***
Густые зимние облака опускаются на столицу, закрыв собой последние кусочки ясного голубого неба, растворившегося в ночной темноте. Холод обволакивает город, оставаясь мелкой дрожью на оголенной коже, превращаясь в красные следы. Скользко и снежно до такой степени, что приходится передвигаться с особой осторожностью, ухватываясь за перила, так вовремя появляющиеся на пути до дома. Фонари светят ярко, но недостаточно для того, чтобы четко видеть дорогу впереди и тем более толстый лёд под ногами, зато обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки с дорогим камнем посередине красиво переливается в их свете, напоминая хозяйке о любимом муже. Стекла такси запотевают от перепада температур снаружи и изнутри, ровно как и очки на светлом лице. Ненавязчивая музыка в автосалоне заставляет мозг дать сигнал организму, что ему необходим отдых и полноценный сон. Первая половина февраля выдалась весьма сложной, что не скажешь о самом начале года, обещающего порадовать чем-то хорошим. Множество жалоб и проверок совсем некстати обуревали подстанцию вместе с заведующей. Ольга лишь тяжело, но довольно вздыхает, отметив, что водитель уже заворачивает к нужному дому, желая поскорее попасть в объятия родного человека. Наконец —то. Мягко поправляет очки и плотнее запахивает верхнюю одежду, готовясь встретиться с морозом и резким порывом ветра, и как хорошо, что до подъезда всего несколько шагов. Подхватывает под локоть сумку, спешно поблагодарив работника сферы услуг, бросив на него краткую улыбку и выходит из наёмного транспорта, вдохнув полной грудью ледяной воздух, заставляющий слегка поёжиться. Снег хрустит под каблуками сапогов. В их квартире горит свет, Паша однозначно ждёт любимую, задержавшуюся сегодня на работе крайне непозволительно надолго, особенно учитывая неофициальный праздник, который мужу отчего-то стал весьма важным. Холод в миг охватывает женское тело, стоит лишь застыть на месте на несколько секунд, но как же приятно осознавать, что до сердца, что горит от любви уже многие годы, хотя когда-то потеряв надежду на это, ему точно не добраться. Обдает теплом уже только от одной мысли, что больше не приходится возвращаться в пустую и одинокую квартиру, ведь через несколько минут тебя встретят огромные горячие руки, забрав в свой нежный плен, где чувствуется безграничная безопасность, любовь, спасение от усталости и всех-всех невзгод. Вот, ледяные руки, с которых пришлось снять черные кожаные перчатки уже прислоняют ключ к сенсорной панели, чтобы попасть внутрь, характерный писк и брюнетка тянет массивную дверь на себя, скрываясь за бетонной стеной жилого дома. Поездка на лифте занимает около 30 секунд, давая возможность стряхнуть с одежды слой лёгкого снега, не желая проносить его на себе до самого дома. Найти ключи в большой сумке, да ещё и ледяными руками кажется весьма сложной задачей, но Ольга быстро справляется и с ней, вставляя связку с нужным ключом в замочную скважину квартиру, проворачивая несколько раз, уже слыша за ней быстрые шаги навстречу, отчего улыбка трогает губы, поднимая их края вверх. Последнее препятствие между ней и любимым пройдено, остаётся лишь тихое и вовсе не нужное, ведь он уже совсем близко: — Паш, я дома… — устало, в полголоса, с тяжёлым, но довольным выдохом, нажимая на выключатель для освещения длинного коридора прихожей, и поправляя намокшие от снега темные кудри, ниспадающие на лицо. Родной силуэт оказывается в паре сантиметров, словно считывая её желания, горячие руки мужа тут же забирают из её сжатой ладони увесистую сумку, откладывая ту на специальную полочку, и притягивают к себе за тонкую талию, оставляя краткий поцелуй на холодных губах, заставив на мгновение прикрыть светлые