Патч для сердца или операция идеальная девушка

На завтрак сегодня были блинчики с десяткой разных добавок, честно, я уже начал переживать о своем внешнем виде и парочке набранных килограмм на новом рационе, но Аня выглядела очень счастливой наблюдая за тем, как я с аппетитом голодного бегемота поглощаю все на столе. Удивительно, но под тяжелым напором ее заботы во мне действительно проснулся аппетит. Сон наладился и общее чувство усталости почти отступило. Она сидела напротив, подпирая щеку ладонью. На её кухне играла хорошо знакомая мне мелодия и солнечный свет, что проникал в окно заставлял меня наивно представлять, что сегодняшний день может пройти не под моим коронным лозунгом «Было. Есть. И будет паршиво». Может наступило время перемен? — Вкусно? — Аня улыбнулась, поправляя локон, — я хотела у тебя уточнить по планам на выходные, может проведем их вместе? — Ну планов у меня особо нет, есть предложения? — Да, Макс, — как-то нервозно отрезала она, тяжело вдыхая, — есть предложение и очень серьезное, хочу провести эти выходные дома, вдвоем. Я глотнул вставший поперек горла кусок теста. Да, я полный подлец ем у нее, наслаждаюсь заботой и чистотой, что неожиданно нагрянула в мою квартиру, но назвать нас парой не осмелится даже самый наивный из людей. Один лишь непрошенный поцелуй и прерванные касания. Судя по этому тяжелому взгляду моей терпеливой соседке, надоело прикармливать рыбешку и настало время рыбалки. Есть ли у меня причины строить недотрогу? Кроме паршивого чувства в груди, что я даже обозначить никак не могу — нет. — Ну дома так дома, хорошо, — я кивнул и попытался выдавить улыбку. Она же улыбнулась широко и искренне, протянула ладонь касаясь теплой рукой моей щеки. *** Сижу и смотрю в описание бага, присланного мне тестировщиком. Зеваю и возвращаюсь вновь к утру, потом к дурным воспоминаниям о запахе вишни, что сменяются ванилью. Зачем-то даже вспомнился последний разговор с матерью, после которого она пыталась мне дозвониться уже более пятнадцати раз. Осталось только отправить свои мысли к первым открытиям в физике, чего уж там? Вернулся к багу. Белая кружка с лого компании возникла передо мной со звонким звуком покачивания ложки внутри. Аромат знакомых духов ударил в нос, и я первым делом обернулся на дверь, что уже спокойно стремилась закрыться, а фигура, что я так боялся увидеть стояла совсем рядом. Более того именно ее маленькая и бледная ладонь держала кружку с пряно пахнущим корицей кофе. Теона принесла мне кофе. Стоп. Теона принесла мне кофе? Дрогнул на стуле, брови сошлись над переносицей и глаза, что потеряли фокус от часов за компом, уставились на нее. Мелочь стояла непривычно кроткой. Убрала волосы в хвост и круглые очки спустились почти на кончик упрямого носа. Ее свободная ладонь заметно подрагивала, спрятавшись в карман толстовки. — Ты решила меня отравить? — Я бы выбрала для тебя смерть помучительнее, —огрызнулась она, но тут же отвела взгляд в сторону и умолкла. Ей точно что-то нужно. И судя по всему, это не связано с работой. — Говори уже, зачем пришла? — Тут такое дело… Мямлить было не в ее привычке, даже спотыкаться в речи она могла скорей от злости, но сейчас она точно смущалась. Сердце ликующе дрогнуло. Захотелось ударить себя по груди в попытке успокоить глупый орган. Почувствовал, как запекло щеки. — Говори уже. — Дело в том, что у моей мамы день рождения в эту субботу. Юбилей и поэтому поводу мы собираем гостей. Для нее такие праздники какой-то шанс ощутить жизнь как прежде, поэтому они важны, понимаешь? — Да, но я пока не понимаю при чем здесь я. — С того самого дня она ни на секунду не перестает говорить о тебе, она рассказала всем и тете, и брату о тебе. А теперь ждет, что ты сможешь быть на ее празднике. Я пыталась её убедить в обратном, но она ведь как маленький ребенок! Звонила, просила успокоится, но её все хуже. От тяжелых лекарств страдает здоровье и неизвестно сколько времени… Она смотрела в стену, не на меня. Не знаю почему, но с того самого дня я не переставал замечать, что эта вредина выглядит усталой и как никогда измотанной. Я бы мог оборвать её на середине, мог бы отвернуться к экрану и делать вид, что ничего не слышу. Мне нужно только вспомнить с каким звоном разбилось мое сердце от удара этих крохотных ладоней. Но сейчас передо мной стояла не так голубоглазая ведьма, а маленькая и любящая Тея. — Я пойму если ты откажешь, — тяжело выдохнула она и наконец взглянула на меня. Белки глаз были красными. — В субботу говоришь? — она кивнула, а я сделал вид, что задумался. — Что принято дарить на сорока пятилетие? — Ей сорок. Моя бровь дрогнула, глупые цифры сложились в совсем не нужную мне информацию, но я вовремя взял себя в руки. — Хорошо, я буду. — Я отблагодарю тебя как пожелаешь, скажи, что купить в твой комп или еще что-то. — Я делаю это не