kiss the villain.

— да, точно пап! это из школы мой друг. да, да, ляжем до одиннадцати. все, пока! маме передавай спокойной ночи и не забудь, что глорию сегодня нужно проводить на вокзал. ты же помнишь? — разговаривал чанмин с отцом о бытовом, переминая в пальцах обертку от конфетки, которую только что закинул в рот. сону сидел на другом краю кровати, тревожно покачиваясь из стороны в сторону. — да, пока-пока. фух… — выдохнул джи. краюшек его блестящего чехла засверкал от света люстры, пока он убирал мобильный в карман. — так… эта глория. она…? — поинтересовался сону. активность и заинтересованность в его глазах затухла; видимо, уже клонило в сон. — наша домохозяйка. как бы, горничная. но я считаю ее членом семьи. у нее есть замечательный ребенок, и очень смешной муж. как-то раз они приезжали к нам на каникулы. — понятно. — сону размяк на изголовье кровати, расставив руки. он запрокинул голову, чтобы тихо зевнуть. сону был одет в растянутую футболку, которая пропахла табаком, но при этом он выглядел так свежо и ярко, что щекотящий нос запах совершенно не мешал. чанмин округлил глаза, чувствуя, что это идеальный момент. он пополз в сторону задиры, неожиданно опуская голову на его грудь. сону так вздрогнул, что синий затылок чуть не соскользнул с размашистой груди. — что ты делаешь…? отлипни… — именник попытался подтянуться на руках, чтобы скинуть с себя джи, но тот вцепился в него пальцами. — тебе… сону, тебе нравятся парни? — вдруг ошарашил синеволосый неожиданным вопросом. сону никогда не спрашивали про его предпочтения в отношениях, поэтому он скорчил такую рожу, которая не передавала никаких эмоций: она просто была. немного раздражающей и потерянной. — нет, конечно. — чанмин привстал после слов друга, и отполз к стене. — а я? сону вскинул бровь, — да конечно нет! что ты несёшь? давно не получ… — розоволосый не успел договорить угрозу, как словил на себе разочарованный взгляд. — снова говоришь мне такие вещи? меня это ранит. — его взгляд потемнел, словно в глупом мультике, и он отлип, переползая на край кровати. — ты обещал больше не быть таким. сону распахнул глаза: вся его сонливость куда-то улетучилась. — я ничего тебе не обещал!.. однако, я и не… не хотел говорить этого. вот. — ему стало стыдно? или чанмин просто внушил себе это. — поживём — увидим, да? — не было понятно по тону голоса, что на душе у синеволосого, но после он предложил поиграть во что-нибудь, что моментально разрушило неловкость разговора. сону кивнул, поднимаясь, чтобы подобраться к компьютеру. холодок ночи игрался с мурашками на теле парней, пока они максимально бесшумно старались не покрывать друг друга матом из-за тяжёлого боя в игре. — черт меня за ногу! — чанмин откинул джойстик. — опять продули. ты виноват! — я? — сону наклонилась, укорачивая дистанцию между друзьями. — а по-моему это ты тут всосал по полной. — он усмехнулся, боковым взглядом проверяя реакцию джи. он только тяжело выдохнул, искренне улыбаясь. — спать не хочешь? можем по душам поговорить, все-таки, уже ночь. самое время. — синеволосый прошелся от стула до кровати: за ним потянулся шлейф сладких духов, когда сону подскочил, чтобы схватить друга за руку. он сжимал его запястье, пытаясь что-то вымолвить, но не получалось: губы тряслись, а глаза не могли поймать взгляд старшего. — спасибо. — сону ослабил хватку: теперь его пальцы только невзначай касались тёплой кожи. чанмин смотрел с заворожением, в его глазах играли блики от экрана компьютера: как-никак, то был единственный источник света в комнате. он знал, что для сону не выдастся шанса лучше, чем этот. — за что ты меня благодаришь? — он посмотрел вниз, на лицо наползла победная ухмылка: кажется, его миссия выполнена. — скажи мне. — за все. — сону опешил, почёсывая ухо. — скажи нормально, за что? — за все. — за что, «за все»? — ц, — сону весь будто надулся, когда снова схватился за запястье чанмина, подталкивая его подойти ближе. — за то что дал понять, чего мне не хватало. старший с ожиданием глядел в намокающие глаза кима и, почему-то, представил на нем очки. они бы подошли для кого-то, кто раньше был хулиганом, но решил исправиться. — м, хаха, лады. можешь теперь отпустить меня? — джи усмехнулся, появилась его ямочка на щеке, которую сону заметил не сразу. — не хочу. ты… — он опустил голову на плечо старшего: согнулся в три погибели, лишь бы сделать это. — еще, у меня от твоего удара шокером остался шрам. загладь свою вину. — как мы заговорили. — чанмин неуверенно провел пальцы по позвоночнику парня через футболку, и дойдя до линнии волос — зарылся в них пальцами. — как же