Ядовитый цветок любви

      Венетта сидела у приоткрытого окна. Погода становилась прохладнее, но ей нравился свежий воздух. Она держала в руках раскрытую книгу, но едва ли можно было сказать, что она читала её. Мысли императрицы были где-то далеко, когда в двери покоев вошёл Атер, а следом за ним эрцгерцог. Венетта повернулась на шум. Через несколько мгновений её глаза непроизвольно расширились, а затем в её разуме резко возникли воспоминания. Ещё через секунду её правый глаз ослепительно вспыхнул всплеском маны, но почти сразу вернулся в нормальное состояние.       — Венетта! — воскликнул Азуреус и с неожиданной для своего возраста прытью пересёк комнату.       Последний раз эрцгерцог обнимал свою дочь, когда ей ещё не исполнилось и трёх лет. А потом, каждый раз, когда хотел сделать это, сдерживался — боялся, что причинит ей боль. Венетта была так похожа на него, и только черты лица достались ей от матери — тонкие и строгие. Азуреус винил себя в том, что не смог спасти Ионис, и виноват в этом он был не только перед ней, но и перед дочерью, не узнавшей материнской любви. Он не знал, кто и когда рассказал Венетте о смерти Ионис, но ему всегда казалось, что грусть и боль в глазах дочери были оттого, что и она знала, кто в этом виноват. Но сейчас, когда он целый год не мог даже видеть её, выдержка отказала, и Азуреус крепко сжал Венетту в медвежьих объятиях.       — Папа… — тихо произнесла она и вжалась лицом в его грудь.       Азуреус судорожно вздохнул. Он не мог вспомнить, когда Венетта в последний раз так его называла. Сдавив объятия сильнее, он прижался щекой к её голове и понял, что она заплакала, цепляясь за него руками.       — Милая… — зашептал Азуреус. — Ты так напугала меня… Прости своего старика… я так тебя люблю… прости меня…       Атер тихонько вышел, чтобы дать отцу и дочери немного времени. Как он и думал, нахлынувшие воспоминания вызвали и всплеск маны. Магистр с самого начала предполагал, что Венетте достаточно будет встретиться с семьёй, чтобы всё вспомнить, однако боялся, что при недостатке контроля с её объёмом маны такой всплеск мог уничтожить весь Хортус. Даже сейчас вспышка была сильной, и если бы не башня и тот факт, что и он, и эрцгерцог были магами, это могло вызвать проблемы. Атер стоял за дверью и думал, что, возможно, если бы обстоятельства это позволяли, стоило бы отложить встречу ещё на пару недель. А потом он сам внезапно осознал, кто именно сейчас находился в его покоях. Не то чтобы он забывал хоть на мгновение, что Венетта императрица, а её отец эрцгерцог. Но до этого момента он не задумывался о том, что его мысли о свадьбе с ней как-то отбрасывали этот факт.       Простояв под дверью полчаса, Атер глубоко вздохнул и вошёл в свои покои. Азуреус и Венетта сидели рядом — она читала депешу императора, а он обнимал её за плечи. Императрица нахмурилась и подняла глаза на магистра.       — Ты не знаешь, лекарь смотрел Аурелиса?       — Вообще-то, эрцпринцесса целитель, — магистр пожал плечами. — Хотя иначе как ударом головой я и сам не могу объяснить его идею развязать войну.       — Да уж… — Венетта вздохнула и нахмурилась. — Атер, нам надо к алтарю магии любви.       — Что? — он даже попятился, но упёрся спиной в дверь.       — Ты не хочешь? — она склонила голову набок.       — Ваше величество! — Атер собрался, пересёк комнату и опустился перед ней на колени. — Если вы… Я буду счастлив, если вы позволите мне остаться с вами до конца жизни!       — А, точно… — Венетта мрачно вздохнула. — Величество… Атер, ты так и не воспользуешься правом звать меня по имени?       — Почему к алтарю магии любви? — озадаченно нахмурился Азуреус. — Милая, ты, конечно, уже выросла, и уж я точно не в праве говорить тебе, когда выходить замуж, но ты не слишком торопишься?       — Ты про само событие или про Атера? — Венетта склонила голову набок.       — Магистр Эдельвейс… — эрцгерцог сощурился, глядя на него. — Что ж, думаю, достоин… А вот событие…       — Я хочу уладить дело миром, — Венетта улыбнулась. — Единственная вменяемая причина, по которой Аурелис мог затеять такое мероприятие — притеснение магов в Санктусе. А до того, как… я выпала из системы управления, мы вели переговоры с эльфийским королевством. Если продолжить их и включить Санктус как третью сторону, думаю, договориться получится. Но придётся проводить трёхсторонние переговоры в полях. Магистр башни не может выступать посланником императорской власти Флорендии, а эрцпринц может. И потом, мы любим друг друга, и в любом случае всё к этому шло. Сейчас мы только закрепим статус, а потом проведём положенную церемонию, празднование и всё остальное. Тем более, что, насколько я помню, моя помолвка с Аурелисом ещё в силе.       — Ты действительно вернулась, — улыбнулся Азуреус. — Хочешь отправиться домой или во дворец прямо сейчас?       — На это нет времени, — она покачала головой. — Если я вернусь сейчас, всё затянется. Никто не позволит мне быстро провести церемонию в кругу семьи и сразу отправиться решать государственные вопросы в другую страну. Но…       — К югу есть брошенный храм с алтарём, — произнёс Атер. — Кошмар, я сам не верю, что говорю это… Я же хотел…       — На публичной церемонии сделаем так, как ты хочешь, — оборвала его Венетта. — Так что там? Есть алтарь?       — Да, — он кивнул. — Храм стоит в таком месте, что нас никто не увидит. Но алтарь рабочий, просто в нём нет маны.       — Тогда отправляемся туда, — кивнула Венетта. — Папа, ты приведёшь братьев и Кальмию? Больше пока никто не должен знать о моём возвращении — так мы сэкономим время.       — Конечно, — Азуреус улыбнулся и поднялся.       Венетта и Атер прождали членов семьи Орхидея целых два часа. За это время они успели пройтись по пунктам переговоров и привести внутреннее убранство храма в должный вид. Алтарём давно не пользовались, поэтому его пришлось основательно наполнить маной, и именно за этим делом их и застали прибывшие члены семьи Орхидея. Едва оказавшись в храме, братья бросились к Венетте и сдавили её в объятиях. Кальмия тоже подошла и тихо роняла слёзы, стоя чуть в стороне. В руках она держала пышное синее платье. Сумев отцепить от себя братьев, Венетта подошла к ней и тоже обняла, и только потом озадаченно уставилась на наряд в её руках. А потом смачно впечатала себе ладонь в лоб.       — Мы сомневались, что это платье будет тебе ещё впору, но всё же… — смущённо произнёс Аргентум.       — Но всё же формальности должны быть соблюдены, — улыбнулась Венетта. — Хотя бы некоторые из них.       Алтарь, у которого намеревались заключить брак Атер и Венетта, был одним из старейших во Флорендии. Они появились как средство частичного преодоления проклятия, поразившего всю знать страны. Более восьми столетий назад соседние страны, боясь усиления империи, объединились, чтобы найти способ уничтожить её без войны. Многие так или иначе подписали с Флорендией мир, чтобы избежать нападения с её стороны, но сами плохо скрывали аппетиты в отношении её территорий. Но даже союз был недостаточно силён, чтобы справиться с армией императора Флор'э'Лапис. Однако это дало возможность разработать особенное проклятие, соединившее в себе силы богов, магии и смерти. Оно поражало всю знать вне зависимости от того, по крови переходил титул, был жалован или куплен. Из-за этого проклятия аристократы испытывали трудности с деторождением — женщинам сложно было забеременеть и выносить ребёнка. Вдобавок, у проклятия оказались и ещё некоторые стороны. Даже сама попытка зачатия могла быть произведена только с тем, с кем был заключён брак. Повлияло оно и на чувства. Большинство людей континента были способны одновременно искренне любить только одного человека, но у знати Флорендии это было не так. Если представить душу как комнату с ящиками, на которых написаны имена всех знакомых, то в каждый ящик попадало какое-то чувство. В такой интерпретации чувства можно было изобразить камушками — некоторых, очень похожих, могло быть много, а другие были редкостью. И если все нормальные люди континента имели в своих запасах только один камушек с отношением «любовь», то знати Флорендии проклятие давало их по три. Только обычные люди могли «перекладывать» этот камушек сколько угодно, а вот чувства аристократов связывали их на всю жизнь, и они сохранялись, даже если человек терял память.       