Time Of Love

      — Я хочу признаться Чонхуну в любви.       Сумин давится только что съеденным рисовым шариком, а Джиншик удивлённо уставляется во все глаза прямо на Хёну, отвлёкшись от телефона. Там у него было важное дело: просмотреть статистику профиля в инстаграме.       — Ты хочешь сделать что?       — Признаться Чонхуну в любви, — спокойно повторяет Хёну, кивая, — а что вы так смотрите?       Взгляды друзей не предвещали ничего хорошего. В том плане, что поддержать эту идею как-либо они не хотели. И не собирались вообще.       — Ты же… Когда ты вообще успел в него влюбиться?       Сумин продолжает расспрос, с сожалением отставляя от себя контейнер с едой. Сейчас у них нарисовалась другая проблема.       — Ну, — Хёну смущённо фыркает, — мы же много общаемся с ним, видимся довольно часто…       — Это всё ещё не ответ, — мягко добавляет Джиншик, — как давно ты это понял?       — Да что вы такие! Я думал, вы порадуетесь и поможете мне придумать, как можно красиво ему признаться, — вздыхает Хёну, дуя губы, — а вы так реагируете, будто я убить его предложил!       Джиншик и Сумин одновременно прыскают, не в силах сдержать рвущийся наружу смех. Хёну начинает злиться ещё больше и решает больше не тратить время на глупых друзей, начиная собирать свои вещи.       — Хёну-я, ну ты чего, — Сумин делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, — мы просто немного в…       — В шоке, — подхватывает Джиншик.       — Точно! Мы не ожидали, что ты влюбишься в Чонхуна, но…       — Но мы очень рады за тебя!       Хёну только тяжело вздыхает. Лямка рюкзака спадает с плеча, и он садится обратно на своё место.       Удивление друзей тоже можно было понять. Хёну выбрал тот самый тип людей, в которых ты влюбляешься и автоматически подписываешься на десяток проблем вместе с этим.       Чонхун ненавидел людей. Нормально общался только с близкими, а в компании был тем самым голосом разума и «трезвой головой». К нему обращались за советом и помощью, получали конструктивную критику и разносторонний диалог.       Он был идеалом для Хёну.       Будучи на год старше, Хёну почти заканчивал второй курс журфака. Чонхун поступил на такую сложную (по крайней мере, для Хёну так точно) специальность, как экономика. Они очень часто затрагивали такие темы в своих разговорах. Хёну ни слова не понимал, поэтому просто любовался сосредоточенным младшим.       Вот так и терял голову. Медленно, но верно. Постепенно и пришёл к выводу, что не может представить свою жизнь без Чонхуна. И с этим надо было срочно что-то делать.       — Бро, я не знаю, как можно тебе помочь, — выдаёт Сумин и задумчиво выводит круги на тыльной стороне ладони Джиншика, — Чонхун-и у нас личность своеобразная. Я даже не уверен, что ему нравится. Он когда-нибудь говорил об этом вообще?       — Сразу видно, — недовольно подхватывает Джиншик, убирая свою руку, — ты совсем невнимательный! Чонхун-и много раз упоминал то, что ему по душе.       — Любовь моя, ну неправда… Я всегда внимательный. Особенно к тебе.       — Ой, не подлизывайся.       Хёну только качает головой, наблюдая за этими влюблёнными разборками. Сумин с Джиншиком встречались уже второй год. И это была самая идеальная пара из всех, кого Хёну знал. Он даже по-тихому завидовал друзьям. И, конечно же, хотел также.       — Ну вы долго миловаться будете?       Недовольно буркнул Хёну, когда Джиншик мило хихикал от коротких поцелуев Сумина в щёку. Они тут же прекратили, как только услышали расстроенный голос друга.       — Прости, — Джиншик успокоился первый, отпихивая от себя Сумина, — так вот. Чонхун-и не особо любит публичность, но когда мы говорили с ним о каких-то романтических признаниях, он сказал, что если оно масштабное, то это заставляет его трепетать и приятно волноваться.       — Хм, — встрепенулся Хёну, — значит, все мои трудновыполнимые задумки можно осуществить…       — Погоди, — Джиншик качает головой, усмехаясь, — не забывай, что у Чонхуна часто всё зависит от настроения.       — А насчёт подарков… Он не особо любит цветы и сладкое, — задумчиво произносит Хёну, — тогда что ему можно подарить?       — Себя.       — Сумин!       — Сумин-и, ты сейчас получишь, — грозно одёргивает своего парня Джиншик, — не обращай на него внимание. Художник, что с него взять.       — И не говори, — согласно кивает Хёну.       — Эй! Почему это звучит так, будто вы меня оскорбили?       Они провели за дискуссией всю большую перемену, после чего Хёну убежал первый, сославшись на сто дел со студенческой газетой, журналом и тв-каналом. О да, будучи лучшим студентом потока, Хёну являлся главным редактором везде, где только мог.       На нём держались сразу и газета, и журнал, и канал. Последнее основал и придумал лично Хёну, когда услышал жалобы от студентов, которые хотели бы знать новости университета, но читать газету или журнал у них просто не было времени. А канал хотя бы можно было включить на фон и слушать во время перерывов, не отвлекаясь от других дел.       Хёну летел по коридору и уже на автомате здоровался со всеми. Его знали почти все факультеты, поэтому приходилось не забывать о вежливости.       Но сегодня все мысли были забиты двумя вещами: Чонхуном и признанием в любви.       Он забежал в рабочий кабинет и со стуком закрыл дверь, кидая вещи на свой стол. Там уже лежали распечатки будущего номера, а также пару писем, которые шли в специальную рубрику «вопрос-ответ».       На них и остановил свой взгляд Хёну. Мысли крутились с бешеной скоростью, копируя карусель. Голова грозилась взорваться, но тут появилась первая дельная идея, которая могла принести свои плоды.       Чат «Трое в лодке, не считая Сумина»       Вы, 13:46       Вы должны написать мне письмо в газету       Куст, 13:47       Чё       Зачем?       Королева моей жизни, 13:47       Какое?       Вы, 13:47       В рубрику, где я отвечаю на вопросы       И спросить что-то типа       Или нет       Короче       Что-то типа «я хочу признаться, но не уверен, что у меня получится       что посоветуешь?»       Куст, 13:49       И ты думаешь, что       Чонхун-и поймёт?       Королева моей жизни, 13:50       Или это будет типа намёк?       Вы, 13:50       Типа да       Куст, 13:51       Ок       Королева моей жизни, 13:51       Ок       Хёну выдаёт довольное «ес!» и усаживается за стол, откладывая телефон в сторону. Начиная разгребать письма и работы в следующие номера, его настроение улучшается с каждой секундой. В голове начинает созревать план. *       — Привет, Хун-а!       Хёну довольно машет ему рукой, когда замечает друга на входе в кофейню. Чонхун замечает его практически сразу, слабо улыбается, кивает и идёт к нужному столику, параллельно стягивая шапку и шарф.       — Привет, Хёну-хён. Прости, что опоздал. Препод задержал, — недовольно заканчивает Чонхун и благодарно кивает, когда Хёну помогает ему снять пальто, — всё ему моя курсовая не нравится.       — Он глупый, что ли, — хмурится Хёну, вешая пальто на вешалку рядом, — ты самый умный из всех. Я уверен, что он просто придирается.       Старший довольно улыбается, когда замечает смущение на лице напротив. Но Чонхун быстро приходит в себя и с интересом смотрит на многочисленные листы, что были разбросаны по столу.       — Так, ладно. Ты говорил, что у тебя много интересного материала, — переводит тему младший, хватая первый попавшийся лист, — день влюблённых же скоро.       — Да-да! — Воодушевлённо подхватывает Хёну, — Очень много писем пришло, да и ребята мои весь номер забили. Что газетный, что журнальный.       — А наше тв будет что-то показывать? — Интересуется Чонхун и улыбается, читая что-то на листке.       — Ещё не знаю, — Хёну пожимает плечами, — я думал сказать пару слов о празднике, пожелать удачи в признаниях и потом крутить в эфире фильмы про любовь. Но я пока не обговаривал это с вышестоящими.       — Понял. Но идея неплохая, — кивает Чонхун и поднимает свой взгляд на старшего, — тебе нужна помощь?       — Да! Письма. Их очень много. Было бы круто, если бы ты помог мне с ответами. Я не особо знаток в любовных делах.       — А я прямо знаток.       Чонхун усмехается, но отказывать не решается. Хёну мысленно даёт себе пять, потому что пока всё идёт по плану.       Они обсуждают различные вопросы, параллельно запивая это всё кофе и заедая чизкейками. Хёну угощает, и Чонхун ворчит, но мило благодарит, делая вид, что ему совсем не нравится такой расклад событий.       — Вот, смотри. Анонимное письмо пришло.       Хёну протягивает Чонхуну телефон с открытым приложением. Младший внимательно читает, а под конец слегка удивляется и начинает хмуриться.       — Ты чего?       — А? Да так…       — Смотри, какой интересный вопрос: «что мне делать, если я хочу признаться, но совсем не уверен в том, что ему/ей понравится выбранный мною способ?». Я даже не знаю, что сказать, — искренне удивляется Хёну и задумчиво прикусывает губу.       Он совсем не замечает то, как Чонхун пытается сдержать смех.       — И правда, очень интересно, — младший кивает, перечитывая сообщение ещё раз, — что же ему посоветовать? Действовать.       — Действовать? — Хёну с интересом смотрит на Чонхуна, начиная впитывать его ответ, как губка.       — Именно. А что ещё остаётся? Не попробуешь — не узнаешь. Ему просто нужно стать смелее.       — Ну тебе легко говорить, — пожимает плечами Хёну, — а если он переживает, что его возлюбленному или возлюбленной не понравится или будет не комфортно от того, каким именно образом он признается?       Чонхун задумчиво мычит, откидываясь на спинку мягкого дивана. Хёну жадно продолжает смотреть на него, считывая каждую эмоцию на лице.       — Я думаю, что всё равно стоит попробовать. Если его также любят в ответ, то с этим не должно возникнуть много проблем.       Хёну поражённо вздыхает, растеряно переваривая слова Чонхуна.       — Вижу по твоему лицу, что ты хочешь спросить дальше. А если он не уверен в чувствах, да?       Старший только неуверенно кивает, кусая щёку изнутри. Чонхун улыбается.       — Тогда пусть не признаётся. Всё просто. Это зависит от того, насколько сильно он хочет.       Хёну может только снова кивнуть. Из этого разговора он понял только одно. То, что запутался ещё больше. *       Время шло. Четырнадцатое февраля было не за горами, а Хёну так и не придумал, как он будет признаваться Чонхуну. После того разговора прошло пару дней. Он успел обсудить его с друзьями, и они вместе пришли к выводу, что рассказать о своих чувствах Хёну должен точно. Другой вопрос «каким образом?» всё ещё оставался открытым.       — Только умоляю тебя, не подкидывай ему анонимные валентинки в сумку, ладно?       Джиншик устало вздохнул и закрыл маленькое зеркальце после того, как поправил макияж. Его взгляд тут же нашёл два сложных лица Хёну и Сумина.       — Только не говорите мне, что вы…       — Скупили все валентинки?       — Не будем.       Джиншик бьёт себя по лицу, качая головой. Сумин вываливает перед ним гору самых различных валентинок и хватает первую попавшуюся, открывая её, чтобы зачитать:       — Во всём мире нет тебя красивее!       — Сумин-и, угомонись, — Джиншик устало качает головой, смотря на грустного Хёну, — Хёну-а, посмотри на меня. Ты не должен отчаиваться. Какие ещё у нас есть варианты?       — Почему ты меня затыкаешь, — обиженно воет Сумин, беря в руки ещё один картон в виде сердца, — смотри: шлю приветик с валентинкой, улыбнись и не скучай, скоро-скоро я приеду, выходи, меня встречай!       Хёну не выдерживает и начинает смеяться, наблюдая за сложным лицом Джиншика, который продолжал тяжело вздыхать, пока Сумин зачитывал всё новые поздравления.       — Ты сейчас доиграешься. Сегодня можешь за мной не заезжать, надоел, — недовольно фыркает Джиншик, скрещивая руки на груди.       Сумин тут же успокаивается, но расстраиваться не спешит: тут же садится к своему парню и обнимает его, начиная делать комплименты. Зная, что это надолго, Хёну лезет в телефон, чтобы открыть диалог с Чонхуном.       Вы, 12:38       Ты не занят?       Хун-а кот, 12:40       Сижу жду очереди на казнь       Курсовая       Вы, 12:40       Если он снова не примет, скажи       Я напишу про него материал       Хун-а кот, 12:41       Не надо       А то он уволится       Вы, 12:43       Как скажешь       А как ты относишься к валентинкам?       Хун-а кот, 12:44       Обычно       Красивый кусок картона       Иногда милый       А что?       Вы, 12:46       Да так       Хёну блокирует телефон, запуская пальцы в свои волосы. Голова начинала болеть от постоянных мыслей. Он никогда не думал, что признаться будет так тяжело и энергозатратно.       Снова прощаясь с друзьями, будущий журналист уходит раньше, чтобы было время подготовиться к следующей паре. По дороге заглянув в комнату-студию, откуда они часто выходят в эфир, Хёну замер прямо посреди неё.       Задумчивый взгляд блуждал по выключенной камере, огромному экрану телевизора и стойке, за которой он частенько сидел. Мысли одна за другой проносятся в голове, но логические цепочки не строятся. Хёну просто ходит по студии, осторожно трогая руками всё до чего дотянется.       Резко остановившись, он вздрагивает.       Чат «трое в лодке, не считая Сумина»       Вы, 13:00       Я придумал, как признаюсь ему *       Четырнадцатое февраля все встречали воодушевлёнными, влюблёнными и счастливыми. По крайней мере, большинство. Хёну искренне сочувствовал одиноким людям, которые были вынуждены терпеть эту праздничную атмосферу.       Но самое главное сегодня были не эти бедняги, не парочки и даже не сам праздник.       Сегодня Хёну признается Чонхуну в прямом эфире.       Прямо в перерыве, когда большинство будут наблюдать за их каналом в столовой, библиотеке или актовом зале.       Джиншик с Сумином должны привести Чонхуна в одно из любых мест, где будет трансляция. Остальное Хёну берёт на себя. Он очень долго размышлял, как сделать это лучше всего. Но под конец решил, что просто скажет всё, как есть. Слишком много нервов было потрачено в пустую.       Пока Хёну готовился к эфиру, пытаясь не переживать слишком сильно, Сумин отчитывался ему в сообщениях, что они привели Чонхуна в библиотеку, где людей было меньше всего. Было решено, что так комфортнее и лучше для младшего.       — Что-то вы какие-то странные сегодня, голубки-хёны, — приторно-сладко тянет Чонхун, посмеиваясь, — переживаете за Хёну-хёна? Он же не первый раз перед камерой.       — Наоборот! Смотри, в общем, сам всё увидишь!       Чонхун только пожимает плечами и отводит хитрый прищур. Зато тут же начинает улыбаться, увидев на экране знакомое лицо.       