присутствует асимметрии скуловой линии. На подбородке имеется трещина, нам повезло, что она небольшая. А вот с носом повезло куда меньше. Предстоит полная коррекция носа. На сегодня это. Всем понятно? После кивка, он начал операцию. Казалось, что таким осторожным и внимательным он не был никогда. Понимает, что это его единственный шанс, больше такого никогда не будет. Поэтому он должен сделать все, что в его силах. Сделать невозможное. Держал в голове образ лица, который должен быть у пациента, и постоянно сравнивал с тем, что он делает. — Самая тяжелая часть позади. Остальные операции лишь эстетические. — Господин Чон, вы провели в операционной больше двадцати часов. С перерывом всего на полчаса. Может остальное продолжит другой хирург? — Это моя работа. Я ее начал, я и закончу. Сняв перчатки и халат, он вышел из операционной. Сейчас три часа дня. Следующая операция будет ночью. Нужно закончить все до приезда отца. Войдя в кабинет, он сел на кресло и надев маску для сна, попытался уснуть. Но все мысли были только об операции. Хотелось быстрее увидеть конечный результат. От мысли, что этот парень будет его, внутри все будоражило. Даже не смог сдержать улыбку. Если все пройдет по плану, то уже меньше, чем через два месяца он сможет увидеть работу, над которой работал с третьего курса. — Мой мальчик… Неужели он действительно будет моим? *** Начало третьей и последней операции. — Зрачки не повреждены. Зашьём порезы на лице, но швы будут под кожей, чтобы не осталось следа на лице. И скорректируем форму и контур губ. На этот раз он уже был более расслабленным. Сумел закончить все почти за десять часов. Сейчас было немного трудно понять получилось все или нет. Но Чонгук надеялся, что у него все получилось. По крайней мере он все делал по плану. Расслабившись, он хотел отдохнуть, ведь в последние дни был сильно напряжён. Но только он лег на кушетку в своем кабинете, как вошла помогница его отца. — Ваш отец приехал. Чонгук прикрыл глаза, уже представляя, что будет. Кивнув, он поднялся к отцу в кабинет, который места себе не находил. Его сын без разрешения, сам повел серьёзную операцию. Да что там серьезную, он практически сломал человеку жизнь — Ты что сделал?! — схватил сына за воротник халата, встряхивая. — Ты хоть понимаешь, что ты натворил? Это не игрушка, Чонгук. Это живой человек, которому ты дал лицо из своих рисунков? — Это не рисунки. И я спас его. Думаю, это самое важное, разве нет? — Спас, да. Но что потом? А если объявятся его родственники? Я им что тогда скажу?! — Чонгук молчал. Сам не знает, что скажет им. В его планы не входило отпускать его. — Я видел исходную фотографию. Можно было не менять лица. Тогда какого четра… — Можно было, — Чонгук кивнул. — Но тогда он навсегда остался бы с ужасной асимметрией лица и головного мозга. — Наша задача спасти жизнь. А эстетическую красоту можно было оставить на потом. Когда он сам, или его родственники дали бы на это согласие. Но ты просто решил поэкспериментировать над живым человеком! — У него никого нет. Прошло три дня, но его никто до сих пор не ищет. — Всего три дня, Чонгук. Всего три дня. — В любом случае у него точно будет амнезия, — мужчина нахмурился, отпуская сына. — К чему ты клонишь? — Я заберу его. Мужчина вначале замер на пару секунд, после чего начал смеяться. Пару минут Чонгук молча слушал его нервный смех. Он понимал его реакцию, это было ожидаемо. — Заберешь. Конечно, заберёшь. Это ведь котенок, да, Чонгук? — Его не ищут. Предлагаешь оставить его на улице? — Сейчас любой вариант лучше, чем то, что ты говоришь. Но младший был категоричен. Он даже готов тайно увести парня, но не отдавать. *** На протяжении двух месяцев Чонгук практически жил в клинике. Каждый день проверял его состояние. Все было в норме есть шанс на восстановление. И шанс на полную потерю памяти. Это не могло не радовать. В день, когда он снимал последние повязки на лице, он не мог поверить своему счастью. Своей удаче. Целый день не отходил от него, иногда дотрагиваясь до него кончиками пальца, чтобы не повредить. Казалось, что даже от одного неправильного, грубого прикосновения, он все испортит. Утром, когда одна из медсестёр увидела его, была сильно удивлена. — Доктор Чон, это… это идеально. Как вам удалось так точно и так аккуратно превратить то, что было до этого, в это, — кивнула на парня. Но Чон не ответил, разглядывая все швы поближе. — Лицо практически полностью зажило. Сейчас все внимание нужно направить на то, чтобы