глаза. Но этого кажется несправедливо мало, хочется ещё больше тепла. Жмется теснее, не заботясь о верхней одежде на плечах, приобнимая мужчину за спину, ненадолго прислонившись головой к крепкому плечу. Пожалуй, именно этого не хватало весь день. Запах его приятного одеколона касается органа чувств, смешиваясь с приятным ароматом свежеприготовленной пищи, что отчаянно тянется из кухни. Чувствует прикосновение его губ к собственной макушке и слышит последующий шепот. — Устала? — мягко поглаживая по спине, разворачивая любимую в своих руках, для того, чтобы наконец расправиться с ненавистной шубой, тянущей за собой уличный холод, и Ольга нехотя отрывается от его груди, не сопротивляясь, сдавленно промычав в знак согласия и кивнув головой, сил на большее не особо остаётся. Стягивает с её предплечья рукав одежды, повесив одеяние на вешалку в шкафу. Но, стоит лишь ему сделать это, холодные цепкие пальчики оказываются на его груди, а сама жена крепко прижимается к нему со спины, смыкая ладони в замок на мужском торсе, теперь уже она оставляет поцелуй где-то на задней стороне его шеи, утыкаясь туда же холодным носом. Нет смысла скрывать, как скучала и как он сейчас необходим. Паша тепло улыбается, с трепетом принимая неожиданную нежность жены, оглаживая всё ещё холодные ладони. — Прости, что задержалась … — виновато, и тихо, горячим дыханием опаляя его кожу, пытаясь найти серые глаза, заглянув через плечо, и она находит, он глубоко дыша слушает её внимательно, цепляясь за каждое слово и жест. После его непродолжительного ухода и мучительной ссоры, моменты проведенные вдвоем, кажутся особенно ценными и желание увеличивать их возрастает в геометрической прогрессии, особенно учитывая, что в душе у обоих таиться общая мечта о желанной беременности и будущем ребенке, разговор о котором наконец состоялся — Ты хотел провести этот вечер вместе…вдвоём… — несколько расстроено, после недолгой паузы, грустно улыбнувшись. Наконец, он полноценно поворачивает голову в её сторону, и в серых глазах читается лишь неподдельное обожание, искренняя любовь, и никакой обиды. — Я и не планировал обижаться на Вас, Ольга Кирилловна. — улыбается так притягательно, что невыносимо хочется зацеловать эти губы, аккуратно разворачивается к ней лицом, расцепляя пальцы на своём теле, согревая ладони между собственных рук. — Такая уж мне досталась любимая женщина: трудоголик, но это не делает её менее любимой для меня. — такие важные слова сказанные им так просто и легко побуждают сердце зайтись приятной теплотой. Паша всегда понимал её как никто другой и принимал такой какая она есть, не обсыпая упреками и не предпринимая попытки изменить её так как удобно самому. Милые ямочки виднеются на его щечках, когда Рыков сильнее притягивает Ольгу к себе, трепетно и медленно целуя в губы, она цепляется за его плечи, приобнимая за шею с огромным желанием, без сопротивления, поддаваясь вперед. По привычке запускает ладонь в его короткие волосы, мягко зарываясь тонкими пальчиками. — Пойдем, — оторвавшись от неё, оставив на губах крайний поцелуй, крепко переплетая пальцы — кормить тебя буду, не ела ж наверняка за день ничего, а тебе, между прочим, нужно нормально питаться. — с заботой и отсутствием какой-либо злобы, тянет за собой, равномерными шагами прокладывая дорогу до кухни, где накрыт красивый стол, несколько манящих пустой желудок блюд, и бутылка любимого красного сухого вина. Шторы закрыты практически до конца, лишь сквозь тоненькую щель видны ночные дорожные фонари. Паша даже где-то умудрился достать пару свечей, что сейчас так красиво горят по краям кухонного гарнитура и парочка на столе. Воск плавно скатывается по ножке свечки, оставляя за собой ещё и приятный аромат. С