Хёну начинает с приветствия, как обычно, а потом поздравляет с праздником. Упоминает его историю и немного интересных фактов. Не забывает сказать и про одиноких людей, желая им поскорее найти свою любовь.       — Сейчас я зачитаю пару подписанных валентинок, о которых меня просили лично, — кивает Хёну, демонстрируя большую красную коробку, — а затем попрошу не расходиться, потому что скажу кое-что очень важное.       Сумин с Джиншиком на последних словах чуть ли не пищат, крепко сжимая руки друг друга. Чонхун никак не комментирует эту информацию, продолжая смотреть с нескрываемым интересом.       — Ечан с первого курса хореографического признаётся в любви Минджэ с третьего курса продюсерского дела и просит, чтобы хён любил его так же сильно и на следующее четырнадцатое февраля. Как же это мило. С вашего позволения зачитывать валентинку от Сумина со второго курса графического Джиншику со второго курса модельного я не буду, — улыбаясь, произносит Хёну, — потому что хочу сохранить всем вам психику. Спасибо!       Чонхун начинает смеяться вместе со всеми, кто был в библиотеке, когда видит, как Сумин и Джиншик одновременно закатывают глаза.       — А ты чего смеёшься, — тут же реагирует Сумин, замечая взгляд Чонхуна, — для тебя дальше.       Чонхун удивлённо возвращает свой взгляд обратно.       — Итак. В этот прекрасный день я хотел бы признаться одному парню в любви, — собравшись с силами начинает Хёну, кивая, — Ким Чонхун с первого курса экономического факультета, я тебя люблю. Ты очень долгое время мне нравишься, но я всё никак не мог сказать тебе это. Самый красивый, замечательный и лучший человек из всех, кого я знаю, — голос предательски дрожит, но Хёну держится, — надеюсь, что это взаимно. Рад, что теперь ты знаешь.       Сумин с Джиншиком почти верещат и не замечают, как Чонхун подрывается с места и убегает в известном одному ему направлении. *       — Хён!       — Хун-а?       Хёну соврёт, если скажет, что не боится прямо сейчас реакции младшего на его выходку.       Чонхун выглядит растерянным, но не злым или недовольным. Это вселяет надежду, что Хёну оставят в живых.       — Это правда?       — Конечно, — Хёну кивает несколько раз, поджимая губы, — это было слишком? Прости… У меня есть валентинка для тебя. Даже не одна! Сейчас, где это… Куда я положил…       Хёну начинает возиться, но перестаёт, когда через пару секунд слышит тихий смех Чонхуна. Он неуверенно поднимает свой взгляд.       — Хён, успокойся. Мне просто… нужно услышать это ещё раз, чтобы точно убедиться.       — Что?       — Ну я же делаю вид, что не понял ничего ещё две недели назад.       — Что?!       Чонхун снова смеётся и достаёт телефон, открывая их общий чат. Хёну мысленно хочет себя убить, когда видит то самое название.       — Вы забыли, что я тоже есть в этом чате? Если я ничего не пишу туда, это не значит, что я не читаю. Так что ты спалился сразу. Я просто решил посмотреть, до чего ты додумаешься.       Хёну хочет провалиться под землю. Он не может поверить, что был настолько невнимателен. Неужели Сумин и Джиншик тоже не заметили? Или…       — Но, признаюсь честно, ты удивил меня. Это было необычно и очень приятно. Хотя и непривычно…       — Так это… взаимно?       Чонхун с улыбкой подходит ближе к Хёну, укладывая руку на его щёку. Старший хлопает глазами, ожидая ответа.       — Взаимно, Хёну-хён. Ты мне тоже нравишься.       Хёну радостно выдыхает, подхватывая младшего за талию и приподнимая, чтобы потом прижать ближе к себе. Их губы сливаются в скромно-неожиданном поцелуе, заставляя тихо посмеиваться от смущения.       — Я знал, что это сработает, любовь моя.       — Давай пять.       Сумин довольно улыбнулся, получив поцелуй в щёку от Джиншика.