он смог очнуться. — Все анализы и данные в норме. Несмотря на травму, он быстро идет на поправку. — Отлично, — Чонгук выпрямился, снимая очки. — А вы… дали ему имя? — Чонгук кивнул, слегка улыбаясь. — Тэхен. Чон Тэхен, — девушка улыбнулась, вглядываясь в лицо парня. — Ему подходит. — Но никто не должен знать о нем. Если кто-то объявится, ничего им не говорим. Того парня, что хотел покончить с собой больше нет. Теперь есть только Чон Тэхен. Ты все поняла? Девушка кивнула. Чонгук уже сообщал ей это. Услышав это в первый раз, подумала, что тот шутит. Но увидев серьезный взгляд мужчины, долго не могла понять зачем это. Чонгук никак это не объяснил. Лишь предупредил о том, что если кто-нибудь и узнает про все то, что у них здесь произошло, пострадают все до единого. Испугавшись, девушка пообещала, что никто за пределами клиники никогда не узнает об этом случае. *** — Сядь, — мужчина указал на кресло напротив. — Я видел его. Признаюсь, ты меня удивил. — Все прошло даже лучше, чем я мог предположить, — мужчина кивнул. — Ты доказал мне, что ты хороший хирург, доказал всем, что сможешь сам полностью сменить лицо. Но дальше этого ничего не будет. Когда парень очнется, точнее если он очнется, ты ему все расскажешь и… — Нет, — тут же же перебил отца.- Он не будет ничего знать об этой операции. Я заберу его к себе. Сделаем ему все документы, паспорт. Если понадобиться, я сам лично придумаю ему историю жизни. — Ты сумасшедший, Чонгук. Я не позволю… — Я сам себе позволю. Я заберу его. Он- мой. Он — моя работа. — Да дай ему уже имя! — не сдержался мужчина. -Продолжаешь называть живого человека своей работой. — Значит ты согласен с тем, чтобы я забрал его? — мужчина устало выдохнул. — А если он вспомнит все? — Исключено. Травма головы слишком сильная. Я не до конца уверен, что он сможет хотя бы разговаривать. — Память может вернуться к нему и через десять лет. Мы не изучили всю точность человеческой памяти. — Всю ответственность я беру на себя. — На себя? Ты ничего не понимаешь, Чонгук, — мужчина выдохнул, качая головой. — Я взрослый человек. Я понимаю всю ответственность. Тем более если я увезу его в Финляндию, он никак не сможет вернуться обратно. Поверь, я об этом позабочусь Выдохнув, мужчина взял лист бумаги, мысленно проклиная тот день, когда он сам начал готовить сына в мединститут. Но менять ничего уже нельзя. Чонгук не откажется от своей идеи. А если запретить, то могут пострадать и другие. Он выжидающе посмотрел на сына. Тот сразу понял, чего от него хотят. — Чон Тэхен. — Чон? — Его ведь создал я. — Ты не создал. Ты спас ему жизнь, — покачав головой, он записал все. — Дата рождения? — Одиннадцатое октября. Именно в этот я закончил операцию. Создал его. — вновь повторил эту фразу. — Год рождения тоже дашь тот, в котором проводил операцию? — спросил с издевкой. — Ему около двадцати двух. — Интересно как ты это понял. Его настоящего лица ты ведь даже не видел. Закончив записывать выдуманные сыном данные, мужчина отпустил его. Сам же достал из полки бутылку коньяка и налив в стакан, выпил все почти на одном дыхании. В отличии от сына он понимает, что в конце концов все встанет на свои места. Ничего не остаётся безнаказанным и эта ситуация не исключение. Даже сам не верит, что вновь пошел у Чонгука на поводу. А если бы он не заставил его прилететь в Корею, то возможно ничего и не было бы. Хотел бы он заставить сына понять и исправить все пока не поздно, но не мог. Чонгука не переубедить. *** На протяжении двух недель Чонгук проводил все время у Тэхена. Редко ехал к себе домой. Все ждал, пока тот очнется. Чувствовал, что это произойдет скоро. Швы на лица полностью зажили. И не скажешь, что когда-то на лице не было и живого места. Чонгук безумно гордится собой. Тэхен — его трофей, его самая лучшая работа, которой он будет гордиться всю жизнь. — Вы уходите? — спросила медсестра, когда Чонгук выходил из палаты. — Поеду домой. Если что, то сперва звонишь и ждешь меня. — Хорошо, Господин Чон. Выйдя из палаты, Чонгук направился к себе в кабинет. Войдя, он включил свет и первым делом подойдя к полкам, убрал все бумаги с портретами, что рисовал раньше, в ящик стола, после чего закрыл его на ключ. Они больше не понадобятся. — Господин Чон! — медсестра ворвалась в кабинет. Чонгук сразу посмотрели на нее. — Тэхен очнулся. Чонгук на пару секунд замер и нахмурившись, смотрел на девушку — Он пришел в себя. Что-то говорил, но я ничего не поняла. Чонгук подорвался с места, выбегая из кабинета. Не стал ждать лифта и поднялся сразу по лестнице. Вбежал в палату к Тэхену, что перевел испуганный взгляд на Чона. — Что случилось?..