В том далёком прошлом маги Флорендии быстро исследовали проклятие. Из-за участия божественных сил снять его было невозможно, но кое-что сделать они всё-таки смогли. Алтари магии любви были предназначены для того, чтобы увеличить шансы на рождение детей — иногда это работало даже слишком хорошо, но чаще всего дворянкам не удавалось родить больше двух детей. А второй их функцией было то, что после заключения брака перед алтарём магия уравнивала естественную продолжительность жизни супругов к самой долгой. Императорский дворец, получив отчёт магов об их исследовании, не долго думая узаконил групповые браки для знати, однако они были достаточно чётко регламентированы. И если брак, заключённый в паре, мог быть расторгнут, то групповой такой возможности не предполагал, так что подобное решение всегда было очень взвешенным. Впрочем, редкостью они не были. И долгая история подобных отношений практически полностью атрофировала у аристократов такое чувство, как ревность. Поэтому Венетту не занимали свидания Аурелиса с Глориозой, а Атера не возмущали её напоминания об их с императором помолвке.       Алтарь магии любви не требовал каких-либо особых ритуалов. Брачующиеся должны были соединить руки и приложить их к камню, после чего хором произнести слова согласия на брак. В ответ от алтаря поднималась струя розоватых блёсток, касалась каждого и оставляла на внутренней стороне левого запястья изображение цветка старшего по статусу. Но магия отзывалась только в том случае, если должна была соединить любящие сердца. Так на запястьях Атера и Венетты и появился рисунок орхидеи.       Из-за дурной идеи Аурелиса действовать надо было быстро, а потому на переговоры надо было отправляться сразу же. Разумеется, Атер хотел, чтобы всё было не так. Он хотел сделать предложение, как подобает, а потом устроить торжество, о котором ещё долго говорили бы в Хортусе и во всей Флорендии. Но он бы солгал, если бы сказал, что не был счастлив и так. Отказавшись даже от праздничного обеда, какой невозможно было провести, не привлекая внимания, Атер только и успел поцеловать жену на прощание перед тем, как каждый из них телепортировался в свою сторону. Венетта отправилась к эльфам, а ему досталось королевство Санктус. Как магистр башни он бы ни за что туда не поехал. Да и его бы попытались не пустить. Но вот с эрцпринцем такое провернуть они уже не могли, тем более, если он был членом императорской семьи страны, которая и без того грозила им войной. Король Дернан поморщился, когда к нему в кабинет пришёл магистр Эдельвейс, но стоило тому пояснить причины своего появления, как монарх обратился в само радушие и позволил выбрать любую комнату дворца для устройства переговоров.       Дворец короля эльфов определённо был шедевром камнерезного искусства — ни один его элемент не повторялся. В юности принца ЯсногоДня это восхищало, и тогда он успел осмотреть каждый фрагмент. Но вот уже год дворец ему был совершенно не интересен. Когда до дипмиссии дошло известие о том, что кронпринцесса Венетта пропала, ему показалось, что у него земля ушла из-под ног. По эльфийским меркам они были знакомы всего ничего, да и не сказать чтобы часто виделись, но ЯсныйДень с первого взгляда воспылал к ней чувством. А для эльфов любовь существовала одна на всю жизнь. Он смирился с тем, что Венетта была не просто девушкой, а кронпринцессой другой страны, и их союз был просто невозможен, а