чего вдруг муж решил стать таким романтиком? Но как же приятно. — А вино в честь чего? — спрашивает с улыбкой, поворачивает голову в его сторону, остановившись и облокотившись на стул, приставленный к засервированному столу, поправив краешек скатерти. Оглядывает еду, решая в собственной голове с чего бы больше хотелось начать, пока Рыков укладывает последние приборы около тарелок. — Ну как же? — мягко опуская ладонь на женскую талию, заставив инстинктивно расслабиться в его руках. — День всех влюблённых же — и вот он опять улыбается как чеширский кот, ластясь к любимой. — Давайте, Ольга Кирилловна, мойте руки, и к столу. — снова отходит от неё, возвращаясь к плите, снимая что-то ещё с огня. — Павел Дмитриевич, а с чего вы решили, что я в вас влюблена? — с сарказмом, интригующе, повышая тон голоса, скрестив руки на груди, выгибая одну бровь, смотрит в упор на мужа, ухмыляясь. — Так и я в вас не влюблен, Ольга Кирилловна — парирует он, подобно брюнетке повернувшись к ней, скрещивает руки на груди. Голос выдает заметную иронию в собственных словах. Арефьева понимает, что возможная шутка начинает выходить из-под контроля, но нотки сарказма в голосе мужа считывает быстрее, чем он продолжает — Я вас люблю. — Ольга застывает на месте, смотрит в любимые глаза напротив, пока по его губам опять гуляет искренняя и хитрая одновременно улыбка. Внутри всё обволакивается любовью и приятной истомой. Бальзам на сердце после стольких лет несчастливой жизни, после стольких лет разочарований и бесконечных потерь. Пока она витает в своих мыслях, улавливает его спокойный голос. — Ужинать —то будем? — он усмехается и провожает взглядом супругу, кратко кивнувшую ему в ответ, и скрывшуюся за дверью ванной комнаты. Много времени ей не нужно, и через пару минут Арефьева уже сидит за столом и наблюдает за тем, как Рыков аккуратно открывает бутылку с алой жидкостью и понемногу разливает в прозрачные бокалы, красиво переливающиеся в огнях свечей неподалеку. Ужин получился по-настоящему фантастическим и невероятно романтическим. — Паш, а если серьёзно…— откладывает на тарелку вилку, делая небольшой глоток из бокала, оставляющий приятное послевкусие на губах. — с чего вдруг такая романтика? 14 февраля же даже не наш праздник. — с улыбкой и непониманием одновременно, создаёт с ним зрительный контакт. — Просто захотелось любимой женщине сделать приятное — честно сознается, отставив в сторону полупустой бокал, приподнимаясь с места, оказываясь спустя пару шагов рядом с брюнеткой, протягивая ей руку. — Потанцуем? — с абсолютной уверенностью в глазах. — Рыков, ты сейчас серьезно? — такое предложение однозначно застаёт брюнетку в лёгкий расплох, она смеётся, считывая на его лице серьёзность, ладонью касается его руки, сплетая пальцы, встаёт вслед за мужчиной, с интересом наблюдая, что он будет делать дальше. Паша отходит меньше чем на полметра продолжая удерживать её руку в своей, нажимает на небольшую колонку из которой в миг раздается приятная медленная мелодия. Обвивает ладонями женскую талию сокращая расстояние до предела. Кажется и Ольга уже не противится такому времяпрепровождению, крепче прижимаясь к мужу, двигаясь в такт музыке. Облокачивается на его плечо, закрыв глаза, желая погрузиться до основания и раствориться в этом трепетном моменте, когда он, на её удивление, умело ведёт их в танце, изредка шепча различные нежности или оставляя короткие поцелуи во всевозможные части тела. В этом полумраке так загадочно и красиво горят его глаза, когда он смотрит на неё, что усталости словно и не было вовсе. Хочется отдаться этому мгновению целиком и полностью. — Я не знала, что ты так хорошо танцуешь… — оставляет быстрый поцелуй на уголке его губ, всматриваясь