- не ответив, Чонгук сел рядом с ним и достав фонарик, проверил глаза. — Давление и сатурация в норме? — Давление сто шестьдесят, сатурация девяносто пять. Чонгук кивнул, удерживая Тэхена за плечи, что всеми силами пытался встать. — Я не понимаю. Кто вы? Кто я?..— попытался вновь встать на что Чонгук уложил его обратно. — Тебе нельзя вставать. — Я… — он весь дрожал, взгляд был рассеянным. Казалось, что он сейчас заплачет от всей неизвестности. Чонгук достал успокоительное и начал вводить его через капельницу. Тэхен продолжал задавать одни и те же вопросы, истерично оглядывал помещение, после чего уснул. — Он только что очнулся, разве можно было вводить такое сильное успокоительное? — взволнованно спросила медсестра. — Оно не настолько сильное, — отойдя от Тэхена, Чонгук подошёл к девушке и встав напротив, посмотрел на нее серьёзным взглядом. — Сейчас слушай меня очень и очень внимательно. С этого момента забываешь про его старую травму. Если спросит тебя, то у него была только потеря памяти. — Господин Чон… — Будешь говорить ему то, что мы с ним знакомы уже три года, что на него напали на улице, нанесли удары, в следствии чего он и потерял память. Про его лицо ни слова. Все понятно? — девушка продолжала непонимающе смотреть на него. — Господин Чон, это не правиль… — Все понятно? — повторил свой вопрос. На этот раз девушка кивнула. — Понятно… Утром следующего дня Тэхен вновь открыл глаза, пытаясь понять где он, кто он и что происходит. В течении пары минут лежал и чуть приоткрыв глаза, смотрел на белый потолок палаты. — Кто-нибудь… Еле прошептал, не в силах даже подняться. — Вы очнулись! Медсестра тут же подбежала к нему. Тэхен перевел на нее усталый взгляд, но не мог сфокусировать зрение. Перед глазами все расплывалось. Первые пять дней он не понимал, что происходит. Все время его клонило в сон. Даже не получалось думать о чем-либо. В голове было просто пусто. И только в конце недели он смог наконец-то заговорить с кем-либо. Первой была медсестра, которая проводила рядом с ним большую часть. — Ты Тэхен, — объясняла ему все. — Ты получил сильную травму головы, но не беспокойся, сейчас твоему здоровью ничего не угрожает. — А ты… — Можешь звать меня просто Наен, — девушка улыбнулась, понимая, что это единственная правда среди всего, что она успела сказать Тэхену. Он продолжал расспрашивать ее обо всем. Но испугавшись, что она расскажет что-то, что не понравится Чону, ждала его прихода. — Господин Чон, я не знаю, что ему говорить. Я… — Все в порядке. Можешь идти, с остальным я сам разберусь. Войдя в палату, Чонгук подошел к Тэхену, что смотрел на него немного взволнованным взглядом. Сев на стул рядом с кроватью, Чонгук остановил взгляд на его лице. Наконец-то. Все эти годы не прошли впустую. Он смог сделать это. — Вы мой врач? — Чонгук кивнул, подвигаюсь чуть ближе. — Но не только, — Тэхен слегка нахмурился. — Возможно ты удивишься, но мы с тобой уже три года встречаемся, — Тэхен ещё более непонимающе посмотрел на него. — Я твой жених, — не нашел другого подходящего слова. Подумал, что статус просто парня, будет не таким серьёзным. — Мой кто? — ошарашенно переспросил. Совсем не верилось. Не мог даже представить себе, что такое возможно. Чонгук на протяжении часа объяснял ему все. Говорил ему про его жизнь. Про выдуманную жизнь, которую он сам и придумал. — Я тебя совсем не помню, — прошептал, отрицательно мотая головой. — Я знаю. У тебя полная амнезия. — От чего? — На тебя напали, — Чонгук давно придумал такую версию, чтобы не было лишних вопросов. Но от услышанного глаза младшего тут же наполнились слезами. — Тише, не надо плакать. Сейчас все хорошо, — осторожно дотронулся до щеки младшего, большим пальцем утирая слезу. Чонгук целый час объяснял Тэхену все. Точнее рассказывал ему про его жизнь. — Мы живем в Финляндии? — удивленно спросил. — Почти. Лапландия это провинция Финляндии. Тэхен понимал, что не помнит даже место, где живет. От этого хотелось плакать ещё больше. *** Первое время Тэхен молчал, относился к Чону как к врачу, но никак не к человеку, он прожил три года вместе. — Господин Чон может и кажется на первый взгляд холодным человек, но это совсем не так. Ты и сам это знаешь, просто забыл… — Наён самой было противно так врать ему, но ничего другого она сказать все равно не могла. Где-то в глубине души