потому полагал, что ему будет довольно и того, что она будет счастлива. Но случай подвернулся — соседи эльфийского королевства стали проявлять необузданные аппетиты на его территории и особенно на месторождение мифрила. И тогда король ПолуденныйЗной надумал, что для них будет безопаснее всего войти в состав Флорендии, получив не только защиту сильнейшей армии континента, но и возможность разместить у себя магов. ЯсныйДень отправился в составе делегации, и в ходе переговоров возникло условие его брака с Венеттой — с политической точки зрения это объяснялось желанием стабильной и долгой власти без перемен. К его удивлению, её высочество с этим пунктом согласилась. Однако без этого пункта переговоры стали для него бессмысленными, и когда она пропала, дипмиссия вернулась в эльфийское королевство. Целый год ЯсныйДень ждал новостей из Флорендии и надеялся, что если сегодня, то завтра обязательно придёт письмо о том, что Венетта вернулась. Но его всё не было. Он уже почти утратил надежду, и прохладным осенним днём вышел на прогулку только для того, чтобы не сидеть в опостылевших стенах дворца.       Венетта не хотела показаться бесцеремонной, а потому перенесла себя не в зал, а на небольшую лужайку перед крыльцом. И пока она магией приводила своё платье в надлежащий вид, из ближайшей рощи вышел принц ЯсныйДень. Увидев императрицу Флорендии у дворца короля ПолуденногоЗноя, он сначала не поверил своим глазам и даже протёр их рукой. Но видение не исчезло, и принц сделал к лужайке шаг, другой, а потом резко сорвался на бег. Венетта даже не успела увидеть его прежде, чем он сжал её в объятиях.       — Ваше величество, — выдохнул он.       — Прошу прощения за внезапность, но дело срочное, — отозвалась императрица. — Я так понимаю, с моим исчезновением переговоры прервались?       — Да, — принц отступил на шаг. — Вы же помните, какое было условие.       — Да, разумеется, — она кивнула. — Но тогда вы мне так и не дали ответа, почему.       — Причин всего две, и одну из них я называл, — улыбнулся ЯсныйДень. — То, что люди непостоянны. Мы не хотим договариваться каждый раз при смене императора и императрицы.       — Но вы уверены, что это сработает? — нахмурилась императрица. — Я имею в виду, вы же эльф.       — Мы знаем, что это сработает, — он кивнул. — Уже есть случаи.       — Тогда вы должны знать, что магия сработает только при условии любви.       — Я знаю, — принц снова подошёл к ней. — Что мне сделать, чтобы вы могли полюбить меня?       — А вас не смущает, что я несколько минут как вышла замуж и у меня ещё есть нерасторгнутая помолвка? — Венетта склонила голову набок.       — Значит, в вашем сердце ещё есть одно место, — он осторожно взял её за руку и поднёс её пальцы к своим губам. — Я знаю, что у вас, как у мага, довольно много времени. Сможете ли вы дать мне шанс в ближайшие лет сто?       — ЯсныйДень, — она улыбнулась и мягко положила ладонь на его щёку. — Я пришла сюда, зная все правила.       Принц эльфов прикрыл глаза и слегка прижал её руку своей. Несколько секунд они так и простояли, а потом ЯсныйДень вдруг нахмурился.       — Ваше величество, я сейчас вспомнил, что его величество Аурелис не сообщал о вашем возвращении.       — А, он не знает, — Венетта отвела глаза.       — Меня делает счастливым то, что ко мне вы пришли раньше, чем к нему, — он снова улыбнулся и мягко опустил её куру, а потом посерьёзнел. — Однако слухи о готовящейся войне Флорендии против Санктуса до нас уже добрались. Полагаю, вы бы хотели ускорить переговоры?       — Так и есть, — она кивнула.       — Идёмте внутрь, — ЯсныйДень жестом указал на двери дворца. — Не здесь же документы подписывать.       