мне загладить свою вину, м? его голос понизился, создавая характерную вибрацию. — э? — сону ошпарило — ты о чем думаешь, извращенец?! — так это твой ответ, на мой вопрос? я реально тебе нравлюсь? — чанмин одним движением снова опустил младшего в то же положение на его плечо. — не двигайся, разве тебе так не хорошо? слезы сону стали мочить ткань рубашки со скоростью света. — кажется, я возненавижу себя, если признаю… — тогда, не признавай. — а у тебя все так просто. — сону шмыгнул носом, легонько обнимая парня за талию. — что же делать… чанмин молчал, но эта тишина казалась такой убийственно громкой, что в ушах встал звон. солнце уже готовилось взойти на тучное небо. птицы стали медленно щебетать под окном. о сетку ударилась пчела, издав неприятное жужжание, которое медленно отдалялось от окон. — итак, следующий вопрос. как давно у тебя были отношения, и почему они закончились? — чанмин опустил экран телефона с открытым сайтом «100 вопросов для влюблённых». сону обнимал себя за коленки, что беспокоило чанмина: такая закрытая поза… — ну-с… никогда. я еще ни с кем не встречался. — младший слегка покраснел, переминая пальцами браслет на руке. — это нормально. не беспокойся. — джи глянул в окно: комнату стал медленно покрывать свет. — что касается меня… в последний раз я встречался с парнем в 8-м классе. хахах, ну это был абсурд. — ммм, а почему вы расстались? — сону выпрямил ноги. наверное, ему стало комфортнее. — он был озабоченным… даже в таком возрасте. хотя, по началу, я этого не замечал, поэтому встречаться с ним согласился почти сразу, как он признался. у него был очень, ну очень, пошлый юмор, и он еще писал непристойные истории, мне написывал всякие пошлости по ночам. хотя я говорил ему, что меня нужно заслужить, что с кем попало я в постель не лягу. — чанмин глядел куда-то в никуда, словно поглощённый воспоминаниями. его губы искривила эмоция отвращения. — а со мной? ляжешь? — сону издал непонятный писк, — извини, я придурок. не подума… — в принципе, да. мог бы. думаю, я тебе доверяю. — старший улыбнулся, тепло и немного смущённо. он коснулся щиколотки сону, стягивая все его тело пониже, чтобы усесться на его бёдра. сону озарил ужас, он выпучил глаза, скрючив пальцы в воздухе. — чанмин! — он крикнул слишком громко для пяти утра, поэтому старший моментально среагировал, заткнув его рот рукой. — пфф мммффф… мфф! — тихо. видишь, я же еще даже ничего не сделал, а ты уже в шоке. какая постель. — он вытянул и без того длиннющую шею, касаясь тыльной стороны своей ладони губами. его глаза накрыли тяжелые веки, и после «поцелуя» он рухнул к стенке. — не дорос еще. сону размяк, после того, как старший слез с него. он немного обиженно взглянул на расслабленную позу, в которой лежал чанмин, и слегка пришлёпнул его по пояснице. — спи. лилит нетерпеливо вытаптывала ногой какой-то ритм, постоянно проверяя телефон. она ждала чанмина, чтобы сходить с ним за пудингом в кофейню перед первым уроком. на прошлой неделе он проиграл спор, поэтому должен был оплатить следующий десерт для подруги. солнце пекло светлую макушку, а муха жужжала под ухом. лилит отмахивалась руками, когда прямо к ее ногам подъехала тонированная машина. с пассажирского сиденья вылез чанмин, а затем, когда он открыл заднюю дверь, из машины так же показались выцветшие розовые локоны. лилит сделала неуверенный шаг назад. — доброе утро. извини за опоздание. мы, надеюсь, сможем сходить все вместе? — чанмин поправил воротник рубашки и расстегнул пару первых пуговиц. под воротом был закреплён однотонный галстук, прямо под цвет ярких волос. даже несмотря на строгость наряда, на талии его брюк висел карманный друг, по типу тамагочи, а на ногах красовались кроссовки, совсем не в тему. сону недовольно посмотрел на девушку, замечая ее колоски. он собирался уже нахмуриться, но смог перебороть свою давнюю привычку, и расслабить брови. теперь он выглядел как щенок, с его блестящими глазками и покрасневшими губами. лилит округлила глаза, почёсывая затылок. она осмотрела на бывшего хулигана: его растрёпанные волосы все еще остались при нем, но в них как-то невзначай путалась яркая заколка. по всей видимости, сону не знал о ней. пусть и дальше останется в неведении. они рядом с чанмином выглядели как слуга и принц. японская кафешка неподалёку от здания школы была совершенно пустой с утра, но работники уже выставляли свежую выпечку на витрины. сону разглядывал пустую стойку под салфетки, а лилит молча листала телефон, иногда переводя глаза на телевизор над входом: по нему шел утренний репортаж новостей. лилит наверняка еще боялась быть