надеялась, что так будет даже лучше для Тэхена. Чонгук красивый, состоятельный мужчина. Он точно позаботится о нем. — А хочешь посмотреть его фотографии? У меня должны были быть несколько. Наён достала из кармана телефон, ища фотографии Чона. Они должны быть на его профиле. — Вот, — протянула Тэхен телефон. Тот сразу начал перелистывать галерею, смотря на Чонгука. Фотографии были сделаны не в Корею, это было сразу видно. На фоне были снежные горы и сугробы. — Здесь он на лыжах. Это любий вид спорта Господина Чона, — Тэхен с интересом смотрел на все. — А здесь он на фоне северного сияния. Правда красиво? — Тэхен закивал, слегка улыбаясь. — Я даже немного завидую тебе. Скоро ты поедешь туда, увидишь всю эту красоту своими глазами, — та выдохнула, не представляя, что Тэхена будет там ожидать… — Мы обязательно пригласим тебя. Я уверен, что Чонгук будет не против. Ну… я на это надеюсь. *** Тэхен пролежал в клинике около месяца. Чонгук заходил к нему редко. Сейчас его больше волновало его состояние. Знал, что возвращение памяти практически невозможно, но все же изучал все состояние более детально. Тэхен сам старался поддерживать с ним общение, хоть и немного стеснялся. Сейчас Тэхен сидит на кровати, наблюдая за старшим, который рассматривал всякие, непонятные для Тэхена, баночки с лекарствами, некоторые из которых добавлял ему в еду или воду. Чонгук говорил, что это витамины. — А… моя потеря памяти навсегда? — Скорее всего, — он даже не посмотрел в его сторону. Тэхену стало немного обидно. — Почему ты так спокойно говоришь об этом? — Чонгук повернул к нему голову, встречаясь с перепуганным взглядом младшего. — Потому что все самое ужасное и тяжелое позади. — Может для тебя, но точно не для меня, — Тэхен опустил голову вниз, будто готов сейчас вновь разрыдаться. Отложив лекарства в сторону, Чонгук подошел к нему. — Я ведь рядом, — укрыл его ладонь своей. — Твои анализы в норме, ты чувствуешь себя хорошо. Разве есть повод для переживаний? — Наверное… нет? — Конечно, Тэ, — улыбнулся, проводя рукой по голове младшего. — Доверься мне. — Я доверяю, но… вдруг я никогда ничего не вспомню? — Не думай об этом. Чтобы не произошло, я рядом с тобой. — Ты не рядом, — Чонгук удивленно приподнял брови. — Ты приходишь ко мне очень редко. Я целыми днями тут один. Я понимаю, ты работаешь, но… — Я работаю, — кивнул, повторив его слова. — Но это не значит, что я не люблю и не замечаю тебя. Но я сейчас действительно не могу думать не о чем, кроме твоего здоровья. Пойми меня, милый — Тэхен выдохнул, опуская взгляд. Он понимает все, но Чонгук единственный человек, который знает о нем все. Он бы хотел проводить с ним все время, спрашивать о себе все, что только можно, но Чонгук вечно меняет тему. Это начинает немного раздражать. Чонгук обещал измениться но этого так и не произошло. *** Тэхен лежал на кровати, пока Чонгук рассматривал его анализы. Уже пятый анализ за неделю. Тэхен не видит в них смысла, ведь они все равно показывают, что с ним все хорошо. Только Чонгуку этого не понять. Единственное, что мучает Тэхена, так это небольшой дискомфорт на лице. Вот и сейчас он лежит, растирая лицо руками. — Когда меня выпишут? Я уже… — Не трогай лицо, — грубо перебил его. Тэхен вначале замер, смотря на старшего испуганным взгляд, после чего медленно опустил руки. — У меня лицо будто тянет. Не приятно, — нахмурился, напоследок еще раз проводя тыльной стороной ладони по щеке. — Ничего, это пройдет. Главное не трогай. — Почему? — Нельзя. Чонгук каждый раз отвечал ему коротко и немного грубо. Тэхена это расстраивало, но из-за сильного напряжения и стресса, он не особо обращал на это внимание. И Наён была рядом. Единственная, кто общается с ним. — Вчера выписали одного пациента и он в знак благодарности подарил мне коробку конфет. Угощайся, — поставила перед ним упаковку, из которой Тэхен сразу взял одну из кусочков шоколада. — Спа… — только не успел он поднести руку ко рту, как Чонгук, что вошел в палату, выхватил сладость у него из рук. — Я ведь просил, Наён. Никакого сахара. Может появиться аллергия. Это вредно для кожи. Девушка виновато опустила голову, убирая все. Тэхен лишь непонимающе следил за всем. Почему Чонгук так разозлился? И причет тут вообще кожа? Это ведь не имеет никакой связи с потерей памяти. — Уже двенадцать, — посмотрев на свои наручные часы, сказал Чонгук. — Он должен спать. Почему ты еще здесь? — Извините, я просто… — Иди к себе. Еще раз подобное повторится, уволю. Наён вышла