в кажущиеся темными глаза. Раньше они никогда не танцевали, не представлялся момент, от чего брюнетка удивляется его скрытым умениям. — Решил раскрывать свои таланты понемногу, Ольга Кирилловна, чтобы было чем вас удивлять — теперь уже смеётся он, плавно опуская ладони от её лопаток ниже, смыкая на пояснице. — Спасибо, Паш, ужин был великолепным, впрочем как и весь вечер. — касается его щеки, нежно очерчивая скулу, пока его ладони продолжают гулять по её телу, словно, исследуя. Действительно, Ольга уже и не помнит, когда они вот так вот проводили время и когда было так спокойно. — И я тоже очень люблю вас, Пал Дмитрич — слова наполнены откровенной любовью и обожанием. — А почему тоже? Я разве что-то такое говорил? — мужчина смеётся, когда она недовольно хмурит брови и наклоняется вперед, оставляя несколько поцелуев на её красных щеках, создав продолжительную паузу. — Люблю. — шепотом, отзвуком по большой квартире ей на самое ухо. Арефьева довольно улыбается и немного отстраняется. — Дурак ты, Рыков — всё с той же улыбкой, несильно щёлкнув пальцами ему по лбу, когда Паша подхватывает её смех, притягивая плотнее к своей груди, но брюнетка отстраняется. — Я в ванну — усмехаясь, ухватывает недопитый напиток со стола, отходит от мужчины, явно надеявшегося на продолжение этого прекрасного вечера, перетекающего в ночь, и проскальзывает в душевую комнату, за которой через пару секунд слышится сильный напор воды.***
На зеркале остаются приличные разводы от появившегося от горячей воды пара. Воздух в комнате спертый и до невозможности приятный аромат расходится по крохотному помещению. Густая плотная пена закрывается практически полностью обнаженное женское тело, оставляя на видимость лишь острые крылья ключиц и согнутые в воде колени. Истома охватывает всё тело после тяжёлого рабочего дня. Темные волосы убраны в высокий пучок и только пара небольшим передних прядей спущены вниз, красиво обрамляя светлое лицо. Ольга запрокинув голову назад протягивает руку к бокалу, касаясь его ножки и подносит губам, делает внушительный глоток, оставляя его обратно, прежде чем ощущает на себе чей-то заворожённый взгляд. — И давно ты там стоишь? — с лёгким вызовом в голосе, не открывая глаз, опустив руку обратно в воду, раздается внушительный всплеск, и белоснежная пена становится куда более прозрачной. — Давно — признается, хитро ухмыляясь, пробегая глазами по женскому телу, и как она только не услышала и не почувствовала момент, когда он оказался рядом. Ольга ухмыляется подобно ему, слегка приподнимаясь на локтях. — Открыто было. — Паша тут же словно начинает оправдываться, не отрывая от супругу пристального взгляда. Арефьева открывает глаза, когда муж приближается до расстояния вытянутой руки и меняет положение тела, прислоняясь к прохладной стенке ванной, касаясь его головы мокрой рукой, оставляя пучок пены на его волосах, тихо посмеиваясь, замечая в его глазах разгорающихся бегающих чёртиков и яркие искры, так мужчина может смотреть исключительно на любимую женщину. Её влажное тело манит к себе ещё с большой силой, ускоряя темп сердца и сбивая равномерное дыхание. Замечая это брюнетка ухватывается за шиворот его домашней футболки, резко притянув к себе. — Иди сюда… — тихий шепот над ухом и последующий требовательный поцелуй не заставляют себя долго ждать. До мощного мужского торса её отделяет лишь столь ненужный сейчас предмет одежды, с которым она быстро справляется, откидывая куда то в сторону, ощущая мужские руки, сначала на спине, а затем и на бедрах, пока собственная шея по миллиметру покрывается медленными поцелуями, уносящими за грани сознания, заставив откинуть голову назад, открывая наибольшем пространство для нежности и страсти.***