В ожидании готовности моста общения для проведения трёхсторонних переговоров Венетта и ЯсныйДень заново просмотрели все те договорённости, которых смогли достичь в прошлый раз. Впрочем, если с Санктусом дело пройдёт как надо, Флорендия действительно много выиграет. По итогам прошлых переговоров к подписанию готовился документ о вхождении эльфийского королевства в состав Флорендии на правах герцогства с широким самоуправлением. На его территории, как и во всех провинциях страны, предполагалось возвести филиал магической башни и магическую академию, но поскольку среди эльфов магов не было, предполагалось изыскивать людей, которые могли туда отправиться. И именно переговоры с Санктусом должны были решить вопрос с будущими магами. Тем более, что Санктус и эльфийское королевство были примерно одинакового размера, так что принять всех, рождённых с маной, территория нового герцогства вполне могла. Императорский двор Флорендии вместе с тем получал права на разработку мифрилового месторождения, что невозможно было сделать без магии, так что оно всё ещё было нетронуто.       Наконец мост был готов, и в большой сфере над столом можно было увидеть Атера, короля Дернана и его министров. Со стороны Флорендии и эльфов были Венетта, ЯсныйДень, король эльфов ПолуденныйЗной, его старший советник ЗвёздныйКонь и второй советник БушующийШторм. Все пункты трёхстороннего договора вносились на особый магический артефакт, если делегации были согласны по каждому из них. И только один вызвал некоторое обсуждение.       — Я не совсем понимаю, каким образом вы можете обезопасить Санктус от разрушительного для нас влияния магии, — произнёс король Дернан. — Вы ведь знаете, что наша территория держится за счёт божественной силы, а мана точит её.       — Религиозные послабления не развалят вашу страну, — отозвался король ПолуденныйЗной.       — Король Дернан имеет в виду не религию, — отозвалась Венетта. — Санктус был парящими островами, именно божественная сила держит территорию единой как часть континента. Так что страна держится за счёт божественных сил в буквальном смысле.       — Именно так, — кивнул король Дернан.       — Мы настроим башню на территории эльфов на Санктус, — произнёс Атер. — Обнаруживая всплеск маны при рождении мага, она будет фиксировать ребёнка и запечатывать его ману, а также отправлять родителям послание с рекомендуемым возрастом отправки на обучение. Дети с маной будут оставаться в Санктусе не более чем до десяти лет. Запечатанная мана не будет влиять на божественные силы.       — Почему я раньше не обратился к Флорендии? — в воздух спросил король Дернан. — Сколько времени всё это займёт и когда мы сможем выслать тех магов, которые сейчас ещё живы?       — Башня на территории эльфов будет готова через пять-шесть недель, — чуть нахмурился магистр. — На границе, где мана не сможет оказывать воздействия, мы установим портал туда. Однако, я думаю, вы можете отправить магов на территорию Флорендии уже сейчас.       — В любом случае, мы готовы согласиться на это только в том случае, если Санктус гарантирует безопасность родившихся после заключения договора магов, — Венетта пристально посмотрела на короля Дернана.       — Я даю такую гарантию, — он слегка опустил подбородок. — На всякого, кто нарушит моё повеление не причинять магам вреда, если их сила запечатана, обрушится кара божья. Но и вы должны дать гарантии, что мана всех рождённых с ней будет запечатана.       — Башня, как правило, не даёт осечек, — улыбнулся Атер. — Однако я добавлю ежемесячную контрольную проверку из центральной башни. Это и в наших интересах.       — Тогда, если мы пришли к согласию по всем пунктам, предлагаю подписать договор, — кивнул король Дернан. — И поскорее сообщить об этом императору Аурелису, пока он не совершил большую глупость.       — Конечно, — хором отозвались Венетта и король ПолуденныйЗной.       Во дворце короля эльфов Венетта задержалась ровно настолько, сколько потребовалось для оформления уже внутренних документов Флорендии и передачи теперь уже герцогу ПолуденномуЗною верительной грамоты. Прощаясь, она пообещала написать о дате всех официальных церемоний, а затем связалась с Атером. Он сообщил, что уже запросил срочную аудиенцию у императора Аурелиса и даже успел подготовить небольшой сюрприз для эрцпринцессы. Закончив разговор, они одновременно телепортировались прямо в зал для аудиенций.       