так близко с сону. чанмин разглядывал меню перед кассой. он воодушевлённо тыкнул на шоколадный десерт, а после попросил сотрудника подождать. джи быстренько метнулся к столу с друзьями, и обратился к киму, приземлив руку на его плечо. — сону-кун, что тебе взять? — э? — розоволосый застыл в ступоре. — почему кун?.. — ну, мы в, так называемой, японской зоне. так что ты будешь? — чанмин повернулся на лилит, которая с ужасом наблюдала всю картину. — да взял я твой пудинг, ты чего такая испуганная. девушка отмахалась руками, снова покорно устремляя взгляд в телефон. — спасибо. я бы просто японскую булочку съел. обычную, с кремом. только… дай номер, я скину, как только закажешь. чанмин усмехнулся, наклоняясь к уху друга. почему он не нашёл это странным? тихий шепот пробрался через розоватые губы. — потом отплатишь. — он быстро ускакал, оставив сону в пылающем от смущения состоянии румянца на щеках, а лилит в смятении. чанмин делал и ждал заказ минут 10. а пока, младший решил воспользоваться моментом. — лилит… — окликнул он соседку. она дёрнулась, боязливо поднимая глаза на одноклассника. девушка кивнула, показывая свою заинтересованность склонённой в бок головой. — прости меня за пятый класс… когда я вылил на тебя сок… и за седьмой, когда выдернул тебе клок волос. я помню всю жуть, которую творил. извини… — он сложил руки вместе, символизируя молитву раскаивания и склонил голову. лилит была готова рухнуть со стула от шока, но попыталась сдержаться. — да уж… я после того всегда с косичками хожу… ты нехилую мне травму оставил. — он усмехнулась, но все еще с некой зажатостью. — мне правда жаль. я надеюсь, ты сможешь меня простить. и… собранные волосы тебе очень идут. но можешь распускать их. я не позволю никому тронуть своих одноклассников. я признаю все свои ошибки. спасибо… чанмину… — пожалуйста. — джи вылез словно из ниоткуда. он поставил перед сону упаковку шоколадного молока и булочку, как тот и просил, а лилит протянул блюдце с пудингом. он присел рядом с сону, протирая лоб от пота пальцами, и принялся глядеть на свой фондан. — вы уладили свои отношения? — он глянул на подругу, которая уже во всю лыбилась, а затем на сону, что ковырял пальцами упаковку молока. — сону-кун? — а! да. да. — спасибо, чанмин. не думала, что кому-то удастся докричаться до нашей грозы школы. — лилит уже съела половину десерта. «уже съела?!» — не за что, ребят. кушайте. итадакимасу! * (прим. いただきます — «приятного аппетита» в переводе на японский.) дверца в кабинку мужского туалета хлопнула с грохотом, а затем ее защёлкнули изнутри. звонок на урок должен был вот-вот прозвенеть, поэтому и была такая спешка. чанмин разинул рот, пытаясь прочесть в глазах сону причину, зачем он затолкал его в одиночную кабинку. младший не знал, куда деть руки, когда зажал чанмин в углу, поэтому просто положил их на его плечи. — за булку расплачиваться вздумал? — чанмин усмехнулся, хотя его сердце сумасшедше колотилось. так, что еще чуть-чуть сладкого дыхания розоволосого — и оно сломает рёбра, выпадая наружу. — все же, ты мне нравишься. мне уже все равно, правильно это, или же нет. тебе нравится, как я честен сейчас? — внутри сону появился какой-то невидимый стержень, и он схватил чанмина за галстук, медленно наматывая его на кулак и сокращая расстояние между их с джи лицами. он делал это так бережно, как никогда. старший кивнул, почувствовав мелкие мурашки на шее. сону все же смог коснуться своими губами чанмина, все еще игриво притягивая его за галстук. на долгий поцелуй у него не хватило дыхания, да и опыта, тоже. он пару раз громко причмокнул верхней губой и задел нижнюю, а после отстранился, тяжело дыша. — какой ужас. — чанмин сомкнул губы. — не целуй меня больше. — его рот растянулся в манящей улыбке. — хахаха, ну хорошо. потом потренируемся. ладушки? — ладушки. — румянец на яблочках щек сону слепил джи, и сильно отличался от его обычного бледного лица. — научишь своего сону-куна. — он отпустил галстук, когда его руку схватил чанмин, аккуратно поглаживая его по костяшкам большим пальцем. — хорошо, сону-кун. тебе так нравится, чтоли? — ага. — сонуууу-кууууун, — протянул старший, поднимаясь на цыпочки, и оставил мимолётный поцелуй на его нижней губе: выше не получалось. — ты слишком высокий. он разблокировал дверь, отпустив руку парня. сону разрывался от улыбки и не мог оторваться от счастливого лица чанмина. синеволосый покинул кабинку спиной вперёд, но тут же почувствовал что-то присутствие, поэтому повернулся, наконец, лицом к выходу. уборщик с глазами по пять копеек уронил швабру, глядя прямо на парней. — ой… the end.