из палаты, оставляя их одних. Тэхен нахмурился, смотря на Чона. Девушка точно не заслуживает такого отношения. — Почему ты злишься? В этом ведь нет ничего… — С тобой потом поговорим. Я лишь пришел проверить тебе и видимо не зря. Засыпай, — уложил его в постель и оставив поцелуй на лбу, вышел. Оставшись один, Тэхен стал думать над всем. Неужели Чонгук настолько грубый? И как он мог жить с таким человеком? А может это просто от стресса так? Тем более Наён сама говорила, что обычно Чонгук совсем не такой. Чем больше он об этом думал, он понимал, что не знает человека, которого любит. Самый важный человек в его жизни, человек, которому он доверился, сейчас ему чужой. Его чувства к Чонгуку сейчас ничем не отличаются от тех чувств, что он испытывал бы к обычному прохожему на улице. Стало как-то… странно, страшно. Он сам не мог понять это чувство. Хотелось спрятаться, укрыться от всего, хоть он и понимал, что ничего страшного ему уже не грозит, но не мог побороть собственные мысли. Что-то не давало покоя. Будто что-то не так, как должно быть. Вначале старался не обращать на это внимание. Такое бывает с ним довольно часто. Каждую ночь не мог уснуть, хоть и должен был следовать строгому режиму. Лишь закрывал глаза, когда Чонгук ночью заходил к нему, чтобы проверить его. А иногда и стоял около него несколько минут, заставляя Тэхена чувствовать себя немного некомфортно. Но в этот раз все было хуже. Он вновь не мог уснуть от давящих чувств в груди. Было ощущение, что вот-вот случится что-нибудь плохое. Сам не знает, откуда такие ощущения. Видимо большой стресс, что он пережил после того, как очнулся, так сказывается на нем. Он чуть привстал с постели и облокотился спиной об стену, нервно сжимая ладони. — Вспоминай… Казалось, что когда он все вспомнит, то все будет хорошо. Все встанет на свои места, только вот не мог вспомнить даже что-то незначительное. Пытался представь себя в детстве, представить свой любимый фильм, любой момент из жизни, но ничего. Будто белый лист. Будто он только что родился и пока еще ничего не пережил в своей жизни. Повезло, что Чонгук решил именно сейчас зайти к нему. Или может и не повезло вовсе… Тэхен сейчас не хотел, чтобы его в таком состоянии кто-то видел. Тем более Чон. Чонгук быстрым шагом подошел к нему, поднимая лицо за подбородок. — Что случилось? Почему плачешь? — непонимающе нахмурился, пытаясь разобрать его речь, что была невнятной из-за слез. — Я… Мне плохо, Чонгук. Очень плохо, я не знаю, что делать, — еле прошептал из-за вспхлипов. — Тише, не надо плакать, — Чонгук лег рядом с ним, укладывая его себе на плечо. — Я рядом, все хорошо. Тэхен продолжал всхлипывать. Вовсе не обращал внимание на присутствие Чона. Не хотел слушать его слова о том, что сейчас ему ничего не грозит. Он ведь сам чувствует, что ему плохо. Поняв, что так просто Тэхена не успокоить, Чонгук дал ему успокоительное. — Положи под язык, скоро станет легче. В течении пятнадцати минут Чонгук лежал рядом с ним, изредка шепча успокаивающие слова. И только после того, как Тэхен полностью успокоился он начал разговор. — Что-то случилось? Ты что-то вспомнил? — осторожно спросил, следя за его реакцией. Вполне возможно, что Тэхен все вспомнил и поняв, что его обманывают, испугался. Но Тэхен лишь отрицательно покачал головой — Я не хочу больше здесь остоваться… — Это необходимо. — Прошло уже достаточно времени. Я уже полностью здоров, так почему… — остовился из-за очередного приступа плача. Чонгук осторожно провел рукой по лицу, убирая слёзы. — Пожалуйста, Чонгук, можно я уже поеду домой? Мне тут правда плохо. Если мне станет хуже, то обещаю, что не буду сопротивляться и вернусь. Но я уверен, что ничего не случится. Старший вначале молчал, вглядываясь в глаза младшего. — Хорошо, я подумаю. Тэхен прикрыл глаза, пытаясь уснуть. Утром станет легче. Он на это очень надеется. *** На следующий день, когда Чонгук зашел к нему, то Тэхен вновь подумал, что тот зашел за очередными анализами. Уже хотел прятать под одеяло и сказать, как же он устал, но увидел рядом с ним мужчину. Он знает, что это отец Чонгука. Тэхен видит его всего третий раз за все время пребывания здесь. Встав с кровати, он поклонился ему. — Садись, не вставай лишний раз. Тэхен присел на краешек кровати, внимательно следя за мужчинами, что встали перед ним. — Думаю, уже можно понемногу возвращаться к обычной жизни. Тем более дома он все равно будет под моим присмотром. На последней фразе Тэхен оживился. Домой? Он