Его величество император Аурелис был напряжён. Где-то в глубине души он понимал, что развязывать войну было очень плохой идеей, но не мог продолжать закрывать глаза на убийства детей, о которых говорила Глориоза. Когда магистр Атер Эдельвейс запросил у него срочную аудиенцию, его величество подумал, что они будут говорить об участии магов как боевой силы. Сама эта тема не очень-то нравилась императору, но раз уж он затеял войну, нужно было заставить себя решать и этот вопрос. Лёгкая светящаяся дымка открывающего телепорта не заставила себя долго ждать. Однако магистр возник в зале не один. Вместе с ним появилась и Венетта. Увидев её, Аурелис сначала замер, чувствуя, как сердце пропустило удар, а потом он, совершенно неподобающим императору галопом, промчался через весь зал и заключил её в объятия.       — Где же ты была так долго? — тихо спросил он.       Впрочем, ответить Аурелис ей не дал, сначала сдавив руками, чтобы убедиться, что это всё-таки не видение, а потом взял ладонями за голову и принялся беспорядочно целовать её лицо. Шокированная Глориоза вернула себе контроль над телом только тогда, когда поняла, что её муж у неё на глазах целовал в губы другую. Она сорвалась с трона, ринулась к ним и резко отдёрнула его за плечо. Все озадаченно уставились на неё.       — Аурелис, как ты можешь целовать другую прямо у меня на глазах?! — выпалила Глориоза.       — Эм... — протянул император. — Венетта же моя невеста. Почему я не могу её поцеловать?       — Невеста? — взорвалась Глориоза. — Я твоя жена! Какая ещё невеста? Я терпела, когда ты каждый день отправлял ей цветы, верила, что это только в память о чувствах! Значит, она твоя невеста? Я была только заменой, и теперь меня можно выбросить?       — Да почему?.. — начал было Аурелис, но эрцпринцесса не стала его слушать, а продолжила кричать.       — Я столько вынесла, столько сделала! А ты! — она гневно посмотрела на Аурелиса. — Только и ждал, когда вернётся эта, — Глориоза ткнула пальцем в Венетту. — Что она такого сделала, чтобы ты так её ждал? И теперь ещё и корону ей отдашь! Я столько просила о коронации, но ты только говорил, что я даже на её троне не могу сидеть! Почему она? Это я должна быть императрицей, а не эта девка!       — Глориоза, — угрожающе начал было Аурелис, но Венетта размахнулась и влепила эрцпринцессе пощёчину.       — Пришла в себя? — уточнила она когда, когда Глориоза умокла и обиженно уставилась на неё. — И что же ты перенесла такого?       — Я... Я голодала, работала до изнеможения! — вспыхнула эрцпринцесса. — Но тебе, богатенькой дочке эрцгерцога, этого не понять.       — Ты понятия не имеешь, через что проходят дочери дома Орхидея, прежде чем получить корону, — жёстко произнёс Аурелис. — Голодать? Работать до изнеможения? Что было бы, если бы из-за усталости ты остановилась? Тарелку разбила? А теперь подумай, что было бы, если бы из-за усталости опустил меч командир всадников грифонов? А норма пищи в экспедиции в Волшебный лес? Стакан питательного бульона в день! Две недели! Почти без сна!       — Довольно, — оборвала его Венетта. — Разве мы здесь для того, чтобы помериться, кому сложнее жилось?       — Но... — его величество отвёл глаза.       — Я только не понимаю, почему ты решила, что теперь Аурелис тебя выбросит, — нахмурилась Венетта.       — А разве нет? — Глориоза растерялась.              Все удивлённо замерли на месте, и запоздалая мысль заставила их рассмеяться.       — Занятно, что за столько лет во Флорендии ты упустила из внимания именно этот аспект жизни нашей знати, Рия Эрдин, — отсмеявшись, ответила ей Венетта.       — Вы знали? — Глориоза отпрянула и съёжилась.       — С Весеннего бала, — спокойно кивнула Венетта. — Ты принесла клятву в формулировке, принятой в Санктусе. Они практически не отличаются, так что почти никто не обратил внимание. Но я поручила своим рыцарям Черной Орхидеи всё разузнать. Глориона, которую ты заменила, счастливо живёт там, где ты её и оставила.       — Я знал с первого свидания, — добавил Аурелис. — Если бы ты родилась во Флорендии, получив титул, утратила бы способность ревновать, как не имеет её вся знать. Но я заметил вспышку, когда оставил цветы у особняка Орхидея. Доклад от ордена Черной Орхидеи я тоже получил.       — Я понял, когда впервые тебя увидел на свадьбе, — пожал плечами Атер. — У мага Флорендии не может быть такой слабый контроль маны.       — Это всё не имеет значения, — улыбнулась Венетта. — Ты приняла новое имя и титул от императора Бриллианта, так что стала полноправной подданной Флорендии, и сейчас ты виконтесса Дендриф и эрцпринцесса.       — Но я должна быть императрицей! — вспыхнула Глориоза, но тут же смутилась.       — Это я императрица, — вздохнула Венетта. И в это же мгновение корона, не поддававшаяся никаким усилиям снять её со стены, сорвалась с места и мягко приземлилась на ей на голову. — А ты — эрцпринцесса. И ей и останешься, если сама не захочешь развестись с Аурелисом, — она повернулась к нему. — Кстати, Аурелис, как твой ушиб?       — Какой ушиб? — озадаченно нахмурился он.       — Ну, ты же явно ударился головой, если решил развязать войну с Санктусом, король которого, хоть и бастард, но всё равно потомок бога, — скептически произнесла она.       — Я… Это… — Аурелис замялся.       — Нам пришлось рискнуть, чтобы не допустить эту ошибку, — произнёс Атер. — Год назад, когда Венетта пропала, она оказалась заморожена магическим льдом…       — Позволь мне рассказать, — Венетта коснулась руки магистра. — Во время той экспедиции мы наткнулись на противника, с которым было почти невозможно совладать без жертв. События в мой день рождения, честно говоря, меня доконали, и я бросилась в атаку в расчёте выиграть жизни моих всадников в обмен на свою. Я разрубила ледяного гигнта, а его сила меня заморозила. Я выпустила свою ману и… следующее, что я помню — я очнулась в магической башне без единого воспоминания о прошлом. Атер взялся обучать меня магии, чтобы в случае возвращения памяти не случилось взрыва маны. Мы могли бы ещё немного повременить, чтобы это точно было безопасно, но ты своей депешей подтолкнул отца прийти. И я всё вспомнила. Потом прочитала депешу и бросилась решать проблему.       — Ты зовёшь Венетту по имени? — Аурелис посмотрел на Атера.       — Мне было предложено это право, как только она очнулась, — он улыбнулся и поднял левую руку, демонстрируя запястье. — И сегодня я его принял. Оговорюсь, что тогда оно было предложено мне для удобства, а не по каким-либо иным причинам.       — А, я понял, — император кивнул. — Требовался официальный статус. А раз алтарь сработал, дело всё равно к этому шло. Что ж, это значит, что нас ждёт большая церемония.       — И не одна, — кивнула Венетта. — Мы возобновили и успешно завершили переговоры с эльфийским теперь уже герцогством, верительная грамота уже у них, теперь нужно чтобы ты передал ПолуденномуЗною медальон. Маги Санктуса отправятся туда. Потом посмотришь все бумаги.       — Ах да, я поговорил с королём Дернаном, и в качестве жеста доброй воли в связи с примирением и отказом от военных действий он разрешил мне привести сюда семью эрцпринцессы, — улыбнулся Атер.       Магистр взмахнул рукой, в зале для аудиенций возникли граф и графиня Эрдин. Глориоза бросилась к ним в объятия и расплакалась у матери на груди. Снова прижимаясь к единственным родным людям, она чувствовала, как развязался ставший привычным узел напряжения внутри. Венетта подошла к ним и погладила Глориозу по голове. Императрица наклонилась и в самое ухо прошептала:       — Теперь всё будет хорошо.