для тебя, а для Лины. Твоя мать светлый человек, жаль, что ты от неё ухватила лишь красоту, — вернул взгляд в задачу. Сейчас главное было не улыбнуться, ликующее сердце и голова ругались. Я чувствовал волну безумия. — С…спасибо, постараюсь не называть тебя мудаком до этого дня. — Теона ушла, вишня до больного быстро растворялась в воздухе… *** Помню, как дождливая осень сменилась морозной зимой с первым пушистым и еще белоснежным снегом. Темные волосы Теи, ее голубые глаза и румянец, в свое белой шапке и голубом пуховике она напоминала снегурку из детских сказок. В офисе она часто выглядела как полагается любому в нашей сфере — удобно. Так, чтобы в любой момент была возможность завалиться спать. Но на наших свиданиях коих было уже более десяти, она всегда выглядела как змея искусительница и не иначе. Ее черные облегающие платье и то красное с открытыми плечами, кажется шипами взрезались в мое сердце. Но тогда я позвал её пройтись по площади и впервые лицезрел ее зимний образ. Удивительно прекрасный… — Как на счет глинтвейна? А, ты же за рулем, — Тея разглядывала прилавки изучая новогоднюю мишуру, — но я все ровно выпью. Возьми мне стаканчик. — Ты никогда не упустишь шанс сэкономить? — я рассмеялся, на самом деле в тот же момент достал карту для оплаты, но подчеркнуть ее жадность никогда не было лишним. — Держи, — вдыхая манящий аромат корицы передал ей напиток. — Планируешь ставить ёлку? — она скривилась языком убирая с губ прилипшую гвоздику. — Боюсь в моей квартире бедное дерево сойдет с ума, —я осторожно коснулся ее губ пальцами, подхватывая непокорную веточку. — Ты где планируешь праздновать? — С тобой. Её невозмутимость порой пугала, но чаще она шутила. Тея словно чувствовала тонкую грань, что я не позволял переступать. Её звонки и визиты были для меня желанными, а касания обрывались как мелодия на самой желанной ноте. Шутит или же действительно предлагает провести новогоднюю ночь вместе? Чувствуя, что могу упустить действительно желанное, решил схватить этот шанс, пока змея не успела извернуться. — Тогда нам нужны украшения для квартиры и еще ёлка, да. Пошли, на этой ярмарке точно все есть, — быстро схватил ее за свободную ладонь. Голубые глаза блеснули недоумением. Но ее пальцы приветливо обвили мои, я чувствовал это даже сквозь рукавички этой милой госпожи. Теперь не только Тея была похожа на персонажа сказки. Я тащил дерево на плече, обвешанный мешками с мишурой. Знает ли багажник моей машины за круглую сумму, что я планирую в него загрузить труп? Думаю, в отместку она выжрет все масло в тот же миг. Теона в то же время допивала уже четвертый стакан глинтвейна. — Все, давай в машину, — избегая лишнего озорства в этих хитрых глазах я сказал это достаточно строго. Уместил елку и пакеты в багажнике, закрыл его и замер. — Нет. — Да, — печально вздыхая Тея притворилась милейшим существом на этой земле, а цепкие ладони схватили мой рукав. — Только не говори, что ты боишься! — Я? Я боюсь случайно прихлопнуть ребенка, — не сильно сопротивляясь я шел за ней, хорошо, что вспомнил и вовремя заблокировал машину. — Эти дети, они скорее тебя пришибут, а потом еще матом покроют, так что не волнуйся. Я тебя защищу! — Ага, ты главное среди них не потеряйся, — я сказал это тихо, ей ой как не нравились шутки про разницу в росте. — Что ты сказал? — Ничего. Меня затащили на горку, что была по центру площади. Высокая такая, залитая водой ледянка. Всучили ватрушку. Ярко желтую. Мы стояли в очереди из шестнадцати детей и чем меньше их было впереди нас, тем заметнее гас ее энтузиазм. — Давай просто спустимся, что-то я погорячилась, — она пошатнулась и схватилась за мое плечо. Неужели глинтвейн отпускает? — Нет, мы стояли двадцать минут. — Катись без меня тогда. — Нет, ты меня сюда притащила. — И что? Я передумала. — Испугалась? — Не твое дело, все, я пошла вниз. — Нет, ты хотела на горку. Я стою здесь как идиот с этим желтком в руках уже пол часа! Скатывайся! — Ах ты, ты может еще секунды начнешь считать? Так не выносимо время со мной? — Что? Это здесь вообще при чем? — При том, что ты всегда торопишься сбежать! Она закричала, не Теона, ее немного опьяневшая версия. Дети явно не ожидали такого поворота событий. Выяснять отношения под любопытными взглядами гномов? Ну уж нет. — Поговорим в машине, — обхватил ее плечи подтягивая к себе. — Не собираюсь с тобой разговаривать, пусти! Пусти я сказала! — Раз…Два…. — Мааааааакс! Морозный ветер, пугающее чувство слабости под коленями и в спине. Чужие пальцы, впившиеся в замерзшую кожу на моих бедрах. Я обнял Теону, что сидела впереди, так сильно, что засомневался в целости ее ребер. Нашу ватрушку закружило, площадь вокруг поплыла всеми цветами морозной зимы. Восторг захватил душу. Запах вишни ударил от ее волос. Я прижался к ним губами все сильнее обнимая Тею. Она смеялась.