наконец выберется из этой клиники?! Около двух часов Чонгук вместе с отцом детально проверяли все. Тэхен держался только от мысли, что возможно уже вечером он будет дома. И когда Чонгук сообщил ему, чтобы Тэхен одевался, его счастью не было предела. Все дорогу он с интересом рассматривал город. Лишь расстраивал тот факт, что все это для него казалось чужим. К сожалению домой они доехали быстро и он не успел разглядеть город полностью. Войдя в квартиру, Тэхен стал оглядываться. Внутри было немного пустовато. Чонгук объяснил это тем, что он редко приезжает в Корею и над интерьером особо не заморачивается. Войдя на кухню, Тэхен сел за стол, продолжая рассматривать все. Чонгук же отошел к столешнице, — Расскажи что-нибудь про меня. — Что именно? — Что угодно. В клинике я был слишком напряжён, чтобы интересоваться мелочами про себя, но сейчас можно уже расслабиться. К тому же я ничего не знаю про себя. Чонгук про него знает не больше. — Расскажи, что я любил, с кем общался, кого ненавидел. Почему ты ничего не говоришь про меня? Будто не я один здесь потерял память, — Чонгук замер на пару секунд. Тэхен слишком любопытен. Хотя это и нормально. Человек живет и понимает, что ничего про себя не знает. — После амнезии у тебя могут поменять вкусы и предпочтения. Поэтому я ничего не говорю, чтобы ты сам понял, что тебе нравится, а что нет. Чтобы у тебя не было ложных воспоминаний, — подошел к нему, ставя перед ним кружку с чаем. — Мне ведь интересно. — Я понимаю, но хочу, чтобы ты сам пришел ко всему. Тэхен устало выдохнул, но спорить не стал. Чонгук ведь наверняка лучше знает. Остаток дня Тэхен изучал все в квартире. Безумно было интересно, как они жили раньше. Хоть и вещей было мало, но ему и этого достаточно. Рассматривал свои вещи, примеряя каждую. Некоторые из вещей ему совсем не понравились. Они были, как он сказал, слишком грубыми и не подходили ему. — Как я мог купить такое? Чонгук промолчал. Это ведь он все купил. Понятное дело, что Тэхену не нравится. Но пообещав, что позже они обязательно купят ему другую одежду, Чонгук заставил его лечь спать. Именно заставил, ведь младший долго отказывался. — Пол первого, Тэхен. Тебе нельзя нарушать режим, — выключив свет, Чонгук чуть подтолкнул Тэхена к кровати. — А мы… ляжем вместе? — А что такого? В клинике мы ведь тоже засыпали вместе. — Но это было там. Мне тогда было плохо и страшно, но сейчас… — Мы всегда ложись вместе. И сейчас ничего не поменяется. Тем более тебе становится плохо одному по ночам. Тэхен кивнул и отодвинулся чуть в сторону, позволяя старшему лечь. В конце концов Чонгук ведь не виноват в том, что Тэхен ничего не помнит. Он и так сильно переживал за младшего. Поэтому сейчас Чонгук должен жить, так как привык. — Покажи наш дом в Финляндии. У тебя ведь есть фотографии? Чонгук кивнул и дотянувшись, до смартфона, начал искать фотографии дома. У него их не очень много. Но Тэхену и одной достаточно. Хочет посмотреть, где он жил до потери памяти. — Ого, такой большой, -восторженно произнес младший, с интересом разглядывая фотографию. — На самом деле он не такой уж и большой. Всего восемь комнат. — Всего? — удивлённо переспросил.- Это ведь достаточно много, Чонгук. По крайней мере для нас двоих. — Ну у нас есть еще один член семьи, — показал фотографию, где напротив камина сидел хаски. — Это наша собака? — Чонгук кивнул. — Это Анри. Он остался в Финляндии, в специальном лагере. — А почему крыша прозрачная? — указал пальцем на крышу дома, что была в форме прозрачного купола. — Это наше любимое место, — пролистывает фотографию, показывая другую, где Анри лежал на кровати в комнате с куполом, сверху которой как раз было северное сияние. — Мы любили лежать там, смотря на северное сияние. — Из нашего дома видно Северное сияние? — чуть привстал, заглядывая Чонгуку в глаза, что вызвало у старшего легкую улыбку. — Наён показывала мне твои старые фотографии. Но я не знал, что прямо из дома… — широко раскрыл глаза, уже представляя, как он будет жить там. — Я хочу поскорее вернуться туда, — кивнул в сторону телефона. — Два месяца слишком долго, Чонгук. — Тебе все еще требуется восстановление. — Может оно затянется на год? — Мы поедем только тогда, когда я буду уверен, что тебе ничего не грозит. От перелета, новой обстановки, климата Финляндии может стать хуже. — Можно подумать, там нет врачей, — Тэхен упал обратно на кровать и закрыв глаза и мечтал о том, как он вновь разгуливает по их огромному дому. Их дни проходили почти одинаково. Тэхену это даже начало наскучивать. В клинике хоть Наён была, с которой можно было поговорить, а здесь он практически один. Чонгук постоянно занят, ведь по его словам, они открывают новую клинику в Финляндии и из-за этого Чонгук днями перебирал документы. Пару раз просил Чона поехать и навестить Наён на работе, но Чонгук был категоричен. — Она там работает, Тэхен, ей нельзя отвлекаться. Тэхен это понимал, но дома ему было очень скучно. Единственное, что он мог делать, так это смотреть телевизор, ведь телефона у него не было, на улице одному нельзя было, а если они и выходили, то проводили там время не больше двух часов. Тэхену только сидел в комнате и читал книги, что были в доме. Но Чонгук на все эти запреты реагировал спокойно, будто здесь нет ничего странного. — Ты слишком слаб, тебе нужно побольше отдыхать. — Но все ведь нормально! — Я лучше знаю, — взял из его рук книгу, кладя на стол. — Пойдем спать? — Я проспал весь сегодняшний день. И вчерашний тоже. — А я безумно устал. Пошли. Потянув парня на себя, он заставил его встать. Тэхен совсем лениво дошёл до спальни и лег в постель. Через большие панорамные окна, он следил за машинами, что ехали по трассе. Чонгук выключил свет, из-за чего теперь единственным источником света был лишь уличный свет. Тэхен продолжал следить за жизнью на улице, иногда заглядывая в чужие окна, пытаясь разглядеть кого-либо. — Ты не обижайся, но у меня такое ощущение, что мы никогда не были знакомы, — решил заговорить об этом. С самого первого дня знакомства его не покидает это ощущение. — После амнезии можно сказать, что ты впервые знакомишься со мной. — А ты? Ты так смотришь, так говоришь со мной, будто мы чужие друг-другу. Чонгук остановился от его слов. Неужели он действительно так плохо играет? Подойдя к Тэхену, он сел рядом с ним на кровать и взяв его ладонь, он поднес ее к губам, оставляя лёгкий поцелуй. То Чонгук необщительный и замкнутый, то начинает быть слишком тактильным и общительным. К этому Тэхен тоже относится с небольшим недоверием. — Я полгода был без тебя. Не знал, очнешься ты или нет. Для меня ты будто заново родился сейчас. — Знаю, но… все такое странное, — Чонгук улыбнулся, по-прежнему держа его руку. — Ты просто не привык, но скоро это пройдёт. Мы теперь вновь вместе. А совсем скоро отправимся в наш дом, — Тэхен выдохнул, слегка нахмурившись. — Я так волнуюсь из-за этого. Это ведь другая страна, другие люди. Я правда не помню никого даже из Кореи, но здесь будто все родное. А там… — Малыш, ты там даже не был, а уже начинаешь переживать. Тем более пару дней назад ты так рвался туда, чтобы быстрее Тэхен улыбнулся от его слов, смотря на старшего, что поднес свою ладонь к его лицу, нежно поглаживая. — Малыш? — Малыш, — кивнул, повторив его слова. — Мой малыш. Я так скучал по тебе. Безумно хотелось увидеть тебя. — Увидеть? Ты ведь и так видел меня. Я просто был без сознания. Чонгуку следует быть осторожным со своими словами. Он уже понял, что Тэхен схватывает все его слова. Если Чонгук случайно проговорится, то нет шансов, что Тэхен не обратит на это внимание. Но он рад, что ему достался именно такой Тэхен. Он боялся, что тот окажется слишком шумным, упрямым, таким, что Чонгуку пришлось бы тратить на него слишком много нервов, но ему повезло. Тэхен совсем не доставляет ему проблем. Ведет себя достойно. Пока что. Ночью, когда они уже уснули, Чонгук проснулся из-за звонка телефона. Два раза он сбрасывал звонок, но с третьего уже решил ответить. Звонил отец. Встав с кровати, он взял телефон и выйдя из комнаты, ответил. — Да? — У меня для тебя плохие новости, Чонгук, — парень нахмурился, ожидая дальнейших слов. — Объявились его родители, — Чонгук нахмурился от услышанного. — Почти все новости про него. Чонгук прикрыл глаза, сжимая телефон в руках. Он не боялся, не переживал, был уверен в своих действиях. Только не хотелось лишней мороки из-за всего этого. — Они его все равно не узнают. Мне нечего бояться. — Мы не можем быть уверены.Тем более сейчас ведут расследование, если кто-то проговорится, то все. Нас с тобой сразу повяжут, а твоего Тэхена вернут родителям, — Чонгук услышал щелчок зажигалки через динамик телефона. Мужчина явно нервничал из-за сложившейся обстановки. — Они не искали его полгода. А сейчас… Думали, что тот вновь скрывается от них, такое не раз было. — Раз уходил от них, значит была причина. — Нас это не должно волновать. Они как-то разузнали, что его привезли именно в нашу клинику. Это еще не доказано, но кто угодно может разболтаться. Поэтому вам лучше уже сейчас уехать, — Чонгук ухмыльнулся на слова отца. — Я думал, ты начнёшь уговаривать признаться во всем. Это ведь все неправильно, не человечно, — повторил слова отца. Мужчина лишь вздохнул от слов сына. — Это неправильно да, но я не хочу лишаться единственного сына, из-за его глупого поступка. Тэхен сам все равно ничего не вспомнит, а если рассказать ему все с самого начала, будет еще хуже. Так что так будет лучше для нас всех, — от его слов Чонгук победно улыбнулся. У него все получилось.- Я обо всем договорился. Завтра утром полетите частным рейсом. — Завтра? Так быстро? — Они ведут серьезное расследование, Чонгук. Хочешь, чтобы и тебя начали подозревать? Тогда ты уже никуда не уедешь. Или хочешь, чтобы его забрали? На этой фразе Чонгук нахмурился. Если его заподозрят, если узнают, что Тэхен был единственным, кого оперировали в тот день, то могут все понять. Чонгук не может позволить того, чтобы его самую лучшую, самую желанную работу отняли у него. Закончив разговор с отцом, Чонгук сразу начал собирать вещи. На шум проснулся и Тэхен, сонно смотря на парня. — Что случилось? — спросил хриплым голосом. — Собирайся. Завтра утром уже вылетаем, — Тэхен нахмурился, непонимающе смотря на старшего. — Куда? — Чонгук поднял на него раздражённый взгляд. — В Финляндию, Тэхен. Куда еще мы может полететь? — А… Просто так резко, я не ожидал. Мы ведь планировали возвращаться… — Тэхен, давай потом поговорим об этом. — А… а можно с Наён попрощаться? — Поехать в клинику? — Тэхен закивал. — Нет. Чонгук собрал все вещи почти сам. Точнее просто охапкой бросил все в чемодан. Вещей у них не так много, хватило всего одного большого чемодана. После достал рюкзак, куда сложил остальное. Тэхен все это время молча сидел рядом, следя за Чоном. Тот полностью не обращался на него внимания, продолжая собирать в рюкзак документы и другие бумаги. Он выглядел сейчас слишком серьезным, грубым и довольно злым. Тэхен боялся разозлить его еще больше своими вопросами, поэтому молча сидел на кровати, после чего и уснул. Закончив с вещами, Чонгук подошел к Тэхену, укрывая его одеялом. Если бы Тэхен только знал, что вся эта суматоха только ради него одного, явно бы задался вопрос «а почему?» Чонгук явно придумал бы очередную историю, в которую Тэхен обязательно поверил бы. — Малыш? Просыпайся, — шептал поглаживая по мягким волосам. — Водитель уже приехал, — Тэхен нахмурился, не желая сейчас просыпаться. — Почему так рано? — Чтобы быстрее оказаться дома. — Я только начал привыкать к Сеулу. — Тебе будет легче в родном месте. Тем более ты ведь сам хотел. Младший кивнул, вставая с постели. Обычно Чонгук следил за его питанием, не позволяя пропустить хотя бы один прием пищи. А сейчас не позволил даже выпить стакан воды. Говорил, что сильно опаздывают. — В самолете позавтракаем. Пойдем. Взяв чемодан, он чуть подтолкнул Тэхена к лифту, желая уже поскорее оказаться на месте. По дороге в аэропорт, Тэхен смотрел в окно желая запомнить Сеул. Эти улицы, по которому он проезжал всего пару раз, стали для него родными. Будто он видел это раньше. Будто сейчас вспомнит все, но сколько он не старался, полная картина воспоминаний никак не собиралась. — Чонгук, у меня такое ощущение, будто я был в этих местах. — Мы были здесь с тобой. Вполне возможно, что… — Да, но… но мне кажется, что я вот-вот вспомню все. В голове вертится что-то, но я не могу понять что. Чонгук замер на пару секунд, вглядываясь в сосредоточенное лицо младшего. Не хватало ещё того, чтобы он вспомнил что-нибудь именно сейчас. Ведь если вспомнит уже в Финляндии, хотя это и маловероятно, то он сможет сам его успокоить. А сейчас он может привлечь к себе ненужное внимание. Чонгуку это точно не нужно. — Иди сюда, — притянул Тэхена ближе, прижимая к себе. — Чонгук… — Ты сонный, вот и кажется все. Если память действительно начала бы возвращаться, то ты вспомнил бы все с первого раза, — врал, пытаясь запутать младшего. — У тебя была сильная травма, я ведь говорил тебе. В твоем случае возвращение памяти нереально. Тэхен внимательно дослушал его, после чего кивнул и приобняв его одной рукой, прижался ближе и коснулся носом его шеи. — Все будет хорошо? — прошептал, вызывая теплыми дыханием мурашки на шее старшего. — Уже все хорошо. Не переживай. Младший прикрыл глаза, полностью расслабляясь. Раз уж Чонгук говорит, что все хорошо, значит так оно и есть. Ему не стоит переживать.